Читать книгу Недетские сказки. (Юмористическая фантастика) - Александр Кеслер - Страница 3

Приключилась эта история в давние времена в одном царстве-государстве.

Многие наверняка слышали о двоих из ларца, одинаковых с лица. А вот откуда они взялись, поди и не знаете? Так я вам сейчас без всякой утайки и расскажу с чего все началось, как дело было и откуда ноги растут.

Надобно заметить, что жили в том царстве два брата-близнеца и что характерно – оба были царевыми сыновьями – законными, так сказать, наследниками престола. И очень уж любили они по малолетству озорничать. А времена-то какие были? Правильно – далекие. Ни тебе там синематографа, ни интернету, даже с книгами и то напряг. Их тогда гусиным пером писали, потому как печатную машинку в том царстве тоже еще не придумали. Это сколько же времени на такую писанину уходило? Страшно сказать – годы. Сами понимаете, что много чего таким макаром не напишешь. Вот потому и писали тогда не абы что, а все больше летописи да царские указы. Короче, с приключенческой литературой для подростков совсем плохо дело обстояло, а о фантастической так даже и не слыхивали.

Были, правда, там сказители, которые устным творчеством себе на кусок хлеба зарабатывали, да только царь их не жаловал, а больше гонял, считая бездельниками и дармоедами. Вот, мальцам и приходилось самим для себя развлечения придумывать… Бывает, поймают в лесу змея и давай его в небо запускать. Тот поначалу, знамо дело, шипит, извивается… А потом соображает, что жизнь она такая – из взлетов и падений состоит, и даже хвостом махать начинает, дабы полету какую-то осмысленность придать, поскольку крыльев-то у него отродясь не было. То лягушек на болоте насобирают и давай их целовать – проверяют, значит, таким нехитрым способом на принадлежность к царским кровям, чтобы ошибки какой не приключилось. А как всех перецелуют, так и начинают их препарировать, а потом супчик варить – на хранцузский манер. Такие вот естествоиспытатели с кулинарными наклонностями росли на радость родителям.

И все бы было хорошо и наверняка выросли бы те братья достойными сатрапами для своего народа, когда бы с ними эта история не приключилась. За сим присказка наша заканчивается и переходим непосредственно к сказке. Только вы уж не обессудьте, если вдруг покажется вам, что больно эта история на индийское кино смахивает, ибо на самом деле все именно так и было.

Заехал однажды в то царство цыганский табор. Развлечений, как уже упоминалось, в царстве было немного – рыбалка там, охота, изредка ярмарки заезжие случались с кукольным театром, ну еще раз в три года царь балы устраивал, на которые царевичей по причине малолетства никто не приглашал. Вот они и пристрастились по вечерам в табор тайком бегать да там цыганскую шоу программу из кустов созерцать: на пляски смотреть да песни слушать.

А цыгане те, ежели кто не знает, уже в те далекие времена никакими противоправными деяниями не брезговали и успешно киднеппингом промышляли. Вот они одного из близнецов – Степана и украли, да с собой и увезли в далекие страны. Ивану (второму брату) удалось от тех артистов-авантюристов удрать. Он бегом во дворец, аж запыхался и взопрел весь пока добежал. А как дверь в покои отворил, так давай прямо с порога белугой орать – беда, мол, приключилась, спасите, помогите!

Пока царь спросонку разобрался что к чему, что таки и вправду беда, а не просто мальцы озорничают, пока воевода отряд собрал, так того табора и след простыл. Че они только не делали: и план перехват объявляли, и лес прочесывали, все без толку – цыгане, как в воду канули. Такая вот беда приключилась.

Погоревали родственники, погоревали, да и стали дальше жить поживать.

А у Степки началась жизнь полная приключений. Цыгане те, опасаясь гнева царя, не стали у него выкуп за отпрыска требовать, логично рассудив, что окромя неприятностей ничего им не обломиться, и быстрехонько из царства того ретировались, благо там дыр на границе хватало. Однако же, выгоду свою упускать не собирались. Для чего тогда, спрашивается, огород городили?

