Читать книгу Рома и Майя: Первое знамение - Александр Григорьевич Каташевский - Страница 2

Поправляя воротник рубашки, Рома тосковал по брату, ушедшему на работу – он до безумия хотел, чтобы тот сопроводил его. Нет, не по причине стеснительности или для поддержки – совсем не поэтому. Дело в том, что всякое массовое мероприятие с большим количеством «сброда» выводили юношу из себя. Ему было противно только от мысли, что придется лицезреть на прорезавшиеся усики этих полузрелых парней, «наштампованность» девушек под килограммами макияжа. Да и сам факт, что нужно тащиться в общество «недотеп» и бывших школьников, только разогревал его недовольство.

Наполированное зеркало без прикрас подчеркивало ухоженный вид парня. Классический стиль приходился к лицу. «Я бы с лёгкостью покорил этих глупых девиц с обложки какого-нибудь глянцевого журнала», – не сдержавшись, сказал он.

Рома был одним из тех парней, которому неслыханно повезло: родители управляют бизнесом, который приносит огромный доход, а природа одарила великолепной внешностью, которую посредством спорта и изнурительных тренировок Рома довёл до совершенства – и он это знал. Ох, как чертовски хорошо знал. Об этом говорили широко раскрытые глаза и отпадающая вниз челюсть у представительниц женского пола, да и мужской без зависти не мог на него не смотреть. С детства внимание и восхищение сопутствовали ему. И внешность, к счастью, была не единственной его изюминкой. В особенности то, что он узнает после зачисления в группу. Но об этом позже.

Почти готовый выйти в свет, Роман Максимович всё-таки смог оторваться от собственного отражения и переступить порог. И дом, если заметить, также говорил о высоком статусе и хорошей обеспеченности этой семьи. До места скопления было всего лишь двадцать минут ходьбы. Конечно, если бы Рома пошел. Подходя к машине (вы не ослышались, именно к машине, так как парень не беспокоился за проблемы со служителями закона – папиными друзьями), он еще задумался стоит ли с первого знакомства давать повод для зависти новым жертвам учебного года. И, естественно, устоять перед соблазном не смог.

Приближаясь к конечной точки маршрута, парень заметил отсутствие парковочных мест. И какое чудо, что по близости никакого не оказалось, кто несомненно бы попался под «горячую руку». С покрасневшим от злости лицом и припарковавшись за 200 метров, разъяренный, но скрывающий эмоции под ликом серьёзного и деловитого парня, наш герой зашагал на «парад идиотов» – именно такая мысль вертелась у него в голове. И он с превеликой радостью поделился бы своим настроением с окружающими, отпустив подобный комментарий.

Родные и друзья не раз отмечали, что когда терпение парня было на пределе, а злость поднималась и раскачивала кровь, он становился неимоверно злым, а язык его то и дело, похоже, начинал самостоятельную жизнь. Это был его недостаток. И далеко не один.

Перед входом в учебное заведение поверхность тротуара была поделена на зоны мелом, который едва ли отличался от серого асфальта, тем более в такой солнечный день. Конечно, палящие лучи не отвлекали красавчика – солнцезащитные очки отлично справлялись со своей задачей, дополняя образ юноши во всем черном. А уж о любви к этому цвету и говорить не стоит. Видели бы вы интерьер комнаты, цвет отцовской машины, преобладающие оттенки в его гардеробе – и тогда ваши сомнения и вопросы отпали бы в тоже мгновение.

Слева и справа – отовсюду прибывали худощавые и «зелёные» парни (именно такое впечатление произвели на него эти молодые люди), а однотипный вид девушек: от одежды до косметики – воротил и выворачивал наизнанку. И поверьте, даже пристально наблюдая за Ромой, вы бы и подумать не смогли о том, что творилось в этой симпатичной голове

«Наконец-то! Я сейчас умру!» – на его лице читалось облегчение, когда на всеобщее обозрение к новоявленным студентам со вступительной речью вышла директор и сопровождающие её преподаватели.

Рома не слушал ни их, ни болтовню матерей со своими чадами. «Телята от сиськи никак не оторвутся», – кое-как сдерживал он себя. Оглядевшись вокруг, пока монотонная и никому не нужная речь только раздражала и раздражала, стиляга заметил размеченные «столетним» мелом сектора, возле которых более свежим были нацарапаны буквы и цифры. «Если это названия групп, значит сброд кислых и недоразвитых, столпившийся возле меня, мои одногруппники?!» – в эту секунду разочарование на лице юноши можно было разглядеть не вооруженным глазом.

Речь стихла, её сменил звук хлопающих рук. Двери распахнулись – всех попросили войти.

Наш герой решил пойти последним, дабы осмотреться по лучше в месте, в котором он готовился оставить свои лучшие годы. Отставший от группы, он неторопливо расхаживал по коридорам колледжа и не раз задавался вопросом на что же, собственно, начальство тратит деньги, полученные от родителей бедолаг. Ему это было не понятно. Внутренняя отделка здания, за исключением стен, почти не отличающаяся от внешней, ненароком кого угодно навела бы на подобные мысли. Да, Рома бы не поступил в эту богадельню, только вот во всем городе это единственное престижное заведение. И от мысли «престижное» его пробивало на смех.

Размышления юноши прервал стоящий у окна парень чуть выше него, но более худощавый. Он был полностью одет в классический костюм. На нем был даже пиджак, не смотря на невыносимую жару, в то время, как Рома не счел нужным ввергать себя в дискомфорт. Статный парень, привлекший внимание нашего героя, невозмутимо вглядывался то ли в листву деревьев, раскинувшихся перед окном коридора, то ли куда-то вдаль.

Рома всегда чувствовал людей. Юноша гадал на интуицию или на что-то другое, но факт остается фактом – он мог прочувствовать человека будь это даже незнакомец. Разумеется, более точная оценка зависела от уровня близости и налаженности контакта. И этот парень в длинном пиджаке его заинтересовал.

Рома, подойдя к нему и оперевшись одной рукой на подоконник, не спуская глаз с лица незнакомца, начал диалог:

– Эй, парнишка, как дела? Куда уставился?

Ответом ему послужила тишина, но попыток он не оставлял:

– Я говорю, как дела? Меня Рома зовут. Можно Ромашка, – пытался пошутить он.

Неожиданно для него ему ответили. Незнакомец развернулся, поймав зрительный контакт и не моргая, протянул правую руку:

– А меня Сергей.

Ответив пожатием руки, Рома продолжил:

– Че стоишь? Неужто потерялся?

– А что, хочешь помочь мне найтись? – отрезал парень.

Подобный ответ на доли секунды ввел его в лёгкий ступор. Конфликт был ни к чему, но промолчать он не мог:

– Не поверишь, но именно сегодня я решил заняться благотворительностью.

– Выглядишь ты лучше, чем шутишь. А коли такой умный, так уж проводи меня. Я шёл за последней группой.

– Раз уж шел, забыл куда?

– Ох, склероз меня совсем доконал. Разрешите, сударь, опереться на ваше сильное мужское плечо, – отвечал он, едва улыбаясь и по-прежнему не отводя взгляда.

– Знаешь, малыш, а ведь я могу рассердится. Давай не будем меня злить?! – не скрывая раздражения проговорил Рома.

– Оу, а что же будет? Заплачешь и мамочку позовешь?

– Слушай сюда, урод, – не выдержав, парень кинулся к Сергею и схватил его за шиворот рубашки, выступающий из-под пиджака.

Со стороны лестницы раздался голос женщины, что буквально недавно стояла подле директора на крыльце колледжа. Вскоре ребята узнают, что именно она и будет их классным руководителем. Ее появление смутило юнцов, тем самым прервав разговор, который ни к чему хорошему бы не привел. Наверно.

Заведенный и без того до предела, Рома не мог успокоиться. Ему хотелось разнести самодовольное (как ему казалось) лицо его оппонента, раскроить череп прервавшей их особе. Да, такие мысли били ключом – фонтанировали. Он начал ходить взад-вперед в радиусе 3 метров от собеседника, стараясь привести себя в чувства. От увиденного у Светланы Николаевны поднялась одна бровь:

– Молодой человек, остановитесь, пожалуйста. Возьмите своего друга и идите за мной в класс. Вас все ждут, – певчим голосом обратилась к нервному парню преподаватель.

На секунду с его губ в адрес последней чуть было раскатом грома не посыпались брань и ругательства, слова, указывающие куда и как нужно ей пойти. Вовремя себя одернув, Роман собрался с силами и ответил:

– Хорошо.

Зашагав первым, бросая гневный взгляд в адрес противника, он прошёл вверх по лестнице. Другой парень последовал за ним, держа небольшую дистанцию.

* * *

«Этот день должен быть хорошим. Просто хорошим. Обычным днём. Никто и ничего не смогут сделать его мрачным», – по крайне мере, так думалось Майе. А вот шум, доносящийся из родительской спальни, который больше походил на звук взорвавшейся бомбы, моментально разуверил её в этом.

Майя любила родителей. Сильно и одинаково.

«Всему виной этот чертов городишка! И чертова квартира! Все чертово!» – сетовала она. Александр и Елизавета ругались, конечно, но не так. Нет. Их всегда было еле слышно, но не в это утро.

Майю уже который месяц терзало чувство вины. Ведь именно из-за неё любящей семье пришлось оставить свои родные края, собираться второпях, позабыв дюжину вещей, успевая закинуть в чемодан лишь самое необходимое.

Наша героиня была «почти» обыкновенной девушкой из среднестатистической семьи, при этом обладающая шикарными данными: стройное, подтянутое и фигуристое тело, изумрудные глаза и изумительные длинные рыжие волосы, больше походившие на сочный гранат, – всё это притягивало взгляды не одного парня, обескуражив и обворожив их.

Сейчас она наблюдала остатки от некогда богатого и яркого гардероба. Отсутствие многих вещей не давало возможности привести себя в порядок, недостаток косметики вызывал чувство неполноценности. Хотелось бы отметить и вдобавок подчеркнуть то, что не смотря на довольно скудное положение, её внешность позволяла натянуть на себя мешок картошки, оставаясь во всём великолепии.

С тяжелым сердцем Майя попрощалась с родителями и перешагнула порог съёмной квартиры. В мыслях крутился один и тот же вопрос, не дающий покоя: «Есть ли вещи, ради которых стоит жить?». «Да, это моя семья», – отвечала девушка на собственные раздумья. И именно это придавало ей сил – не позволяло опускать руки.

Проходя через дворы, внимание Майи невольно приковали к себе двое маленьких детей, играющихся в песочнице. Их заразительно звонкий смех напомнил ей о тех добрых и беспечных, но уже миновавших детских днях. Разливающаяся в душе теплота резко сменилась на острую боль. Всё сжалось в груди, подступили слезы, задрожали губы. Трагедия, которая произошла этим летом, незамедлительно дала о себе знать. Этого, увы, ей никогда не удастся забыть.

Приближаясь к колледжу, ей в глаза бросились разметки на асфальте: солнце отражало полосы и едва были заметны названия групп. Как и многие там собравшиеся, она не знала куда идти и принялась выискивать нужные цифры и буквы, которые накануне сообщили её родителям по телефону.

Отовсюду прибывали молодые люди, и их было так много, что казалось, будто муравьи сбежались на сладкий пряник. Опрятные и нарядные, как новогодние елки, девочки пестрили и выделялись на фоне остальных – от чего девушке стало тошно. А вот парни как на подбор – различие между ними состояло только в росте и весе. Создаваемый первокурсниками гул увлекал её в бескрайние мысли – Майя начала в них погружаться.

Из раздумий девушку вернул на землю хорошо поставленный голос директора, находящегося в сопровождении двух преподавателей. Женщина приступила к произношению вступительной речи новоиспечённым студентам.

Майя слушала очень внимательно в надежде на то, что хоть это отвлечет её от грусти и тоски.

Речь утихла, её сменили аплодисменты. Двери распахнулись – всех пригласили войти.

Стены помещения, окрашенные в голубой цвет, больше напоминали больничный интерьер. Пустой холл не вызывал доверия, да и обстановка была депрессивная. «Первое впечатление всегда обманчиво», – вскользь подумала девица.

Майя зашла в кабинет и, поспешно окинув взглядом аудиторию, обратила внимания на девчонку с переливающимися на солнечном свету тёмно-каштановыми волосами. Та сидела за последней партой и что-то старательно вырисовывала на листке бумаги. Наша героиня быстрым шагом, но осторожно и без лишнего шума, направилась прямо к ней. Подойдя к столу, она нагнулась и спросила:

– Привет, ты не против если я сяду с тобой?

– Оу, привет. Как я могу быть против? Садись. Меня Кристина зовут.

– Приятно познакомиться, а меня Майя.

– У тебя необычное имя. Родители здорова поломали голову, выбирая его?

– Нет, к сожалению. Это имя дала мне бабушка, – с грустью в голосе ответила она, вспомнив последнюю встречу с той.

Кристина производила впечатление очень светлого и яркого человека. У нее была колоссальная энергия, которая подхватывала и кружила словно в вальсе. И хоть она не обладала модельной внешностью, но ненароком притягивала людей и могла собрать вокруг себя воодушевленную толпу. С такими, как эта девушка, Майя быстро находила общий язык.

Беседу первокурсниц прервала классный руководитель – Светлана Николаевна, находящаяся в компании двух молодых ребят.

Эти парни оказались достойными внимания: один из них был в красивом классическом костюме, который подчеркивал его высокий рост и немного худощавую фигуру. Во взгляде оного отражалась не по годам зрелая мудрость, а облик говорил о статности и умиротворённости; второй же был абсолютной противоположностью – черная одежда подчеркивала каждый мускул, каждый изгиб тела. Он манил своим взглядом полным уверенности и строгости. На долю секунды девушка зависла, открыто пялившись на него, но быстро опомнилась и отвернулась. «Только не смотри на меня! Я всего лишь простая девчонка», – с подступающей обидой подумала она.

