Читать книгу Сдохни, мразь! - Александр Котовский - Страница 6

Который день пасмурная погода обволакивала город свинцовыми тучами, в десять утра сгущались сумерки. Скупой осенний дождик колол лицо. Шторм после долгого мучительного выбора протянул мелочь в окошко пивного ларька. С открытой бутылкой сел под крышу остановки, лениво осмотрелся. Пиво вызвало отвращение, как и окружающая серо-бетонная реальность. Казалось, раньше все было иначе. Играли в футбол на школьном стадионе, там же ломали челюсти «стенка на стенку». Неокрепший организм познавал жестокость, боль и вкус крови. Спустя годы искалеченная психика привела к многочисленным шрамам, переломам и сотрясениям. Подъехавший замызганный автобус оборвал внезапный приступ ностальгии.

Шторм проскочил закрывающиеся двери, сел возле окна. Сквозь пятно на запотевшем стекле проплывали панельные новостройки спальных районов, где каждый квартал – целый микромир со своим климатом отношений и сводом агрессивных законов. Их сменили пятиэтажные «хрущовки», плавно перешедшие в историческую застройку с более спокойной атмосферой.

Чуть ранее Шторм лечил похмельный синдром в холостяцкой «хрущовке» паленым коньяком. Пожелтевшие обои, обшарпанные доски на полу, мебель советских времен и кровать «Ikea». Смешанный с пылью дух прошлого столетия сводил с ума. Кислота лимона смягчила горечь коньяка. Шторм, сморщившись, подошел к окну. Там, внизу, тошнотворно-привычная картина: дырявые крыши подвалов, голые деревья, лужи и грязь, разбитый асфальт. Закованный в клетку стоящими по периметру домами двор, выход из которого – крохотный переулок, за которым та же беспросветная серость деревьев и трущоб. Небо в лужах создает ощущение ограниченности и замкнутости.

Со стороны письменного стола раздался похожий на звук бормашины скрежет. Под раскрытой вверх желтой обложкой книгой гудел мобильный телефон. Шторм, не взглянув на дисплей, нажал зеленую кнопку.

– Да, я слушаю, – после длительной паузы продолжил растерянно, – да, хорошо. Буду обязательно.

Скрипнула дверь платного шкафа, через пять минут моргнул свет в узкой прихожей. Скрипнула обитая черной кожей дверь, за ней хрустнул замок в металлической. Мимо замусоренной лестничной площадки с тусклой лампочкой, исцарапанных лет двадцать назад похабными надписями стен, покрытых древней коричневой краской перил Шторм поспешил на улицу.

Автобус ехал мимо «сталинских» построек в сторону сквера, за которым, на углу дома довоенной постройки знакомая до царапины дверь в кабак. Шторм любил посидеть здесь с друзьями, успевая набраться до захода солнца. Особенно, в теплое время года. Парню нравилось идти по синусоиде, мешая мартовскую слякоть ногами, навстречу злым уставшим прохожим. А когда ближе к вечеру молодежь только стягивалась к алкогольным точкам, собственная голова начинала ощущать тяжесть наступающего похмелья, тогда возникающее чувство пробуждало вялую тягу к жизни.

Бесшабашные тусовки сошли на нет после встречи с Оксаной. Познакомились они при участии Эдика, только вернувшегося из армии великовозрастного балбеса, которому девушка приходилась какой-то дальней родственницей. Шторм влюбился, но впервые не стал форсировать события. Через полгода знакомства и четыре месяца скучных отношений, Оксана начала постоянно пропадать на работе. Шторм пытался учиться, хоть как-то занять себя зарабатыванием денег, но часы их свободного времени совпадали все реже. Тогда-то прежняя банальность стала казаться безоблачным счастьем.

****

– Здесь скучно! – Эдик щелчком отправил окурок в кусты, взял со скамейки полупустую банку пива.

– На приличный отдых денег нет, приходится тупо бухать. Заработать негде, да и после рабочей недели силы остаются только на банальную пьянку.

«Конечно! У меня на все сил хватает!» – мысленно выругался Шторм. Эдик переборщил с алкоголем после длительного воздержания, из-за чего нес околесицу. Освещённое фонарём бледное лицо, взгляд пропадал где-то в бесконечности. «Алкаш, бля», – под нос пробурчал Шторм и сплюнул. Оксана, стоявшая рядом, улыбнулась.

