Читать книгу Тень с человеческим лицом - Александр Корулин - Страница 7

Трудно быстро привыкнуть к новому месту, еще труднее понять новых людей.

Ранний завтрак был подобен хорошему обеду по обилию пищи, которая едва не вываливалась из огромных деревянных тарелок, незаметным движением руки Черрленн оказавшихся перед каждым гостем. Сама девушка села за стол последней – Смихн не отпускал взглядом ее рук, постоянно убеждаясь, что уродство Черрленн ему не показалось. Когда она обходила Вопгнара, Смихн внезапно наткнулся на его пристальный взгляд – заметил ли хозяин дома, куда смотрел швыряющийся его стульями гость?

– Не по нраву еда? – неожиданно спросил гигант.

Смихн невольно опустил глаза к пышущей жаром и восхитительным ароматом деревянной тарелке, вид странной каши, смахивающей на гигантские хлопья, с громадными кусками сочного мяса мгновенно наполнил рот слюной.

– По нраву, – ответил Смихн, подражая тону Вопгнара.

Ложка сама прыгнула в руку. Он ел торопливо, обжигая язык, ощущая на себе тяжелый взгляд хозяина дома и стараясь не думать о его трехпалой дочери. Чувство сильной угрозы нарастало, и, несмотря на то, что причина ее крылась ни в девушке, ни в ее отце, ледяные мурашки упорно не покидали вспотевшую спину.

– Через несколько минут рассвет, – произнес Смихн, поднимая глаза на Вопгнара.

Брови последнего грозно сошлись на переносице.

– Возьми меня с собой, куда бы ты ни собрался идти.

Черрленн подавилась кашей, закашляла. Вопгнар бросил на нее короткий взгляд, но Смихн успел уловить в этом взгляде злость и что-то еще.

– Не ты ли хотел спать и, самое главное, не видеть меня? – губы гиганта скривились в издевательской ухмылке.

Смихн проглотил очередной кусок мяса, не жуя, переждал мгновение, лишь затем ответил Вопгнару:

– Для этого мне надо вернуться домой!

* * * * *

Смихн и Вопгнар больше не разговаривали. Тайгив видел, как они сосредоточились на еде, демонстративно не глядя друг на друга и торопливо работая ложками. Едва хозяин дома отодвинул тарелку, также поступил и Смихн – но, в отличие от Вопгнара, он откинулся на спинку стула и смачно зевнул.

– Позови меня, когда будешь уходить! – сказал Смихн.

Вопгнар встал из-за стола, смерил сидящего напротив него парня презрительным взглядом и направился к третьей в помещении двери, которую, как и вторую, Тайгив заметил лишь тогда, когда она открылась от сильного толчка.

Несмотря на страшный голод, он с трудом съел половину содержимого тарелки, но выпил несколько больших кружек воды, появившихся благодаря Черрленн. Тело стало вялым, сонливость накатывала волнами, но спать Тайгив не собирался. У него было слишком много вопросов, и, чтобы не забыть ни один из них, он вышел на крыльцо.

Поднимающееся солнце заливало светом крыши домов, дробилось на тысячи тонких лучей, проходя сквозь густые кроны огромных деревьев. Воздух был по-утреннему свеж и чист, мгновенно прогнав из головы Тайгива мысли о сне. Он спустился на две ступеньки, сел на одну из них и тут же в страхе вскочил – в шаге от него с земли поднялся огромный пес.

– Еще не кормил его, – раздался за спиной задумчивый голос Вопгнара.

Тайгив, медленно выдохнув, обернулся. В одной руке гигант держал копье, в другой небольшую угловатую сумку.

– А где… – начал, было, Тайгив, но вдруг понял, что Вопгнар не знает имени Смихна.

– Уснул, – ответил гигант, – не вставая со стула.

– Не только ему интересно, куда ты уходишь, – произнес Тайгив.

– В лес, – услышал он ответ.

– Зачем?

– С раздражающей частотой требуешь ответы, – сдвинул брови Вопгнар, – вынуждаешь к вере о твоем истинном незнании.

Тайгив наморщил лоб, пытаясь понять всю фразу, ничего не упустив. С Вопгнара перевел взгляд на пса, затем вновь посмотрел на мужчину:

– Я бы не спрашивал, если б знал.