В ту же минуту перед ней проплыл образ полноценной и счастливой семьи, где она, прижавшись к его крепкому мужскому телу, смотрела на мирно спящих в кроватке детей. Затем вдоволь насладившись образом невинных ангелочков, она бы примкнула к этим губам, которым позволяла бы абсолютно всё.

«Нет! Такой жизни я не заслужила! Такая как я будет довольствоваться объедками, пожитками. Все лучшие сорта не для меня!», – до конца отчаявшись, прокомментировала она.

У неё было несколько скоротечных романов, но в них отсутствовала страсть. Да и о какой страсти может идти речь за шестнадцатилетнюю особу? Но возраст представлялся ей всего лишь цифрой. Впечатлённая продуктами киноиндустрии девушка грезила и фантазировала о романтичных и драматичных отношениях, полных любви и взаимопонимания.

Но знали бы вы, что причиной всех расставаний в действительности выступали недосказанность, вранье и непомерная скрытность данной девицы. А чего уж было больше – неизвестно никому. Да и инициатива расстаться всегда исходила только от неё. Понимала она это или нет – до конца останется загадкой. Быть может, ей в усладу были фантазии, в которых воображалась идиллия. Но как только на горизонте появлялся подходящий на эту роль кандидат, что-то внутри переворачивалось и изрядно портило её жизнь.

Вошедшие парни были из числа последних, коих ожидала группа. Они прошли по аудитории и расселись как кошка с собакой по разным углам. Как назло, черноволосый парень сел за ряд слева перед блондинкой, закрывающей собой весь обзор.

«Ну, вот! Опять», – вырвалось вслух. К счастью, никто не обратил на это внимание. «Ну, конечно!».

Светлана Николаевна поприветствовала первокурсников и приступила снабжать информацией первой необходимости. На вид ей было слегка за сорок, а собранные в пучок на голове волосы светлого цвета и прямоугольные очки с тончайшей оправой создавали образ стильной, но взрослой и опытной женщины. Одетая в классику обладательница среднего роста и немного полного веса располагала к себе доверием. И именно сюда, как нельзя кстати, отлично подойдёт фраза про ошибочное первое впечатление.

Закончив ознакомительный рассказ, классный руководитель попросила всех достать ручки и листики или альтернативу им, чтобы записать необходимые на первое время сведения.

Это объявление не застало Майю врасплох. Нисколько. Она была вооружена и готова. И когда все вокруг начали перешептываться и создавать шум открывающихся сумок, щёлкающих ручек, её внимание вновь приковал очаровательный юноша, облаченный во всё черное, который не шелохнулся и не предпринял ни единой попытки что-либо сделать. Светлана Николаевна чуть было не обратилась к нему, но упавший на пол со стула молодой человек, не позволил ей этого сделать. Мебель, как и всё здание, оставляли желать лучшего. Вот и стул не выдержал веса этого «огненного» парня. Но несмотря на количество мышц и их объем, который был преобладающим из всего окружения, взгляд Майи снова был прикован к прекрасному незнакомцу за дальней партой.

* * *

– Как жаль, как жаль… – почти нараспев проговорил Рома, не скрывая ухмылки. «Какие же они все убогие!» – подумал он.

К тому времени хозяин огненно-рыжих волос уже поднялся и сумел за пару манипуляций привести внешний вид в порядок. Он, в отличии от остальных, на сегодняшнее мероприятие решил прийти полностью облегченным: светло-голубого оттенка джинсы, белая рубашка поло и кеды говорили о любви «крушителя стульев» к спорту. Об этом не многозначно давала понять и физическая подготовка парня, а именно накаченное тело с выпирающей рельефной мускулатурой на груди, руках и ногах. Мышечный аппарат ненамного превышал показатели некоторых атлетически слаженных парней в этом кабинете, но этого вполне хватало, чтобы на соседних партах становилось жарко (и дело было не в температуре воздуха за открытым окном

Юноша не обратил внимание на колкое замечание ухмыляющегося брюнета. Напротив, дабы сгладить обстановку, он широко улыбнулся и отшутился. После собрал поломанные составляющие стула и вынес их на мусорную свалку за колледжем. Светлана Николаевна дождалась студента, а затем предложила ему присесть за любую свободную парту. И по иронии – это место было возле Ромы.

Классный руководитель начала рассказывать вводный инструктаж. Далее она поведала за другие ключевые моменты в предстоящей учёбе на этот год и ближайшие дни. Потом попросила записать расписание следующих двух дней:

– Псс, парень, – кто-то начал тыкать пальцем в левое плечо.

– Парень, алё!

Рома повернул голову и увидел того самого недотёпу.

– Что надо? – почти спокойным, едва раздражительным тоном спросил он.

– Привет. Меня зовут Лев. У тебя ручки не найдётся?

– Здравствуй, я Рома. Ты видишь у меня ручку?

– Ну, мало ли.

– Нет, ручки не найдётся, – сохраняя спокойствие, ответил юноша и отвернулся.

– Как знаешь! – крикнул вдогонку Лев.

– Молодые люди, когда выйдите, тогда и вдоволь наговоритесь. Светлана Николаевна не любиланескольких вещей: нарушения дисциплины, отсутствие подготовки к занятиям и выскочек. И как ни странно, именно Рома собрал на себе все три пункта. Несомненно, она взяла это на заметку.

Попрощавшись с ребятами, преподаватель пожелала им успехов и проводила из аудитории.

Выйдя на улицу, все разбрелись: кого-то ждали родители и уже мчались навстречу к своим «малышам», только увидев их на ступеньках крыльца; кто-то устремился прямо к пешеходному переходу и побрел через сквер на остановку – тех родители не ждали, либо вообще не пришли.

Рома свободной походкой двигался в сторону вороного автомобиля, то и дело притягивающего посторонние взгляды, – он до беспамятства обожал эту машину. Благо идти было недалеко: с правой стороны от входа в «богадельню» имелась частная парковка во дворе. Появилось непреодолимое желание (как часто бывает у этого персонажа), шествуя вперёд, посмотреть налево. Его взору предстала предельно обыденная картина из центральной улицы, которую пересекали пешеходы и автомобили. В этой суете мелькнула девушка. «Я её где-то видел…».

Девица с гранатовым цветом волос резвым шагом пересекла пешеходный переход и направилась под сень деревьев. «Хм…Жаль, что лица не помню», – с досадой заметил он, когда их взгляды встретились.

Тут его внимание переключилось на высокого и худощавого парня, вошедшего в парк вслед за девушкой.

«А с тобой мы ещё не закончили!», – в его сердце вспыхнула злость. В голове рисовались сцены кровопролитного поединка, из которого Рома выходит победителем. Он бы и дальше воображал, позабыв обо всём, если бы не подсечка сзади.

Не ожидавший такой облавы, парень чуть не свалился, но сумел устоять на обеих ногах. Теперь гнев в нём кричал. Он резко развернулся и готов был заставить жестоко заплатить шутника или забияку – не важно кого. В пол оборота наш герой уже сжал кулак и приготовился нанести удар. Рома остановился. Злость сразу утихла. Можно сказать, моментально. Сведенные вместе брови расправились. На лице стала проявляться улыбка:

– Ах, ты ж, говнюк! Я же чуть не покалечил тебя, – теплым голосом проговорил он.

– Солнышко, максимум кого ты можешь покалечить – так это себя, – смеясь, отвечал ему Игорь.

На всём белом свете не было никого, кому бы Рома смог простить издевки или шуточки. Никто не мог командовать им и отдавать приказы. Никто! Кроме Игоря. Помимо отца с матерью.

Он был не просто старшим братом, а ещё и другом, и когда надо родителем. Именно он оказывал большое влияние на Рому, был ему авторитетом. Верно будет подметить, что Игорь был всем для него – его миром.

Они обменялись незамысловатыми фразами, пока старший брат искуривал сигарету. Не прощаясь, они разошлись: кто вернулся на работу, а кто поехал домой.

Остальная часть дня проходила в скукоте: делать ничего не хотелось, а просмотр фильмов и различных телешоу не вызывал большого энтузиазма, да и покинуть пределы своего дома лень не позволяла.

Один или два раза Рома потешил себя воспоминаниями о неуклюжем «крушителе стульев» и снова вскормил злобу сценами битвы с остроумным юношей. Так он отзывался о Сергее. Как раз тот и казался ему остроумным.

Не найдя подходящего занятия, парень спустился в гостиную на первом этаже, улёгся на диван и принялся бесцельно щёлкать кнопками пульта от телевизора, перебирая и комментируя абсолютно каждую передачу. Солнце не унималось, но ему не мешало. Комфортная температура в помещении сделала своё дело – Рома уснул.

«-Пожалуйста! Помоги мне! Кто-нибудь! Помогите!», – юноша подскочил с дивана в холодном поту. Его зрачки были расширены, а лёгкие вот-вот могли выпрыгнуть из груди. Женский голос, умоляющий и зовущий на помощь, вызывал чувство оцепенения. Подобный сон настигал его не в первый раз. Рома прошел на кухню, налил в стакан воды, испив глоток и утолив жажду, уселся в кресло возле столовой, соседствующей с кухней. Он не мог забыть этот голос. Он знал этот голос. Нервное напряжение, как нахлынувшая морская волна, то и дело пробуждало в бедолаге панику. Страх – вот что обуяло его в тот момент.

* * *

«Всё прошло не так уж и плохо», – рассуждала про себя девушка. Заходя в небольшой сквер, что отделял колледж от остановки, любуясь молодыми деревьями, Майя почувствовала на себе взгляд. Это заставило её обернуться. Каково было удивление, когда она заметила того самого парня, что не торопился покидать её мысли, хоть и стоял он довольно далеко от нее. Взгляды молодых людей встретились. Девушка почувствовала, как ее щеки розовеют, и начала быстро отдаляться от взора юноши.

Лучи солнца светили Майе прямо в глаза, что моментально заставило сморщиться. Она обдумывала всё, что произошло за последний час: смешного рыжеволосого парнишку, который рухнул со стула; вспомнила знакомство с Кристиной и того САМОГО, что овладел её сознанием.

Майя прокручивала в голове описание нужного человека. И как же ей хотелось, чтобы тем САМЫМ оказался именно он.

Заходя всё глубже в зеленую часть сквера, теперь уже первокурсница, думала о том, как сильно ей не хочется возвращаться домой. Сейчас девушка желала лишь одного: сесть в троллейбус или автобус – не важно какой будет транспорт, и доехать до конечной. Там и только там она могла бы остаться наедине с собой, привести чувства и мысли в порядок.

Достигнув остановки, Майя не обнаружила ничего, на чем смогла бы уехать. Вдалеке на дороге виднелись автомобили и шедшие за ними грузовики. «Мдааа… Я здесь застряла…».

В этот момент с ней поравнялся высокий юноша, одетый в классическую одежду. Девица узнала его. Это был один из двух опоздавших парней. Неизвестно сколько пришлось бы ждать подходящего транспорта, и Майя, набравшись смелости, обратилась к нему:

– Привет, а мы с тобой теперь одногруппники.

– …

– Меня зовут Майя, а тебя как? – не утрачивая воодушевления, продолжила она.

– А меня Сергей.

– Приятно познакомиться, Сергей. У тебя красивое имя.

– А я так не думаю, но тоже приятно познакомиться.

– А ты далеко живешь?

– Как тебе сказать, – неизменчивым тоном проговорил парень, – если считать по остановкам, то отсюда их будет семь.

– Ого! А я думала одна такая, кто за тридевять земель забралась. Я города ещё не знаю, но пока сюда ехала насчитала целых девять.

– А не целых ты бы и не насчитала.

В эту секунду Майя поняла, что в самом деле не насчитала бы. Остановки то по половинам не делятся. Данное замечание смутило её – это читалось по нарастающему изменению цвета лица.

Джентльмен, а он им был, несомненно, заметил образовавшийся конфуз. И поняв, что ввёл даму в заблуждение, попытался ситуацию исправить:

– Слушай, ты сказала, что города не знаешь. Значит, приехала не так давно. А откуда ты?

«Какой смышлёный…» – подумала она. Но в мыслях ежесекундно появился страх: «Зачем он спрашивает? Он всё знает! Он пришёл за мной!». Теперь внутренние переживания окончательно вывели её «из строя». Вовремя одернув себя: «Майя, ты что такое несешь? Откуда ему знать? Успокойся», девушка ответила:

– Да нам из-за папиной работы пришлось переехать сюда. Знаешь, вахта не лучший способ сохранить семью.

– А какая вахта? Где он работает?

«Вот черт. Как это какая? Где он работает? Я пропала. Первое знакомство, и на те вам. Уже с поличным».

– Стой, – не дождавшись ответа, заговорил парень, – у нас единственное место – это вонючий завод. Глупо было тебя доставать. Как я сразу не подумал про него.

– Да, ты прав. Я просто хотела вспомнить название, но что-то растерялась. «Слава Богу! Повезло», – утешилась она.

– Ничего страшного. Ты новенькая. Новый город. Новое место учёбы. Как тут не растеряться?

– Тут и не поспоришь, – уже расслабившись и успокоившись проговорила Майя.

– А ты сам отсюда? Где учился? Почему решил поступать в колледж?

Шквал вопросов посыпался на юношу, но ответить он не успел – приехал троллейбус.

– Прошу меня извинить, милая Майя, но я должен убыть, иначе рискую проторчать здесь час, а то и больше.

– Не беспокойся, завтра договорим, – радость сияла на девичьей физиономии.

