Читать книгу Крики в пустоту - Александр Филин - Страница 1

Исчадье

Холодными губами целую остывшее тело.

Я – демон, исчадье ада, а ты – моя королева.

Склеп станет нашим пристанищем,

Ведь в нем нам только и место.

Жить в этом мире не хочется,

Да и вообще в нем тесно!

И каждую ночь в полнолуние

Букет черных роз я дарю

Тебе, моя королева,

Ведь только тебя я люблю.

Когда же наступит утро,

В труп превратимся мы,

А ночью мы встанем из гроба,

Ведь мы с тобой упыри.

Дети ночи

Мы дети ночи, а ночь прекрасна,

И значит, прекрасны мы.

В наших жилах течет мертвая кровь

И остры клыки.

Зажжем мы в склепе черные свечи,

Бокалы крови полны,

Отпив из этих бокалов,

Устроим бал у сатаны.

На этом балу будет каждый весел,

Не будешь весел лишь ты.

Вонзятся клыки в твою теплую шею,

Польется алая кровь,

Умрешь ты очень медленно

И не воскреснешь вновь.

Когда твой труп закопают,

Его черви съедят,

Душа твоя темной дорогой

Отправится прямо в ад.

Такое недоразумение не ожидает меня,

Лишь только одно угнетает:

Что ночь короче дня.

Свобода

Мой цвет одежды черный,

Душа моя темна.

Плыву по жизни вздорной –

Ни берега, ни дна.

Вдруг мой корабль тонет, и я увидел дно.

На шее моей – камень,

Вокруг меня темно.

Я в поисках свободы,

Утраченной давно,

Вокруг меня – природа,

А мне уж все равно.

Нет радости от солнца,

От пенья соловья,

Плыву по жизни вздорной –

Ни берега, ни дна.

Метаморфозы

Когда-то стану я другим:

Сутулым, сгорбившимся, злым.

Мой старый череп поредеет

И подбородок поседеет,

Обвиснет шняга между ног,

Что ж, значит, кончился мой срок.

Промчались годы молодые,

Сдыхать уже пришла пора,

Болезни всяческие злые

В могилу валят с ног меня.

Меня, как псину, закопают

И все забудут про меня.

Зачем я жил, к чему стремился –

Все это полная хуйня.

Звезды

Погасают звезды в небосводе,

Только как-то мне не по себе:

Ты лежишь одна в сырой могиле,

А я здесь вздыхаю по тебе.

Я любил тебя при жизни,

Но и после смерти я люблю тебя.

Погасают звезды в небосводе,

Ну а сними угасаю я.

Лирика

Сквозь дыру в голове

Наблюдаю закат.

Капли слез – как роса на траве.

Зажурчав ручейком,

Тонкой струйкою кровь

Поползла у тебя по щеке.

В глазах твоих ужас застыл навсегда,

И в том твоя беда.

Насмешливым взглядом окину тебя:

Прощай, человек, навсегда!

Кредо

Я разучился жить,

Разучился любить.

Одиночество – мое кредо.

Не буйствует пламя в моей чахлой груди,

Кричит душа поэта.

Кричит во все горло,

Не умея кричать,

О том, что кончается лето.

Не надо жалеть и не надо спасать

Пропащую душу поэта.

***

Сегодня утром я проснулся,

Недосчитался пары ног.

Смеяться начал очень громко,

Потом почувствовал я шок.

И усмехнулся смехом я негромким:

Возможно, завтра я проснусь и буду уже мертвым.

Дети ночи

На землю сходит ночь-царица тихо,

И души наши сумрака полны.

Мы готы, дети ночи,

И привлекают нас могильные кресты.

Мой внешний вид тебя пугает очень,

Все это предрассудки лишь твои,

Я не сильно твоим мнением озабочен.

Я – ночи сын, а ты – лишь горсть земли.

Ваш мир

Мне в вашем мире жить неинтересно.

Да и вообще, моей душе в нем тесно.

Что есть у вас? Лишь ненависть и злоба.