И таки пристроили цыгане мальца. Продали они его в чужестранном королевстве тамошнему главному военному начальнику. Тот давно с бароном дружбу водил и разные темные делишки с ним обстряпывал. А тут как про царевича услыхал, так и смекнул, что со временем парня можно будет на шпионскую работу определить, потому как он и язык чужестранный знает, и внешность у него весьма подходящая для такой работы. И стал он Степана военным да шпионским хитростям обучать, все приговаривая какая это романтика и как шпионы здорово живут. Байки ему про шпиЕнов на ночь рассказывал – идеологию, так сказать, в неокрепший мозг вбивал потихоньку…

И вот пока там суть да дело, пока Степка шпионским штучкам обучался, а Ванька монаршие премудрости постигал, самое время рассказать об еще одном персонаже этой истории. Жила в том царстве, откуда братья-близнецы родом, одна ведьма – по имени Баба Яга.

Отношения у ней с царем местным сложились непростые. Тот был ретроградом и не очень в ногу со временем шагал, потому, как не любил он разным заграничным новомодным веяниям потакать. Что с него взять – сатрап и самодур. Но в то же время, понимал царь, что политика – штука стремная: чуть зазеваешься, так тебя тут же свои же доморощенные придворные интриганы и свалят. Потому предпочитал он держать руку на пульсе, а ухо востро. И исключительно из-за этого, крайне редко и очень нехотя, но с соседями своими заграничными все же встречался. Разные их передовые политические технологии подмечал и это дело на ус мотал. Как следствие – устраивал он после таких встреч, у себя в царстве различные акции, чтобы совсем уж отсталым в глазах мировой общественности не прослыть.

Приглянулась ему как-то заморская инквизиция. Очень ее за границей все расхваливали. Сатрапы-то они помучить людей страсть как любят, прямо хлебом их не корми. Но учреждать у себя в царстве подобное ведомство пыток он не стал – очень уж это накладно для казны было. Обязал тогда царь воеводу и батюшку, чтобы те, без отрыва от основной работы, устроили в царстве месячник под девизом: «Взвейтесь кострами синие ночи – мы инквизиторы ведьмам и прочим».

Немало тогда соратников Бабы Яги унеслись в небо вместе с теми кострами. Она и сама тогда еще ведьмой в самом соку была, но пришлось ей срочно в лес эмигрировать. А уж там она бабой и стала, потому видимо и затаила на царя обиду лютую, и поклялась при случае с ним поквитаться…

Прошло годов пять, а может и все шесть с тех пор, как цыгане Степана украли. Иван к тому времени подрос – церковно-приходскую школу закончил, потом папаша ему заморского репетитора выписал, чтобы тот отпрыску краткий курс наук всяких нужных преподал. И все бы неплохо, но вот только кажный год порывался Ванька братца искать. Только царь-батюшка это не одобрял, поскольку шибко переживал на сей счет, опасаясь и второго наследника престола потерять. И вот как-то собрался царь на очередной саммит в соседнее королевство и Ивана с собой туда взял. Пущай, дескать, привыкает – на людей да на заграничное житье-бытье поглядит, заодно ума-разума наберется.

Приехали они, значит, в то королевство заграничное. Их там обхаживают – в хоромах королевских комнату на ночлег выделили с мягкими постелями да с кружевным бельишком, яствами заграничными потчуют и напиткам диковинными угощают. Только скучно Ивану там стало, как цари с королями за политику разговоры говорить начали.

А надобно сказать, что неспроста местный король тот саммит у себя в королевстве устроил. Решил он там, под этот шумок, воеводу из соседнего королевства извести, чтобы потом царство, где отец Ивана правил, проще было завоевать.

Как Ивану скучно-то стало, решил он по замку чужестранному побродить. Бродил, бродил, пока не занесла его нелегкая на чердак. Лазит он там, значит, осматривает: из какого дерева стропила сделаны да как меж собой закреплены. Когда глядит, вроде там кто прячется в дальнем углу чердака. Подкрался Иван к незнакомцу, пригляделся, да как прыгнет на того…

Подбил Иван Степке руку, когда тот в воеводу целился. Его оказывается главный военно-начальник на роль киллера подрядил. И вот воткнулась стрела, выпущенная из арбалета, аккурат в левую ягодицу местному королю, который в это самое время воеводе-чужестранцу орден дружбы народов вручал. Такой вот казус приключился. Конечно тут же гвалт на саммите поднялся: кто убегать бросился, кто прятаться. Король раненый лекаря кличет, его военный начальник кинулся (для виду конечно) злоумышленника искать, который на короля покушаться удумал. В общем, полный бедлам начался.

