Читать книгу К бою! - Александр Гулевич - Страница 5

Подходил к концу второй месяц, как армада вторжения прорвалась в человеческие миры, и всё это время волчьи стаи болезненно пощипывали флотилии врага. Прорвался он как в районе Хипори, так и Новой Тортуги. Враг нёс ощутимые потери, даже несмотря на то, что к нему вновь подошло серьёзное подкрепление. Не вступая в прямые боестолкновения с крупными отрядами кораблей, волчьи стаи совершали дерзкие налёты на отдельные корабли и эскадры противника, а также караваны снабжения, и быстро исчезали, оставляя после себя одни лишь обломки. Все предпринимаемые командованием противника меры противодействия не принесли ему сколько-нибудь приемлемого результата. Адмирал Верещагин не давал противнику ни малейшего шанса подловить хотя бы одну волчью стаю. Избранная тактика оказалась самой эффективной, вражеский флот хоть и медленно, но под внезапными атаками уменьшался, хотя потери не слишком-то задерживали его продвижение в глубь человеческого ареала…

Армада вторжения, не считаясь с потерями, рвалась вперёд, стремясь перерезать все основные торговые маршруты человеческих миров. Враг целенаправленно обрушал экономику ведущих мировых держав, пока особо не сосредотачивая своё внимание на блокировании обжитых планет и не ввязываясь в сражения с крупными флотами. Блокада торговых маршрутов вызвала самую настоящую панику на фондовых рынках и сказалась на биржевых котировках, уровень жизни стремительно обрушался, останавливались многие заводы и фабрики. Всё это приводило к банкротствам и массовой безработице. И до этого неспокойная внутриполитическая обстановка ведущих мировых держав накалилась до предела, вызывая новые волны массовых погромов и ещё более ожесточённые столкновения с силами правопорядка. Многие правительства объявили военное положение и ввели комендантский час, а также в экстренном порядке проводили мобилизацию, но даже вторжение иной расы не стало тем стимулом, который объединил бы все государства для отражения агрессии.

Каждый был сам по себе и не спешил вступать в единый флот, призывы о создании которого то и дело появлялись на голоканалах, но дальше разговоров и призывов дело так и не пошло. Политики и финансово-промышленные корпорации, за ними стоявшие, ни в какую не желали создать единую армию под единым командованием и идти на компромисс между собой, даже невзирая на смертельную опасность, нависшую над человечеством. Все готовились противостоять вторжению иной расы самостоятельно, единственные, кто реально сражался с врагом не на жизнь, а на смерть, были волчьи стаи…

Дослушав доклад генерала Гудзы, Бобёр обвёл внимательным взглядом всех членов оперативного штаба и, помолчав некоторое время, задал вопрос адмиралу Верещагину:

– Василий Петрович, каковы шансы флотов ведущих держав разгромить армаду вторжения и примерно сколько времени на это потребуется?

Поднявшись, Верещагин кашлянул в кулак и спокойно стал отвечать:

– Нет, военный искусственный интеллект таких шансов не выдаёт, и штаб флота с этим выводом полностью согласен. Если флоты объединятся под единым командованием, то шансы серьёзно возрастут, но в это верится с большим трудом. Единственная сила, которая реально воюет с врагом, – это мы. Наши волчьи стаи отлично пощипывают врага, при этом практически не неся боевых потерь, но это не решение проблемы, а лишь некоторая отсрочка. Считаю нужным сказать, что штаб флота настоятельно рекомендует внести изменения в нашу общую стратегию.

– Какие именно? – приподняв правую бровь, вкрадчиво поинтересовался Бобёр, внимательно вглядываясь в глаза адмирала Верещагина.

Чуть склонив голову, Василий Петрович произнёс:

– Мы считаем, есть необходимость заблокировать проходы в наш мир в районах Хипори и Новой Тортуги, только на этот раз необходимо будет создать мощнейший эшелонированный оборонительный пояс и тем самым намертво захлопнуть ловушку. Таким образом, мы заблокируем поступление подкреплений и снабжение армады вторжения, хотя, конечно, это будет непросто, так как придётся выбивать противника с занятых им рубежей. Наших наличных сил для этого вполне хватит, но больших потерь, к сожалению, не избежать.

