Читать книгу Время добрых дел. Рождественский рассказ - Александр Гарран - Страница 2

– Что ты там всё пишешь? – Жозеф нервничал, что я пишу уже долго, не спрашивая его ни о чём. – Ты давай не отклоняйся от курса. Это твоему болвану-редактору не важно, что написано, лишь бы всю страницу замарать, пустого места не оставить. А мне стыдно будет, если мы с тобой враньё напишем, – Жозеф встал с кресла, чтобы размяться, мельком глянул на исписанные листы и подошёл к окну. – Глянь, уже ночь почти, марш домой! – приказным тоном Жозеф начал спроваживать меня.

– Я сегодня у вас переночую, идти мне в город долго, на улице холодно, да и зачем? – ответил я, продолжая писать.

– Приказы не обсуждать! У меня места на меня одного мало, куда уж нам вдвоём поместиться, – ворчливо продолжал он.

– А я вот в вашем кресле могу переночевать. Молодость неприхотлива.

– Неприхотлива? Это ты называешь неприхотлива? – казалось, он хотел вначале посмеяться, но сменил тон на суровый. – Да я в твоём возрасте… А пробовал ты на сырой земле ночь поспать? – Жозеф старался пристыдить меня. – Когда ни кровати, ни подушки, ни кресла во всей округе нет?..

– Вы выгоняете меня декабрьской ночью на сырую землю? – я попытался изобразить обиженный тон.

Жозеф постоял немного у окна, глядя на меня.

– Да ну тебя, ложись, где хочешь, – Жозеф сдался быстро. – Сил нет с тобой спорить. Свечу погаси, когда спать будешь, не забудь, я ж тебя знаю! – тут он стал устраиваться на ночлег, тихонько приговаривая себе под нос не то молитву, не то что-то о былой службе и закалке. Через минуту он уже храпел могучим баритоном, а я стал вспоминать свою часть истории.

Я вдруг вспомнил, что не описал внешность странника. Конечно, внешность мало что даёт для понимания всей истории, и ровно те же события могли произойти с человеком, выглядящем совершенно иначе, но всё же напишу хотя бы кратко.

Странник был человеком невысокого роста, ни полный, ни худой. Держался он прямо, оттого казался выше. Волосы его начали уже седеть, но в его выражении лица, в светло-серых глазах не было ещё ничего от старика. Он отличался от всех жителей этого побережья, будто прибыл издалека. Ещё, у него было очень мало вещей с собой, что только подтверждало догадку о том, что он аскет, пилигрим, член древнего ордена, алхимик, и так далее, кому что приходило на ум.

Я встретился с ним по совету одного знакомого, который рассказал мне все версии его происхождения сразу, и предложил разобраться самому, как человеку городскому и, в известной степени, образованному. Из нашей встречи я мог сделать заметку, если найдётся пара интересных фактов, так что я пришёл к Марте, надеясь застать странника у неё.

Когда я пришёл, у странника уже был гость – местный лудильщик. Он был бездетный, лет сорока с лишним, но весёлого нрава, любитель читать статейки о диковинных изобретениях. Он, видимо, тоже пришёл поинтересоваться секретом вечной жизни, поскольку я застал следующий разговор:

– Думаете только молодым жить интересно? Мне тоже, представьте. Время сейчас интересное. Я читал, на Луне можно золото самородное добывать. Государств-то на Луне нет, чиновников нет, налогов, представьте себе, тоже нет. Луна, конечно, она поменьше будет, чем земля, но и старателей на ней пока не наблюдается. Мне бы годков тридцать-сорок впрок иметь, я бы сколотил туда экспедицию, прииск бы основал.

– А как думаете добраться до луны? – странник спросил с любопытством.

– Самую суть ухватили. Я об этом днём и ночью думаю, но есть уже кое-какие идеи.

– Очень любопытно.

– Представьте, что я раскручу верёвку с привязанным яблоком, а потом резко обрежу верёвку, яблоко улетит?

– Улетит.

– Верно. Делаем так: запускаем большой воздушный шар, привязанный к земле, но даём ему подняться как можно выше. Земля наша вращается, а наш шар как яблоко на веревке раскручивается. А как увидим Луну напротив нас, так режем верёвку. Нас физическая сила толкает к Луне, будто то яблоко.

– А как будете тормозить?

* * *

Странник спустился по лестнице, провожая своего гостя. Он не выглядел высокомерным, хотя глупые люди могли так подумать. Он выглядел, как человек, который знает, кто он, и, главное, знает, кто перед ним.

Вскоре после знакомства я подумал, что страннику трудно придётся здесь, потому что обыватели не любят людей, которые не хотят опуститься до их уровня.

– Можете сказать несколько слов о себе? Откуда вы родом, кто вы? – продолжил я разговор, запоминая его ответы для газетной статьи.

– Вы спрашиваете, потому что это интересно вам, или вы пишите статью? – странник спросил меня, глядя в глаза. Признаться, он смотрел на меня так, что если бы я захотел солгать ему в лицо, то не смог бы.