Вопгнар внимательно смотрел в лицо стоящего на ступеньках парня, то ли пытаясь прочитать его мысли, то ли найти подтверждение его лжи. Неизвестно, что он обнаружил, но вскоре недовольно буркнул:

– Уверен, что хочешь знать то, о чем просишь?

– Я догадываюсь, о чем ты будешь говорить, – произнес Тайгив, при воспоминании о чудовищном монстре из жуткого замка его передернуло, – но зверь убит уже.

Брови Вопгнара начали удивленно ползти на лоб, но на полпути их жестко остановило подозрение:

– Среди своих спутников ты сильнее всех уверовал в себя, но это ли даровало победу?

Тайгив почувствовал волну гордости – незаслуженной гордости, осознав которую, он вдруг перестал ощущать удары собственного сердца.

– Не я победил, – Тайгив отвернулся от Вопгнара, смотрел в небо, – с нами были еще двое. Они оба умерли…

Тайгив резко замолчал, какое-то время просто дышал, затем развернулся и спросил злым голосом:

– Что за тварь жила в статуе?

Вопгнар ответил не сразу.

– Единственное строение, в котором могла быть статуя, в двух днях пути отсюда. Алтарь там. Носителю Смерти забытых веков.

– Так ты идешь похоронить его? – голову Тайгива мгновенно захлестнули услышанные когда-то слова, фразы, заклинания и ритуалы по окончательному уничтожению чудовищ. Из фильмов, книг, чьих-то рассказов, которые он смутно помнил, улавливал лишь суть – нужно захоронить труп, дабы душа успокоилась и не бродила по земле. Или сжечь и прах развеять, или расчленить и закопать в четырех частях света…

– Парень! – как гром на берегу реки несколько дней назад, слова Вопгнара взорвали уши Тайгива. Он вынырнул из дум, взглянул в лицо гиганта, показавшееся встревоженным, и растерянно произнес:

– Его уже, наверно, волки растащили…

– Кого? – спросил Вопгнар.

– Зверя, что вырвался из статуи. За что он был превращен в камень?

– Статуи не оживают, – покачал головой Вопгнар, – но в стороне заходящего солнца действительно обитают твари, с которыми лучше не встречаться.

Тайгив почувствовал, как солнечные лучи, падающие на него, вдруг перестали греть. Он захотел спросить, кто эти твари, как выглядят, когда нападают, сразу убивают или, подобно паукам и змеям, парализуют, чтобы потом отрывать от беспомощной, но все еще живой жертвы, кусок за куском. Или, проглотив несчастного целиком, медленно переваривать, наполняя последние мгновения его жизни невыносимой болью…

Голос Вопгнара вновь выдернул из пучины жутких картин, плавающих перед глазами, как отрывки жуткого ночного кошмара.

– Келгширы нападают все чаще…

– Келг… кто?! – невольно перебил Тайгив. – Это…

– Да! Мерзкие ублюдки ростом с деревья окружающего нас леса, – произнес Вопгнар, – Их шкура слишком толста, чтобы убить великана одним ударом копья, поэтому при встрече с этим келгширским отродьем лучше бежать. И бежать быстро…

Тайгив на миг перестал слышать Вопгнара. Он смотрел на его могучее тело, на огромные, перевитые буграми мышц руки, словно выкованные из несокрушимого металла и не понимал, что может заставить такого человека убегать. Страх разрастался – Тайгив облокотился о перила, испугавшись нахлынувшей слабости, глянул на огромного пса и вдруг ощутил вселенскую любовь к этому четвероногому животному. Он почует лесных великанов, если те подойдут близко к деревне, он же первым кинется на чудовищ.

Вопгнар переложил копье в руку с собранной в путь сумкой, освободившуюся ладонь – на плечо Тайгива, произнес:

– На многие дни пути вокруг лишь лес, в котором за любым деревом может таиться истекающая ядовитой слюной пасть…

– Ты идешь один? – изумленно выпалил Тайгив. – В лес, где за любым деревом…

– Топота меньше, – был ответ.

Тайгив в ужасе схватился за голову.

