Читать книгу Стихи - Александр Идоленков - Страница 21
Стихи
Почему ушла она?
Песня
ОглавлениеЯ вокруг любимой топал,
Приносил букеты роз,
А весной ветки сирени
И смешил ее до слез.
До сих пор не понимаю:
Не коснулся струн души?
Может, розы или лозы
Не совсем ей хороши?
Я теряюсь весь в догадках,
Почему ушла она
С пацаненком конопатым
И оставила меня?
Ветер воет по задворкам,
Разрывается душа.
Прокатился я на горках,
Жизнь моя нехороша!
Недоволен я собою,
Мне уже за тридцать лет.
Есть профессия, квартира,
Только счастья видно нет!
Неудачи, не иначе,
Стерегут меня везде.
Нужно выдумать такое —
Прилететь к ней на метле!
Я гуляю по паркету и живу по этикету много времени подряд. Это мне дано от Бога, от родителей немного, в основном все это мой уклад! Я способен много дней декламировать о ней, флиртовать и танцевать, где угодно, как угодно, лишь бы не надоедать! Эта жизнь вполне по мне, я живу в такой стране, где все в спорте и борьбе. Люди здесь живут как в сказке, все находится в развязке. Демократия вполне. Мы ее не ощущаем и, зачем она, не знаем. Люди сами по себе, а чиновники себе знают мутные места и гребут себе туда, выгребая закрома подчистую, добела! Вот такие-то дела, где бабенка родила? Приезжает из роддома, а на месте нет села. Где оно? Ну нет села! То ли полностью сгорело, то ли ливнем унесло? Предугадывать не могут, только выгода там есть, если выгода есть, цель, значит, крутят канитель. Дума все б давно решила, но проблемы у нее, мозг разросся до предела, поломали все столы, кабинеты так малы, не вмещаются мозги. Не привыкли люди шляться без работы по земле. Не дают народу землю. Если хочешь, заплати. Нету бабок, то иди, или, иди! Выручают иностранцев по любому поводу: костыли для инвалидов, а лекарства, яблоки, даже воду. Вот нахалы! Между прочим, из Байкала! Все из иностранщины! До чего дожили мы? Неприглядные бомжи господами стали, уже не отзываются, если не стараешься уважить господина и дать ему на пиво! Барыня, барыня, устала сударыня…
Отдохнуть нам не придется, время есть, но мне сдается, ноги ходят ходуном, а душа горит огнем, покуражиться еще нам придется все равно. Нас клиенты не поймут и второй раз не придут. Кому скучно, не робей, колы пузырек испей. Расслабляйся, будь веселым, если хочешь быть здоровым. Не пытайся омрачить, нам не хочется лечить нервную систему. Погужуешься со мной, и с веселой головой отвезем тебя домой.
Прочитал я монолог, вижу вдруг в своем окне президента на коне! Черный конь горит огнем, президент сидит на нем. Вот бы мне такую тварь, да куда там, опоздал. Меня она, плебея, сбросит мигом, не робея, всех мужиков без галстуков она не переносит. Держаться б мне скорее там, где всего темнее. Абрамовичу не снилось это состояние. А какой за ней уход! Пенсион зараз уйдет! Правда, у Романа яхта есть в кармане. С вертолетом на борту и подводной лодкой. Он с ней не расстанется, говорит он всем украдкой, со своей ухмылкой сладкой: «Ожидается потоп, кто в воде окажется, тот живым останется. Но скажу на этот счет, за спиной могучий флот у президента нашего! Он на нем друзей спасет, но вначале не поймет. Через некоторое время друзья в память все придут, обязательно смекнут, что таке бремя им, не по силам провернуть. Так как воды океана вместе с островом Буяном покроют землю на века, призадумайтесь, пора! Миллионы лет подряд корабли те бороздят в океане средь штормов и средь яростных врагов, нужно точно подсчитать и активы, и баланс, перспективы и мораль. А так как наше руководство не способно управлять богатейшим государством, не имея в голове, кроме спорта по борьбе, ни задач тебе, ни цели, то в экстриме океана напряжение спирали будет так накручено, что, сорвавшись, уничтожит все благополучие. Не хотел бы оказаться в тот момент и испугаться средь счастливчиков бездарных!»
Товарищ Ленин указал нам путь к справедливости и радости,
Но люди предали его своею ленью, жадностью и гадостью.
О воспитанье и морали поколенья просто нечего сказать,
Одно лишь воровство, все общество отбросило на век назад.
Коммуну строить никто не захотел и о грядущем не подумал.