Они пожелали друг другу всего хорошего. У Майи поднялось настроение. Пообщавшись с воспитанной, интеллигентной личностью, наша героиня позабыла обо всех проблемах, посещавших разум накануне. Она словно парила в небесах. Дабы скрасить томное ожидание, девушка достала сигарету из полу пустой пачки и закурила. Клуб дыма плавно растворялся в воздухе, образовывая за собой еле заметный шлейф.

Не успела она затянуться во второй раз, к ней подошел мужчина в форме и обратился:

– Добрый день, юная леди – капитан Синяев. Можно посмотреть ваши документы?

Сердце Майи ушло в пятки. Она никак не ожидала такой встречи и растерялась. Её голос задрожал, но она старалась не показывать виду. Застигнутая врасплох, нарушительница поспешно закопошилась в маленьком рюкзачке, но, конечно же, ничего там не нашла. Ведь нашей героине было всего 16 лет, а паспорт в данной ситуации её никак бы не спас

– Ох, извините меня. Впопыхах…Я…Оставила документы дома. Наверно…Понимаете, я торопилась на линейку…В институт, – напрасно пытаясь оправдаться, отвечала девушка.

– Вы же понимаете, что я не могу поверить вам на слово. Мне необходимо увидеть ваши документы.

Майю пробило на дрожь: «Только этого не хватало. Первый день и сразу неприятность», – она очень надеялась, что сказка про забытые документы зайдет, но нет. Она ошиблась.

По счастливой случайности, проходивший мимо парень вдруг приблизился к ним и заговорил:

– Здравствуйте, что-то произошло?

– Юная особа курила в неположенном месте и не хочет предоставить свои документы, – офицер посмотрел на парня, слегка улыбаясь.

– Товарищ капитан, может быть девушка действительно забыла документы дома? – очаровательно и по-доброму улыбаясь, проговорил юноша.

Майя присмотрелась к незнакомцу и определила его возраст наугад: «Сколько тебе лет? 25? Не больше». Тут она замешкалась. На мгновение ей показалось, что он очень сильно кого-то напоминает: «Знакомое лицо…Хм…На кого же ты похож? Хм…Подожди-подожди».

– Видно же, что девчонка хорошая, простите её на первый раз.

Полицейский замолчал. Подумав от силы секунд 15, он решил смилостивиться над трусящейся, как осиновый лист, девицей:

– Ну…хорошо. На первый раз я вас прощаю, но носите впредь с собой документы.

– Спасибо, я больше так не буду, – рискнула пошутить Майя, – всего доброго!

– И вам! – мужчина в форме ушёл.

Незнакомец улыбнулся девушке, развернулся и подошёл к двери табачного ларька.

– Подожди! Назови хоть своё имя! – выкрикнула Майя.

– Игорь.

– Спасибо тебе, Игорь!

Ей очень повезло, что рядом оказался Игорь и помог избежать неприятностей. Однако, включив немного воображения и приложив по больше усилий, девушка смогла бы справиться с сотрудником полиции. Ведь получение штрафа, привлечение к административной ответственности – всё это вряд ли бы порадовало её родителей, а в особенности и то, что их дорогая дочка имеет такую пагубную привычку. Но для Майи соврать не составляло большого труда. То ли в выдумывании каких-либо событий, то ли в их сокрытии она старалась восполнить свою скучную и пресную человеческую жизнь. Но так могло показаться со стороны.

– Наконец-то. Думала не дождусь, – сказала девушка, когда перед ней открылись двери старого троллейбуса. Поднявшись на борт, Майя прошла в самый конец и уселась на одиночное место у окна. Достала наушники и включила первую мелодию в плейлисте.

Не обращая внимания на фоновые звуки, она снова задумалась. Девушка понимала, что ничего уже нельзя исправить и жить нужно сейчас в это время. «Чертов город может стать нашим вторым шансом. Быть может, здесь мы снова обретем счастье», – она всё глубже и глубже погружалась в себя, пока сон не сморил её.

Тем временем, троллейбус прибыл на конечную остановку. Майя слишком поздно очнулась. Она знала только окрестности района, где их семья сняла квартиру. Открыв карту в смартфоне, она воспользовалась помощью навигатора. Девушка внимательно рассматривала каждую улицу на экране, одновременно слушая пение птиц. На самом деле ей по душе были прогулки наедине с собой – так в душу приходил покой, который помогал прислушаться к внутреннему голосу. Она начала движение.

Совершенно случайно или по стечению обстоятельств, девушка меж заброшенных и неухоженных дворов увидела останки сгоревшего комплекса или что-то на него походившего. Нечто снова вернуло ей ужасающие, роковые воспоминания. На глазах выступили слезы. Не отдавая себе отчет, Майя медленно побрела к забытому месту, точнее к тому, что от него осталось.

Пройдя сквозь разрушенные бетонные стены, она почувствовала сковывающий холод, пробегающий мурашками по коже. Перед глазами, как наяву, предстал вопиющий и беспощадный пожар. Да такой, что волосы вставали дыбом. Майя через себя пропустила произошедшую здесь трагедию: перед ней мелькали чудовищные картинки яростно полыхающего пламени, объявшим всё вокруг, которые в бешеной скорости сменяли друг друга. Она отчетливо слышала дикие вопли людей вперемешку с лаем обезумивших собак.

* * *

От громкого хлопка дверью парень подпрыгнул на диване, чуть не упав на пол. Его мозг ещё не успел проснуться. На несколько секунд Рома растерялся, сердце усиленно билось в груди. Окончательно он пришёл в себя, когда виновник экстренного пробуждения зашагал по гостиной в его сторону:

– Ооо, а чем мы тут занимаемся? Весьма благородным делом?

Несмотря на суматошный рабочий день, Игорь был полон сил и энтузиазма, а вид потрёпанного сонного братца только поднимал ему настроение:

– Соня, чё разлегся? Хорош бездельничать.

– Отцепись. Чё мне ещё делать? – сдавленным голос отвечал парень.

– Да я откуда знаю. Ты так всю жизнь проспишь. Познакомился бы с кем-нибудь да скоротал вечерок другой.

– От-це-пись! Не приставай, а. Без тебя тошно.

– У-тю-тю, какие мы недовольные, – Игорь уселся рядом и продолжил:

– Скоро родители придут, ты выполнил поручение отца?

На Рому будто вылили ведро ледяной воды. Сонливость и ханжа тотчас отступили. Глаза расширились. Он не знал, что ему ответить.

– Ооо, ха-ха-ха, – Игорь не мог удержать в себе смех, – кто-то сегодня по шапке получит, – он встал и зашагал к лестнице на второй этаж.

«Вот чёрт! Мне хана!», – не успел он опомнится, как ручка входной двери щёлкнула, поворачиваясь.

– Малышня, мы пришли (обычно так говорила мама, когда приходила домой к двум маленьким сыновьям, и у неё это вошло в привычку

Рома встал и пошёл встречать прибывших родителей. Волнение зажимало в тиски:

– Привет, мам. Привет, пап, – сухо выдавил он.

– И тебе здорова, сделал что я говорил? – разувшись полностью, спросил отец.

– Пап, тут такое дело…

– Ты совсем ненормальный?! Остолоп! Кретин! Тебе надо было просто оторвать свою задницу от гребаного дивана и проехаться до моего клиента за гадскими бумажками!!! Мы из-за тебя только деньги и теряем!

Максим Витальевич был не в себе от ярости. Его лицо молниеносно налилось злобой и приняло цвет алого помидора. Оброни Рома ещё хоть слово, ох, как бы ему досталось. Но он молчал. А что ответить? Он виноват. И это объяснять на пальцах не пришлось.

– Что, язык прикусил? Я тебя предупреждал. Ключи. Живо!

– Пап, я…

– Я сказал ключи! Оглох?

– Нет, пап. Сейчас схожу за ними.

– Минута. И не дай Бог ты не успеешь.

Настроение парня было втоптано в грязь. С опущенной вниз головой он быстрым шагом поднялся наверх и спустился, держа ключи в кулаке. Уже чуть поостывший глава семейства, не спуская глаз с провинившегося юноши, заговорил:

– Живее, чё так долго?

– Я и так быстро! – не сумев взять над собой контроль, резко и с недовольством ответил Рома.

– А ты ещё и пасть открывать вздумал? Иди-ка сюда!

– Оставь его в покое, – заступилась за сына, вышедшая из-за угла Анна Вячеславовна, обтирающие руки полотенцем из ванной.

– Ань, а давай я сам разберусь?

– А давай ты выключишь начальника?!

– Пожалуйста, я тебя прошу – не лезь!

– Мой дорогой, любимый и благоверный, – на последнем слове она сделала акцент, изменив и подняв интонацию выше, чем автоматически вызвала неподдельную реакцию у мужчины, – муженек, это не твой личный ассистент, раб или подчиненный – это раз. Со мной ты так разговаривать не будешь – это два, – с каждой фразой она медленно приближалась к мужчине, и голос её становился всё громче и громче.

– И не вздумай сейчас открывать свой рот. Воспитанием заниматься нужно было раньше – в детстве. Твоему сыну не пять лет, и он не дебил. Провинился? Ты его наказал. К чему этот спектакль? – она уже стояла перед ним на расстоянии сантиметров десяти с заброшенным через плечо полотенцем и, подбоченившись правой рукой.

Максим Витальевич чуть было не начал ответную атаку, но всех их прервал голос, донёсшийся со стороны лестницы:

– Мам! Пап! Что вы тут устроили?

К ним спускался Игорь. Он прошёл мимо отруганного младшего брата, разжал его кулак и, достав ключи, передал их отцу:

– Вот, пап, возьми ключи. И на этом сегодня хватит. А ты, мам, – он развернулся непосредственно к ней, и взяв за обе руки, продолжил, – успокойся, пожалуйста. Не нужно ссор. Вы с папой пока приведите себя в порядок, а мы с Ромашкой (так он называл в шутку брата) быстренько приготовим чего-нибудь на ужин.

Невзирая на разбушевавшуюся злость у обоих родителей, они прислушались к речам старшего сына. И не ответив ничего, разошлись по разным сторонам. Игорь щёлкнул слегка Рому по носу и зашагал на кухню. Виновник семейной драмы пошел в след за ним.

Ужин, как ни странно, прошёл тихо и мирно. Ни за столом, ни позже тема минувшего ранее разговора не поднималась. Завершив трапезу, Анна Вячеславовна поблагодарила сыновей и сказав, что дальше она справится сама, начала собирать посуду.

Первым удалился отец. Он пошёл во внутренний двор, на ходу набирая чей-то номер в телефоне. Игорь дважды предложил помощь в сборе посуды и её помывке и два раза получил отказ. Затем из-за стола вышел Рома, а за ним старший брат.

– Игорёша, мне нужно с тобой поговорить, – удобно пристроившись на чужую кровать, проговорил юноша.

– А ты не обалдел, малец? А, ну, брысь отсюда, – схватив за ногу, он потащил Рому.

– Да погоди ты! Я серьезно. Мне нужно с тобой поговорить.

Суровое выражение лица одернуло Игоря, и тот оставил парня в покое. Подойдя к выходу из комнаты, он закрыл дверь, убедившись, что никого по близости нет. Подкатил компьютерный стул из-под стола и уселся напротив брата.

– Я тебя слушаю.

Ночь подкралась со всем бесшумно. И только полная луна подсматривала за парнем в распахнутое окно. Рома не мог уснуть. Разговор с братом не унял его тревогу:

– Игорь, я так уже не могу! Серьезно. Я всюду слышу её голос. Стоит только закрыть глаза, и она передо мной. Я так не могу! Пожалуйста, давай всё расскажем её родителям! Умоляю тебя. В конце концов, нашей вины нет, она сама…

– Заткнись! Нас же могут услышать, придурок! – Игорь накинулся на брата и заткнул ему рот, опасаясь, что у них могут появиться нежеланные очевидцы. Подождав минуту, прислушиваясь ко звукам снаружи, он убрал руку от лица Ромы.

– Ты чё творишь? – негодованию младшего брата не было предела.

– Рома, угомонись. Иначе я тебя сам успокою.

И это сработало. Странно, но рассердившийся парень перестал возмущаться, хоть и в душе у него ещё тлела злоба.

– Хорошо, – спокойным голосом отвечал он, – но я правда уже не могу. Честно, я даже спать стал плохо. Хоть и год прошёл, но я не перестаю вспоминать её и то, что мы…

– Остановись, маленький Ромочка! Даже у стен есть уши. Будь аккуратнее с тем, что ты говоришь и кому говоришь.

– Я не дурак. Никому и ничего я не говорил. Но долго ли смогу я молчать и терпеть? Невмоготу уже…

– И мне. Я вчера вовремя очнулся. Когда пришёл в себя, то обнаружил перед лицом её дом. Благо был вечер, и меня никто не успел разглядеть. Сам не знаю, что произошло, но я как будто отключился и ноги сами повели туда.

– Ну ты и даешь, братец. Мне рот затыкаешь, а лучше бы за собой следил.

После сказанных слов Рома получил подзатыльник.

– Я всё ещё старший брат. И за языком своим лучше следи, а иначе…

– А иначе, что? – передразнивая, спросил он.

– А иначе я… – Игорь схватил рядом лежащую подушку и положил на голову парня, слегка придавливая.

Рома «сверлил» потолок. «Будильник вроде поставил», – проверил себя юноша. Ему представлялся год, наполненный скукотой и рутиной. И как бы он себя возненавидел, если бы знал, что в этом нет ничего плохого в отличии от того, что стояло на пороге и ждало своего часа. Как же он ошибался. Ох, как же сильно он ошибался!

