Читать книгу Я – Азраэль, ангел смерти - Александр Геннадьевич Емельянов - Страница 2

– Вставай…Вставай! Вставай, Воин! – голосом былинного певца звал меня Неведомый, некто… – с трудом разлепляю веки – бог мой!

Меня в низ стопы пинает кирзач старшины Курамбейдырова – Подъем, воин!

Презрительно пнув меня еще раз, он переключается на соседние нары, поднимая остальных лохов…Нас – зеленых лохов…Пацанов неполных 18 леn, кому только вот – вот исполнилось совершеннолетие! Еще кроме меня – почти взвод…18 жмуриков! Я пришел в армию вместе с ними с почти половины территории огромной, но мертвой сейчас, страны…

Нам жутко не повезло…мы все надеялись, что поступим в вуз и таким образом ускользнем от призыва…но, увы! Облом – с…Что поделать? Да, нехрена…Пробьемся! Нас, таких, кто думал также, что и я, сбилось в кучу только семь человек, остальные поддались старшакам, их морально сломали….

Но я…будучи кмс по боксу никому ничего не сказал и потому на прописке старшаки начали не с меня, я что – то показался им малость побольше, чем остальные духи…А вот когда ночью, после последнего построения, они пришли в шестером…типа показательно раскатать самого большого из духов на глазах у остального контингента…

– Саня, не ссы…Не проси и не жалуйся! Живи, как будто сегодня вечером – Армагеддон наступит… по хрену все и если так уж звезды сошлись, то дольше ты не проживешь, ибо так записано на Святых скрижалях у Архангела Михаила, что сторожить вход в Чистилище небесное!…– и откуда он этого набрался…но впоследствии, как он был прав?

Тот дядя Петро…Отчаянный десантник, уволенный в отставку по выслуге лет, сколько помню двери в его хату, практически никогда они не были открыты и оттуда всегда несло кислым запахом бормотухи и сурового мужского пота и неухоженного тела…

Частенько из – за них доносились резкие звуки, что то вроде – Хкейиия! А следом – грохот разбиваемой мебилешки, что осталось у него после того, как пять лет назад от него ушла жена и увела Ксюшу, мою подружку по скупым детским играм того смутного времени…1986 – 88 годов…Мою первую детскую любовь…Её светлые кудряшки до сих пор приходят ко мне во сне…Вот только немного прожил Он сам…

Странные были татуировки у этого мужика…и мне он сделал точно такую же наколку на левом плече – вроде ВДВ-шника в десантной форме и с АКМом в руках…вот головы не было…только череп оскалился? На фоне трех раскрытых парашютов и девизом войск дяди Васи – Никто кроме нас!

И номер части – 322…Откуда мне знать, что последует за этим? Пацан я был из середняков, в смысле рост около 170, вес под 83 кг…Три года занятий в боксерской секции м самое главное – меня натаскивал, как волкодава, мой сосед по квартире родителей..На КСК , по улице Весенней…

У моих родителей номер – 32, его – 30. У нас – трешка, у него – однушка…Всегда сдержанно вежлив с моими стариками, со всеми, кто во дворе…Никогда не куролесил в открытую, только часто сидел на балконе и молча курил свой чертов «Беломор», смурно глядя куда – то в даль….

Коротко про моего соседа…– звероватого вида мужик, старшина спецназа ВДВ в запасе, боевой стаж – около двадцати лет, множество командировок и «горячих» точек…короче, богатая биография…И свой, особо замкнутый, Мирок в стенах одкомнатки…куда он никого не допускал…даже участкового, когда взбешенный козел этажом ниже, вызвал наряд милиции в канун Нового года…

Сейчас уже и не упомню, какого именно…а вот то, что он меня поблагодарил, крепко пожав по – мужски руку, своей лопатой…За что? Да я стал невольным свидетелем того гадкого момента, когда этот мудиль набирал телефон в кабине на улице , возле «Пентагона» – магазина в старом поселке, что стоит напротив 52 – й школы…А я шел с уроков домой.