Вольготнее нам ждать, чтоб кто-то смог нам дать, а мы сожрать!
Таков, видно, удел, когда народ всецело не у дел.
Как тягостен последний миг у всякой жизни,
Доползшей до черты, после которой мрак тоски.
Не оттого, что тяжкий груз, сжимавший как тиски,
Приходится оставить, этот хлам, своим друзьям,
Которым за тебя придется разгребать твои грехи.
Иль горестно покинуть созданный тобой мирок
И ты не хочешь отойти, как подобает, на восток?
Честнее ты хотел коптеть и далее на этом свете?
Земля мудра. Зачем хранить ей барахло в секрете!
Как сквозь тонкую прорезь,
Я смотрю в свою юность.
Память дверью открыта,
Почти все позабыто,
Только проблески лета,
Что-то солнцем согрето:
Голод, время разрухи,
Нестерпимой разлуки,
Вздохи младшей сестренки
В грязной рваной пеленке,
И глазищи, как блюдца,
Просят что-то поесть!
У меня на руках
Умирала в слезах!
Я не смог ей помочь.
Как сквозь тонкую прорезь,
Я смотрю в свою юность!
Льются горькие слезы,
И мурашки по коже
Проступают, похоже,
От счастливого детства,
Пережитого мной!
Познания мои,
Ну, скажем, о любви…
Заканчиваются практикой
От жизни.
Я наставлений не читал,
В советы не вникал,
Считал, что жизнь
Сама научит.
Прибавь, что опыт вековой,
Заложенный с лихвой,
Хранящийся в наших генах,
Подскажет,
Как с нею обращаться.
Я Родину свою люблю, поэтому ропщу.
Правители во всем повинны с головой.
Им воли не дают, а ежели дадут, то украдут.
Довериться нельзя, привычка вековая,
И за границу моментально улизнут —
Для этого готовились заранее.
Оттуда по обычаю и Родину любимую сдают
И врозь, и по частям, кому как повезет!
Я со своей душой многострадальной
Всегда был твердо на стороне народов.
И с ними пережил их жизнь и быт печальный.
И мысли о судьбе, свободной изначально,
Уж стали угасать по мере прохожденья лет.
Не суждено нам, видимо, дождаться от господ,
Чтобы они увидели не скот, а в нем народ,
Который упустил бразды правления страной,
Благодаря и жадности, и лени, не получив взамен
Ни справедливости, ни правды, ни свобод,
И не получит, пока нутром закостенелым не поймет,
Что Ленин и Христос – родные братья,
И нужно было за идею беспощадно драться,
И строить коммунизм голодным, раздирая в кровь
Мозолистые руки и чувствуя священную любовь
К фундаменту своей многострадальной жизни.
Учиться управлять и души постоянно исправлять,
Но не насильственно и смертью, а постоянным ростом
Сознания народных масс, идущих к благородной цели!
Не упускать из вида бдительность людскую и
Изворотливость в науках, и в хозяйстве, и делах шальную.
Заблудших не искоренять, а убеждать примером
Лучшей жизни. И Родину любить, Отечеству служить.
Быть преданным великому народу и рубежи крепить!
Могу я высказать нелепость не подумав.
Но большинству вполне приемлем этот бред.
Вначале обсуждают, потом обед съедают.
Я щепетилен, от этого страдаю постоянно,
Вместо того чтоб пропустить мимо ушей,
Копаюсь в словарях и долго сомневаюсь,
Но если утвержусь, храню в душе своей!
Друзей у меня нет, литература исчезает,
Стихи – тем более, на них и спроса не бывает,
А если кто нечаянно прочтет, от смеха умирает
И пальцем шевелит у своего заросшего виска,
Мол, рехнулся приятель, наверное, слегка.
Кто мог об этом знать лет пятьдесят назад,
Что электроника могильщиком нагрянет?
И даже неудобно за прогресс,
Что каменный к нам век уж подступает,
Когда вдруг электричества не станет…
Любовь,
Она похожа больше на вражду,
И если молодые не притрутся,
То обязательно в конечном счете разойдутся!
Характерами, значит, не сошлись…
Поэтому умами разошлись.
Общение людей,
Сближение друзей,
Рождение идей,
Совместный труд,
Чудесный пруд
И отдых на поляне —
Чудесное слиянье!
Еще пока живой,
Я занят с головой!
Ни дня без строчки,
Таков устой мой!
Я ставлю точки
В конечной строчке.
Одни цветочки —
Ни дня без строчки!
Что здесь плохого,
Пишу я слово,
Еще полслова,
И вот готово!
Когда нет мысли —
Мозги прочисти!