Бобёр сидел в глубокой задумчивости довольно продолжительное время и, вдруг резко мотнув головой, решительно заговорил:

– Согласен. Такая стратегия в нашей ситуации будет наиболее выигрышной со всех точек зрения. Приступайте к разработке новой стратегии с пошаговым планом и расчётом необходимых ресурсов для её реализации. Также проведите дополнительную разведку районов Хипори и Новой Тортуги, нам нужна подробная информация о противнике.

– Будет исполнено, командующий, – отрапортовал адмирал Верещагин и, испросив разрешения покинуть зал заседаний и его получив, неспешно удалился.

Оставшись в компании бывших своих кураторов, Бобер, в задумчивости оглядев их обоих и остановив свой взгляд на бывшем начальнике службы безопасности главы Сената, вздохнул и задал тому вопрос:

– Корнелиус, как двигается дело по созданию единого разведывательного управления и каковы первые результаты?

Поднявшись на ноги и заложив руки за спину, Корнелиус негромко заговорил:

– Организационно-штатная структура разведуправления на сегодняшний день пока окончательно не определена, но тем не менее восемь отделов и тыловая служба со службой обеспечения сформированы в полном объёме и активно работают. Ресурсов, правда, не хватает, но пока справляемся; главное, с кадрами и желающими сотрудничать проблем особых нет. Информация идёт не только из штаб-квартиры ГРУ, но и ЦРУ, там у нас в последнее время появилось немало негласных сторонников. Появились такие и в германской Федеральной разведывательной службе, но не только. Некоторые высокопоставленные сотрудники британской МИ-6 с Нового Лондона изъявили желание с нами активно сотрудничать, и вот они-то и передают нам самую ценную информацию.

Внимательно выслушав ответ Корнелиуса, активно занявшегося формированием полноценного разведывательного управления, Бобёр глубоко задумался. Беглый начальник личной службы безопасности, преследуя свои личные цели, с поставленной задачей организации разведслужбы справлялся на отлично, так как этому способствовал обширный круг знакомых, в том числе в иностранных спецслужбах. Именно по этой причине, а не какой-либо иной, полковник и произвёл кадровую перестановку, генерал Гудза сложил свои полномочия по управлению разведкой и взялся за организацию полноценной контрразведывательной организации, а также озаботился организацией Управления специальных операций.

Корнелиус работал великолепно, он действительно был мастер своего дела, но в то, что он работает сам по себе, Бобёр не верил, и поэтому за ним самым внимательным образом присматривали и о каждом его шаге докладывали: разведка слишком важное дело, чтобы позволять одному-единственному человеку держать её в своих руках. Нужны противовесы, в противном случае до добра это не доведёт, доверие – штука, может быть, и ценная сама по себе, но цена расплаты за него больно уж велика, особенно сильно она возрастает, когда ты идёшь вверх, с высоты падать, знаете ли, больно очень…

– Очень хорошо, – признал Бобёр, – качественная разведка нам нужна как воздух, но сейчас меня в первую очередь интересует информация политического характера. Собирается ли хоть одно государственное образование подбросить нам боеприпасы и ресурсы для отражения вражеского вторжения?

– На это рассчитывать совершенно не стоит, – отрицательно покачал головой Корнелиус, – нас все очень боятся, пожалуй, даже больше, чем армаду вторжения иной расы. Мы – реальная сила, являющаяся для политического истеблишмента и теми финансово-промышленными кругами, которые находятся за их спинами серьёзной угрозой. Их цель особо не блещет новизной и стратегическим новаторством, истеблишмент всеми силами стремится нашими руками проредить вражескую армаду и тем самым избавиться от нас и затем добить врага. Они победители, а мы никто, вернее будут никем, кто выживет в этой передряге, забытые герои, так сказать… Вполне разумно с их стороны, надо сказать.