Степан на Ивана зло зыркнул и точно свое отражение в зеркале увидал. Заулыбался, обрадовался очень, обнялись братья, расцеловались. А тогда Степан и говорит:

– Бежать надо, а не то не сносить мне головы. В лучшем случае, упрячут меня эти ироды – мои работодатели в кутузку лет на десять. Работу-то я, мало того, что не выполнил, так еще и царя местного подстрелил. Изменой дело попахивает.

– Не боись, братишка, я тебя одного в беде не брошу, – отвечает Иван.

И кинулись они дружно наутек. Пока с чердака вниз по ступеням спускались, стража королевская подоспела. Давай братья тем опричникам носы на сторону сворачивать, да тумаки направо и налево раздавать. Выбежали из королевского дворца, на коней вскочили – только их и видали.

А за пару верст перед границей королевства с их царством, предусмотрительно в лес свернули. Сколь смогли на конях ехали, а как до непролазных дебрей добрались, пришлось им коней бросить и дальше пешком до дому топать. Два дня они по тому лесу блуждали, пока не вышли к избушке.

Не ведали братья того, что вышли к дому Бабы Яги – лютого врага их папеньки. Та как увидала Ивана со Степаном, так сначала подумала, что у нее в глазах двоится, даже принялась причитать: «Надо меньше пить, надо меньше пить!» Но братья ее тут же успокоили, и все как есть рассказали: и кто они такие, и откуда путь держат, и куда, и про то, что с ними приключилось.

Тут ведьма и смекнула, что поперла ей карта. Сделала она вид, что несказанно обрадовалась незваным гостям. Накормила их, напоила, баньку истопила. И пока добры молодцы, ничего не подозревая, в баньке парились, она быстрехонько колдовать принялась. Наложила на близнецов заклятие и оказались те в ларце аки джины в бутылке какой или лампе, да еще и в срамном виде – без одежи, но хуже всего то, что память им начисто отшибло. По-научному – амнезия у них приключилась. Сила, значит, есть, и ум присутствует, а вот кто они такие и откуда – знать не знают и ведать не ведают.

Так бы они и просидели там целую вечность, кабы не Аленушка. Какая такая Аленушка? Так сестрица ихняя. Да-да, была у Ивана со Степаном еще и сестра.

А опосля того, как Баба Яга царю отомстила, и испытала по поводу своей мсти чувство глубокого удовлетворения, решила она предпринимательством заняться, чтобы добро зазря не простаивало. Стала она сдавать тот ларчик с работниками в пользование. Ежели там кому мост или дом построить требовалось, али отлупить кого, то ловчее и эффективнее, чем двое из ларца, никто этого сделать не смог бы. Но, как говориться, слухом земля полниться. Прослышала и Аленка от людей про работников Бабы Яги, которых та в ларце своем держит да в аренду сдает. Очень уж ей портретное описание этих одинаковых с лица знакомым показалось, а особенно родинка на левой ягодице у обоих. А дальше, не составило особого труда сложить два и два, что бы понять, кто есть ху.

Заказала Аленка тогда бельишко и наряды хрянцузские из самого Парижу, приоделась, да и отправилась к Бабе Яге в лес. Пришла, значится, к ней и говорит:

– Нужен мне ларчик с твоими работниками, старая, потому, как гномов моих – всех семерых в каменоломне завалило и надобно теперь завал разобрать и спасти мелких, иначе задохнутся они там и помрут бесславно.

Бабе Яге людское горе никогда чуждым не было. Она даже для всех нуждающихся почасовую таксу за аренду ларца установила, чтобы лишнего с людей не брать. Огласила бабуся гостье «иностранной» свой прейскурант – во сколько «Белоснежке» эксплуатация диковинки в сутки станет. Та молча означенную сумму отсчитала и Яге деньги вручила. Бабка ей ларец и отдала без каких-либо сомнений и подозрений.

Аленка в лес углубилась, уютную полянку нашла и тут же ларчик вскрыла. Следуя непостижимой умам логике, надеялась она, что братья, как ее увидят, так сразу же признают – родная кровь им что-то там подскажет и поможет. А если колдовство и не развеется, то все вместе они наверняка сумеют чары Бабы Яги разрушить. Но не тут-то было.

