Читать книгу Запруда из песка - Александр Громов - Страница 9

9. Мишень и пули

Оглавление

От яда познания нет спасения.

Александр Зиновьев

Никогда в жизни Фрол не видел своими глазами, как падает астероид. Почти все они упали до его рождения. Лишь падение двух космических гостинцев он теоретически мог бы наблюдать: астероид, уничтоживший Мельбурн девятнадцать лет назад, и самый последний астероид, васюганский. Родители Фрола видели в юности падение московского астероида и рассказывали о нем преимущественно междометиями. Впрочем, один импакт похож на другой, если сталкивающиеся с Землей небесные тела примерно равны друг другу по массе и входят в атмосферу приблизительно с одной скоростью, разве что под разными углами. Падение каждого из них, в том числе антарктического, было зафиксировано видеокамерами. Естественно, лучшие и самые подробные видеокадры были сняты в тех случаях, когда благодаря любезности чужих о месте и времени падения было известно заранее. Из видеозаписей никто не делал тайны – любой член Экипажа мог скачать их из Сети и смотреть сколько душе угодно.

– Почему все же не отклонить, не раздробить, не испарить зловредную каменюку до вхождения ее в атмосферу? – спрашивал наставников, наверное, каждый сопливый рядовой Перспективного Резерва. – Разве это невозможно? Особенно теперь, когда разобщенное прежде человечество слилось в единый Экипаж?

Наставники отвечали четко. Постоянные упражнения в одном и том же рождают чеканные формулировки, а подчас даже ясное понимание проблемы. Раздробить? Отклонить? Термоядерным взрывом, конечно? Для начала нужно заблаговременно обнаружить летящий к Земле астероид, что при его небольших размерах совсем не просто. Одно дело знать время и место импакта, и совсем другое – засечь летящий к цели снаряд. Мониторинг всего неба? Он затруднен целым рядом факторов и вообще невозможен с Земли в направлении Солнца. Стая автоматических телескопов на высоких орбитах пока еще малочисленна, но уже ясно, что пополнение ее до запроектированной численности все равно не даст стопроцентной гарантии. Притом обнаружение сближающегося с Землей астероида всего лишь за несколько часов до столкновения не решит проблему. Главное же состоит вот в чем: чужие сами заблаговременно предупреждают о времени и месте следующего удара. Очень любезно с их стороны. Можно успеть хотя бы с эвакуацией.

– И главное. Как только мы научимся надежно перехватывать предназначенные нам астероиды, чужие придумают что-нибудь другое. Не лучше, а хуже. Нет никаких сомнений. Неразумно недооценивать их могущество.

– Но ведь работы по противодействию астероидной опасности ведутся?

– Само собой. Иначе чужие просто перестанут нас уважать. Кто ж уважает жалкую козявку? Еще более эти работы нужны нам самим, чтобы ощущать себя людьми. Но не стоит обольщаться сверх меры.

Чтобы стало совсем понятно, наставники демонстрировали документальный фильм о единственной попытке направить к астероиду ракету с боеголовкой. Астероид шел на Лос-Анджелес. Командование Северо-Американского отсека проявило преступное легкомыслие – ведь предупреждали же еще администрацию бывших США о пагубности такого рода односторонних действий! Победителей не судят, это так, но где победители?

Их не было. Были только потерпевшие, причем в количестве, намного превзошедшем планы чужих. Расчеты базировались на ошибочных данных. Термоядерный взрыв не раздробил космическое тело, как ожидалось, – он лишь незначительно изменил его траекторию, так что удар пришелся на океан. Последствия оказались куда разрушительнее и печальнее, чем банальное соударение астероида с материком: цунами, достигавшие кое-где двухсотметровой высоты, смыли отнюдь не только Лос-Анджелес. Размеры бедствия превзошли самые худшие опасения. Исчезли Сан-Франциско, Сан-Диего и Гонолулу. До Восточной Азии, Австралии и большей части Океании волна дошла сильно уменьшившейся в росте, но и там натворила колоссальных бед. Виновных нашли, судили и примерно наказали, хотя может ли казнь нескольких человек, допустивших ошибку в расчетах и принявших неверное решение, искупить гибель многих миллионов?