Помолчав некоторое время, Бобёр, перебросившись мимолётным взглядом с генералом Гудзой, вновь задал вопрос:

– Что вы предлагаете?

– Считаю необходимым начинать планомерно отводить волчьи стаи в тыл, тем более они нам в скором времени понадобятся для захвата опорных пунктов на Хипори и Новой Тортуге. Для нас сейчас самое главное – всеми силами сохранить флот, переложив основную тяжесть войны с наших плеч на плечи тех, кто намеревается победить врага чужими, то есть нашими руками.

– Полностью поддерживаю! – живо отозвался генерал Гудза, хищно сверкнув глазами.

– Согласен. Отводить надо постепенно, за исключением российского направления и прилегающих к России территорий, – не меняя положения своего тела в рабочем кресле, отозвался Бобёр на предложение теперь уже начальника разведывательного управления и, помолчав несколько мгновений, поинтересовался: – Сколько времени потребуется для проработки поэтапного вывода волчих стай с боевых рейдов?

– Через сорок восемь часов полностью готовый план будет на вашем столе, командующий, – чётко доложил Корнелиус, продолжая стоять на одном месте, словно монументальный памятник герою прошлых эпох.

– Хорошо, жду вас в это же самое время ровно через два дня, а сейчас я вас более не задерживаю, Корнелиус.

Начальник создаваемого разведуправления, чуть склонив голову, попрощался и покинул зал заседаний. Проводив его задумчивым взглядом, Бобёр, пожевав губами, поднялся и, пройдясь по кабинету, подошёл к окну и, не оборачиваясь в сторону генерала Гудзы, негромко задал ему вопрос:

– Константин Георгиевич, как идут дела у адмирала Ивашутина?

Генерал-майор, поднявшись из-за стола и подойдя к командующему, спокойно стал отвечать:

– Иностранный легион формируется согласно установленным срокам, этому очень способствует поток добровольцев из разных государств, желающих сражаться с врагом. Правда, есть одна проблема… Модернизация боевых кораблей для легиона вынужденно затягивается из-за перегруженности верфей, все производственные мощности загружены до предела. Восстановление флота идёт ударными темпами, и через пару месяцев все наши потери непременно будут возмещены, но исходя из численности армады вторжения, этого будет недостаточно. Потребуется ещё четыре или даже пять месяцев для формирования мощного ударного автоматизированного флота, но это предел, наши ресурсы будут истощены. Дольше трёх месяцев такую армаду мы содержать просто не сможем, слишком это дорого обойдётся, даже несмотря на ваши личные золотовалютные резервы.

Обернувшись в сторону генерала, Бобёр внимательно посмотрел в его глаза и со вздохом ответил:

– Флот бездействовать не будет, так что значительная его часть будет уничтожена в боях, а это в свою очередь высвободит задействованные ресурсы и существенно облегчит наше положение.

Успокоив генерала Гудзу, Бобёр задумался. Всё было очень и очень сложно и неоднозначно. Одно дело – решать всё на поле боя, и совсем другое – политика, которой с каждым днём становилось всё больше и больше. Со всеми этими политесами уже голова шла кругом, но ведь другого и не дано, чем выше поднимаешься, тем больше политики и политических игрищ, причём каждый следующий уровень значительно опаснее предыдущего… Интриги, кругом одни интриги, и ничего с этим не поделаешь, такова жизнь и таковы правила внутривидовой конкуренции.

– Ладно, Константин Георгиевич, давайте вместе слетаем на базу Иностранного легиона и проведём инспекцию того, что уже успел сделать адмирал Ивашутин, а то сдаётся мне, иной возможности нам уже не представится, – предложил Бобёр, и в самом деле где-то в глубине души ощущая, что в самое ближайшее время и вправду будет не до того.