– Два дня… Два чертовых дня…

Вопгнар сошел с крыльца и, потрепав огромного пса по загривку, направился к ограде. Тайгив крикнул:

– Скольких ты убил?

– В полночь завтрашнего дня подведу итог, – не оборачиваясь, ответил Вопгнар, – страха в сердце не пустишь – и тебе помогу открыть счет.

Тайгив распахнул рот, у него были тысячи вопросов, среди которых он вдруг потерялся, не зная, какой самый важный и задаваемый в первую очередь. Когда широкая спина Вопгнара исчезла из виду, Тайгив почувствовал холод в ногах, в сердце. Голова стремительно наполнялась новой информацией, поднимая перед глазами красочные, но далеко не радостные картины.

Самые жуткие, неправдоподобные вещи становились бессмысленной, но смертельно опасной реальностью. Странный замок посреди леса, в котором оживают чудовищными монстрами статуи. Глухая деревня с цивилизацией первобытных дикарей, по совместительству с которой обитают твари, от одного названия которых стынет в жилах кровь. Келгширы…

Тайгив терялся в догадках о причинах ухода Вопгнара. Он собрался подвести итог своим встречам с лесными великанами, но где – в непроходимой чаще, окруженный чудовищами или перед деревней, приведя монстров за собой запахом собственной крови?! Тайгив скользнул взглядом по окнам домов и болезненно прищурился от искрящегося в них солнечного света. Вряд ли Вопгнар и Руксэж единственные мужчины среди этих построек, но, сколько бы, ни выбежало людей на шум боя у ограды, они могут, просто не успеть…

Тайгива словно ударила молния – им нужно уходить из этой деревни! Вопгнар ушел на поиски келгширов, явно чувствуя ответственность за внезапно появившихся на его пороге детей. И Тайгив, и Заавх, не говоря уже про остальных, были еще детьми здесь, среди чужого леса, чужих людей и мерзких тварей – лишь солнце светило также, каким привык видеть его свет Тайгив.

Голову разрывали множество решений, и все они казались верными. Тайгив хотел бежать за Вопгнаром, чтобы остановить его, сказав об их уходе из деревни. Не менее сильно хотел ворваться в каждый дом, позвать других мужчин на помощь Вопгнару, но эта мысль мгновенно родила страшный вывод: отправит за ним людей – обречет всех на смерть! Тогда некому будет защитить женщин и детей от лесных великанов, которые, расправившись с несколькими безумцами, ринутся в их деревню, начнут рвать на куски беззащитные человеческие тела и пожирать бьющиеся все слабее сердца…

Тайгив сильно тряхнул головой, потом еще раз, еще. Не помогало, отчаяние и страх росли. Тогда со всей силы ударил кулаком по гладкой поверхности перил. Костяшки взорвались острейшей болью, внизу грозно рыкнул пес, но цель была достигнута – сознание кратковременно вылетело из хаоса панических мыслей, и Тайгив моментально направил реку ума в другом направлении. Расспросить Черрленн в мельчайших подробностях – это первое, второе: найти в ее ответах решение, способное и жизнь ее отцу сохранить, и Тайгиву с друзьями понять, где они черт знает, чьей волей оказались. Может быть, мысли Тайгива останутся лишь мыслями, но подобные пугающие проявления интуиции раньше, к несчастью, всегда сбывались.

Он вдохнул и выдохнул несколько раз, глянул на свой кулак, который, скорее всего, к вечеру по размерам превратиться в боксерскую перчатку, и вернулся в дом.

* * * * *

Тэнтар пришла вечером вместе с Теллисой. От еды девушки отказались, с порога спросили – где кровать и могут ли они на нее лечь. Когда узнали, что, кроме дочери Вопгнара, все в доме спят, едва не уснули стоя. С трудом добрались до огромных кроватей, на которых вповалку лежали сопящие тела, и обессилено упали на них.

