Читать книгу Интересно девки пляшут, или Введение в профессию - Александр Костенко - Страница 8

– Почему не выходили на связь? Вы что, смерти моей хотите? Я уже думал вертолёт за вами посылать! Вы что, дети малые, неразумные? – гремел на всю заставу бас капитана Пустого.

– Мы… увлеклись мы, – пытался оправдываться Лаврушин.

– Ах, увлеклись?! Вот отправлю вас в Никельский погранотряд, подолбите вечную мерзлоту, помашете киркой да лопатой в пограничном стройбате! Да ещё уволитесь после Нового года. В месяце так марте-апреле, а может, и после майских праздников! – капитан Пустой всё рисовал и рисовал картины нашего с Димкой невесёлого будущего.

Правда, я не очень прислушивалась к словам начальника, так как меня занимал гораздо больше другой вопрос. Почему Лавр, даже если учесть ту долю раздолбайства, которая присуща нам всем, не выходил на связь с заставой почти два часа? Возмущаясь в душе, я, конечно, не знала, что Димка своей оплошностью спас нам жизнь…

Стойко выдержав разнос начальника, Лавр совершенно невозмутимо отправился снимать стресс единственным действенным, как он считал, средством – сгущёнкой. Ну а я, вспомнив, что не писала домой почти целую вечность, длиною в три дня, засела на питомнике. Вдруг в углу откуда-то из-за закопчённых кастрюль и собачьих мисок противно затрещал телефон, и весёлый голос дежурного по заставе Фролова сообщил мне: «Наташка, в ружьё!» Чёрт, не успела даже надписать конверт, разве это жизнь? Нет, определённо нужно было соглашаться идти в десант! Там хоть отбой по расписанию и никакой нервотрёпки.

Заскочив на заставу за автоматом и подсумком с магазинами, я совершенно непроизвольно бросила взгляд на панель сигнализационной системы в дежурке и очень удивилась. Против всех моих ожиданий первый участок оказался здесь ни при чём. Короче говоря, суматошный и бессовестный первый участок, видимо, выдохся и передал эстафету своему соседу справа. Сосед у нас значился под номером два. Эта цифра и мигала сейчас малиновым цветом под дикое завывание тревожной сирены. Но раздумывать особо было некогда, и через несколько секунд я уже сидела в уазике, который мчался к месту сработки сигнализационной системы.

Прорыв в сторону границы был настолько очевиден, что я немало подивилась наглости этого нарушителя. Две нижние нити сигнализационной системы были перерезаны, а через КСП вёл в сторону границы чёткий и довольно глубокий след. Чтобы сориентироваться в этой незатейливой ситуации, нам с Диком потребовалась буквально секунда. Итак, нарушитель один, движется в сторону государственной границы, рост примерно метр девяносто. А здоровый «лось»! Дальше над его комплекцией и прочими характеристиками я раздумывать не стала, так как Дик, почуяв близкую добычу, буквально рыл землю и рвался в бой. Петти как раз ждала прибавления в семействе. И мы с Диком, посоветовавшись, решили её с собой не брать. Я, понятное дело, была настроена не так решительно и оптимистично, как Дик, которому, видимо, именно чувство будущего отцовства придавало силы. Короткая команда «След!», и мы устремились через бурелом. Обо всех прелестях такого времяпрепровождения я уже говорила, поэтому можете поверить, что этот бурелом от описанного выше абсолютно ничем не отличался. Пару километров я безропотно скакала за Диком, как конь, по всему пути следования легко беря барьеры из поваленных деревьев и преодолевая такие незначительные, на взгляд моего свирепого пса, препятствия, как противотанковые рвы, доверху наполненные ледяной водой. Но и этого Дику показалось мало. Ещё метров через пятьсот он свернул по следу нарушителя в сторону и, не сбавляя скорости, почесал прямо через болото. Как вы уже догадались, я незамедлительно последовала следом. Когда мы преодолели ещё пару десятков метров, а я погрузилась в зловонную болотную жижу уже до плеч, то почувствовала, что выдыхаюсь. Дик плыл впереди и шумно втягивал чёрным кожаным носом запах врага. До границы оставались какие-нибудь несчастные метров триста, а нарушителя я ещё не наблюдала. Время шло, мои силы быстро таяли, и я поняла, что если немедленно не отделаюсь от множества железяк, навешанных на мне согласно инструкции и именуемых снаряжением, то утону точно. И никто не узнает, где могилка моя. Сказано – сделано. Под водой последовательно исчезли: радиостанция, одорологический прибор «Шершень», используемый в нормальных условиях следовой работы для отбора запахового следа, а также ФАС или «фонарь аккумуляторный следовой», и кое-что ещё по мелочи. Последним я сгоряча утопила поясной ремень со штык ножом и подсумком, в котором ждали своего часа четыре магазина с патронами. Когда я опомнилась, было поздно – весь мой боезапас был потерян безвозвратно.

