Читать книгу Избранное. Стихи, песни, поэмы - Александр Городницкий - Страница 73

И Пушкин, возможно, состарившись, стал бы таким,

Как Тютчев и Вяземский, или приятель Языков.

Всплывала бы к небу поэм величавых музыка,

Как царских салютов торжественный медленный дым.

И Пушкин, возможно, писал бы с течением дней

О славе державы, о тени великой Петровой, –

Наставник наследника, гордость народа и трона,

В короне российской один из ценнейших камней.

Спокойно и мудро он жил бы, не зная тревог.

Настал бы конец многолетней и горькой опале.

И люди при встрече шептали бы имя его,

И, кланяясь в пояс, поспешно бы шапки снимали,

Когда, оставляя карету свою у крыльца,

По роскоши выезда первым сановникам равен,

Ступал он степенно под светлые своды дворца,

С ключом камергера, мерцая звездой, как Державин.

Царём и придворными был бы обласкан поэт.

Его вольнодумство с годами бы тихо угасло.

Писалась бы проза. Стихи бы сходили на нет,

Как пламя лампады, в которой кончается масло.

А мы вспоминаем крылатку над хмурой Невой,

Мальчишеский профиль, решётку лицейского сада,

А старого Пушкина с грузной седой головой

Представить не можем; да этого нам и не надо.