Как и все, Фрол не раз видел этот фильм. Волна накрыла и сбросила в залив мост «Золотые Ворота», как соломинку. Волна была чудовищем, легко расшвыривающим океанские суда, шоссейные эстакады и небоскребы. Зеленая стена воды пыталась догнать удирающие вертолеты, наполненные теми счастливцами, кого отважные спасатели успели подобрать, и один вертолет догнала-таки. Волна казалась живым, хищным и абсолютно безмозглым колоссальным существом и оттого пугала до дрожи даже в видеозаписи.

Но те, кто наслал астероид, – мыслили. Никто не решился обвинить их в безмозглости. Они «воспитывали» человечество кнутом, полагая, очевидно, что пряник не подействует. Не их вина, что астероид свалился в океан. С малолетства возненавидев чужих, Фрол со временем понял, в чем их единственная вина перед землянами: они вмешались. Как именно вмешались – вопрос уже второй. Но если бы даже чужие не губили людей, Фрол вряд ли стал бы ненавидеть их меньше.

Он твердо знал, что Экипаж – благо. С данным тезисом мало кто стал бы спорить. Всеобщий нахрапистый дебилизм последних доастероидных лет потрясал до глубины души всякого, кто владел материалом и умел хоть сколько-нибудь мыслить. Это невероятно! Как можно было жить столь легкомысленно, положив в основу преуспеяния по сути животное начало? Меньше работать и больше жрать, «быть самим собой», больше развлекаться и меньше думать, особенно о том, что ждет детей и внуков… А главное, чем бы это кончилось? Либо глобальной войной с отсутствием уцелевших в ее итоге, либо нищетой и дикой анархией после истощения ресурсов планеты, а значит, тоже неизбежной войной, но уже всех против всех. Веселенькая перспектива! Да чужие просто-напросто спасли человечество, не позволив ему допилить под собой сук!

И убили при этом многих ни за что ни про что. Спасатели!

Не было худа без добра, и не было добра без худа. Следующий после лос-анджелесского астероид опять ударил по территории США, стерев с лица Земли Лас-Вегас. После этого американцы наконец скрепя сердце согласились с тезисом: Экипаж – не способ доминирования одной нации над другими и не косметическая модификация американского способа жизни. Тот способ жизни уже канул в Лету де-факто: невозможно ведь нормально работать, наращивая в кредит семейное благосостояние и наслаждаясь простыми радостями жизни, если то тут, то там внезапно объявляется военное положение, воет сирена, обезумевшие толпы чинят самосуды и мобилизуются резервисты!

Жизнь стоила копейку. Экономика и финансовая система балансировали на грани полного и окончательного краха. Мир опасно накренился – и вновь выпрямился уже под полным контролем Экипажа.

У юного Фрола не хватило времени изучить в подробностях все мятежи и локальные войны того времени. Кавказский мятеж, Ливийский мятеж, Афгано-Пакистанский мятеж, Корейский мятеж, Парагвайский мятеж… Сколько их было! Но астероиды падали, казалось, без всякой системы. Кому охота быть наказанным за неповиновение другого? Чужие намекали землянам: разбирайтесь сами со своими проблемами, нам важен результат. И пришлось разбираться. Мятежи подавлялись с невиданной свирепостью. Новорожденный Экипаж был еще слабоват в первые годы – окрепнув, он уже не шутил. Летели щепки. Население осознало свою выгоду. А в чем она? В безопасности – в обмен на некоторые ограничения. Простаков, заикнувшихся о правах личности, в лучшем случае жестоко били и удерживали на месте до прибытия психиатрической бригады, в худшем – уничтожали опять-таки на месте. Нашлась уйма желающих умереть за святость личных свобод – и они умерли.

Но добровольных адептов нового мирового порядка было больше, гораздо больше.

«Пожертвовавший свободой ради безопасности не заслуживает ни свободы, ни безопасности», – некогда отлил в бронзе Бенджамин Франклин. Но что есть бронза? Довольно банальный сплав, употребляемый в технике и очень годный на памятники, только и всего.