* * *

– Нет. Нет. Я больше не буду! Не хочу! Оставь меня в покое! – выкрикивая, подпрыгнула на месте испуганная и взъерошенная Майя. За окном была глубокая ночь. Переведя дыхание и вернув его в норму, девушка встала с кровати и ушла проверить родителей. Они крепко спали. Подождав минуту и до конца убедившись, что их сон никто не потревожит (а именно она), девица вернулась в комнату и закрыла за собой дверь.

– Итак, приступим, – шепотом проговорила девушка. Единственным источником света в кромешной тьме выступала полная луна. И её бледного света предостаточно хватало для освещения. Запустив пальцы под шкаф и нащупав плоскую деревянную поверхность, Майя потянула за предмет. Показался край, а затем и вся доска. Её наша героиня положила на полу так, чтобы буквы и цифры на ней были отчётливо видны. Свечами в таких делах она не пользовалась, считая это всего лишь ненужной атрибутикой, которой пользуются самозванцы и шарлатаны. Последний объект находился в «потайном отделе» матраса. «Что бы сказала мама, обнаружив эту прелесть?» – с долей иронии спросила себя Майя.

Проверяя время, девушка ждала наступления двух часов ночи. Оставалось минут десять, но раньше или позже начать она не могла. У неё была назначена «встреча».

– Мааайяяя, вставай! – заголосила Елизавета Михайловна.

– Мам, я уже проснулась, не ори!

– Давай вставай уже, проснулась она! Завтрак стынет! Отец пошел разбираться с машиной. Если заведется, подбросит тебя.

«Хммм, звучит неплохо», – не до конца проснувшись, подумала девушка.

Поспешно собравшись, умывшись и надев вчерашнюю одежду, она прошла на кухню, которая находилась по соседству с туалетом.

– Как ты выносишь эту вонь? – Майя захлопнула дверь уборной, – слава Богу ванная отдельная.

– Знаешь, что, моя дорогая, кому-кому, а не тебе привередничать. Скажи «спасибо», что хоть эту только вонь придётся терпеть, а не где-нибудь…

– Любимые мои девочки, – Александр Сергеевич прервал своим появлением начинающийся скандал и, подойдя к жене, поцеловал её, – прекращайте это дело. Лиз, мы же обсуждали ту ситуацию и в случившемся нет вины нашей дочери. Не все подробности знали родители. А ты, малютка, заканчивай трепать матери нервы. Давай по-быстрому расправляйся с омлетом, опустошай кружку кофе и мигом на улицу.

– Ага, было бы тут что пить – не кофе, а моча ослиная, – с максимальным недовольством выпалила Майя.

– Ей ещё и кофе не такой. Я этого больше не вынесу! – женщина ударила кулаком по находящейся рядом железной раковине, отвернулась от родных и зашмыгала носом.

– Ой, мам, может хватит, а? Никто в эти сказки уже не верит и в твои крокодильи слёзы тоже, – процедила девушка.

Женщина продолжала дергать плечами и причитать себе под нос.

– Как же меня это достало. Сами жрите и пейте эту бурду! Пап, жду тебя на улице, – Майя выскочила из-за стола, подхватила маленький рюкзачок и начала обуваться, слушая дальнейший диалог родителей:

– Милая, успокойся. Всё будет хорошо – вот увидишь, – глава семейства принялся утешать жену, – скоро у нас будут деньги, выкупим участок земли и отстроим наше гнёздышко по новой.

Мужчина пододвинул к себе Елизавету Михайловну и обнял её:

– У доченьки переходный возраст – это пройдёт. Вот увидишь – скоро всё будет хорошо…Я тебе обещаю.

– И я тебя верю, – с сухими глазами проговорила в ответ женщина, – только прежде, чем идти устраиваться в магазин, возьми документы. Бюрократию никто не отменял.

– Чёрт возьми! – рассмеялся мужчина, – а я-то вовсе позабыл.

– Черта поминать не стоит, он ждет тебя в коридоре и подслушивает. Удачи!

Один из больших плюсов маленьких городов – это отсутствие пробок на дорогах. В машине обстановка была более радужная.

– Пап! Стой. Я выйду здесь, – резко крикнула Майя.

– Разве нам не дальше надо проехать?

– Ой, пап, ты же меня знаешь. Я в суматохе и в общении с «мамочкой» (имитируя радость и любвеобильность к этому слову) напрочь забыла взять тетради и ручку. Побегу искать какой-нибудь подходящий магазинчик в этом захолустье. Удачи на собеседовании!

Девушка хлопнула дверью машины и была такова.

«Давай, папочка, уезжай. Пожалуйста», – мысленно умоляла она. Когда отцовская машина скрылась из виду, Майя устремилась в сквер пока время ещё было на её стороне.

«Вот будет смешно, если в первый же учебный день меня спалят», – подумалось ей, когда она закуривала сигарету.

– Ооо, подруга. Ну, здравствуй.

«Это ещё кто?» – она повернулась в сторону, с которой донеслись слова приветствия.

Там стояла девушка с блондинистым цветом волос. Красивая, такого же роста, как и Майя. На голове красовался чёрный тканевый ободок, были накрашены только губы слабым красным оттенком. Длинные и шелковистые волосы казались мягкими, их хотелось потрогать. Одежда была полуспортивного типа: классические светлые джинсы, лёгкая белая блузка, небольшая женская сумочка, а ноги украшали белоснежные кроссовки.

– Эээ, привет, – неловко улыбаясь, застигнутая врасплох, выдавила Майя, – упссс…

– Да ничего, подруга. Я никому не расскажу твой секрет, если ты не расскажешь мой, – с последними словами она достала из модной сумочки пачку сигарет.

– Огоньку не найдётся? А то мне свою долго искать.

– Да, конечно, – Майя протянула девушке зажигалку.

– Кстати, я же тебя вчера видела. Ты сидела за последним столом и таращилась на того красавчика.

«Ну вот. Кругом всё видят и всё знают. Гм…» – она мысленно прокомментировала наблюдение одногруппницы, а потом ответила:

– Нуууу, не то, чтобы прям таращилась…

– Ой, да я тебя умоляю! Успокойся. Я не одна это заметила – всё нормально. На такого грех не засмотреться…

Майя угадала свою оппонентку. Это была та самая белокурая особа, что преграждала ей обзор.

– Я – Жанна. Друзья зовут меня Жани, – улыбаясь и чуть смеясь представилась она.

– А я – Майя. У меня нет друзей – меня никак не зовут, – отшутилась девушка.

Жанна оценила шутку и то ли наигранно, то ли всерьёз посмеялась над ней:

– Слушай, подруга, ты же не местная, да?

– Ох, что так сразу заметно?

– Да как тебе сказать. Не совсем. Просто за тебя я ни разу не слышала, а личико и фигурка у тебя запоминающиеся. Да и парни не раз бы проболтались, обсуждая тебя где-нибудь. Как там говорится? Мир тесен? Как раз про наш городишко. А чё переехала то?

– Если честно, то по работе. Папе поступило очень хорошее предложение, наклёвывалась рыбка по крупнее – так сказать. Вот и переехали. А времени было в обрез, поэтому покидали в машину, что под руку попалось и вперёд. Как дела в гору пойдут, то съездим за остальными вещами или, на крайний случай, отец пошлёт своего ассистента.

– Ммм, звучит неплохо.

Минуты три ещё они обменивались незначительными предложениями, пока со стороны главной улицы не раздался свист:

– Так, девочка моя, мне нужно отойти ненадолго. Увидимся на паре, – Жанна подмигнула Майе, рассмеялась и ушла прочь.

«Какая интересная дама», – подметила вслух наша героиня.

В коридоре из-за большого скопления людей было настолько душно, что даже раскрытые насквозь окна не спасали положение.

«Так, аудитория номер 113. Опять идти по лестнице. Почему бы не повесить расписание на первом этаже?» – про себя негодовала студентка.

Её внутренний монолог прервал юноша. А точнее его палец, которым он водил по табло в поисках нужного кабинета. Проведя взгляд от кисти и по руке вверх к лицу, она увидела ЕГО. К горлу девушки подступил ком. Дыхание участилось.

– Извини, ты не знаешь где у нас будет пара? – обратился к ней парень.

«Не будь истуканом! Не веди себя как дура! Соберись!!!».

– Леди, вы меня слышите?

«ОН говорит со мной! Так, успокойся. Вдох-выдох, вдох-выдох».

– Ясно, пойду поспрашиваю у остальных, – облаченный в повседневную одежду светлых тонов и без классических элементов брюнет развернулся и начал отходить.

– Нет, не надо!

– Что не надо? – в пол оборота спросил он.

«А что не надо-то? Дура!», – она отругала себя и продолжила:

– Не надо уходить.

«Отлично! Не нашла ничего лучше. Заткнись и не неси бред», – девушка сгорала от стыда.

– Хм, а почему не надо? – парень подошел вплотную и посмотрел ей в глаза. По его лицу скользнула еле заметная ухмылка.

– Аааа, ээээ, кабинет…

– Кабинет? – переспросил он.

– Номер стооо…тринадцать, – девушка смогла завершить предложение.

«Фууух. Я сделала это! Но теперь он точно сочтет меня дурой. Класс!».

– Кабинет номер 113. Хорошо, спасибо.

У Майи подкашивались ноги. Она испытывала непонятные чувства: волнение, страх, победу над собой, феерию. Последнее было вызвано из-за того, что долгожданный разговор всё-таки состоялся. Пускай даже и таким образом. Ведь не только внешность этого юноши вызывали у неё интерес. Ей нужно было установить тот ли это человек, которого она ищет. И по описанию он подходил. Но чтобы точно убедиться, ей нужно было узнать имя и коснуться его.

Возле кабинета номер 113 собралось уже человек двадцать. Пара должна была начаться через две минуты. Майя заметила, что большую часть студентов из группы составляли именно особи женского пола.

«Мы просто сожрем друг друга», – наша героиня не очень-то любила коллективы, в которых преобладали девушки. «Бабы – это зло», – она была такого мнения. Она принялась, стараясь не вызывать внимания, рассматривать тех, с кем ей предстояло обучаться ближайшие три года. Все были разные: по девочкам было видно, что они следят за собой – уложенные волосы, опрятная, чистая одежда и обувь, стильные сумочки – всё говорило об их хорошем уровне жизни. С парнями была немного другая ситуация: на кого-то посмотришь и сразу складывается впечатление, что из постели он напрямик помчался на учёбу; кто-то одевался по последнему писку моды, а кто-то придерживался «среднего» стиля. «Высокие и маленькие, худые и пухлые, атлетически слаженные – просто сад какой-то», – продолжала оценивать и рассуждать Майя. Затем её толкнули в плечо:

– Эй, привет! – это была сияющая Кристина.

«Хотела бы я быть как ты», – с досадой отметила девица. Кристина воодушевляла её своей ядерной энергетикой, позитивом и жизнерадостностью.

– Привет, – холодно поздоровалась она в ответ.

– Ты чего такая грустная? Сегодня же первый день занятий! Всем привет! – Кристина помахала стоящим рядом первокурсникам и снова повернулась к собеседнице:

– Ты готова?

– К чему?

– Как к чему? Пары, лекции, практические, а потом сессия с зачетами и экзаменами – это всё так интригует меня!

– Эээ, ну как сказать. Пока, видимо, не готова, – ещё не совсем «зарядившись лучезарным настроением», но пытаясь шутить, проговорила Майя.

– Да ты чего? Не будь такой кислой. А смотри какие мальчики вокруг, ммм, загляденье!

«Мальчики и правда загляденье», – подумала про себя девушка.

– Здравствуйте, уважаемые студенты. Я, Денис Владимирович, ваш преподаватель. Извините меня за опоздание. Сейчас я дам вам ключ. Вы пока открывайте кабинет и присаживайтесь, а через несколько минут я подойду. О, вы, юная особа, предоставляю вам честь, – мужчина протянул руку Майе.

– Да, хорошо, – она взяла у мужчины ключ и принялась отпирать дверь, но у неё не получалось.

«Зашебись. Конечно, а почему бы и нет? Давайте, смотрите на меня! Я же неудачница», – студентка второй раз за утро испытывала стыд. Возмущение полыхало внутри.

– Крошка, дай-ка мне этот инструмент, может я смогу лучше?

Это был тот самый обольститель. Майя была готова упасть к нему на руки и не слезать с них никогда.

«Ты всё сделаешь лучше! Определенно», – она задумалась, помедлив с ответом:

– Ой, да…у…

За спиной послышалось хихиканье.

– Не переживай – всё будет хорошо. Просто отдай мне этот ключ, – настоял черноволосый парень.

Майя робко протянула руку с предметом: «Через секунду я смогу коснуться его и узнать наверняка! Нет, не при всех. Никто не должен видеть меня такой!».

Дзинь! Железный ключ звякнул о кафель.

– Я такая неуклюжая… – она попыталась выразить сожаление.

– Ничего. С кем не бывает.

Сокурсник в два счета расправился со злосчастным замком и пригласил ребят войти. Последней заходила Майя, и их взгляды снова встретились.

«Просто иди прямо. Не смотри! Не смотри! Не смотри!» – она с трудом сумела взять верх над собой и пройти дальше в аудиторию.

– Садись со мной! – Кристина крикнула рыжеволосой девушке.

Майя уселась с ней за одну парту. Ей не нравилось сидеть впереди всех, но Кристину, видимо, распирало от предстоящих новых ощущений, знаний, и она ничего не хотела упустить из виду. Чего нельзя было сказать за Майю. С замиранием сердца она смотрела, как юноша проходит мимо неё вглубь класса, с каждым шагом отдаляясь дальше и дальше. В сознание её вернуло вновь услышанное хихиканье.