– Это интересно всем здесь. Кроме того, про вас придумали много разного, пора бы уже определить, что правда, а что вымысел, – я придумал хороший аргумент и разговор, казалось, стал идти легче.

– А что про меня говорят? – с интересом спросил он.

– Ну, многое, – мне не хотелось пересказывать ему все сплетни, поскольку ни в одну из них я не верил. – Что обладаете разными знаниями.

– А вы, конечно, не верите.

– Ну, речь же не обо мне.

– Или верите?

– Я сторонник научной трактовки явлений. Вот если мне врач скажет, что, выпив, скажем, эту или ту микстуру можно продлить жизнь года на три на пять, я поверю. А что стеклянный шарик может сделать человека бессмертным, это ненаучно.

– А может, я врач?

– Нет, вы не врач, – я улыбнулся. – Не похожи на врача.

– Врачи так не живут? – странник развёл руками, будто показывая мне то, как он живёт в этой коморке с маленьким окном и одним стулом.

– Пожалуй.

– А если я никогда не беру денег с тех, кому оказываю помощь?

– Ну, сам я таких врачей не встречал, хотя допускаю, что такие существуют.

Странник прошёлся по комнатке, достал стеклянный шарик и протянул его мне.

– Берите, раз вы в него не верите, то он бесполезен. Дарю его вам.

– Не стоит, пусть будет у вас. Для меня это просто шарик, а для вас он может что-то значит, – я смотрел пристально на шарик, на отражения солнечного света в нём, на блики, которые он отбрасывал на стол и книги. В этом было что-то завораживающее, граничащее с гипнозом. Тут я поймал себя на мысли, что чуть-чуть, но всё-таки верю во что-то такое. Точнее, я не был твёрдо уверен в обратном. Я знал, что наука не подтвердила ничего из былых суеверий, но, если быть точным, то и не опровергла их все. Уверен, что странник почувствовал мои сомнения. Он поставил шарик на стол и отпустил руку, хотя и не сразу. Шарик покатился к краю. В последний момент я подставил ладони и тёплый шарик упал мне в руки. Я покрылся мелким потом от какого-то странного испуга. Странник смотрел на меня внимательно, взглядом экспериментатора. Я положил шарик на стол, но дальше, к книгам, где ему некуда скатиться. Между книг я заметил листок старой книги, точно, как рассказывали. Буквы на нем почти не читались от времени. У меня появилось странное ощущение. Я, конечно, не хотел быть дураком, который поверил в какие-то нефизические силы, но, одновременно, не хотелось быть дураком, который не поверил.

– Вот видите, я ещё не показал вам ни одного чуда, а вы уже почти поверили, – странник добро улыбнулся, взял шарик, подбросил его и поймал без труда.

Может он просто шутит? – подумалось мне. – Да, шутит надо мной, проверяет мою доверчивость. Настроение мое поменялось кардинально. Теперь я перестал опасаться странника, стал более веселым и даже раскованным.

– И всё-таки, кто вы? Маг? Алхимик? Монах древнего, забытого ордена? Просто человек с чувством юмора?

– Просто человек. Со своими знаниями, умениями, – странник едва заметно пожал плечами.

– Да, я видел, как вы умело подбросили и поймали шарик, – легкомысленно добавил я. – Может, умеете жонглировать? – В душе я смеялся над своей глупостью.

Странник посмотрел на меня серьезно.

– Люди приходят ко мне за тем, чего у меня нет, и совершенно не интересуются тем, что у меня есть для них.

– Например?

– Вы опять спрашиваете для газеты?

– Почему? Может я сам бы хотел продлить себе жизнь.

– Зачем?

– Странный вопрос. Каждый хочет жить дольше.

– Да, многие. Но многие ли достойны?

Тут я немного обиделся за себя. Я считал себя вполне порядочным человеком, достаточно хорошим, чтобы встать в очередь на вечную жизнь.

– Я помогаю людям. Я не делаю зла никому. Что ещё нужно?

– Это уже хорошо. Расскажите, как вы помогаете людям.

Я набрал воздуха в легкие, чтобы навскидку перечислить десятки людей, которые обязаны мне. Но имена улетучились у меня из головы. Я выдохнул.

– Меня часто просят о помощи жители деревни, я всегда стараюсь откликнуться. Вот недавний пример – Лаура, сирота, ей требовались деньги на отъезд к бабушке, на север, меня попросили, я сразу откликнулся, – я сказал это с некоторой гордостью.

– Что вы сделали?

– Я дал объявление в газету. Люди собрали деньги за три дня. И это не один раз, я часто помогаю таким образом.

– Каких усилий это вам стоило?

– Пустяки. Сотрудникам газеты редактор разрешает размещать объявления без оплаты.

– А ещё какие добрые дела вы делали?

– Недавно я написал письмо нашему мэру с просьбой дать пособие одному едва мне знакомому человеку, я приложил подписи многих уважаемых людей. Мэр пошёл навстречу, – подумав, я добавил: – Это стоило мне одну марку. Я понимаю, к чему вы клоните. Я не трачу много денег на добрые дела.

Да, – подумалось мне, – вот так делаешь добрые дела, а потом оказывается, что они ничего не стоят.