Читать книгу Бестолковое время суток (сборник) - Александр Кларенс - Страница 21

– …Даже промывать не придётся.

– Тоха, глянь колёса.

– Кажется, вполне.

– Какое вполне! На первой же яме диски полетят.

– Ладно, подкачаем… Все?

– Задние… Больше шестидесяти не поедем.

– …Посмотри, – теперь нормально?

– Сойдёт… Тоха, в монастырь заедем?

– Бензина хватит?

– Не твоя печаль… Ну так заедем?

– Там смотреть не на что, – развалины.

– Фрески покажу. Эх, красота будет, когда отреставрируют!..

– От наших властей дождёшься.

– Тох, а Тох, ты долго нехристем жить собираешься? Мусульмане твои крестились уже.

– Они мне…

– Что "они мне", – не указ? Тебе сам Бог велел, а ты выпендриваешься. Смотри, Господь долготерпелив, – было бы кого терпеть.

– Не чувствую…

– Кого, Бога?.. а с чьей помощью лечишь, задумывался?

– А если дар пропадёт?

– Тем лучше. Значит, не от Бога и был. Давай, дядька, решайся.

– Поехали в монастырь.

– Добре… Запаха нет?

– А от меня?

– Кто сегодня за рулём?

– Давай у гаишников спросим.

– Шутник, блин… Садись в машину, кому говорю! Хватит сопли жевать.

– Откуда ты про них узнал?

– О прошлом годе на выставке в "Галере"18 познакомился с одним мужиком, он здесь работает в художественной школе. Всё облазил–разглядел.

– Не ожидал, честное слово.

– Я тоже… Добираться неудобно… Надо будет своих привезти. Валюхе будет приятно, да и девчонкам полезно.

– Нюшке-то какая польза!

– Нехристь ты, брат, хоть и хороший человек… Вот… Был бы мне кумом. Зять-то из тебя получился никакой.

– Решил надавить на мозоль?

– Только не булькай. Держал бы сестру в кулаке, – может, по-другому всё и сложилось. Молодая ж была, глупая.

– А кто бы меня научил! Отец умер – мне пятнадцать было. Да и мама никогда слова поперёк ему не говорила. Я думал, – все такие.

– Думал–думал… Слышь, индюк стоеросович, давай на вокзал заскочим.

– За каким лядом!

– Позвонишь Марине, пока не поздно.

– Хорошая идея, спасибо Виталик.

– А я свяжусь с Эрнандо, чтоб дожидался.

– C приездом! Проходите… Под дождь не попали?

– Стороной прошёл. Да мы в машине.

– А глина?

– Ну… повозились бы.

– Сейчас… я для сугрева сердечного глинтвейн вам приготовлю.

– Мы не замёрзли.

– Для сердца, друг мой неразумный, для сердца! Нечего голимый портвешок в топку заливать.

– Этот бальзам ты называешь портвейном? Что же тогда мы покупаем в магазинах!

– Понятия не имею. Наверно дрянь какую-нибудь. Ничего, что я так?

– За неразумного ответишь… Тоха, что с тобой!

– Где я…

– Антон!.. Эрни… что делать!..

– …Антон, присядь… успокойся… Ты меня узнаёшь?

– Амир?.. где Соня?

– Я Эрнандо, Эрни. Ты меня помнишь? Это Виталий.

– Где моя Соня!..

– …Тоха, это я, успокойся… Да у него глаза закрыты!..

– Часто с ним такое?

– Какой-то новый сюжет… Антон, приляг, я тебя укрою… вот так… Пойдём на кухню.

– Что с ним происходит?

– Не знаю. Уже давно. Раньше просто обмороки были… По выходе рассказывал всякие чудеса. Я думал, – бред, сон. Всё, что угодно. Пока однажды… Нет, – дважды… Он меня от смерти спас.

– Как?

– Были на Сенном рынке… Выходим к Московскому, метров двадцать осталось… Он вдруг встал и стоит. Я ему, – ты чего?.. Я думаю, отвечает. Ну, думаешь, – значит так надо. И буквально секунд через тридцать лобовое столкновение, одну машину выбрасывает прямо на то место, где мы должны были идти. Такое месиво было! Проще было закрасить, чем соскрести… А второй эпизод – вытащил меня буквально из-под колёс. Он вообще машины как-то чувствует. А сам за рулём никогда не сидел.