* * *

«Когда уже ты заткнешься, сука?!» – можно сказать, что «по-доброму» отозвался Рома о рассказе темы первой лекции нового преподавателя. Это был мужчина в возрасте пятидесяти лет. Высокий, немного полноватый с выпирающим из-под рубашки животом, обтянутым кожаным ремнём на широковатых брюках. Парня забавляли его усы и огромный круглые очки.

Юноша сидел за предпоследней партой, надеясь, что раздражающий гундосый голос до него не доберется. Не тут-то было. Мужчина словно беспокоился, что его могут не услышать, и поэтому стал говорить ещё громче.

«Матерь Божья, отрежьте мне уши», – парень понемногу приходил в неистовство. Сегодня Рома был полностью укомплектован канцелярскими принадлежностями, но это вовсе не говорило о его желании «грызть гранит науки». При этом, от ребят он не отставал. Подавляя раздражение, студент записывал каждое слово. Почти каждое. Он опускал цитирование «усатого недоразумения», когда тот отвлекался от темы занятия и переходил на повествование историй из своей жизни, почти не связанных с содержанием лекции. В эти моменты парень начинал перекручивать ручку между пальцами, попутно задумываясь о каких-нибудь вещах. Например, сначала он обратил внимание на своих одногруппников. Несмотря на общую схожесть, они все были разными: и девушки, и парни. У первых, если приглядеться, макияж не был таким уж и однотипным: кто-то красился ярче, кто-то делал акцент на губах или глазах, а кто-то вообще не красился. И последняя была такая одна. Рома видел её вчера, шедшую в парк. И сегодня возле расписания. И когда помогал отпереть кабинет. Чтобы их взгляд снова не встретился, немного оценив девушку, юноша отвернулся. «Странная она какая-то», – подумал про себя парень. Необычное и загадочное никогда его не отталкивало, а напротив – будоражило, заинтриговывало. А у этой «гранатовой» девицы был какой-то таинственный шарм, что манил и притягивал к себе. Такое с ним было впервые.

Исписав страниц пять, а потом вновь прервавшись из-за россказней преподавателя, Рома постепенно погружался в свои мысли. Он посмотрел в окно. В голове словно кинолентой прокручивались события предутреннего сна.

«Слева и справа – кругом был зимний лес, укутанный в снежное покрывало. Погода стояла солнечная, интуитивно чувствовался мороз – на это намекал пар изо рта. Изо рта каких-то людей, укутанных в тёплую одежду. Их лица с трудом узнавались. Но одного Рома знал точно.

– Игорь, не туда! Давай лучше свернем поближе к земле, – показывая пальцем на ближайший от них берег, выкрикнул юноша.

– Ром, я не хочу идти туда, да и делать там нечего. Вот там чуть подальше, – указывая на другую сторону, отвечал брат, – есть место на льду без снега. Видишь? И следы пока туда ведут.

– Да ну тебя! Зато там нет старой мельницы, которую мы бы обследовали.

Мельница на берегу, куда указывал Рома действительно была. С виду старая и заброшенная, оставленная без ухода, она стояла и как бы подзывала к себе энергичного юношу.

Рома наблюдал за этой картиной через собственные глаза, но сделать ничего не мог: он был просто зрителем.

– Ладно, чёрт с твоей мельницей. Пошли. Через минут пять она тебе надоест, и мы пойдём дальше, идёт?

– Да, такое предложение мне нравится. Вы как, ребят?

Остальная группа молодых людей подошла и начала отвечать невпопад каждый сам по себе, но категоричного отказа никто не высказал:

– Значит, решено! Идёмте.

Первой из кучки подростков вышла светловолосая особа, замотанная в шарф и максимально по-зимнему одетая.

– Чё вы копошитесь там? Давайте быстрее, надоело на одном месте топтаться!

Эта девушка разделяла энтузиазм брюнета, которому, видимо, мороз был не страшен, так как одет он был только в куртку, штаны и обувь – голова же была открытая. Подобным образом одет был только Рома – вся остальная группа позаботилась о своём здоровье и пренебрегать элементами зимней одежды не стала, даже старший брат. Кто как они побрели за идущими впереди Ромой и Жанной».

– Молодой человек, напомните, пожалуйста, своё имя и объясните всей группе чем вы отличаетесь от остальных.

Рому в реальность вернуло обращение к нему взрослого мужчины. Но он не растерялся:

– Исаев Роман Максимович, а что, собственно, должно отличать меня и почему вы этим интересуетесь? – не нарушая субординации, умеренным голосом спросил он.

– Собственно, то, почему все заняты занесением учебного материла в тетрадь, а вы летаете в облаках, игнорируя всех кругом.

Критика, как и некоторые другие вещи, была его «ахиллесовой пятой». Вот теперь отвечать спокойно было куда сложнее. «Да потому что ты усатый хрен, не затыкаясь, несешь бред», – почти вырвалось у парня. Вместо этого, пытаясь сохранять хладнокровие, он отвечал:

– Денис Владимирович, меня ничего не отличает от остальных ребят (безусловно, он так не думал). Я виноват, что отвлекся и не законспектировал ваш материал. Разрешите исправиться и к следующему занятию предоставить то, что я пропустил, – со сжатыми кулаками кое-как выговорил первокурсник.

– Я разрешаю вам после нашего занятия позвонить родителям и пригласить их явиться ко мне на личную беседу (вот это он зря сказал). Хотя, нет. Лучше я пойду к твоему классному руководителю, и она их вызовет. А то я вас студентов знаю, наплетёте ахинеи, а мне потом краснеть и отдуваться, – не скрывая презрения, словно сквозь какую-то обиду и боль, изложил мужчина.

– Подождите, пожалуйста, причем здесь мои родители? За то, что я пропустил страницу или две?!

– Как вы со мной разговариваете, молодой человек?

– Как я с вами разговариваю?

– Замолчите! – пискнув, прикрикнул преподаватель.

– Почему это я должен замолчать? Объясните мне, пожалуйста, за что конкретно вы хотите видеть моих родителей и почему я должен замолчать? – теряя самоконтроль, но пока спокойным голосом продолжил диалог парень.

Рома почувствовал силу над «усатым мужчиной». Он ощущал внутреннее превосходство. И если в начале разговора парень ещё старался проявлять уважение, то после безосновательных изречений и «визга» делать этого он уже не мог.

– Вы кто такой, чтобы я перед вами отчитывался? Вы приходите сюда такие дерзкие, умные, позорите нас, учителей, которые намного старше вас, а потом задаете тупые вопросы что, зачем да почему? Я сказал – родителей сюда, живо! – преподаватель перешёл на крик.

– Послушай сюда, старый хрен, – Рома всё-таки сорвался. Язык у него в такие моменты работал быстрее головы, – ты закомплексованный урод и держу пари, что по улицам ты ходишь только с мамой за ручку, прячась под юбкой. Да ты на себя посмотри! Я даже уверен в том, что у тебя и бабы то никогда не было. Ты старый! Страшный! Забитый урод! И если ещё раз откроешь свою пасть в мой адрес, заикнешься за моих родителей, я тебе мозги разнесу!!! Ты собственными соплями и кровью захлебнешься, понял!?

Опомнился юноша спустя секунд пять. Он заметил подозрительную тишину и обескураженные взгляды одногруппников, снующие то к нему, то к преподавателю.

«Зашебись! Теперь кучка недоразвитых пялится на меня! Супер! Я – легенда».

Обстановка была максимально напряжена. Нагнетающее молчание прервал сам парень:

– Денис Владимирович, – успокоившись, начал парень, – я …

– Вещи в зубы и со мной на выход. Живо, – резко и хладнокровно отрезал мужчина.

Рома не стал вступать в демагогии и сопротивляться. Он быстро собрался и пошёл в след за ним.

– Так-так-так, – аккуратно снимая прямоугольные очки в золотистой тонкой оправе, и положив их на стол, сказала Светлана Николаевна, – и снова вы, юноша… Хорошо, Денис Владимирович, я вас услышала.

Рома смотрел в след выходящему из кабинета педагогу. Когда он обернулся, то почувствовал, что его будто нанизывают на шампура, приготовившись «зажарить» на костре.

– Я даже подробностей знать не желаю. Сегодня же подойду к заведующей отделением нашего корпуса и поставлю вопрос о вашем отчислении. Родителей обзвоню после окончания пары. Также мы с Натальей Ивановной обсудим возможность отстранения вас от посещения занятий до вынесения окончательно решения, – ошпарила классный руководитель провинившегося.

– Светлана Ни… – пытаясь вставить свою реплику, подрагивающим голосом вымолвил юноша.

– Я сказала, что ничего не хочу слышать. Вы что с первого раза не понимаете? Такого рода поведение неприемлемо! Вы понесете ответственность за вашу отвратительную выходку. Надо же было додуматься взять и так унизить, оскорбить преподавателя – человека, который вам в родители годиться! Вы с ними, наверное, также общаетесь? Позволяете лишнего и тому подобное? Хотя, стоп, не отвечайте. Это уже не важно, – подняв очки со стола и протерев их рукавом рубашки, женщина продолжила, – до конца пары осталось пятнадцать минут. Погуляйте, а я пока что схожу к Наталье Ивановне. Перед началом следующего занятия ожидайте возле моего кабинета.

– Отлично! Превосходно! Какой чудесный день! Папаша мне башку точно открутит. Тупорылый очкарик – я тебя уничтожу! – вслух выругался юноша, спускаясь по лестнице со второго этажа.

Погода была восхитительная, по-летнему жаркая, но слабый осенний ветерок развеивал духоту. Идеальная возможность просто погулять и расслабиться. Конечно, была бы идеальная. Раздирающие на части злость и страх перед неизбежным развитием событий омрачали настроение парня, создавали непреодолимое желание взять и скрыться. Просто убежать куда глаза глядят. Теперь он сожалел, что не смог сдержаться, одновременно представляя, как «вершит правосудие» над виновником приближающейся к нему трагедии.

Он стоял, засунув руки в оба кармана, на ступенях крыльца перед входом в «обитель знаний». Стоял и смотрел по сторонам: на дорогу, отвлекаясь на проезжающие автомобили: «Эх, сейчас бы за руль своей малышки», – с досадой прокомментировал он; на не спеша идущих людей по тротуарам. Повернув голову направо, где только вчера он любовался «четырёхколесной деткой», заметил до боли знакомый силуэт парня, стоявшего к нему спиной и, по-видимому, выкуривающего сигарету.

«Игорёша… Очень хорошо. Пришло время платить по счетам, братец», – воодушевившись мыслями о расправе над братом, Рома осторожно и бесшумно побрел к ничего не подозревающей жертве.

Игорь услышал еле различимый шорох за спиной, но младший брат оказался ловчее.

«Ааа!» – не ожидавший облавы, он вскрикнул.

– Оп, держу, – Рома подхватил падающего парня, держа его за предплечья над землей и не позволяя окончательно упасть. Затем продолжил:

– Стареешь? Реакции ноль, братец, – подшучивая, сказал юноша.

– Ну, приятель, ты попал. Подловил, так подловил. В следующий раз тебе так быстро не отвертеться.

– А следующего раза и не будет. Считай, я взял реванш.

Рома помог Игорю подняться.

Отряхнувшись и убедившись, что он не испачкался, старший брат обратился к сорванцу:

– С тебя сигарета, гаденыш, – улыбаясь и без со всякой злости проговорил он, – моя то уже вся в земле извалялась. Но ты мне лучше скажи: какого лешего ты ошиваешься снаружи, если пары у тебя внутри? Или я что-то путаю?

– Нуууу, эээ, тут такое дело, – Рома замешкался, – в общем, меня походу отчисляют…

Игорь рассчитывал услышать, что угодно, но к такой новости явно не был готов:

– В смысле отчисляют?

– В прямом! Мы с одним старым хренов зацепились. Ну, понимаешь, он был не прав. Начал за роди…

– В смысле зацепились? Ты чё, баран, берега попутал? Батя тебе башню снесёт! А сначала я с тобой разберусь! В смысле он был не прав? Рома, твою мать! – Игорь не мог сохранять спокойствие и расхаживал по кругу. Юнец давно не видел его таким.

– Тебе голова на плечах для чего? У тебя вообще мозги есть?

В этот момент старший брат одной рукой охватил лоб парня и оттолкнул его назад. Рома отшатнулся, но потом рефлекторно сжал кулаки и ринулся вперёд. Секунды не прошло, но он тут же остановился.

– Ооо, ты чё, малец, по-мужски пообщаться хочешь? Ну, давай! – Игоря окончательно накрыло. Он хотел размозжить стоящее перед ним «недоразумение» об асфальт. И уже сделав шаг, тоже решил остановиться. Рому-то он любил, бесспорно, но в такие моменты хотел его просто убить!

– Игорёша, остынь, пожалуйста, – расправив ладони перед собой и чуть вытянув руки, юноша проговорил, – мне с тобой ещё для полного счастья разборок не хватает. Когда отец узнает, я и так нежилец…

Рома виновато опустил голову. Он действительно сожалел о произошедшем, но изменить содеянное было невозможно.

Игорь быстро остыл. Достав из пачки сигарету, заговорил:

– Так, сестрёнка, не плачь, – резко и ободряюще вымолвил он.

Внутри бедокура зажглась надежда. Ведь после аналогичных речей брат-спаситель приходил на помощь и вытаскивал его задницу из любой напасти.

– А теперь расскажи мне по подробнее, что ты там опять натворил.

* * *

Майя стояла на втором этаже возле расписания и делала вид, что озадачена поисками кабинета, в котором будет проходить следующее занятие. «Где же этот Рома? – она наконец узнала его имя на предыдущей паре, – если его действительно отчислят, что я тогда буду делать? Нееет. Я всем рискую ради этого парня. Ради вспыльчивого, неадекватного парня! Имя, внешность – по всем параметрам подходит…Где же его черти носят?!».