Следующим утром Тэнтар спросила Черрленн…

Ответ не укладывался в голове, казался издевательской, совершенно не смешной шуткой. Перед глазами появлялись и куда-то уплывали смутные образы матери и отца, словно навсегда исчезая из памяти – от ощущения обрушившегося одиночества стало жутко до обморока. В голове насмерть бились привычки, приобретенные за недолгие прожитые годы против новой, обрушившейся подобно лавине реальности…

Смихн не обсуждал услышанное, не слушал громких криков Заавха и отвечающей на сыплющиеся вопросы Черрленн. Тщетно пытался поверить в то, что так сильно походило на правду – в то, что они заблудились где-то в дремучих лесах, на их месте поверил бы каждый. Но, едва забрезжив, надежда была жестоко растоптана зловещим напоминанием того, что в замке посреди леса Тайгив с Ферьной видели настоящего монстра! Сходить и посмотреть на мертвого чудовища тогда не хватило храбрости, а сейчас, когда закрывает глаза, услужливое воображение рисует Смихну чудовищные гибриды несуществующих тварей. Впрочем, возможно лишь здесь и существующих – с содроганием подумал Смихн. Чем больше рассказывала Черрленн, тем сильнее телом и душой овладевала паника, рос страх и отчаяние, глаза наполнялись слезами при мысли о том, что больше ни один из них никогда не увидит родителей, друзей…

– Благословение Богинь с вами было, не допустившее пересечения вашего пути с келгширским, – Черрленн, как заметил медленно и болезненно приходящий в себя Смихн, говорила быстро, самозабвенно, словно впервые в жизни получила возможность вдоволь пообщаться с людьми.

– С чьим? – тут же переспросил Смихн.

Он жадно нюхал новую одежду – свободную и теплую. Сразу после завтрака, что накормил Смихна на неделю вперед, они сходили с Черрленн в другой конец деревни, вымылись в небольшом озере с горячей водой. Затем облачились в шкуры – выделанные до поразительной мягкости. И хоть по форме они плохо напоминали привычную глазу одежду, зато создавали чувство защищенности. Когда же возникла мысль о том, откуда или с кого эти одежды, Смихн тут же ее отбросил. Дали – носи.

– С лесными великанами, – ослепительно улыбнулась ему девушка, – приходят раз в четыре седмицы. Увидеть их сможешь в грядущую полночь.

– Что за лесные великаны? – буркнул Заавх, но злости в его голосе было меньше, чем тревоги.

– Келгширы, – взглянула на него Черрленн, – огромные, в голоде живущие…

– Не-е-ет!!! – из-за стола выпрыгнула Ферьна.

Она отступила на шаг, коснувшись спиной стены, сползла по ней на пол, шокированная спокойным лицом дочери Вопгнара, с которым та рассказывала про огромных великанов, живущих в том самом лесу, где… Дважды или трижды Ферьна открывала рот, но ничего не смогла произнести от ужаса, сковавшего ее тело. Перед глазами возник чудовищный образ монстра, убившего Гхолала, стало до такой степени страшно, что хлынули слезы. Сквозь их потоки Ферьна видела окно, искрящееся в солнечных лучах – сердце едва не разорвалось от отчаяния.

– Кто такие эти келгширы? – спросил Смихн, чувствуя, как до сих пор трясутся ноги от жуткого крика Ферьны. – Они – люди?

Черрленн отрицательно покачала головой.

– И сегодня они явятся в вашу деревню? – вновь спросил Смихн, хотя уже знал ответ.

Черрленн обернулась на тихий скрип открывающейся двери. Смихн, упорно ожидая ответа, невольно обернулся вслед за ней, спустя миг увидел в проеме Тайгива с мрачным, напряженным лицом.

– Отец покинул нас? – с улыбкой обратилась к нему Черрленн.

Смихн недоуменно уставился на Тайгива.

– Он каждый день уходит в лес? – множество мыслей перепутались в голове Тайгива, отчего он потерял нужный вопрос и задал первый попавшийся.

– Мой отец – главный известитель, – ответила Черрленн не без гордости, – и дальних брешей держатель.

– Держатель брешей, значит? – поморщился Смихн. – Что это…

– Слабые места в древесных стенах, защищающих нашу деревню, – Черрленн говорила горячо, активно жестикулировала. – Келгширы для нападения выбирают ту часть стен, за которыми низкие или возводящиеся дома. Мы всегда закрываем оставшиеся после келгширов проломы, но… Потому мой отец и сторожит слабые бреши.