– Да, действительно, надо слетать и посмотреть собственными глазами, что там Ивашутин наворотил, – поддержал его Гудза, с затаённым сочувствием посматривая на своего бывшего подопечного, на которого нежданно-негаданно навалилась огромная власть и ответственность за судьбы даже не отдельно взятого народа, а всего человечества в целом. Участь, что ни говори, далеко не самая приятная. Выпадала ли кому такая судьба за всю историю человечества или нет, генерал Гудза не знал, но лично он ни за какие бы коврижки не согласился поменяться местами с Бобровым. В его понимании, это слишком далеко выходило за рамки того, на что он был готов взяться, чтобы нести за это личную ответственность…

Глубоко вздохнув, Бобёр, подхватив свой тактический планшет, решительно направился на выход, а за ним следом последовал Константин Георгиевич. Поднявшись на лифте на поверхность планеты, они погрузились в бронированный глайдер и в сопровождении охраны полетели на другой континент, где и располагались учебные базы со складами формируемого Иностранного легиона.

Через час полёта глайдер приземлился на взлётно-посадочную площадку возле штаба, и они вместе проследовали на второй этаж пятиэтажного здания, где и обитал отставной контр-адмирал Ивашутин. Преодолев пост бдительной охраны, они вошли в крыло органалитического отдела, где их и встретил адмирал и, поприветствовав командующего и его сопровождающего, провёл их в отдельный кабинет и, усадив в гостевые кресла, чётко стал докладывать:

– Командир, на сегодняшний день личный состав легиона – более сорока тысяч человек, в основной своей массе это десантно-штурмовые бригады и отдельные полки, а также автоматизированные бронетанковые батальоны и дивизионы ПВО с москитной авиацией. Полностью сформированы восемь оперативно-тактических групп для выполнения самого широкого спектра боевых задач, но вот с боевыми кораблями существует серьёзная проблема. В строю от утверждённого штата находятся лишь двадцать три процента, правда, с транспортными судами проблем нет, они все прошли модернизацию. Как устранить этот недостаток в ближайшее время, я себе даже не представляю.

Бобёр не спешил отвечать глубоко озабоченному адмиралу, он напряжённо размышлял. Своими силами модернизировать старые боевые корабли было нереально, слишком уж верфи были перегружены работой, тут надо было искать какой-то иной вариант. Посидев в задумчивости некоторое время, Бобёр поднял голову и, пристально взглянув на Ивашутина, обратился к нему:

– Илья Николаевич, мы физически не в состоянии почти две сотни кораблей привести в порядок и перевооружить их, нет у нас такой возможности, именно по этой причине я предлагаю иной вариант. Необходимо подобрать какую-нибудь окраинную планету, на которой имеются орбитальные верфи и стапеля для ремонта и восстановления, и загрузить их работой, да и Иностранный легион туда же следует перебазировать, а то уже на Бастионе становится тесно, да и не следует держать яйца в одной корзине.

– Пожалуй, я с вами соглашусь, – спустя несколько мгновений отозвался Ивашутин, – все яйца в одной корзине действительно держать не стоит, да и с политической точки зрения будет куда выгоднее, если Иностранный легион предстанет для всех в образе достаточно самостоятельного военного оператора.

– У вас есть на примете подходящая планета? – поинтересовался генерал Гудза, просчитывая в уме возможные организационные варианты передислокации такого большого количества войск.

– Две на примете точно есть, но сначала туда необходимо послать разведывательные корабли, чтобы выяснить обстановку, – отозвался адмирал на вопрос коменданта Бастиона, по совместительству возглавлявшего формирующееся Управление контрразведки.

– Посылайте, и как можно скорее, и одновременно приступайте к подготовке к передислокации войск, складов и ремонтных мастерских, – распорядился Бобёр и, вздохнув, заговорил вновь: – Поспешите, Илья Николаевич, времени у нас на раскачку нет совершенно, ситуация накаляется с каждым днём. Поступайте так, как посчитаете необходимым, привлекайте, подкупайте, угрожайте или, в конце концов, отбирайте силой необходимые ресурсы, вам никто и слова не скажет. Только силой не злоупотребляйте, всё должно быть в пределах разумной достаточности. Одним словом, действуйте, сообразуясь с местными реалиями и логикой.