Пока она безутешно пыталась вычислить, куда же мог запропаститься этот несносный юноша, со стороны лестничного пролета появился знакомый персонаж.

– Игорь! Привет! – Майя махнула ему рукой в качестве приветствия, но он лишь молча кивнул головой и зашёл в приемную заведующей отделением.

«Вот те на! А он-то что здесь забыл?». И как бы отвечая на её вопрос, следом за «спасителем» прошёл опустошенный сокурсник.

«Так… А теперь вообще не понимаю… Они друг друга знают? Или их появление никак не связано и каждый преследует свою цель?» – девушка тщетно старалась разрешить этот ребус.

Теперь туда же направлялась Светлана Николаевна:

– Юная леди, а вам что нужно специальное приглашение?

– Ээм, я просто…

– Вы просто стоите и собираете сплетни! Скоро раздастся звонок. Вам подсказать, где вы должны его услышать?

«Какая вредная тётка», – не довольствовала девушка.

– Нет, я сама найду дорогу.

– Тогда чего же мы ждём?

«Ничего, не твоё дело, мерзкая карга!» – с этими мыслями Майя отходила от классного руководителя, ловя на себе презрительный взгляд этой женщины.

Все последующие пары девушка была озабочена. Она думала и гадала, что же будет, если его отчислят; если его отчислят, то как ей его найти; а даже если она и найдёт парня, то с чего начнёт диалог? «Привет, я Майя. Ты должен помнить меня, потому что я веду себя как дура, когда вижу тебя! Ах, да, забыла сказать. Именно тебя-то и я ищу…» В её голове творился хаос. Мысли завладевали ею полностью – девушка отключалась от действительности. Где-то там ей слышался голос лучезарной Кристины, но как будто проходил стороной. Она просто кивала на все её вопросы.

После занятий Майя решила спрятаться под тенью деревьев в парке и «успокоиться». С каждой затяжкой сценарий её действий изменялся, усугублялся или создавался вновь. Она не могла прийти в себя. Ей нужно было во что бы то ни стало отыскать несдержанного кретина и рассказать ему обо всём – это было жизненно необходимо.

Девушка решила попробовать сходить и узнать у заведующей отделением, чем же окончился разговор с родителями первокурсника, и какая участь ему была уготовлена.

«Ох, от меня же, наверно, за километр несёт». Она отправилась в магазин за жвачкой, так как не хотела быть уличенной в своих маленьких делишках. «Если классная узнает, что я курю – она же меня заклюёт».

В магазине произошла встреча с Жанной:

– Малыха, я слышала красавчика отчислить хотят?

– А ты откуда знаешь? Тебя же там не было. Ты же вообще на пары не пришла.

– Ну, я же говорила тебе, что город маленький и всем всё известно. А ты мне не верила.

«Реально слишком маленький».

– Раз ты всё знаешь, зачем спрашиваешь?

До Майи потом дошло, что это прозвучало слишком грубо. «Тебе не нужны враги».

– Оу, дерзко, но зато честно. Я такое люблю. Ммм. Ты права. Зачем спрашиваю, если уже всё знаю? Слышала про риторический вопрос?

«Хм, интересно».

– Эмм, даже не знаю, что ответить.

– Так если не знаешь, чё отвечаешь?

«Господи! Кладезь мудрости. И действительно…» – Майя, помолчав, продолжила поиски необходимого ей товара.

– Ушла и не попрощалась. Ууух, мы с тобой ещё подружимся. Может быть! – с этими словами Жанна вышла из супермаркета и куда-то ушла.

«Ага, конечно. Будем заплетать друг другу косички и жаловаться на парней под грустную музыку». Предвидеть нарочно она не умела, но сейчас попала в точку.

Не найдя Наталью Ивановну у себя в кабинете, девушка попыталась отыскать классного руководителя. Когда и её поиски не увенчались успехом, в расстроенных чувствах Майя вышла из колледжа. Наигравшись вдоволь с табачным дымом, она направилась к остановке.

«Неужели мне сегодня везёт?» – с издевкой отпустила комментарий девица, завидев вдалеке медленно ползущий троллейбус. И также забившись в конец общественного транспорта, она воткнула наушники и начала погружаться в беспокойные мысли.

– Извините, пожалуйста.

Майя открыла глаза. Над ней стояла кондуктор:

– Извините, пожалуйста, это конечная, а дальше мы идём в депо.

«Класс. Опять переться фиг знает откуда».

– Ой, простите. Сейчас-сейчас, я выхожу, – девушка торопливо вышла на улицу.

«И как же мне теперь добираться? Идти напрямик я не хочу. Хватило и прошлого раза. В обход если, я добавлю себе не один час…Ладно, я и так прилично задержалась. Маменька мне сходу расскажет кто и что я есть».

Не найдя лучшего варианта, Майя отправилась в путь. И сегодня девушка вновь не устоит и поддастся соблазну переступить за черту – оказаться на другой стороне.

– Майя! Какого лешего ты здесь делаешь? – Александр Сергеевич вошёл первым, а за ним Елизавета Михайловна.

– Господи, да за что нам эти напасти!

Оба родителя стояли посреди комнаты ожидания в участковом пункте полиции.

– Мама! Папа! – Майя подорвалась со скамейки и подбежала к родным.

– Всем оставаться на своих местах! Родители, присаживайтесь, пожалуйста, за стол, а вы, барышня, возвращайтесь на своё место.

– Да что же это такое! Нам и дочку собственную обнять нельзя? – спросил отец.

– Обнимите, поцелуете и приголубите, когда мы с вами закончим.

– А что она опять натворила? – мать девушки не могла себя сдерживать.

– Опять? – переспросил полицейский.

Александр Сергеевич укоризненно посмотрел на свою жену, и та, поняв, что взболтнула лишнего, покорно и молча присела на стул.

– Не обращайте внимание, нервы, знаете ли, шалят.

– Хм. Ладно.

– Так что же случилось? Почему наша дочь сидит здесь? – спросил глава семьи, присаживаясь рядом с женщиной.

– Есть определенные правила и запреты. И этой барышне, видать, на них наплевать.

– Это не правда! – подскочила девушка полная праведного гнева.

– Сядь и замолчи! – отец вскрикнул на неё.

– Так, – вклинился мужчина в погонах, – без драмы. Давайте по порядку. Вашу дочь без сознания обнаружили в закрытом и опечатанном заброшенном комплексе…

– Не так всё было! Он не был опечатан! – девушка не унималась.

– Сударыня, может вас на время беседы со взрослыми подселить к другим «незаслуженно обвинённым»? – служитель закона начинал закипать.

– Эти меры ни к чему, товарищ полицейский – Александр Сергеевич вмешался, – а ты, малявка, сиди и молчи в тряпочку. Что-то не ясно?

– Всё ясно, пап…

– Ну вот и ладушки, – мужчина выглядел суровым и злым.

– Так, на чем я остановился? Ах, да. Вашу дочь без сознания обнаружили в закрытом и опечатанном заброшенном комплексе. Это некогда бывший питомник стал живым склепом для всех, кто в нём находился. Весь персонал и животные заживо сгорели. Когда снесли ворота, то было уже поздно. Никто не уцелел.

– Страсти-то такие! Майя! А ты что там забыла? Несносная девчонка!!! – не выдержав, вопрошала, переходя на крик, мать.

– Подожди, не лезь со своими вопросами, – отрезал мужчина, – извините. Пожалуйста, продолжайте.

«Питомник! Вот что это было!» – перед глазами девушки пронеслись события, произошедшие несколько часов назад.

«Так. Не иди туда. Просто обойди. Тебе это не нужно!» – наша героиня пыталась отговорить себя. Бетонные стены, хранившие молчание, вобрали несчастье. Внутренний двор звал и приглашал девушку зайти. Неукротимое чувство тяги к этому месту овладело ею. Она хотела бы да не могла сопротивляться. Могильник управлял сознанием Майи.

«Я не хочу туда идти. Не хочу!» – тщетно пытаясь устоять, она продолжала отговаривать себя. В конце концов, любопытство снова взяло вверх, и наша героиня подошла к дыре меж угрюмых бледных стен.

«Зачем я это делаю?» – с этими мыслями девушка прошла во внутрь.

Кладбищенский холод пронесся мимо неё. По телу нескончаемо сновали мурашки, а вздыбленные волосы походили на ежовые иголки. Озноб пробирал Майю и сковывал. В сознании вновь всполохнули кошмарные картинки из прошлого: крики, паника, собачий вой и лай разрывались в её голове, пульсируя в венах. Она была в центре событий. Обжигающее пламя проходило сквозь неё. Оно жгло и теснило грудь. Воздуха не хватало. Девушка начала кашлять и задыхаться. Прежде чем отключиться, она заметила мерцающую на земле возле торца сгоревшего здания блестящую вещицу:

– А это ещё что?

Девушка упала без чувств.

– Так вот, – продолжал полицейский, – вашу дочь без сознания нашли на закрытой территории, где находиться запрещено. Это место слишком травмоопасно. К тому же, не были до конца выявлены причины пожара и есть подозрения, что это мог оказаться газ. А самое страшное, что не исключен и поджог.

– Место такое опасное, а причины возгорания у вас нет? – Елизавета Михайловна негодовала.

– Понимаете, город ведь маленький, проблем и так хватает, а сотрудников не достает. Питомник быстро опечатали как могли и закрыли. Что и почему – это уже никого особо не волновало. Жители оплакивали своих родственников и друзей – им было не до расследования. А потом как-то все более-менее улеглось. Конечно, место обросло дурной славой и многие из подростков, да и тех, кто по старше, не раз в поисках правды и острых ощущение тайком пробирались туда. Кто-то случайно мог сломать ногу или руку – это ещё не самое страшное. Вопиющим случаем, после которого мэрия города наложила запрет, предусматривающий административную ответственность за его нарушение, послужила смерть одного из детей, который увязался за старшим братом – его снимали с арматуры. Я думаю, реакцию родителей этого малыша расписывать вам не нужно. Вот с того времени за объектом закрепляют одного патрульного, который обходит территорию и вылавливает нарушителей. Как раз им и оказалась ваша дочь. Почему она была без сознания от неё мы так и не добились. Может оно и к лучшему, что не пришлось доставать её из какой-нибудь ямы или гляди чего по хуже. Вот так вот. Теперь приступим к оформлению.

– Пап, прости меня, я не хотела! Пожалуйста, не обижайся на меня. Я…я сама не знаю зачем пошла туда. Я проспала свою остановку, меня разбудили на конечной, вот я и рванула домой самой короткой дорогой. А путь лежал через заброшенное место. Ну, я же не знала, что это и есть сгоревший питомник, являющийся закрытым и охраняемым объектом! Папочка, ты мне веришь? – дочь вымаливала прощение у молчаливого мужчины в то время, как её мать наблюдала за этой картиной из салона машины:

– Угораздил же Бог. Она и здесь «прославиться», а потом куда нам деваться? Чудачка! – вслух рассуждая, женщина ожидала внутри.

– Да это уже не важно! Прекрати! Прекрати, пожалуйста. Я устал… Скажи спасибо, что мне удалось договориться, и всё обошлось без штрафов и прочего, а отделались только предупреждением.

– Здравствуйте, нарушительницу отчитываете? Повезло, малышка, что всё ещё хорошо закончилось. Не буду мешать воспитательному процессу, всего доброго!

Это был тот самый капитан, с которым девушка «познакомилась» на остановке.

«О, нет. Ты меня не знаешь. Ты меня не помнишь!».

– И вам всего доброго! – мужчина попрощался и направился к автомобилю.

Капитан, открывая железную дверь, подмигнул девушке и скрылся.

«Всё-таки помнит. Спасибо, что не спалил. Хоть что-то положительное».

– Ты идёшь или как?

– Да, пап.

Всё семейство домой ехало молча, не издав ни звука.

* * *

– Здравствуйте, Наталья Ивановна, меня зовут Исаев Игорь Максимович – я старший брат этого негодника, – он представился и с улыбкой указал на провинившегося.

– Здравствуйте, Игорь Максимович. Если мне не изменяет память, то вашему брату довольно в чёткой и понятной форме довели до сведения, что именно родители: ни братья, ни сёстры, ни дети – никто другой, должны присутствовать у меня. К сожалению, вы не являетесь таковым, вы даже не его опекун.

– Наталья Ивановна, да, я в курсе установленных требований. Я лишь прошу вашего разрешения объясниться за сложившуюся ситуацию и попросить помиловать сорванца. Дело в том, что…

– Дело в том, что мы со Светланой Ивановной ожидали увидеть родителей данного студента. И, к слову, по-прежнему сгораем от нетерпения. Ждём и всем сердцем желаем их лицезреть, – серьёзное лицо заведующей отделением на миг прояснилось, но потом вернулось в исходное состояние.

– Да, я понимаю. Но я прошу Вас уделить мне хотя бы десять минут. Пожалуйста…

– Наталья Ивановна, этот парень более тактичный и здравомыслящий, нежели Роман Максимович. Я думаю, что стоит дать ему шанс высказаться. Игорь определенно понравился классному руководителю.

– Думать и решать здесь – это задача моя, Светлана Николаевна. Но не могу с вами не согласиться насчет перечисленных качеств… – выдержав паузу, она продолжила, – хорошо, Игорь Максимович. В вашем распоряжении есть пять минут. Можете начинать.

Игорь принялся рассказывать (здесь даже больше подойдёт «выдумывать») за напряженную обстановку в семье, вспыльчивый темперамент брата, который в гормональный период ещё более обострился, за адаптацию в новом учебном заведении. Он подошёл к обозначению последнего непосредственно с научной точки зрения, назвав его «институтом социализации». Молодой человек старался аккуратно подбирать слова, чтобы проникнуться доверием и завоевать двух женщин своим красноречием. И вот его рассказ подходил к завершению в обусловленные временные рамки (отчасти его история походила на истину, но только отчасти

– Красиво и почти убедительно.