Наконец Дик выбрался на твёрдую землю, и пока он отряхивался, на берег выкарабкалась и я. Скорее всего, я представляла собою весёленькое зрелище. Хорошо ещё, что Лавр с Пустым, как всегда, отстали и не видели, как «героиня границы» стоит на четвереньках и жадно хватает ртом воздух, не обращая внимания на потоки стекающей с неё зловонной болотной жижи. Немного отдышавшись, я подняла голову и увидела его. Вероятно, моему сопернику тоже пришлось туго, и теперь каждый шаг давался ему с трудом. Но всё-таки давался, в то время как я не могла даже пошевелиться. Хотя ничего удивительного. Я ведь всего лишь хрупкая девушка ростом метр семьдесят три, ну а в остальном – мировой стандарт красоты. Осознав, что догнать я его не смогу ни под каким соусом, я вскинула автомат и грозным голосом рявкнула: «Стой, стрелять буду!» Однако преследуемый, видимо, останавливаться не собирался. Можно было бы, конечно, снять его первым выстрелом, но, увы, патроны мои покоились где-то в трясине, и единственная надежда оставалась на собаку…

Короткая команда: «Фас!» – и верный пёс бросился в бой. Как в замедленной съёмке, я видела, что метра за три от нарушителя Дик прыгнул, клацая ужасными клыками. Но наш соперник по буреломному пятиборью оказался не из робкого десятка. Молниеносный разворот, и вот он уже стоит лицом к Дику, летящему на него. Потом не менее резкий выброс левой руки, и мощные челюсти моего хвостатого напарника сомкнулись на ней. Как этот парень удержался на ногах, я не представляю, но то, что произошло дальше, просто ошеломило меня. Он отвёл руку в сторону и нанёс собаке сокрушительный удар ногой в пах. Дик коротко взвизгнул, разжал челюсти и откатился в сторону.

– Вот невезуха, – подумала я. – Это надо же наткнуться на психа!

По логике, этот ненормальный, воспользовавшись замешательством Дика, должен был рвануть в сторону границы, до которой, кстати, оставалось метров пять. Но не тут-то было. Он, видимо, решил разделаться с нами до конца. Медленно наклонившись, он вытащил из голенища сапога штык-нож и, как мне показалось, противно улыбнулся. Мы встретились взглядами… Вы когда-нибудь смотрели в глаза буйно помешанному, который не только без смирительной рубашки, но и ещё вооружен ножом? Нет? И не советую. Я уже было стала прикидывать дальнейший план действий, типа не стоит ли малость построить ему глазки, пока овчарка очухается. Но пёс, воспользовавшись тем, что внимание нарушителя приковано ко мне, прыгнул. Не знаю как, но Дик его свалил. Сцепившись в смертельной схватке, они катились прямо на меня, оставляя за собой широкую полосу окровавленной травы. Но я уже не волновалась, так как знала, что в «партере» справиться с моим пёсиком практически невозможно. Наконец, когда схватка гигантов достигла апогея, я отщёлкнула приклад автомата и от души вмазала им по бритому затылку нарушителя. Противоположная сторона затылка хрюкнула и затихла. С огромным трудом я оттащила собаку и, присев, закурила…

И тут, как всегда вовремя, подоспел Лавр и заботливо поинтересовался: «Чего это ты расселась?» Следом из леса, как «чёрт из табакерки», выскочил Пустой. Немного отдышавшись, начальник попросил меня поведать подробности. Внимательно выслушав, Пустой подошёл к вытянувшемуся на траве безжизненному телу и небрежным движением ноги перевернул его лицом вверх. По тому, как стремительно поползли вверх густые брови на растерянном лице начальника заставы, я поняла, что на этот раз мыс Диком сделали что-то не то.