Согласно кивнув, адмирал Ивашутин поднялся и, пройдясь по кабинету, стал негромко говорить:

– Грозовые тучи действительно сгущаются, так что власти любой из планет будут только рады, если у них появится серьёзная сила, именно по этой причине особого противодействия с их стороны ожидать не приходится, скорее даже наоборот – окажут всемерное содействие, мы же ведь не пираты, в конце концов. Конечно, ожесточённых боёв с армадой вторжения пока нет, но в ближайшее время всё может радикально измениться… Уже сейчас совершенно ясно, что война будет очень тяжёлой и победа в ней обойдётся крайне дорогой ценой. По сути, война эта изменит само человечество, вот только как, большой вопрос…

Выслушивать философские рассуждения Бобёр категорически не желал, особенно сейчас, настроение не то, да и время с местом неподходящее. Решительно поднявшись, он, мимолётно взглянув на генерала Гудзу, распорядился:

– Илья Николаевич, я прибыл для инспекции нашего Иностранного легиона, надо собственными глазами посмотреть на ваши личные достижения и достижения ваших подчинённых. Необходимо понять, на что мы можем рассчитывать в ближайшей перспективе.

– Командующий, поверьте, нам есть чем похвастаться и даже в немалой степени приятно удивить, – резко подобравшись, проговорил Ивашутин и решительно направился на выход, а за ним следом направились Бобёр с генералом Гудзой. Покинув здание штаба, они погрузились в неприметный глайдер и полетели в месторасположение основных подразделений Иностранного легиона. Через полчаса оказавшись на месте, по просьбе Бобра пилот облетел выстроенный город и многочисленные казармы на его окраине. Внимательно всматриваясь в иллюминатор, командующий с удовлетворением был вынужден признать: адмирал Ивашутин и офицеры его штаба постарались на славу. За какой-то прошедший год выстроить вполне комфортный для жизни город с отлично функционирующей инфраструктурой было далеко не простой задачей, но они, невзирая на все трудности, справились блестяще. Буквально с нуля, в чистом поле отстроить город и создать вполне боеспособную армию мог далеко не каждый…

Завершив облёт, пилот повёл машину на посадку, и спустя пятнадцать минут они на микроавтобусе покатили в сторону казарм, и пока он катился по гладкой влагопропускающей дороге с современной дренажной системой, Ивашутин не скрывая гордости рассказывал о различных передовых технических новшествах, применённых в строительстве города. Как оказалось, такими градостроительными решениями и ультасовременными технологиями похвастаться в человеческих мирах мало кто мог.

Бобёр сидел в кресле и, посматривая в окно, внимательно слушал адмирала, но при этом мысли его двигались совсем в другом направлении. Всё, что говорил Ивашутин, звучало прекрасно, но слишком комфортное житьё-бытьё могло далеко не самым лучшим образом сказаться на способности и, главное, желании воевать с вторгнувшимся врагом. Вот именно это и хотел выяснить Бобёр, он должен был точно знать, на что следовало рассчитывать. Как ни крути, а круто на картинке выглядеть и быть реально крутым – две совершенно разные реальности, которые вместе как-то плохо друг с другом сходятся, особенно это хорошо заметно в боевых условиях. Время показушной крутости и игры на публику прошло, наступили суровые времена, когда в большой цене реальная сила и способность невзирая ни на что бросить вызов даже самому сильному противнику и победить его…

Микроавтобус, проехав через транспортный КПП, плавно остановился возле входа в штаб первой десантно-штурмовой бригады, и Бобёр, покинув комфортный салон, огляделся по сторонам и задал вопрос адмиралу Ивашутину:

– Илья Николаевич, что-то я личного состава нигде не наблюдаю, да и боксы для бронетехники пусты. Куда все подевались?