Передохни.
Пока ты можешь,
Сердца тревожишь,
Пиши хоть строчку —
Хоть о цветочках.
Пусть отцветают,
Пусть увядают,
Но пусть все знают,
Что я хоть строчку
Впишу, и точка!
От судьбы защиты нет!
Наблюдал я много лет,
Но, как видите, ответ
Как не виден, так и нет!
Я встретил свою первую любовь,
И сердце вроде екнуло от грусти.
Оно угасло так давно, и не берусь я
Вновь разбираться, я готов иль не готов.
Смотрю на постаревшие черты,
Глаза уставшие глядят не замечая,
Кто перед ней – старик. Не понимая,
Что страстный небожитель перед ней!
Скользнула холодом стеклянных глаз —
И вроде искра засветилась.
Но то холодная слеза скатилась
По сморщенным щекам последний раз.
То не любовь мелькнула между нами,
А любопытство пройденных годов.
Я раздосадован, на все я был готов,
Но только не на песнь без слов!
Горит закат. Горит восход.
А я смотрю наискосок
С прищуром глаз моих слепых.
Не скатится слеза пока
Из глаз поэта-старика.
Я чувствую, как тают облака
И выливают дождь с напором,
Гремит раскат, сверкают небеса,
Сжимая сердце до предела.
Откуда эти чудеса?
Их не увижу никогда…
Наука для меня чужда!
И что наука предпочла?
За операцию я уплатил сполна,
Но видеть я не буду никогда!
Таков был приговор врача.
Профессор Федоров на мне
Банкрот.
Не он, его последователей род.
Стук сердца моего заметно гаснет,
И жажда к жизни тоже угасает.
И сколько это будет продолжаться,
Наверняка никто не знает.
Лишь организм предугадает точно,
Когда агония предсмертная настанет.
Он даст понять, он точно знает
Тот роковой прощальный вздох!
Я мог бы описать болезненные строки,
Чтоб преподать моральные уроки,
Ну кто здесь я и кто они на самом деле?
Чего замолкли, словно оробели?
Сегодня я пока еще живой,
Но чувствую – больной.
А значит, день не мой.
Пегас давно не прилетал,
Сегодня я своим умом
Ни строчки не создам!
Я весь горю, почти в бреду,
В постель пора, и я иду,
Чтоб отдохнуть
В тиши до самого утра…
В окно взглянуть,
Глубже вздохнуть,
Глаза закрыть…
И… в долгий путь…
Есть у меня маковая росинка,
Я поделюсь ею с голодным.
Он расскажет другим о моей доброте,
Тогда мы сплотимся вместе в борьбе
С голодом, а главное, вырастем в вере!
Единство – великая сила народа
Против поработителей всех мастей!
И когда сольются тысячи единоверцев,
Свергнем хапуг и сволочей!
Стой, куда прешь,
Не видишь, что я стою
На пути к твоему прогрессу,
На обочине, на краю?
Спали долго, учились, боясь,
Что сбросят с пьедестала.
Когда образумились, ясно стало —
Опоздали…
На дне одни помои остались.
Хорошо, что есть чем отвлечь
Злую и голодную массу —
Спортом и демократией где-то.
Иначе хоть плачь!
Кукиш тебе, а не калач,
Ротозеи безмозглые…
Ваши поручения, ваши поручения
Выполняются с увлечением!
Закатали в асфальт поля,
Другие зарастают бурьяном пока.
Неважно, зато бумажно,
Не трогать, целее будет!
Цифрой накрыли страну,
Пользуйтесь интернетом.
Тысячи не шутка
Оторвать от желудка.
Хлеб или интернет – выбирай?
Если интернет,
Китайцу-брату отдай.
У нас руки-крюки,
Мы неспособны сейчас
Даже лыко вязать!
Раньше нельзя было.
Сейчас вроде можно,
Но сложно.
Короче, тоже невозможно!
Лень думать, а организовать
Некому.
Все под козырек стоят.
Мозг и руки заняты.
Дети несмышленые,
Некому отвечать.
Чехарда невозможная,
Везде и опять
Не с кого взять!
Я глянул в омут – отшатнулся.
Там, в глубине, звезды горят
И волшебством к себе манят.
Увидев вечность, помрачнел,
Пред силой мрака побледнел,
А осмотревшись, поумнел!
Со всем столкнуться захотел.
А рай меня так огорчил.
Я духом пал с потерей сил.
Туда попасть не суждено,
Порядки как при коммунизме,
Мы это видели в кино!
Хотелось бы, но не дано!
Все уж испытано давно.