Я рвануло домой, как стаер на километровке…Подбежал, с трудом отдыхиваясь от запаленного дыхания и замер возле кнопки звонка…Внезапно дверь рывком распахнулась и пороге возник он, глядя сверху вниз на меня…

– Шкет, те чего надо? – но я кое – как пропихнул внутрь сухой язык и шепнул – Дядя Петро, сосед снизу на вас стуканул в милицию…Что? Что говорил, не знаю, но рожа была у него прегадостная! – вытолкнул инфу и повернувшись на каблуках, кинулся в свою хату – внизу громко хлопнула подъездная дверь, но я уже знал – пришел наряд милиции по дяди Петрову душу…

– Ладушки! – фыркнул он и коснувшись своей вечно набекрень заломленной замызганной черной бескозырки, он прикрыл дверь…

Как потом рассказал отец, Петро принял ментов в узком коридоре своей однушке…Одного из наряда ППСников увезли по скорой, другому он сломал нос, а третий – позорно бежал с поля боя, бросив коллег на растерзание опытному бойцу…И самое примечательное, лица соседа – стукача я больше в нашем доме не видел, ну мне он как –то не встречался с тех пор…

Только однажды, много лет спустя, его перекошенное на бок гнусную харю я мельком увидел возле администрации городского округа города Чита…Я сразу понял – тогда дядя Петро чуть не укатал болезного в больничку – Ибо нехер гадить ближнему в тапки!

Потом я снова увидел дядю Петро уже через три года…столько годов дал ему суд за активное сопротивление при аресте…хотя по самому сигналу беспокойных граждан – по сути нифига…

Тогда он пришел, практически став трезвым, как хрустальное стекло… надавав тумаков, выкинул слишком борзых родственничков бывшей жены… И спокойным…Но вот что интересно, с тех пор по городу прокатилась целая волна тихим мокрых дел, связанных с бывшими военными…это так и осталось тайной для окружающего мира, но только не для меня…Я почему – то сразу связал дядю Петю с этими делами, о чем его счастливо оповестил с детской непосредственностью…дебил!

– Ну и что? – расслабленно выслушал он мой монолог, потом молча закрыл дверь перед самым моим длинным и острым , как у Буратино, носом…который лез везде где надо и где не надо!

Прошло лето, наступил сентябрь, все пошли в школу…И как раз я повздорил со своим одноклассником, Андрюхой Богдановичем…Тот, гад мелкий уделал меня не сам, а длинными руками старшаков…Зажали они меня втроем за углом школы, где нештатная «курилка» ребятни…

Отмуд***ли меня, как последнего изгоя, я приполз домой, света в сумерках тремя весьма аппетитными фонарями под обоими глазами и парой выбитых зубов. Но с той поры сам Андрейка, хоть и ходил гоголем в классе, никогда больше ко мне не лез, потому что я выслал ему ответку – в открытую, на большой перемене, одел тарелку с кипятошным супом на его вихрастую голову…

Виг, рев…вызов родителей к завучу средних классов, а дело было в 7 классе, догадайтесь с двух раз…кто она была? Правильно, его мамашка! Вот тогда почему старшаки пошли ему на встречу – он видимо шантажировал их тем фактом, что мать – завуч школы?……

А тут – один на один, глаза в глаза! И он сжался, словно из него выпустили воздух…Маманя его орала, как резаный порося ровно до тех пор, пока мой отец не пришел в школу, на вызов…Он спокойно её выслушал и обратившись ко мне и тихо спросил – Как все было, рассказывай – ка все, как на исповеди!

Ну и я отрубил правду – матку! И когда он услышал, что я выстоял один против троих девятиклассников в рукопашной, его голова резко покраснела и отец, медленно поворачиваясь к ней, прошипел – И ЭТО вы называете хулиганом? А где тогда был ваш, если мой дрался не с ним…

– Он прыгал за спинами старшаков, крича – Дай ему, дай.. – как ни в чем не бывало, выдал я, хлюпая разбитым носом, и она дала обратный ход, мгновенно смекнув, что похоже инициатор драки – её любимый сынок?

Она поникла, спрятав взгляд, прошептала…– Вы можете идти, я сама дальше разберусь, кто зачинщик драки…Но так больше не делай, ладно? – и я кивнул в ответ…

Отец взял меня за руку и молча встал со стула и кинув – До свиданья! – и вышел со мной в коридор, прикрыв дверь…

А на следующий вечер, к нам с деловым визитом пришел Андрюхин отец, простой прораб на стройке, мужики долго сидели на кухне, маракуя, что случилось у пацанов?! И когда пришли к консенсусу, он встал и пожав бате руку, вышел, мельком кинув на меня строгий взгляд… Я так и не узнал до конца от отца, о чем тогда они договорились? Но через день Андрюха должен был прийти в школу после типа травмы, нанесенной ему…..

Но он не вышел не на завтра, ни через три дня…А когда появился, его было не узнать, глаза почернели и ввалились…его плечи нервно вздрагивали, когда он встречался со мной взглядом… Как оказалось потом, его папа придя от нас, дома молча взял солдатский ремень и намотав на крепкую, мозолистую ладонь трудового пролетария, выпорол отпрыска, как сидорову козу! И его потому не было три дня, что зад горел огнем….