– Наташка, ты его застрелила?

– Да нет, хотя стоило. Патроны утопила, случайно, – на всякий случай соврала я.

– Ты хоть знаешь, кто это? – задал очередной вопрос начальник.

– Не знаю и знать не хочу! Ходят тут всякие. Никакого покоя от них нет. Вы только посмотрите, какой здоровенный, лосяра. По-вашему, надо было дождаться, пока он меня отымеет как захочет и спокойно уйдёт за кордон? – в конце концов, я тоже имела право задавать вопросы.

– Да у баб одно на уме, – протянул Пустой. – Хотя насчёт покоя ты угадала. Как теперь отписываться будем? Ты чуть не угробила нового водителя заместителя коменданта по разведке подполковника Парамонова…

– Вот чёрт, значит нарушитель учебный… – промямлила я упавшим голосом. – А какого же тогда хрена… – и тут я произнесла такой монолог, что даже Дик деликатно опустил морду. Воспроизводить его здесь я не буду по вполне понятным причинам.

Выговорившись вволю и немного придя в себя, я села в сторонке и безучастно наблюдала сначала за тем, как Лавр вызывал вертолёт, потом за тем, как учебному нарушителю, едрить его через колено, оказывали первую медицинскую помощь, ставили капельницу и уже под капельницей грузили в вертушку.

Из состояния полной прострации меня вывел Димка, который довольно энергично тряс меня за плечо и что-то кричал. Однако первые несколько секунд из-за грохота вертолётных лопастей я не могла разобрать что, а видела только его беззвучно шевелящиеся губы. Прошло, наверное, больше минуты, прежде чем до меня дошло сказанное им. Оказалось, что неприятности сегодняшнего дня не только не закончились, но, по-видимому, ещё только начинаются. В общем, несмотря на то, что в данный момент мне больше всего хотелось, чтобы меня оставили в покое, пришлось вставать с удобно насиженного места под ёлкой и судорожно соображать, в каком направлении нужно двигаться, чтобы побыстрее добраться до первого участка. Что побудило его сработать в столь не подходящее время, сказать очень трудно. Но размышлять на эту тему было некогда. Пинком подняв развалившегося под соседней сосной Дика, я рванула в сторону озера. Ярость бушевала во мне, и я бежала, не разбирая дороги, намереваясь как можно быстрее преодолеть несколько сот метров, отделявшие нас от этого скверного места.

Я выскочила на песчаный берег и сразу поняла, что на острове идёт настоящий бой. От берега было далеко, но всё же были чётко различимы автоматные очереди и чётко видны вспышки и дым от разрывов ручных гранат. Я так резко остановилась, что сзади на меня налетел Пустой.

– Лаврушин, срочно связь с соседней заставой. Что у них там происходит? Если бой ведут они, срочно выясни диспозицию сил. И постоянно будь на связи. Вперёд!

Мы уже пробежали по мосткам почти половину расстояния до острова, как вдруг Дик, бежавший впереди, почему-то резко метнулся в сторону и прыгнул прямо в воду. При этом он дёрнул поводок с такой силой, что я чуть ли не кувырком полетела следом. Причины его столь странного поведения я поняла сразу, как только вынырнула. Место на деревянных мостках, где секунду назад находились мы, вдруг покрылось трещинами и топорщилось во все стороны свежими щепками, а со стороны острова продолжали отчётливо слышаться автоматные очереди. Выругавшись в полный голос, я стала соображать, что делать дальше. Ситуация складывалась безвыходная. В мостки, равно как и в воду, продолжали с воем впиваться пули, осыпая кусками древесины и брызгами мою несчастную голову, торчащую из воды. В такой ситуации попытаться вылезти на доски было бы явным самоубийством. Пришлось остаться в воде.