Шторм встретил Эдика утром около сигаретного ларька, где, одним из первых, узнал об увольнении последнего из рядов Вооруженных сил. После короткой беседы на холодном ветру приятели решили пропустить вечером «по бутылочке пива». И хотя они не были закадычными друзьями, просто жили по соседству, Эдик оставался неплохим парнем, хоть и жутко ленивым. Около девятнадцати часов он позвонил и безапелляционно потребовал спуститься. Сам же, как бывает с выпившими, прибыл с Оксаной только через полчаса, когда Шторму порядком надоело ждать у подъезда на прохладном ветру.

Компания разместилась на лавке у подъезда, виновник торжества допивал шестую банку пива. Его беспрерывно несло. Шторм с Оксаной не успели перекинуться и парой фраз, за исключением момента знакомства, весь эфир был занят трепом Эдика. Ребята тоже выпили по паре банок, но до понимания хода мыслей пьяного дембеля им было далеко, поэтому они молча слушали. Вдруг Эдик замолчал. Его взгляд вернулся из прострации, уперся в Шторма, потом в Оксану; на лице читалось выражение активной работы мозга.

– Ладно, мальчики и девочки, я пойду, – внезапно Эдик зашвырнул пустую банку в кусты, пожал руки, и через минуту летящая походка унесла его в темноту.

– Дай сигарету, – Оксана села на спинку скамьи.

– Откуда ты его знаешь? – Шторм протянул раскрытую пачку, закурил сам.

– Общая компания, один курс и прочее. А что?

– Да просто… – парень замялся, – колоритно смотритесь вместе.

– Долгая история. Не заморачивайся, – Оксана улыбалась. – Проводишь домой? От прикосновения женской руки по телу прошла приятная дрожь.

– Пойдем, – Шторм выбросил окурок, галантно подал руку.

Иногда такое бывает в первый и последний раз. Теплая миниатюрная ладошка не покидала крепкой сухой и шершавой ладони до самого дома. Они шли молча, лишь у подъезда Оксана обняла Шторма:

– Пока.

– Пока, – и тихо, под нос себе, добавил. – То есть прощай.

Сказанное напоследок было скорее самовнушением. Охваченный непонятным беспокойством весь обратный путь Шторм провел в раздумьях. Белые носки кроссовок мельтешили в глазах синхронно с мыслями о случайном знакомстве. Наверное, стоило узнать хотя бы номер телефона. Шторм остановился у подъезда, глубоко вдохнул свежий осенний воздух и задрал голову к небу.

Спустя неделю троица распивала пиво в уютном кафе. Когда вторая кружка подходила к завершению, в зал ввалилась шумная компания. Товарищи оставили бы галдящую стайку без внимания, но симпатичная шатенка сразу кинулась обниматься к Шторму. Причина гуляний осталась скрыта в непрерывном потоке радостных возгласов, а потом компании сдвинули столы. Протестные настроения отдельных личностей утихли после внушения, и друзья легко и непринужденно влились в общий разговор. После веселого задорного пьянства была прогулка по вечерним улицам, где пьяный Шторм умудрился приревновать Оксану к кому-то. Разговор на повышенных тонах быстро утих, а ребята обнаружили, что остались одни. Так и гуляли, взявшись за руки, громко смеялись в последнем автобусе, долго стояли под козырьком подъезда. А потом наступил следующий день. Молчаливый, тяжелый и серый. Обрывки памяти подсказали найти телефон и позвонить. После слов автоответчика о недоступности абонента Шторм потерял покой, в действие пошло спиртосодержащее успокоительное. Ближе к вечеру звонок Оксаны взбудоражил обещанием скорой встречи, но слова о нехватке свободного времени слегка напрягли.

Так началась серия романтических встреч в тихом уютном кафе плавно перешедших в тоскливые ожидания у подъезда, встречи с работы и сопровождение куда только можно. Одним прекрасным утром едва проснувшийся Шторм первым делом привычно набрал Оксану и услышал в ответ набившее оскомину: «Извини, любимый, я сильно занята. Перезвоню попозже». Парень только хмыкнул в ответ, взял сигарету и вышел на балкон. Впервые кто-то называл его «любимым».

****

С одиннадцатого этажа город выглядел мрачно. Простиравшиеся до горизонта свинцовые тучи сдавливали приземистые строения многотонным прессом. Где-то за километрами полей и лесов бурлила жизнь, а здесь, в распроданном под офисы здании бывшего НИИ, даже искусственный кондиционированный воздух казался мертвой недвижимой массой.