Безумным радетелям свободы не поставили памятников. Тот, кто хотя бы издали видел, как расплескивается земля вокруг ярчайшей вспышки на месте будущего кратера, либо сразу лез в драку, услыхав старую песню о свободе, либо спрашивал, кривя рот: о какой свободе идет речь? Не о свободе ли превратиться в атомы при соударении с Землей следующего небесного гостинца?

Собой люди еще готовы рисковать. Семьей – нет. Детьми – нет. Женщинами и стариками – нет. Такова уж генетическая программа Homo sapiens. Что до женской половины человечества, то она в целом приняла новый порядок раньше и охотнее мужчин.

И что вообще прикажете делать, когда нет разумной альтернативы? Погибнуть, сжав зубы на горле врага, – это святое. Но где он, враг? Тот, кто недосягаем для ответных ударов, никакой не враг – он просто господин. По определению.

Великое смятение царило по всей Земле. Знаменитых Ста дней хватило лишь на то, чтобы из раствора выпал кристаллик – затравка для роста будущего Экипажа. Но и во время Ста дней, и десятью годами после них все летели и летели щепки – пока практически не кончились.

И наставники, помнившие былые времена, не стеснялись напоминать обучаемым перспективным резервистам: вы счастливчики. То, что вы видели лишь в учебных фильмах, мы наблюдали своими глазами, и поверьте, любой был бы рад передоверить эти наблюдения кому-нибудь другому…

В новой школе Фрола учили всерьез. Ничем не оправданную расслабленность первых дней ему пришлось компенсировать за счет бессонных ночей и отказа от нескольких увольнительных подряд. Хотелось пива и поглазеть на девчонок, зато совсем не хотелось быть отчисленным за недостаток усердия. Фрол скрипел зубами.

Оказалось, что надо всего-навсего продавить лбом некую незримую стену – и станет интересно. Новые наставники мало напоминали прежних. Спецшкола походила на вуз, в ней читали лекции специально приглашенные ученые и уделялось меньше внимания муштре. Экипаж и без того имел достаточное количество надежных исполнителей – требовались мозги. Впрочем, порядки и здесь не отличались мягкостью. Розги не применялись, но был карцер – и порой не пустовал. Главной же страшилкой оставалась угроза отчисления с разжалованием в рядовые второго ранга.

Кто такой второранговый рядовой? Просто рабочая сила. Она необходима. На большом корабле всегда найдется дело уборщику, матросу причальной команды и третьему помощнику механика. Космический корабль «Земля» прекрасно обошелся бы без балласта, но он не мог функционировать без второранговых рядовых.

Их обширный клан был отстойником лишь для ленивых и неспособных. Кто желал выбиться наверх, тот, как правило, выбивался. Но время! Потерянное зря бесценное время! Годы, которые не вернуть.

Не каждому же везет вспомнить свое прошлое воплощение и, по сути, прожить две жизни! Мироздание терпит локальные сбои, пока они единичны.

Бешеное самолюбие, доставшееся Фролу в наследство, скоро вывело его в лучшие ученики, но оно же постоянно впутывало его в глупейшие истории. Отсидев в очередной раз в карцере, Фрол признавал со вздохом: насмешка однокашника была скорее просто шуткой, за нее не стоило без слов бить по морде. И уж совсем не следовало дерзить наставнику, человеку, во-первых, неплохому, во-вторых, заслуженному, а в-третьих, обязанному вмешаться. Вздыхая, Фрол давал себе обещание научиться считать до десяти всякий раз, как зачешется кулак.

Легко давать обещания, в особенности самому себе. А попробуй-ка исполнить!

Фрол считал себя на голову умнее любого другого перспективного резервиста и не собирался скрывать это. Во время очередной отсидки в карцере он придумал новый способ обмануть следящую систему и, выйдя на свободу, продемонстрировал, как это делается. Кое-кто начал признавать его интеллект. Это сделали и офицеры-наставники, разобравшись недели через две со странностями в работе всех без исключения скрытых камер. Фрол получил сутки карцера и благодарность в приказе за техническую смекалку – совсем как тот спартанский юноша, увенчанный венком за храбрость и выпоротый за то, что сражался нагишом, не прикрыв доспехами ценный для отечества организм. В школе чтили античный опыт.

Собственно, чтили любой, был бы полезен.

Запруда из песка

Подняться наверх