Собака продолжала отчаянно грести всеми лапами к острову, но я крепко держала её за поводок. Дик быстро выдыхался, и стало ясно как день, что если буду удерживать его и дальше, то он неминуемо утонет.

Помимо всего прочего, болтаясь посреди озера, мы представляли собой отличную мишень. И я с дрогнувшим сердцем отпустила поводок. Дик, почувствовав свободу, сразу набрал крейсерскую скорость и стал быстро приближаться к острову. Пули продолжали сыпаться вокруг него как горох. Я же, в свою очередь, ничего не могла предпринять, так как мой автомат уже покоился на дне озера. Хотя стрелять в таком положении всё равно невозможно, так как одновременно со стрельбой приходилось бы осуществлять целый комплекс телодвижений, чтобы удержаться на плаву. Между тем Дик стремительно приближался к острову. Я видела, как он выбрался на берег, отряхнулся и бросился вверх по скалам, прямо к тому месту, где в расщелине вспыхивали многочисленные огоньки выстрелов. Не знаю, поверите вы или нет, но я моментально вспотела, несмотря на ледяную воду и мокрую одежду, которая тяжеленой гирей тянула меня на дно. Дик был обречён. Справиться сразу с несколькими придурками, вооружёнными автоматическим оружием, при всей его безрассудной храбрости он, конечно же, не мог. Краем глаза я увидела, как к противоположному берегу подкатил ГАЗ-66 с резервом, и сразу маленькие жёлто-зелёные фигурки пограничников рассредоточились по всему берегу озера. Однако нам они ничем помочь не могли. Слишком уж далеко они были от нас, а мостки, этот единственный путь кострову, продолжали прекрасно простреливаться. Я уже было отчаялась, как вдруг со стороны нашего берега послышался громкий хлопок, и граната, выпущенная кем-то из ручного гранатомёта, оставляя за собой белый шлейф дыма, врезалась в скалы чуть ниже того места, с которого по нам вёлся огонь. Раздался оглушительный взрыв, вокруг меня градом посыпались камни. Я зажмурилась, чтобы не видеть последних секунд жизни своего четвероногого друга. А когда открыла глаза, то поняла, что вокруг наступила тишина. Выбравшись на мостки, я опрометью бросилась к острову. Там я и обнаружила Дика, слегка оглушённого, ошалевшего, но абсолютно невредимого.

Оказывается, стрельба велась с той самой каменной платформы, которую мы ещё вчера обнаружили с Лавром и облюбовали как место для «секрета». Теперь там лежали в живописных позах три трупа в нацистской форме, два – в гражданских спортивных костюмах, возле которых валялось два пистолета Макарова, несколько помятых немецких противогазных бачков да россыпи стреляных гильз, на первый взгляд, пистолетных. Как потом выяснилось, большинство из них – от старого доброго немецкого «шмайсера» или вернее МР 40. Почему доброго? Да потому, что он предназначен для ближнего боя и из него практически невозможно вести прицельный огонь по живой силе противника, находящейся на отдалении более ста метров. И будь у моих оппонентов автоматы Калашникова, у которых прицельная дальность не в пример больше, покрошили бы нас с Диком в мелкий винегрет. Граната, выпущенная, как оказалось, лично начальником заставы, попала прямо в скалу чуть ниже уровня платформы. Досталось и той огромной сосне: её здорово посекло осколками, и теперь из ран на стволе дерева обильно сочилась янтарная смола. Как ни странно, но на острове опять не было ни души. Опять сантиметр за сантиметром была обследована вся поверхность острова, но – тщетно. След Дику взять не удалось, так как воздух вокруг был насыщен кисловатыми запахами сгоревшего пороха и горячего металла, исходящими от великого множества стреляных гильз, валявшихся повсюду. Дик только метался по острову и жалобно поскуливал. На что он намекал, я лично так и не поняла.