Увидеть-то они ее увидели, а только не признали. Смотрят на сеструху пустыми глазами, точно обкуренные какие-то или зомби бессловесные, а на устах глупые улыбки блуждают. Ни дать, ни взять – клиенты психушки после дозы аминазина или галоперидола. Хорошо еще, что кто-то сердобольный им драные штаны да поношенные рубахи презентовал, а то бы вообще – срамота и глум – типа два в одном было бы. Потом один из братьев и спрашивает:

– Тебя кто обидел красавица? Так ты только скажи, мы его мигом отмутузим.

А второй уточняет:

– Может, решила здесь обосноваться? Так мы тебе мигом дом соорудим.

Та в ответ только отрицательно головой покачала. Потом присела на пенек, помозговала пару минут, и поняла, что придется ей одной эту ситуевину разруливать (не зря психологию за границей изучала) и, чтобы хоть как-то братьев-олигофренов к делу привлечь, говорит им:

– Идите по этой тропинке. Приведет она вас прямо к бревенчатой избушке. Ваша задача, как до нее дойдете, хозяйку, что в доме живет, схватить, связать и ко мне доставить. Уразумели?

– Ага! – отвечают те хором.

И тут же, в точности все указания добросовестно выполнили, потому, как у них мозг под воздействием колдовства, именно под это дело заточен был – приказы выполнять. Бабка поначалу скандалить пыталась, угрожала даже, но Аленка это дело быстро пресекла и кляпом ей рот заткнула. А поскольку ее план «А» с треском провалился, то не было более смысла свою легенду поддерживать, и пора было переходить к плану «Б». Подождала она часик, пока старушка успокоится, попутно пнула ее пару раз, дабы серьезность намерений внушить, а потом сделала предложение, от которого ведьма не смогла отказаться…

– У нас в царстве, – говорит царевна загробным голосом, точно смертный приговор оглашает, – царь от горя совершенно свихнулся – снова месячник охоты на ведьм объявил, – и такая скорбь у нее на лице проступила, просто жуть. И дальше, значит, вещает. – Говорит вот мне давеча: «Как-то скучно мы жить стали – развлечений никаких, народ весь извелся, только – работа-дом-работа. Так и озвереть можно…» Он недавно с одного восточного ханства вернулся. Как выяснилось, ему там местный хан такие пытки продемонстрировал, от которых приговоренным, на скорую смерть рассчитывать не приходится. Они – азиаты эти любят процесс умертвления как можно дольше потянуть. Например, накормят смертника бамбуковыми зернами и ждут, пока те у него из живота прорастать станут. Или перышком его по пяткам щекочут, пока человек не помрет, а могут и палками по пяткам дубасить, тут уж как повезет. Восток – дело тонкое.

И главное дело, она вроде и не угрожает, а только прозрачно намекает на открывающиеся перспективы, но от этих ее слов все одно как-то не по себе становится. Поняла Яга, что влипла в историю, но решила с Аленкой поторговаться:

– Че те надо? – спрашивает. – Логово Змея Горыныча открыть или место, где смерть Кощеева спрятана? – стала переводить стрелки на соратников Яга.

В ответ Аленка только засмеялась:

– Эти персонажи мне безынтересны, как, собственно, и ты. Братьев моих расколдуй и гуляй себе.

– Это можно, – кивает Яга.

– Так – вперед и с песней. За чем дело стало?

– А где гарантии, что вы меня потом отпустите?

– Да, ладно, нужна ты нам. Вернешь мешок золота, который братья для тебя заработали, и спи спокойно.

Короче, сумела Аленка болевые точки Яги нащупать, надавила на них как следует и в результате «задушевной» беседы, сняла ведьма с братьев заклятие, еще и мешок золота отвалила. Оно и понятно – жизнь-то дороже. А ларчик Аленка себе на память оставила. И ежели какой из братьев вдруг бузить начинал, когда лишку там хватит или гордыня его обуяет, али новые подати для народа своего вводить соберется, так сеструха только молча дебоширу на ларец пальцем укажет и тот тут же шелковым становится.

Что не говорите, а великое дело психология, если уметь ею правильно пользоваться…