– Один келгшира валит? – прищурился Заавх. Вопгнар шире его втрое, а сильнее, может, впятеро, но уж с монстром, которого зовут великаном наверняка не только за рост, вряд ли совладает. И если эти твари действительно явятся ночью, Заавх сумеет развеять свои сомнения, хотя больше всего на свете желает остаться в неведении.

– Келгшир валится от быстрой кровопотери, – с гордостью произнесла Черрленн, – мой отец перерезает ему вены своим длинным копьем.

– Сейчас он ушел к их логову? – подошел ближе к девушке Тайгив. Едва увидел подтверждающий кивок, вскричал от едва сдерживаемой до этого момента ярости: – Так почему вы все не соберетесь и не убьете сразу всех келгширов?!

– Всех великанов? – переспросила Черрленн таким тоном, что Тайгив вдруг почувствовал себя виновным в чем-то.

– Да! – резко сказал он. – Всех чудовищ, которые ломают ваши ограды и не дают спокойно жить, потому что хотят вас сожрать!!

Черрленн смотрела непонимающим взглядом, удивленно вскинув брови.

– Нельзя.

– Можно! – вскочил со стула Заавх. – Если вы знаете, где живут монстры, то, что мешает убивать их – по одному, если великанов слишком много. Это бы заставило их уйти далеко от вашей деревни или, по крайней мере, они бы ни за что больше не напали, потому, что помнили бы удары ваших копий!

– Запрет нерушим! – уже тверже произнесла Черрленн. – Убить келгширов до последнего – значит, искоренить их расу…

– И что плохого в том, чтобы сделать свою жизнь безопаснее?! – зло крикнул Смихн. – Мы словно говорим на разных языках…

– Святые Богини не одобряют истребления рас, – покачала головой Черрленн. Видя абсолютное непонимание в обращенных к ней лицах, девушка, чуть помедлив, произнесла: – Кабанов и диких коней превращаем в пищу, но разве это повод истребить их до последней особи?

У Тайгива рухнула челюсть от подобного объяснения, Заавх зарычал, повышая голос:

– Вы и келгширов едите?

– Кто питается убивающими? – поморщилась Черрленн.

– Но и кабан может убить! – Смихн люто ударил по столу кулаком.

– Раса келгширов неистребима… – начала, было Черрленн, но Заавх грубо перебил:

– Их слишком много? У них несколько убежищ, десятки стай или племен, во что они у вас собираются?! Объясни нормально, почему вы не можете взять и избавить себя от проблем?

– Убийство келгширов иных призовет, – произнесла Черрленн. Она лишь скользнула по Заавху взглядом, смотрела на Тайгива: – Будут ли злее – не ведает никто.

– У вас тут что, кругом монстры живут?! – вскочил со стула Смихн.

– Быть монстром и ты склонен, если на дитя нож поднимешь, – серьезно ответила Черрленн, – потомство свято, посягнувшего на святость лишают возможности творить детей.

Смихн наморщил лоб, представляя наказание. Вдруг изменился в лице, побледнел – затем судорожно сглотнул.

– Но с чего вы решили, что вместо келгширов придет кто-то еще? – спросил Тайгив, подходя ближе к дочери Вопгнара.

Пронзительный крик разрезал воздух в доме, заставив всех обернуться. Ферьна вскочила с пола, где пребывала последние минуты, с выпученными красными глазами, трясущимися губами. Подбежала, вцепилась Тайгиву в руку, затем прижалась всем телом, и быстро выдохнула:

– Нужно вернуться к реке!

Никому, не давая даже рта открыть, Ферьна быстро проговорила:

– Бежим на тот берег, где гроза была! Нужно как можно быстрее попасть туда, мы должны успеть до темноты. И тогда все спасаемся – вернемся домой! Гхолал с Дохойбом будут живы! Скорее, бежим!!

– О чем ты? – Тайгив непонимающе смотрел на девушку.

– Она права! – воскликнул Смихн, хлопнув ладонью по столу. – Один берег – один мир, так почему противоположный не может быть нашим миром?

Заавх смотрел на Ферьну пустым взглядом, но Тайгив, лишь взглянув на него, вдруг понял, как сейчас Заавх казнит себя в мыслях. Казнит за то, что еще там, на реке, не догадался о возможном решении проблемы, хотя тогда проблемы, в общем-то, и не было. Казнит за то, что сейчас не он первым сказал всем о пути домой, об их спасении, раз и навсегда установив за собой статус прирожденного лидера.