Не смогла остановить мужа даже жена, вставшая грудью на защиту любимого дитяти…А тот в запале рявкнул – Еще такая выходка и ты будешь сидеть в доме…нехрена гадить людям, сучонок! Молчать! – а это уже его жена, с глазами, полными слез, попалась на очередной траектории его руки…

Результатом этой стычки, короче, стала жалкая попытка помириться со мной примерно через четверть….весной. Но я был до глубины души обижен и оскорблен таким скотским отношению и следуя своему детскому максимализму, послал его на глазах всего класса, отвернувшись к окну – фингалы до сих пор саднили и , пардон, задница тоже, по которой прошлась пару раз точно такой же инструмент воспитания моего отца –такой же солдатский ремень…

И пацан сломался…его перестали в классе уважать и замечать, даже старшаки и он постепенно превратился в жалкую шестерку при них…А те самые старшаки, которые уделали меня в том бою, сами подошли ко мне на переменке, скупо пожали руку, сказали – Ты энто…парень…не держи зла! Молодца…

Я скупо тоже кивнул головой и ответил на пожатие, так был скреплен наш вооруженный нейтралитет, а вот то, что сказал самый из них мелкий и задиристый, Вован – Ты это, когда кто задирать будет, шепни нам…мы разберемся! Ты пацан правильный, молодец…не собздел! Пока!…

А я остался стоять обалдевший по самое не могу, застыв словно статуя, посреди дверного проема в наш класс…Вот так я приподнялся в глазах не только класса, но и всей школьной, пацанской общественности! И ко мне пришла первая…истинная, детская любовь – Алка, моя соседка по парте, оценивающе посмотрела на меня и тихо заговорчески прошептала на уроке – Приходи вечером, после школы в садик, на наше место?

– Приду… – еле протолкнув мгновенно высохший язык, я ответил первой красавице 7-а, настоящей блонде с космически голубыми глазами! Её отец, дядя Вася, дружил с моим отцом и порой подкалывал меня шутя – Ну что, Сашок, в зятья пойдешь?

Батя молча следил за мной, а я презрительно фыркал – больно надо! И вот…в в конце апреля, мы с Алкой сидели в садике, болтая ногами. на лавке…И уходя, она сама приложилась к моей щеке первым поцелуем…вот именно, что – первым, настоящим поцелуем, после которого не охота мыть щеку…а лицо горит еще пару дней!

Но…как мне доложили друганы, мне оказалось, ловить нечего – Алка крутила вовсю роман с пацаном из соседнего класса…Вот так и умирает в детстве вера в чистые и платонические отношения между противоположными полами…

От жгучей сердечной боли и обиды хотелось прыгнуть с пятого этажа новостройки, что развернулась за моим домом…И только мать, словно сердцем почуяв, что с парнем беда, сняла меня с лестничного пролета между 4 и 5 этажами…Притащила домой и надавала по заду тем же самым ремнем….

Я всю ночь не спал, проплакал от жуткой обиды на весь белый свет, на самого себя, что не успел спрыгнуть на асфальт…Не спали и родители, и лишь отец еле слышно рявкнул на мать – Будет херней маяться, переведу из школы в ГАП! Нехрен ему в институт идти, дебилу этакому…

Вы не поверите, какое облегчение я испытал, когда в последнем поезде я ехал из Хабаровска домой, после защиты диплома на ять и встретил в соседнем вагоне…правильно – Алку! Уж и не помню, откуда она ехала домой…но видок у ней был явно не цветущий…И я нейтрально отнесся к ней, а вот она – нет! И сама настояла, что напишет мне письмо…

Написала…когда я читая, увидел в двух строках пять грамматических ошибок, я усмехнулся – Спасибо силам Небесным, что развели нас с ней тогда…десять лет назад…И её первое письмо ко мне стало и последним…Судьба!? Может быть…

Вернемся к школьным годам, короче, этот эпизод сильно изменил мою судьбу…Дядя Петро откуда – то узнал о моем боестолкновении с тремя, заранее превосходившим меня противниками…Ничего не сказал, но летом, когда мои уехали на дачу, позвонил в дверь сам и сказал, не переступая порог – Шкет, ты енто…приходи завтра с утра ко мне, я тебе кое – что покажу, договорились?

Вот тут – то моя судьба перелистнула страницу…Короче, я когда пришел в гости к дяде Петро, тот встретил меня необычно одетым в чистую рубаху, коротко бросил – Становись рядом со мной… – и с тех пор я регулярно стал бывать у него до тех пор, пока меня не призвали в ряды доблестной регулярной Красной армии…А вот, когда я демобилизовался – он ушел на Небеса…