Казалось, что Наталью Ивановну было невозможно «пробить на слёзы».

– Но я вам верю на слово.

Эта фраза ошарашила всех троих.

– Я вам поверю и не стану требовать ваших родителей явиться ко мне на ковер. Но чтобы вы понимали, данный конфликт сам собой не изгладиться. С самим преподавателем, с кем у данного юноши, – она посмотрела на Рому, – произошла из ряда вон выходящая ситуация, ваш брат пусть разбирается сам или с помощью классного руководителя: приносит извинения и налаживает отношения. Хочу также добавить, что Роман Максимович собственноручно привлек к себе повышенное нежелательное внимание со стороны всего преподавательского состава. В этой ситуации я ещё поверю в ваш рассказ. Сделаю вид, что ничего не произошло. Но имейте в виду, что если хоть ещё один инцидент со стороны данного студента или если он выкинет что-нибудь даже менее безобидное, то без родителей или других отягощающих мер уже не обойтись. Я настоятельно рекомендую, советую Вам, Игорь Максимович, лично провести с ним беседу и объяснить любыми известными способами, что можно говорить и кому говорить. Также, это касается всего остального, чего я не должна наблюдать в этих стенах. Вам всё понятно, Игорь Максимович? Сыновья Анны Вячеславовны не знали о её давней дружбе с заведующей отделением. Этот факт сыграл значимую роль.

– Предельно понятно, Наталья Ивановна.

– Но, Наталья Ивановна, как же… – обескураженная решением преподаватель пыталась хоть что-то выдавить из себя.

– Светлана Николаевна, вы пришли ко мне с проблемой и попросили меня её разрешить. Что я, собственно, и сделала. Вам никто не запрещает проводить беседы воспитательного характера с этим юношей, который как раз является вашим подопечным. И если у всех вопросы исчерпаны, я бы попросила освободить мой кабинет – мою работу за меня никто не сделает!

Все трое поспешно удалились.

– Подождите! – донеслось вдогонку, – сегодня пусть идёт домой, а завтра по расписанию! Упущенный лекционный материал будет дорабатывать в виде дополнительных занятий. До свидания!

Рома был на седьмом небе от счастья. Он не старался даже скрыть это.

– Игорь Максимович, вы слышали. На сегодня ваш брат свободен, а в последующие дни в индивидуальном порядке мы выделим время для доработки пропущенных занятий. Всего Вам хорошего.

– И вам всего наилучшего.

Педагог бросила холодный и надменный взгляд в адрес «недоразумения» и ушла восвояси.

«Ну и шут с тобой», – подумал Рома, но быстро перевёл внимание к брату:

– Игорь, Господи, чтобы я без тебя делал?! Я пропал бы! Игорь, ты…

– Так-так, погоди. Давай сначала выйдем на улицу. Я тебе уши надеру, а потом уже будешь причитать.

Пружинистой походкой парень возвращался домой. Вспенившаяся радость не могла удержаться в нём. Пройдя мимо павильона, в котором торговали мороженым, заплатив и получив желаемое лакомство, Рома одарил комплиментами молодую девушку, осуществлявшую продажу. Затем помог новоиспеченной мамочке перейти дорогу с коляской для ребенка. Потом, заметив, как свора мелких хулиганов готовятся к обстрелу камнями спящих котят, пригревшихся на прилегающем к жилому дому тротуаре, разогнал их, грозясь «открутить им башку» и сыграть ею в футбол (который он терпеть не мог

Подобное проявление светлых чувств было противно ему. Замечая аналогичное поведение за другими, он испытывал омерзение. Но сегодня ни об одном добром поступке жалеть не приходилось. Брат в прямом смысле «спас его». И Рома был безмерно ему благодарен.

Находясь недалеко от пункта назначения, он повстречал четырёх одноклассников, с которыми был в хорошим взаимоотношениях. Тех, кто уже благополучно улизнул с занятий из своих учреждений. Недолго пообщавшись и договорившись встретиться на этих выходных, ребята разошлись. Наш герой позабудет о назначенной встрече, а его товарищи не станут напоминать.

«Я всё-таки дошёл». Ключи брякнули о поверхность коридорного комода.

У Ромы ёкнуло сердце. «Этой пары обуви не должно быть здесь!» И пока до него доходило, что отец тоже решил пораньше освободиться, тот уже выходил из гостиной:

– Прогуливаешь?

«Что же это за день-то сегодня? Из огня да в полымя!».

– Нет. Не прогуливаю, нас просто…

– Нас просто отпустили с пар. Это ты хотел промямлить? –передразнил его отец.

«Да, это. Чё ты пристал ко мне? Иди дальше мух гоняй!».

– Да.

– Что ж, я вижу тебя насквозь. И твою брехню. Подождём, пока нас с матерью в твой универ вызовут. Вот тогда-то я с превеликим удовольствием с тебя шкуру спущу.

– Не универ, а колледж, – стараясь бережно поправить мужчину, вымолвил он.

– Ты меня ещё и поправлять будешь?

– Всё, пап, – юноша испытывал нервное напряжение, – нас отпустили с занятий, и поэтому я пришёл домой. Это вовсе не служит поводом для твоих недовольств!

Максим Витальевич словно ждал подобной реакции сына. И эдакий ответ «развязал ему руки»:

– А я смотрю чей-то язычок стал слишком длинным и острым, может стоит его укоротить?

– А может ты уже пойдёшь сдохнешь где-нибудь и прекратишь отравлять своим присутствием жизнь всем остальным?!» – Рома только через мгновение понял, что высказался вслух.

Отец был ошарашен. Чего-чего, а такого он точно не ожидал. Но из оцепенения вышел довольно-таки скоро:

– Повтори!

– Уши заложило? – Рома излучал уверенность и боевой настрой.

– Ооо, гаденыш! Мамочки нету, за титьку не подержаться. Кто же спасет тебя? – изрыгая злобу, Максим Витальевич отпускал ядовитые фразы, приправленные толикой иронии.

– Вот именно! Здесь никого нет, папаша! Я рассеку твоё самодовольное личико, а после с радостью пройдусь по нему!!!

Рома был в бешенстве. Его звериный оскал проступал через приоткрытую щель меж зубов, а сердце выбивалось из груди. Кипящая кровь шипела внутри, разгоняя по телу гнев и ярость. Ещё чуть-чуть и изо рта закапает кислота, разъедающая под ногами пол.

Максим Витальевич представлял, как голова нахала колышется где-нибудь на заднем дворе, и он, шутя и смеясь, использует её в качестве игры в «Дартс».

– Малышня, я… – Анна Вячеславовна пришла в недоумение. По дому словно пронёсся торнадо: в прихожей было некуда ногу поставить, а какой хаос таился в остальных комнатах ей и представиться не могло.

– Мам, привет!

Мимо неё «пролетел» старший сын. Она не успела что-либо ответить, как его уже и след простыл. Женщина молча хлопала веками и мотала головой из стороны в сторону. Присмотревшись, она заметила на полу следы крови. На обоях возле входной двери также были окровавленные стертые полосы.

– Да что же это такое?! – женщина закричала, что есть мочи. Как потом окажется, почем зря – дом стоял безлюдный. И она, не разуваясь и не снимая с себя ни вещей, ни сумочки, прошлась по всем комнатам на первом этаже в поисках причины такого рода непомерного разрушения.

* * *

«А ведь всё могло обернуться плачевно. Мда…Повезло». Девушка старалась успокоиться. В животе урчало, но в рот и куска не удалось запихнуть. «Может же мамуля масла в огонь подлить». Майя подумывала тайком пробраться на улицу и развеяться. Ей хотелось вырваться из полуразвалившейся коморки и хотя бы минут десять подышать свежим воздухом. Путь преграждала родительская спальня. И учитывая довольно позднее время, кто-то там не спал – через дверную щель виднелись блики на стене и полу от включенного телевизора. «Может спят, а может и не спят… Хм. Но если меня сейчас спалят, то пиши-пропало», – Майя колебалась.

Наконец-то решившись, преисполненная уверенностью, девушка подошла к двери в своей комнате и открыла её, не убирая ладонь с ручки. Посмотрела через коридор и сквозь кухню на комнату родителей, вздохнула и…закрылась на щеколду.

«Думаю, что на сегодня экстрима хватит», – передумав в итоге, наша героиня подошла к окну и занавесила шторы. Удобно устроившись на продавленном матрасе, она вернулась к думам: о Роме, об Игоре, о первом учебном дне и об ужасе, подстерегавшем её в заброшенном месте и о странной вещице, мерцающей вдали. Она просто думала и витала в собственных мыслях.

«Тук-тук» – раздался глухой звук со стороны окна.

«Тук-тук».

– Кого на ночь глядя сюда занесло?! – не вытерпев, девушка подорвалась и отдёрнула занавес.

На внешнем подоконнике стояла чёрная ворона. Она гаркнула и унеслась прочь.

– Поняла. Сейчас, – сказала молодая особа.

Майя полностью раздвинула шторы, позволяя бледноликой вновь стать её соучастницей. На полу оказались те же самые элементы. Девушка, усевшись по удобнее перед доской, соединила указательные и средние пальцы на обеих руках и положила их на указатель. Освободившись от ползущих в её разум мыслей, она сконцентрировалась на желаемом. И планшетка ей ответила. А если быть точнее, тот, кто управлял ею по ту сторону бытия. Майя почувствовала присутствие. Ощущения были положительными: теплота, распространяющаяся в окружающем пространстве, спокойствие и полное отсутствие страха. Юная леди была уверена, что на «встречу» пришла она. Майя вскоре узнает, что никакие доски и хрустальные шары не нужны ей и вовсе. Но пока диалог строился посредством перечисленной атрибутики. Девушка успевала читать вырисованные указателем слова и предложения, а затем отвечала вслух:

– Привет, моя дорогая!

– Здравствуй, внученька. Вчера я не могла выйти на связь.

– Я так и поняла. Всё идёт хорошо – я поступила куда требовалось.

– Я знаю, любовь моя. Не забывай, что из мест, где я нахожусь, видно и слышно куда больше. Ты уверена, что этот юноша именно ОН?

– Нууу, на 97 процентов. Я должна его коснуться и тогда станет понятно. Только вот что мне потом делать? Точнее, как именно? Бабуль, я ни в чем не уверена! Я запуталась…

– Не забивай себе голову, малышка, – её ласковый и нежный голос звучал в голове Майи, пока «инструмент» составлял из слов предложение.

– Почему я слышу твой голос? Такого никогда раньше не было! Что это?

– Всё откроется, дитя моё. Парень – вот твоя подсказка. Всё дело в нём. Я не могу взболтнуть лишнего, ты же знаешь.

– Да, понимаю, но от этого не легче. Ваши правила тупые! Твои подсказки только всё усложняют…

– Я бы хотела сказать больше, но не могу. Пока это точно не представляется возможным. И будь аккуратна. Когда придёт время, откройся ему. Если нам удастся поговорить втроём – я увижу больше. И не забывай, что кое-кто неустанно и не переставая, также ищет бедного юношу. Твоя задача опередить и сделать необходимое, ты всё поняла?

– Я всё помню, ба! Конечно, я поняла.

– Тогда я пошла. Минута или две могут стать для нас роковыми. Если ОН поймет, что я вышла с тобой на связь, то попытается воспользоваться лазейкой. Прощай!

В комнате стало пусто. У Майи выступили слёзы. Она завершила сеанс по всем правилам и убрала используемые звенья по местам, то есть спрятала.

«Опять эта Жанна…Жанна или Жани – не суть. А, чёрт! Она меня заметила. Шик! Она идёт ко мне!» – в голове девушки монолог разворачивался во всю.

– Привет, подруга, – чуть ли не нараспев проговорила студентка, выдыхая сигаретный дым.

– И тебе не хворать. Сегодня сама? – Майя указала на зажженную сигарету и улыбнулась.

– О, малышка, а ты уже и шуточки отпускать пытаешься? Мило.

Хоть и сказано это было с сарказмом и долей грубости, наша героиня улыбнулась в ответ, поняв, что блондинка шутит. На этот раз их беседу не прервал никакой свист, и они на пару зашагали в корпус колледжа.

«Ну и где же он?! Появись! Появись!» – девушка рыскала глазами по всюду и почти вслух донимала себя поисками черноволосого парня.

Но его не оказалось. Ни на первой паре, ни на второй. Сегодня их было три.

На большом перерыве после второй пары, Майя вышла из здания. В сквер она побаивалась заходить, так как одногруппники, прогуливаясь там или мимо него, могли бы заметить её с сигаретой. Девушка почти ни с кем не общалась, кроме Кристины, с которой они были как не разлей вода, и с Жанной, с которой они перекидывались словечками поутру за «приятным» времяпрепровождением. Помявшись на месте, она свернула влево за колледж, скрываясь во дворах. Учебное заведение соседствовало с жилыми многоэтажными домами и частным сектором, расположившемся позади него. Майя подошла к подъезду какого-то дома и, обнаружив открытую входную дверь, вошла. Поднимаясь по лестнице вверх, она надеялась найти место, где бы смогла затаиться, где бы её никто не увидел и не побеспокоил. Пройдя этажа три, она обрадовалась – дверь на общий балкон была без замка и в свободном доступе. «Зашебись!» – её ликованию не было предела. Искурив пол сигареты, она услышала приближающиеся шаги и голоса.

– Да-да, я тоже так думаю… – зашедшая на балкон Жанна прервалась.

– Ооо, какие люди в Голливуде!