Ферьна преданно смотрела в глаза Тайгива, ожидая подтверждения ее правоты и согласия прямо сейчас отправляться в дорогу. Нетерпение сжигало ее изнутри подобно огню, мысли о жутких лесных чудовищах и мучительной смерти от их зубов трясли тело.

– Нельзя выходить из деревни, – произнесла Черрленн, обращая внимание на себя, – келгширы почуют, с места уйдут. Узреватель столкнуться с ними рискует…

– Какой еще узреватель? – отмахнулся Смихн. – У нас шанс появился не быть сожранными вашими тварями, а ты про каких-то узревателей твердишь…

Тайгив, не слушая Смихна, пытался понять, о ком говорит Черрленн.

– Спасибо за все, но мы уходим, – поднялась со скамьи Джеффа.

– Нельзя, – усиленно качала головой Черрленн, в ее голосе впервые появились тревожные нотки, – Один узреватель слабый противник стае великанов.

– Слабый противник? – рассмеялся Смихн. – Твоего узревателя разорвут в клочья, а он, и замахнуться не успеет. Ха, слабый противник против стаи великанов! Ему лучше бежать обратно, если жить не надоело…

Черрленн задышала часто, впилась глазами в Смихна. Тайгив торопливо обратился к девушке:

– Нельзя как-нибудь предупредить узревателя? Сказать ему, чтобы вернулся или хорошо спрятался?

– Иди! – Черрленн резко махнула рукой на окно. – Его след еще виден!

Тайгив с трудом удержался на ногах, едва осознал, кто скрывается под узревателем. Взглянув на Черрленн, увидел закушенную нижнюю губу, скрещенные руки – вдруг ощутил чувства девушки и содрогнулся.

– Уйдем завтра утром, – громко и четко произнес он.

Смихн презрительно фыркнул, сначала глянув на Тайгива, затем на Черрленн. Последняя в свою очередь тоже пристально смотрела на него, но молчала, хоть Тайгив и готов поклясться, что она многое хочет сказать.

– С тобой-то что? – развел руки Заавх.

– Тайгив, ты не веришь, что мы можем вернуться домой? – глаза Ферьны – бескрайние океаны полнейшего изумления.

– А как же узреватель? – отвел глаза Тайгив.

– Никто не просил его искать келгширов, – рявкнул Смихн.

– Сохранение многих жизней зовет его на риск! – впервые повысила голос Черрленн.

– Наш жизни должны храниться в нашем мире, – отрезал Смихн, – и я уверен, никто в этом доме, кроме тебя, конечно, и Тайгива, не собирается ждать рассвета, который может не наступить после ночи с келгширами.

Большинство смотрели на Тайгива глазами Смихна: страстно желающие уйти, добраться до реки через лес, кишащий голодными тварями, надеясь и молясь, чтобы не столкнуться с чудовищами. Каждого сверлила мысль о том, что берег действительно путь домой, а значит – спасение от всего окружающего кошмара.

Решив заручиться поддержкой Заавха, Тайгив обратился к последнему:

– Мы должны помочь местным отбиться от великанов.

Ферьна с умирающим стоном упала на колени, Смихн зло сплюнул.

– И много келгширов собираешься настрелять? – Заавх смотрел хмуро.

– Хочу помочь людям дожить до утра, – ответил Тайгив, – мы можем долго плутать по лесу в поисках реки, а можем вместе с Вопгнаром дойти до нее за день…

– А можем сдохнуть сегодня ночью, – зло прошипел Смихн.

– Вы можете укрыться в погребе, – произнесла Черрленн, вновь собрав на себе взгляды присутствующих.

Смихн открыл рот, набрал воздуха, но промолчал, лишь ткнув в девушку пальцем.

– Значит, остаемся, – подвел итог Тайгив, мысленно облегченно выдохнув.

– Не испытывайте страха, – посоветовала Черрленн, – Мудрый Руксэж дарует каждому сил и отваги на грядущую ночь…

– Лучше бы даровал каждому по пулемету, – зло пробурчал Смихн.