Читать книгу На языке врага: стихи о войне и мире - Александр Кабанов - Страница 14

Двух пушкиных, двух рабов подарила мне новая власть:

о, чернокожий русский язык, к чьим бы губам припасть?

Хан Гирей любил снегирей, окруженный тройным эскортом,

хан Гирей – гиревым занимался спортом,

говорил: чем чаще сжигаешь Москву, тем краше горит Москва,

чуешь, как растет в глубину нефтяная сква?

Так же чёрен я изнутри – от зубного в кровь порошка,

снился мне общий единорог с головой ляшка.

Двух рабов пытаю огнем: вот – Кавафис, а вот – Целан,

кто из вас, чертей, замыслил побег, воскуряя план?

Как по очереди они умирали на дуэли и в пьяной драке —

подле черной речки-вонючки, в туберкулезном бараке.

Хан Гирей говорил, очищая луковицу от шелухи:

в песне – самое главное – не кричать,

в сексе – самое главное – не кончать.

Если бы все поэты – не дописывали стихи.