– Странные провалы… Как будто человек в двух мирах одновременно. Только какой перетянет…

– Вчера укладывались на ночлег, а он, – выключи магнитолу, заела. Одну песню десять минут уже слушаю… Ну да, радио заело. Ты про такое слышал?

– Читал.

– Серьёзно? Где!

– У Кастанеды. Не думал, что столкнусь в жизни с чем-то подобным.

– Креститься ему надо.

– Пожалуй… Выпить хочешь?

– Налей. Не засну после такого представления.

– Кто такая Соня?

– Девушка, которую он любил. Погибла четыре года назад… Он мне как старший брат! А я ничем помочь не могу!.. Разве это справедливо, а?.. Ну что за гадство такое…

– Иногда… решают не люди.

– Кто решает! Бог?

– Не тебе так Бога поминать.

– А-а… блин… Налей ещё, да пойдём спать… Никуда завтра Антона не повезу. Обойдётся его Мариночка, потерпит.

– Тогда на боковую.

– Антон, поговорим?

– Не сейчас, Вить… Сворачивай налево.

– Ты домой собираешься?

– Собираюсь, – надо хотя бы глину закинуть… Сначала в церковь.

– Наконец-то.

– Тебе-то какая с этого выгода!

– Прямая.

– Расскажи.

– А поймёшь?

– Вить, я похож на дурака?

– Нет, ты похож… Евхаристическое общение.

– Что это такое?

– Вот и всё. Дальше продолжать не вижу смысла… Или поймёшь сам, или тебе никто не сможет объяснить.

– …Зелёную крышу видишь?

– Не только крышу… С тобой сходить?

– Подожди в машине.

– С Богом.

– Здравствуйте, батюшка. Вы отец Олег?

– Да.

– Меня зовут Антон. Мне о Вас рассказывала Нина Соколова, художница. Она занимается в моей группе… интегральной йоги19… Правда, это не совсем йога. Йогическая садхана20, – философия, психология.

– Я не знаком с ней. Наверно речь идёт о настоятеле храма. Он тоже Олег.

– Простите… Я, собственно… по другому вопросу. Я хочу принять православное крещение.

– А почему в нашем храме?

– Не люблю и не хочу суеты, её мне в городе хватает.

– Приходи завтра. Захвати крестик, полотенце, немного денег.

– Сколько?

– Сколько не жаль… Молитвы какие знаешь?

– "Отче наш…" только.

– Скверно. Надо бы с тебя ещё "Символ Веры"… Молитвослов есть?.. Ах, да, не до молитвослова… Зайди в лавку при любом храме, – наша сегодня закрыта. Выбери попроще, чтоб мошну не облегчать. Да смотри, – сдури на церковнославянском не купи! Не поймёшь ничего.

– Спасибо за совет, батюшка. Церковнославянский я изучал.

– Дожили… Язык изучал, а ни одной молитвы не сподобился… Иди уж, иди с Богом.

– Спасибо, батюшка.

– …Когда?

– Завтра.

– Оперативно. Поздравляю.

– Не с чем пока.

– В Церкви с древних времён было понятие оглашения. Это когда человек принял решение и начал готовиться ко Святому Крещению. Во время службы такие даже в храм не допускались. Так что ты теперь оглашенный, на один день.

– Понятно… Давно в церковь ходишь? Родители у вас, кажется, не очень радели.

– С тех пор как попал к Крылову. Он сказал, что старпом–атеист ему на борту и на дух не нужен.

– Увидишь – передай от меня спасибо.

– Не увижу. Я за него Пресвятой свечку ставлю.

– Завтра и я поставлю.

– Эх, хорошо-то как!..

– Давай помолчим.

– Давай.

– Что там дома…

– Привет, Мариш, как вы тут?

– Нормально… Привет.

– Соскучился…

– Тош…

– Полинка дома?

– Телевизор смотрит.

– Я сейчас!..

– Тоша!.. Где ты был… я по тебе скучала…

– Я тоже скучал, моя радость… Мы с Виталием привезли белую глину.

– Белую–белую?.. как молоко?!

– Как сметана. Я тебе кусочек отломлю, какой захочешь.

– Тоша, ты сегодня больше никуда не поедешь?

– Придётся ехать, Полюшко. Сейчас вместе пообедаем, и поеду. А завтра вечером насовсем.

– На озеро сходим?

– Сходим, обязательно сходим! И я, и ты, и мама. Постараюсь не задерживаться.