– Практически весь личный состав трёх бригад на плановых учениях, отрабатывают полученную вводную на большом полигоне. Им поставлена задача обнаружить, блокировать и затем уничтожить полк специального назначения глубинной разведки, – ответил Ивашутин, пребывая в приподнятом настроении, и жестом предложил командующему войти в штаб бригады. Согласно кивнув, Бобёр поднялся по каменным ступенькам и вошёл внутрь, где его встретил дежурный офицер. Лихо козырнув, капитан произвёл доклад и чуть отошёл в сторону, давая дорогу командующему. Внимательно присмотревшись к невысокому финну крепкого телосложения, Бобёр, подумав несколько мгновений, задал ему вопрос:

– Как вам, капитан, условия службы, и есть ли какие жалобы или претензии в адрес командования?

Капитан Марко Халонен, нисколько не растерявшись, на хорошо поставленном русском языке чётко ответил:

– Жалоб и претензий нет, командующий, разве что хотелось бы несколько больше выходных, а так всё хорошо. Служба налажена, снабжение и питание на самом высоком уровне, денежное довольствие выплачивается своевременно, так что причин для жалоб нет.

– В таком случае, капитан, проведите для меня экскурсию по штабу бригады, – доброжелательно улыбнувшись, распорядился Бобёр и проследовал за Халоненом в глубь штаба, а за ним следом направился адмирал Ивашутин. Капитан Халонен без всякого подобострастия взялся объяснять, как устроен штаб бригады и какие порядки установлены командованием. За полчаса пройдясь по зданию и узнав много для себя нового, Бобёр поблагодарил офицера и, отпустив его, вместе с адмиралом прошёл в комнату секретной связи. Закрыв бронированную дверь, проверив помещение на наличие неуставных технических средств фиксации и убедившись в их отсутствии, Ивашутин заговорил:

– Командующий, я не хотел говорить об этом в присутствии кого бы то ни было. Командование легиона некоторое время назад приняло решение создать полноценную службу контрразведывательных операций. Было непросто втайне от всех её создать, но, несмотря на все трудности, она была создана. Результат не заставил себя ждать, за три недели выявлено порядка ста двадцати агентов иностранных разведок, восемнадцать из которых являются офицерами легиона, причём один пребывает в должности командира батальона тылового снабжения. Прикажете всех их арестовать?

Бобёр глубоко задумался. С одной стороны, было бы неплохо одним махом избавиться от чужого пригляда, но с другой стороны, такой шаг ни к чему особо полезному не приведёт. Ну, арестуют всех, ну допросят, ну получим какие-то крохи информации, а на их место придут другие, вот только на этот раз они будут куда более подготовленными, из-за чего вычислить их станет во много раз труднее. Тут надо по-другому, более утончённо подходить, чтобы извлечь из этого максимальную выгоду…

Помолчав некоторое время, Бобёр, чуть наклонив голову вперёд, негромко заговорил:

– Нет, Илья Николаевич, этого делать ни в коем случае нельзя. Наоборот, пусть и дальше продолжают служить, но под бдительным присмотром, а некоторых даже следует продвинуть по служебной карьере, но только в тех случаях, когда это будет нам полезно – противника снабжать убедительной дезинформацией. Примерно так и следует поступать, мы не в том положении, чтобы усложнять себе жизнь.

– Я вас понял, командующий, так действительно будет наиболее выгодно для деятельности контрразведки. Будем наблюдать, как они создают разведывательные сети, вербуя в них агентуру, ну и заодно внедрять в них своих проверенных людей, – признал адмирал правоту своего командующего, хотя годился ему в отцы и даже деды, слишком велика была разница в возрасте, но тем не менее Ивашутин всецело признавал за этим молодым человеком право отдавать ему команды, которые и выполнял.

– Ладно, Илья Николаевич, пойдемте, понаблюдаем, как идут учения бригады по уничтожению спецполка глубинной разведки, – поднимаясь с кресла, отдал команду Бобёр и решительно направился на выход из кабинета секретной связи бригады.