За ней показались ещё две персоны – это были их одногруппницы. Майя пребывала в смятении:

– Привет! А мы Маша и Наташа – приятно познакомиться, – теперь все трое стояли перед Майей и подкуривали.

Мария и Наталья уступали по презентабельности белокурой девушке: у них обеих был темный цвет волос то ли русого, то ли каштанового оттенка, а разница в росте была незначительная – Маша на полголовы была выше Наташи. На них красовались джинсы, джинсовая куртка и кроссовки. «А-ля модницы», – подумала рыжая красавица.

– Привет, эээ, а я Майя, – она пыталась выдавить из себя улыбку, но та выглядела слишком наиграно.

– Да успокойся ты, малыха! Никто не выдаст твой маленький секрет, – Жанна рассмеялась.

Девушки, познакомившись, перетирали заезженные темы про парней и прочую белиберду.

– Здравствуйте, и тема сегодняшнего занятия…

– Ни одна другая скучная пара не могла начаться иначе, – бормотала себе под нос недовольная студентка. Каждый раз, заслышав шаги по коридору возле класса, она замирала и с нетерпением ждала, что нагрянет Рома. Но он так и не зашёл.

«Что у него стряслось? А вдруг до него добрались раньше меня? И что тогда делать?» – выйдя за поля страницы, девушка писала на парте.

– Ты чего творишь? – шепотом спросила Кристина.

– Ой! Блин! Я задумалась, – в пол голоса ответила ей Майя.

– Ну, я заметила. Что-то случилось? У тебя проблемы?

– Нет, всё хорошо.

– А что-то не скажешь. Не беспокойся. Ты всегда можешь мне довериться, и я тебя выслушаю.

«О, да. Если я начну тебе рассказывать часть того, что знаю и видела, то путь в психушку мне заказан».

– Нет же, всё хорошо. Просто я беспокоюсь, что будет с Ромой: отчислят его или нет? Почему он не пришёл? А может его уже отчислили…

– Рома – этот невоспитанный парень?

«Боже, принцесса целомудрия. Нет ничего не воспитанного в том, что парень постоял за себя». Майя, честно говоря, от части была восхищена «смелостью и отвагой» юноши, когда он вступил в распри с «занудой-преподавателем»:

– Не то чтобы невоспитанный. Ему больше подойдёт – несдержанный, вспыльчивый.

– Меня с детства родители учили тому, что со взрослыми нужно разговаривать только с уважением. Любое другое поведение недопустимо.

«Хорошие у тебя родители, раз воспитали такой лучик – мне бы таких».

– Кристин, – она посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что их болтовню никто не подслушивает, – все мы из разных семей и каждый из нас воспитан по-своему…

– Да я не против, ты не подумай, – оборвала её сокурсница, – просто поделилась своими мыслями. Продолжай, Рома тебе понравился, и ты…

– Нуууу, не то, чтобы понравился, но я думаю и переживаю за него…

Пока девушка слушала Майю, она поставила локоть на стол, а кистью руки удерживала голову, в такт кивая и расплываясь в улыбке:

– Ага, конечно. Расскажи мне. Ничего просто не бывает. Он тебе понравился. За первого встречного ты бы так не убивалась.

– Да не убиваюсь я! – на эмоциях вскрикнула Майя.

Как назло, в аудитории стихло. И именно на реплике нашей героини.

«Та-даааам. Мисс – позор снова с вами, друзья!» – она шутила у себя в голове. Но в этот раз девушка не стала центром внимания. И студенты, и преподаватель – все возобновили свою деятельность.

«Фуууух, прокатило», – вытирая тыльной стороной ладони пот со лба, она выдохнула.

– Ну, ты и даешь!

– Так, ладно, Кристин, обсудим это позже. Дважды может не повести.

– Согласна. Мне проблемы не нужны, – с эти словами первокурсница приступила к написанию лекции с предыдущей паузы.

Майя последовала её примеру.

– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти?

Весь класс развернулся на голос.

– Да, здравствуйте. Вы, видимо, Роман Максимович. Светлана Николаевна предупреждала за вас. Конечно, проходите и присаживайтесь за свободное место.

Майя и Кристина слегка опоздали на урок и поэтому им пришлось (кое-кому на радость) занять последнюю парту возле входа. Там сейчас и стоял юноша. Майя знала, что медлить нельзя. У Ромы упал взгляд на последнюю парту соседнего ряда, а под его ноги «случайно» упала ручка. Он наклонился её поднять.

– Прошу меня простить, – изображая неловкость, выговорила девушка, – я отвлекалась и…

– У тебя это становится привычкой, – парень улыбался, протягивая упавший предмет его хозяину.

«Это мой шанс. Коснись его руки!» – рыжеволосая девица отдавала сама себе приказ.

– Спасибо, – она коснулась его ладони. Когда ручка оказалась в её руке, Майя развернулась к листу тетради.

«Ничего не понимаю! Я же должна была увидеть! Увидеть хоть что-нибудь!» – её повергло в шок.

– Ты всё ещё расстроена? – реакция девушки читалась как открытая страница книги, и Кристина пыталась выказать сочувствие.

– Теперь всё просто замечательно.

«Этого не может быть! Это невозможно!» – продолжала негодовать Майя.

* * *

– А теперь повтори ещё раз, сукин сын!

Терпение взрослого мужчины висело на волоске. Он не думал отступать от намеченного пути. Максим Витальевич собирался «перевоспитать эту самодовольную мразь», раз и навсегда приучить его к уважению и почитанию. И даже если ради этого придётся изуродовать или покалечить сына – благая цель оправдывала средства. Мужчина ждал рецидива. Роман в ответ только пыхтел и сопел. Его грудь по-прежнему то раздувалась, то уменьшалась в объёме. Глубокое дыхание немного сбило спесь с юноши.

– Я сказал повтори, опарыш! Повтори ещё раз! Живо!!!

Отец неистово орал. Показалось, что его лицо вот-вот лопнет от злости. Он плевался почти через каждое слово.

Рома готов был наброситься и забить до смерти ненавистного мужчину, но вместо этого демонстративно махнул рукой и повернулся, чтобы выйти из дома.

– Ааа!!! Иди сюда! – Максим Витальевич набросился сзади, обхватив сына обеими руками. Парень быстро мобилизовался и оттолкнулся ногами от двери. Раздался грохот, свидетельствующий о том, что двое далеко не маленьких людей рухнули наземь.

От удара головой о пол руки у мужчины невольно разжались, и он ухватился за виски, кряхтя и охая. Юноша, приземлившийся на «мягкое», почти не пострадал. Он вскочил и снова ринулся к двери. В этот момент отец успел ухватиться за ногу и дёрнуть на себя изо всех сил. Парень, падая, уцепился за рукоять входной двери и пытался удержаться на весу. Мужчина превозмогая головную боль, отдававшуюся пульсацией, встал и дёрнул ещё раз за ногу. Ручка не выдержала повторного натиска и сдалась – Рома упал лицом вниз.

Не в себе от ярости, мужчина перевернул на спину парня и принялся бить кулаками по лицу. Не успевший сгруппироваться, юноша пропустил два удара, но на третий увернулся, и кулак на полной скорости врезался в пол. Максим Витальевич только вскрикнул и был готов произвести ещё попытку размазать сорванца по паркету, но Рома со всего маху ударил коленом в пах противнику. Не дожидаясь, когда резкая боль парализует его, парень сбросил мужчину с себя и вновь поднялся на ноги. Отец лежал и скулил, выкрикивая проклятия и угрозы о неминуемой расправе. Почти выйдя из дома, Рома услышал:

– Ты падаль! Ты чертово отродье! Когда твоя мамаша-шлюха родила тебя, я сразу представил, как твоя тоненькая беспомощная шейка хрустит в моих руках! Или как я этими же руками отрываю твою мерзкую голову! Когда мы впервые купали тебя, я грезил как собственноручно опускаю тебя под воду и держу, пока ты не захлебнёшься!

Мужчина, придерживаясь за комод, начал подниматься. Если бы он в своих гневных признаниях ни слова не сказал за мать, Рома бы развернулся и ушёл. Но его задели за живое. Ему было всё равно на оскорбления в свой адрес, но единственную женщину, которую парень любил не меньше родного брата, в обиду он давать не собирался. Даже если это был его отец.

Рома обождав, когда родственник встанет, с разбегу ударил его в лицо ногой. Мужчина с ослабленной реакцией и вниманием опрокинулся назад, ударившись затылком об угол комода. Теперь Рому было не остановить. Он набросился на обидчика и принялся со всей ненавистью безостановочно бить его по лицу. В каждый удар он вкладывался по полной, перечисляя по одному, за что получает его папаша:

– Это тебе за маму! Это тебе за мой детство! Это тебе за Риду! (это была его кошка, которую отец вывез в лес) Это тебе за унижение и позор!

Если бы не вовремя подоспевший Игорь, то он наблюдал бы, как его брата конвоем сопровождают в тюрьму.

– Ты чё, урод, творишь! – брат успел схватить кулак, несущийся к цели, одной рукой, а другой взять Рому на удушающий. Юноше, естественно, это не понравилось. Он начал вырываться и успешно проделал финт головой назад. Рома, кашляя и отхаркиваясь, побежал на кухню. Старший брат с разбитым носом понесся за ним. В следующей комнате ему удалось нагнать парня.

– Стой! Стой! Ты чё, придурок, наделал? – он показал на коридор, где собственной кровью захлёбывался отец, – какого хрена вы тут устроили? Ты устроил?!!!

– Тебя здесь не было!!! Ты не знаешь, что этот урод сказал про меня! Сказал про нашу мать! Хочешь защищать его? Так я тебе тоже морду начищу, кусок дерьма!

– Давай, расфуфыренный! Подойди ко мне! Я тебе башню разнесу, тварь!

Секунда, и вот между двумя братьями началась бы страшная бойня, и кто знает, чем бы она окончилась.

– Кхх, тьпфу! Оставь эту мразь, Игорь! Помоги лучше мне подняться!

Моральное чувство долга и наивысшее сострадание были и одновременно сильной, и в то же время слабой точкой у старшего брата. Желание разнести в щепки, в пух и в прах, негодяя боролось с желанием на всех порах умчаться помогать отцу. И второе победило. Теперь Игорь демонстративно махнул рукой и быстро побежал в коридор.

– Ну и беги к своему ползучему гаду!

Переполненный гневом, Рома принялся крушить кухню. Всё, что попадалось ему на глаза, было уничтожено или выброшено куда-нибудь. Видя, как горячо любимый им человек, пресмыкается и обслуживает «предателя», его сердце разрывалось на части, а злость, обуревая мозг и тело, находила выход в разрушении и истреблении всего сущего.

Он смерчем пронесся по кухне, столовой, гостиной, перешёл в зал – и пока что страдал только первый этаж. Игорь не мог остановить брата, его заботило состояние избитого мужчины. Он взвалил обмякшее тело на свои плечи и поволок к машине.

– Сейчас, пап, аккуратней.

Парень осторожно погрузил на пассажирское сиденье спереди «пострадавшего», а сам, сев за руль, завёл машину и тронулся. Он направился в больницу.

Рому расщепляло на пополам. Он вспомнил за мотоцикл Игоря и, обрадовавшись, что ключи были на месте, завёл его. «Напиться и забыться или просто разбиться», – предполагал юноша сценарий своих действий.

Парень приехал домой, когда на дворе была ночь. Во всех помещениях горел свет. Ему не хотелось возвращаться, но ничего другого не оставалось. Заглушив мотор, Рома остался на сиденье. Первым вышел Игорь. Он подхватил брата и с размаху ударил ладошкой по лицу. Один раз. Следом вышла мать. Плача и причитая от радости, что сын воротился домой целый и невредимый, она бросилась к нему на шею. Все втроем стояли на улице.

– Так, – резко начала Анна Вячеславовна, – а теперь мётлы в зубы и марш наводить порядок! – она крикнула на обоих сыновей.

– А когда всё приведете в надлежащий вид, каждый из вас расскажет мне свою историю. Понятно?!

– Мам, – начал Игорь, – я же тебе рассказал, что видел и слышал.

– Замолчи! Я хочу послушать и его, и тебя! И если надо будет, то два, три или десять раз, ясно?

– Да! – в унисон вторили братья.

Отца внутри не оказалось, его оставили отлёживаться в больнице. Когда семейство Исаевых устранило весь беспорядок, который можно было исправить, не прибегая к сторонней помощи, Анна Вячеславовна допросила каждого из сыновей сначала по отдельности, а потом пригласила двоих для создания общей картины произошедшего.

Игорь не мог поверить своим ушам. Он не сомневался в искренности своего брата, но ещё больше его смущал факт не такой уж и жертвенности родного отца. Ужина не было, и никто из них больше не контактировал до утра.

На следующий день женщина позвонила классному руководителю и предупредила, что её сын задержится в виду семейных обстоятельств. Та в свою очередь докучать не стала, пообещала предупредить остальных преподавателей немедля. Увидев полусонного Рому, Анна Вячеславовна опешила: на лице проступали синяки и небольшие отеки. Но оставила она его не из-за этого:

– Что ж, мой дорогой заступник (нельзя не сказать, что её сердце грел этот факт), ты должен исправить содеянное и поэтому поедешь со мной закупить кое-что. Брат твой ушёл на работу, а тебя рано будить я не стала.

– Да, мам, хорошо.

Рома помог матери, но как не умолял он, а идти на одну пару всё же пришлось. Женщина, перед тем как отпустить сына, показала высший пилотаж в маскировании синяков и ушибов подручными средствами:

– Мне бы грим для съёмок в кино накладывать! Ох, и сколько же я с твоим отцом по молодости намучалась! – её просветлевший лик тут же потускнел.