Но этой жизни каждый захотел.

Понятия нет у вас любви до гроба,

Есть только жажда похотливых тел.

Убийства, хаос, войны, разрушения –

Вот каждого из вас удел.

Постигнет участь вас Содома и Гоморры,

И будут горы обгоревших тел.

А я создал свой мир, готический и темный,

И будет в нем все, что я захотел.

А захотел я ночь и темноту,

На небе полную кровавую луну,

Вокруг нее – большую россыпь звезд,

И через горы ваших трупов мост.

Любви с Суккубой, множество детей,

И это скоро будет все, поверь…

Топор

Возьму топор я свой булатный

И выпущу тебе кишки.

Ох! Если б знал ты, как приятно

Увидеть, как ты корчишься в крови.

Кровь под давлением ручейком бордовым

Стекается – ты только посмотри!

Взмахну еще раз топором огромным

И отрублю тебе с размаха две руки.

От боли заорешь ты очень громко,

На землю упадут кишки твои.

А я смеяться буду очень долго,

Смотря на то, как умираешь ты.

Радушный смех

Воткну топор в башку тебе с размаха.

Не знаю, долго ли ты будешь умирать.

Да это, впрочем, и не важно,

Тебя уж нет, а мне на это наплевать.

Широкою улыбкой сопровожу твой стон.

Одним движением резким я вытащу топор.

В агонии ты бьешься,

Давно утих твой стон,

А я с радушным смехом

Вытру свой топор.

Королева

Готическая королева,

Богиня из темного сна,

Прекрасна ты, словно в небе

Ночном большая луна.

И ангела нет прекрасней

Ни в небе, ни под землей.

Одно лишь мне душу гложет:

Что ты не будешь со мной.

Живешь ты и даже не знаешь

О существовании моем.

Сердце мое пылает,

Словно адским огнем.

Душа моя трепещет

При виде одном лишь твоем,

Без тебя я себя ощущаю,

Словно вампир днем.

Бабушка-убийца

Зубов уж нет и волосы седые,

Года давно за семьдесят перевалили,

Но пыл остался,

А в руках – топор,

В крови запекшейся

Потрепанный подол.

Освобождает жертв своих

От всех страданий мира

И сатаной в аду она была любима.

Невестой стала сатаны она,

С чем крепко поздравляю ее я.

Теперь ее топор – моя святыня,

Сдуваю все пылинки с него я.

Не будет долго он лежать без дела –

Я молод и кипит душа.

Буду другим

Трудно в этом мире быть другим,

Не принимать законы общества, его порядки,

Отверженным, растоптанным, убитым быть,

И в то же время быть живее всех живых,

И, стоя перед смертью, не просить пощады,

А гордо рассмеяться прямо ей в лицо.

На поводу у логики идти не надо,

А надо лишь о камни разбивать фотогеничное лицо.

Маскарад

Закрываясь маской лицемерия,

Исстрадалась уж моя душа.

Нацепив фальшивую улыбку,

Не стоит она больше ни гроша.

Под плетью одиночества и унижений

Ломается нестойкая она

И, распив печали чашу горькую,

Уходя, возьмет с собой меня.

Зверь

Когда на небе полная луна,

Все тело шерстью обрастает.

Душа уже не видит зла –

Над нею зверь преобладает.

И, сея смерть во тьме ночной,

Зверь по земле один блуждает.

Когда рассвет взойдет над ней,

Над зверем человек преобладает.

Святость

Святость проституток,

Порочный мир священников

И упоительное пение мертвых птиц,

Поющих о любви, о радости, о горе,

О смысле ненаписанных страниц,

О смысле жизни за кулисами печали,

И по волнам горящей лавы плыть,

И, просыпаясь рано утром,

Кричать: о Боже, не могу так больше жить!

***

На кладбище ночью мне нравится очень.

Клиенты его ненавидят тебя.

Однажды в объятиях твоих побывавши,

Никто не проснется уже никогда.