«Вообще, он отличный парень, но скучный и ленивый. Как все в этом городе», – Оксана отвернулась от окна, подошла к кофе-машине. Аппарат наполнил белую кружку ароматным капучино. Настроение с самого утра подпортили редкие смс Шторма. «Чем он вообще занимается? – девушка разглядывала серый город. – Все время ходим в один и тот же бар, никаких изменений. Да и сам какой-то… Никакой». Однотонные небу мысли терзали разум.

«От него не дождешься инициативы. И будущее определенно разное. Все, чем занимается о жизни – пьет. Ах, да, иногда ходит на футбол. До свадьбы точно не дойдет. Значит, пора завязывать». Оксана решительно достала телефон. Чуть помедлила и быстро отправила краткое «нам надо поговорить». Сегодня, в обеденный перерыв и ни часом позже. Сердечный ритм слегка успокоился после принятого решения, девушка села за рабочий стол к многочисленным документам. Тишину офиса нарушал только шум компьютерных кулеров.

Через два часа Оксана спустилась в набившее оскомину полуподвальное помещение. За массивным деревянным столом парень с девушкой пили чай. Оба с короткими стрижками и в олимпийках. По соседству Шторм осушал второй стакан пива. Первый стоял рядом с переполненной пепельницей незамеченный официантами. Сердце Оксаны равномерно увеличивало темп, руки мелко дрожали. Она села за столик, уткнулась в мобильный телефон. Шторм делал вид, что изучал рисунок бокала.

– Привет, – паузу решилась порвать девушка.

– Здравствуй.

– Поговорим?

– О чём?

Неожиданно Оксана поняла истинную цель встречи. Она давно решила за двоих, и разговор не имел смысла. Оставалось высказать накопившееся. Девушка продолжила:

– Ты считаешь нам не о чем разговаривать?

– Не знаю.

Предсказуемый ответ вызвал вспышку гнева. Оксана мысленно досчитала до десяти.

– Можно найти отвлечённую тему.

– А зачем?

– Действительно, – девушка призадумалась. – Ради общения с хорошим человеком.

– Ты себе льстишь, – перебил Шторм.

– Нет, делаю тебе комплимент, – огрызнулась Оксана. – Послушай…

– Хороший комплимент, но неуместный, – взвился Шторм. – Сколько это будет продолжаться?

– Что именно?

– Твои трудовые подвиги! – Шторм повысил голос. – Ты все время пропадаешь на своей дурной работе!

– Вот это поворот, – в глазах Оксаны читался шок.

– Тебе все равно?

– Совсем нет. Надоели твои пьяные загулы, хроническое безделье и желание развиваться.

– Вот как. Значит, тебе похуй, как всегда.

– Ты, правда, так считаешь?

– Да, ты так себя ведешь.

– Но я не сидела бы с тобой сейчас.

– Видимо, тебе нечем заняться.

Оксана снова досчитала до десяти, закурила.

– Знаешь, ты полностью прав. Мне действительно нечем заняться, раз нянчусь с таким бездельником. Пора заканчивать этот цирк.

Девушка глубоко затянулась и потушила сигарету. Схватила сумочку и, постукивая каблуками, вальяжно покинула заведение. Шторм обернулся к барной стойке:

– Принеси водки!

Бармен кивнул в ответ. За соседним столиком парень с девушкой пили чай.

****

Вера в возвращение прежних чувств угасла, и необходимость в них отпала. Это стало видно невооруженным взглядом. Они не смогут остаться вместе, они не смогут остаться друзьями. Собственная гордость не позволит стать даже любовниками (хотя, чего проще). Теперь они оппоненты на иллюзорном ринге в несуществующем виде спорта. Взаимная молчаливо-тупая ненависть, выросшая из обид и разочарований.

Шторм нагнулся к окошку кассы:

– А билет сколько стоит?

– Молодой человек, вы брать будете или просто спрашиваете?

– Брать буду.

– Тысяча пятьсот двадцать два рубля.

Шторм отсчитал стопку и протянул в окошко вместе с паспортом. С заветным квитком вышел на перрон. Моросил дождик. Капли били по лицу, облетая козырёк бейсболки. Проводник открыл дверь вагона. Шторм поставил пустую бутылку на асфальт, показал билет и зашел в вагон. Найдя своё купе, сел на полку, закрыл глаза и провалился в тягучий свинцовый сон.