– …Антон, я собрала на стол… Полина, мыть руки.

– Иду, мам.

– Странная твоя Марина сегодня какая-то.

– Отдохнула от меня.

– Нехорошо, если так.

– А что делать! Надеюсь, завтра всё поменяется.

– Ну, чем поделишься?

– Надо делиться?

– Пора. Ты помнишь, что с тобой вчера происходило?

– Помню.

– И как нам быть?

– Никак.

– Эрни предположил, что ты как будто застрял между мирами.

– Тоже мне, специалист. Начитался книжек…

– Твоя версия?

– Скорей между временами.

– Это как?!..

– Смотрю на тебя, а вижу… иногда… отца, или кого из старых друзей… или… того парня…

– Нихрена себе!.. С женщинами так же?

– Хуже… Заново переживаю все чувства… Чем больше живу… чем больше людей…

– Ты же взорвёшься как Ф-121!

– Не взорвусь. Нашёл способ.

– Через лечение?

– Нет, Виталик, я же объяснял тебе много раз, – я не лечу, я только пропускаю через себя эту силу.

– Тогда что?

– Начал писать.

– Стихи?!..

– И прозу.

– Вот это да!.. Давно?

– Ещё Соня была жива… Перед отъездом перечитал свои письма к ней. Они помогли найти ответы на некоторые вопросы.

– Как же допустил вчерашнее!

– Иногда не успеваю сориентироваться. Фактор усталости, или нервного напряжения, бессонница, алкоголь…

– Ты поосторожней, пожалуйста, ты нам нужен.

– Опять?

– Пацанов воспитать не сумел, а с девками у тебя ладно выходит. Не забыл, что у меня их две? Одна надежда на тебя.

– У жены спроси.

– Валюхина идея.

– Ну, ребята, вы даёте…

– …Тох, а как это, – в разных временах?

– Неуютно… Смотришь на ситуацию как со стороны, и ничего не можешь сделать. Так себя иногда жаль, – хоть плачь.

– Напугал ты меня вчера, ох напугал. Про Эрнандо вообще молчу. У него очки на носу чуть не лопнули.

– Приедем, – я ему расскажу. Мужик вроде бы надёжный.

– Не сомневайся. У него связи не только среди вшивой интеллигенции.

– Где ещё?

– В соответствующих органах.

– Не стукач?

– Наш человек. Если что случится…

– Я ни с чем подобным не связываюсь, ты знаешь.

– Ничего я не знаю, как выяснилось… Ладно, готовсь, Эрни что-то тебе припас.

– Вить, припаркуйся на Владимирской.

– С какой целью?

– Заскочу в Собор, – молитвослов купить, новый крестик.

– Пойдём вместе. Может, и себе что присмотрю.

– Какой собираешься брать?

– Батюшка советовал серебряный.

– Правильный батюшка.

– А Нине Борисовне при встрече пистон воткну. Подставила, старая пепельница.

– Когда успела!

– Могла бы предупредить, что там два Олега.

– Где?

– В Лисьем Носу.

– Ты говорил, что будешь там креститься?

– Я сам только сегодня узнал.

– Ну и за что полагается пистон?.. Остынь, Тох… Мелочь есть?

– Зачем?

– Нищим подать.

– …На, держи.

– Э, нет, брат! Сам, всё сам. Ты теперь у нас почти православный.

– Всем?

– Не критично… Лоб хотя бы перед входом… Поклонись… Пойдём, я знаю, где у них лавка.

– Как состояние?

– Спасибо, Эрни, хорошо.

– Вить, принеси вина. А я пока начну "историю еврейского народа"… Зира и Серхат – беженцы из Ферганской долины. Из всей родни только им удалось уцелеть. Остальные погибли.

– Амир писал, как по улицам Чирчика раскатывали БТР. Он даже стволы из тайников достал.

– Ребятам повезло, что Серхат родом из Ленинграда. В общем, – бежали практически с пустыми руками, но приехали не на пустое место. Другим повезло меньше.

– Что с Зирой?.. по моей части?

– А я ведь не знаю ничего про твои части.

– Кто говорил про "все говорят"?

– В общих чертах.

– Желудочно–кишечный тракт, голова, молочные железы у женщин. Владею мануалкой. С остальным сложнее. Рак, – ты знаешь, могу только диагностировать, немного снять боль. Но это уже чревато.