Приди за врагами моими, ведь мы не чужие с тобой!

Ведь было недавно время: мечтал о тебе я одной.

Дорогая моя, любимая, безликая дама с косой,

Когда наступит время, я тоже встречусь с тобой!

Судьба

Брожу я по степи и воздухом дышу.

Моя семья – волков большая стая.

Отужинав, я песню завожу,

На всех прохожих ужас нагоняя.

Щелчок, раздался выстрел – я упал,

Лежу и кровью истекаю.

Таксидермист меня поймал,

Что будет дальше, я не знаю.

Смотрю на всех я свысока,

И шкура со стены свисает.

Видать, такая у волка судьба:

Ковром висеть у человека в спальне.

Бунтари

Нет в этом мире места бунтарям.

Все, что другое, тут принято считать – опасное и злое.

Не пробовать понять, а превратить в изгоя.

Но тот, кто не сломался, не изменился и не сдался,

По праву может называть себя героем.

Говно

Наступив одной ногой,

По уши в говно упал.

Ненавижу всех людей,

На политику я клал.

Глядя в общество, дивлюсь:

Лишь отребье и быдло.

Я не плачу, не смеюсь,

Ведь на них мне все равно.

Очень узкий круг друзей

Уж рассыпался давно:

Постепенно из людей

Превращаются в говно.

И вот эта злая масса

Весь мой город заполняет.

У говна ведь нет мозгов,

Ничего не понимает.

Большинство

Ты мила и хороша,

Ты очаровываешь взглядом.

Но у тебя душа пуста,

Любви в ней нету – и не надо.

Моральные устои излишни для тебя.

За звук купюр хрустящих

Ты душу отдала.

Осталась оболочка, ей пользуются те,

У кого есть дача в Сочи и яхта на воде.

Они тебя имеют без остатка,

Для этого ты им нужна.

Со временем ты станешь старой тряпкой

И никому уж будешь не нужна.

На хуй

Идите вы на хуй! Не лезьте мне в душу!

Ее не открою я вам никогда.

Не буду ваш бред лицемерный я слушать,

А лучше допью я бутылку до дна.

Уйдя в забытье алкогольных паров,

Найду в глубине я хмельного себя.

Излив себе душу без звуков и слов,

Вернусь я в реальность похмельного дня.

Черный ангел

Черный ангел, слуга тьмы, распускает крылья,

Порождая на земле бедствия и смерть.

Породили его мы, божие создания,

Превращаясь постепенно в сгустки алчной тьмы,

Продавая души за пятак беспробный,

Убивая неродившихся детей,

Протоптав тропинку на поля порока.

Черный ангел ждет нас на пути в тоннель.

Камень

Пропитавшись иллюзорной свободой,

Превращаюсь в насмешливый камень.

Ложась на собственные плечи грузом,

Сам себе жизнь ломаю.

Осознавая бессмысленность действий,

Выполнять все же их продолжаю.

Год за годом, что сеял,

Пожинать все еще продолжаю.

Против

Из крыс – и прямо в ангелы,

Из подвала – в небеса.

Я шагаю, на груди – анархия,

И протеста полная душа.

Я всегда буду против,

Этим сказано все.

Криминал у истоков,

В Белом доме – говно.

Миром правит валюта,

Порождая террор.

А попы вере в Бога

Вынесли приговор.

Гомозьня расписная

Потянулась в народ,

Педофилы сошлись

На бесчисленный сход.

Из тюрьмы в депутаты направляешься ты.

И несут на могилу кому-то цветы.

Цветы на могилу кому-то кладут.

Крысы с пластмассовыми крыльями

Всех несогласных сожрут.

Маньяк

Маньяк-убийца, наводящий ужас, –

Лишь жизнью брошенный ребенок.

Был вскормлен молоком, не кровью.

Но ненависть впитал с пеленок:

Насилье в обществе, в семье.

Наркотики и алкоголь.

Жизнь изгоя на чело

Начертана судьбы рукой.

С годами в жизни не менялось ничего,