Читать книгу Под хэштегом Мосолово. Книга 3. День отъезда, день приезда – один день… - Александр Кудряшов - Страница 3

Вот что недавно написала сестра Надежда, когда была в Мосолове. «Приезжаю и вижу, что под нашим дубом валяются шишки, а некоторые воткнуты в кору дуба. Можно подумать, что на нашем дубе теперь и шишки растут. Но дело в том, что у соседнего дома, на ёлке Чирковых, выросло много шишек. Птички срывают шишки с ёлки, прилетают с ними к нашему дубу трапезничать. Умные птички, для удобства, втыкают шишки в кору дуба и выклёвывают семечки». Подумалось, люди к старости, бывает, начинают чудить и вытворять разные штуки. И деревья тоже на такое способны. Тем более дуб, о котором широко известна история, как с обалдевшего дуба падали листья ясеня. И с нашего дуба под старость лет стали падать еловые шишки. Такие новости и фото пробудили память, решил написать о дубе, который растет у моего родного дома, на родной улице Прудовой, в родном селе Мосолово.

В центре – прадед, Кудряшов Максим Тимофеевич. Стоят его сыновья, слева – Михаил, справа – Кузьма, мой дед. Примерно 1912—1014 год.

Древняя мудрость гласит: «Человек в своей жизни должен сделать три вещи: посадить дерево, построить дом и вырастить сына». Мой прадед, Кудряшов Максим Тимофеевич, этот завет выполнил полностью: построил дом, в этом доме вырос его сын (мой дед Кузьма Максимович), его внук – мой отец, Иван Кузьмич. У этого дуба прошло мое детство и моих сестер, хорошо знают этот дуб мои дети и даже внук видел это наше семейное дерево. Прадед у своего дома посадил дуб – мощное и долго живущее дерево. Мой отец, 1919 года рождения, рассказывал, что он в детстве лазил качаться на этот, тогда еще молодой дубок. Поэтому можно предположить, что дуб был посажен в конце позапрошлого – начале прошлого века. Таким образом, возраст нашего дуба составляет порядка 120 -130 лет.

Первое фото у дуба, июль 1957 года. Отец, Иван Кузьмич, с новорожденной сестрой Надей на руках, мама, Елена Васильевна, Бабушка Анна с племянницей Люсей. Позади двоюродный брат Юра, сестра Лида и я.

Помню, как в лет 9—10, вешал на дуб скворечник, который сколотил под контролем отца. Осторожно поднялся по лестнице до нижних веток, а потом по веткам и выше, прикрутил скворечник поволокой к стволу. Мама снизу следила за мной, предупреждала, выше не поднимайся, не свались и т. д. Ждал скворцов, и они прилетели весной, прибавили нам звуков птичьего веселья, много лет выводили своих птенцов. Давно разрушился и исчез этот скворечник, но исчезла также и сталистая проволока, которой его держала. Потом увидел, что она полностью вросла в древесину ствола, снаружи остался небольшой хвостик.

Не знаю, как насчет звукового фона в городских квартирах – скворечниках, если только стуки молотка и шум ремонта в соседской квартире донесется, но в деревне у каждого дома были свои звуки, известные домочадцам. В нашем доме и вокруг постоянно были слышны летом: гул или гуд пчел в саду, визгливый скрип колодезного колеса по утрам круглый год, и резкие, барабанные удары желудей, падающих с дуба на железную крышу дома осенью.

У дуба, лето 1992—93 года. Сестра Лида, я, сестра Надя, мама, сын Максим, маленькие племянники Дима и Сережа.

Отъезжая или приезжая в Мосолово на поезде, сразу безошибочно находил свой дом, высокая и широкая крона дуба резко выделялась на фоне других домов. Незаметно дуб рос, поднимался в высоту и раздавался в толщину. Летом дуб прикрывал своей раскидистой кроной внешний дворик – палисадник перед домом, и давал тень, в которой приятно отдыхать в летнюю жару. По мере роста дерева, его ветви начинали мешать и грозили проводам на столбах, а также опускались на крышу нашего дома. Приходилось забираться на дуб и опиливать ветви. Что очень непросто сделать, трудно пилить ножовкой толстые ветки дуба, да еще в неудобной позе.

В конце нулевых я заметил какие-то подтеки на стволе, которые шли с высоты примерно 2-х метров и до земли, как будто весенний сок стекал. Расковырял кору, она легко отделялась от ствола. Неожиданно увидел под корой большущих черных жуков, величиной почти со спичечный коробок. Ободрал и расчистил до ствола дерева по линии поражения. Потом, по совету соседа и друга детства Николая Соколова (который в это время работал лесником), замазал очищенное место смесью глины с землей. Через несколько лет дуб почти затянул вплотную и закрыл свою рану мощной молодой корой.

У дуба, август 1999 года. Племянники Сергей и Дима, сестра Лида, сын Саша, племянница Оля, мама и я.

Дуб продолжал расти, крона сильно пошла в ширину, и угроза для уличных электропроводов обострилась. Опасно также, если толстая ветка упадет на газовую трубу. Сестра Лида вызвала бригаду, которая бензопилой сильно проредила крону дуба, обрезала опасные ветви. Это было в начале двадцатых годов. Лишенный сильных ветвей, окомоленный (так сказала бы мама), дуб много потерял в красоте. По этой ли причине, вдруг обиделся на людей, или по другой, но ствол дуба стал (мы так думаем) сохнуть у основания. Кора с главного ствола стала легко отслаиваться, при этом под ней никаких жуков не было, лишь сухое дерево. Пока таких лоскутов высохшей коры не так много, поэтому будем наблюдать. При этом сохнуть дереву от недостатка воды нет причин. Оно растет рядом с колодцем, а корни дуба идут вглубь очень далеко, и наверняка дотягиваются до водоносного слоя. Может, какая-то лесная болезнь с ним приключилась, не знаем.

У дуба, середина нулевых годов. Сын Саша, мама, сын Максим, я.

Мама на день моего 50-летия, в мае 1998 года приготовила неожиданный подарок. Она заранее не говорила о нем. Когда я приехал в начале мая, она показала в огороде, довольно далеко от улицы, тонкий, стройный и примерно метр в высоту, молодой дубок. Мама сказала, что дубок вырос из желудя нашего дуба – и это ее подарок. Чтобы посадил у себя на даче, как память о нашем старом дубе, о нашем доме и о нашей жизни. Предупредила, чтобы аккуратно отрывал корень, потому что он уходит глубоко в землю. Когда выкопал дубок, к метру ствола добавился еще метр корней. Долго выбирал место на дачном участке, где посадить дубок, потому что знал, что рядом с его кроной не вырастут другие деревья. Только кусты смородины или ветки сирени. Так и вышло, даже сильнее, чем ожидал. Подросший дуб – сынок всех своих фруктовых соседей распугал, их ветви шарахнулись резко в сторону от дубка, при этом загибались немыслимым образом. Но кустикам все-таки дал разрешение вырасти.

Дубок – сын Мосоловского дуба. Начало 2000 годов.

Привычка у дубов, наверно, такая – расти больше в широкую крону, чем в высоту, не хотят елками становиться. И мой юноша-дуб энергично раскудрился, да так неожиданно быстро, что ветви стали ложиться на уличные электропровода и интернетовские кабели. Сейчас дубку под 30 лет, самое время ему раскидывать ветви. Пришлось в прошлом году поработать верхолазом, надеть монтажный пояс и электропилой убрать опасные ветки, хотя жалко было отпиливать мощные ветви.

У нашего Мосоловского дуба мы привыкли делать снимки на память. Первый из них – от 1957 года, на нем наши молодые родители и мы, маленькие дети. С тех пор набралось очень много кадров. Жаль, что часть потерял или пока не нашел в своем компьютере, среди них немало интересных снимков. Эту же традицию мы сохранили и в Подмосковье, фотографируемся у молодого дуба на даче. Часть снимков публикую в этой записи. На фото видно, как быстро появляются, растут и изменяются деревья, а вместе с ними приходят, растут, изменяются и уходят люди…

Примечание

Недавно, по дороге на деревенское кладбище, на месте, где прежде была Мосоловская больница, увидели вот такую картину. Старый дуб, но с вызывающей надписью на табличке «500 – летний Мосоловский дуб». Ни в коем случае не собираюсь дезавуировать такие дубовые достижения, но все таки есть на этот счет сомнения.

Первое – у основания этот дуб, возможно, лишь несколько толще нашего дуба и никак не может быть в 4 раза старше его.

Второе – во времена 50 – 70 годов прошлого века, когда работала Мосоловская больница, на ее территории как я помню, было наверно, 5 – 7 развесистых дубов того же возраста, с видимым специальным порядком размещением этих деревьев. Эти деревья сажали прежние хозяева усадьбы, которая при советской власти превратилась в больницу. Третье – наше село основано в начале 18 века, значит этот 500 летний аксакал старше села на скромные двести лет, и тогда вопрос, кто же сажал эти дубы, когда никто в районе Мосолово еще не жил?

Но в любом случае хорошо, что наша деревня имеет такие достопримечательности…