Читать книгу Untitled.wav. Книга про то, как делать музыку в провинции - Александр Кухаренко - Страница 8

…берёшь у народа – берёшь у себя, кто говорит «плагиат», я говорю «традиция»

«Пиф-паф, ой-ой-ой!»

О, не думай так! К чёрту всё, забудь про устав! Думай как пират! Мне нужен мужик с татуировкой на [censored]! Я нашел такого мужика?

к/ф «Убрать перископ»

Не знаю, кто однажды сказал мне: «Твой стиль – это скорее то, что ты не можешь сыграть, а не то, что ты можешь». Я не мог играть как Карти, я думаю, никто на самом деле не сможет сыграть как Мартин Карти, и игра Ричарда Томпсона совершенно самобытна. И Дик Гохан тоже – все они изумительные музыканты. Я хотел скопировать их стиль, так что я настраивался так и этак, пытаясь понять, как они это делают, и таким образом я нашел что-то еще.

Джон Дойл, гитарист, певец, композитор, номинант «Грэмми»

Принято считать, что каждый музыкант хочет написать хит. Но музыкант начинающий рад был бы написать вообще хоть что-нибудь. И тут обычно начинаются «старые песни о главном» – таланте, креативности, поцелованности всевышним и прочих магических суперспособностях. Потому что у одних получается, а у других – не очень. Попробуем разобраться, в чем же дело.

Первое, что надо понять – вы как творец, далеки по форме от сферы, да и существуете не в вакууме. Вы продукт: эпохи, воспитания, обучения – то есть, того, что вы потребляете. Переводя закон сохранения энергии из физики в творчество – создать что-либо можно, лишь предварительно что-то в себя впитав.

Утрируя, можно сказать, что творчество (да и т.н. «культура» вообще) представляет из себя непрерывный плагиат: все непрерывно воруют у всех, но, внезапно, это не какая-то проблема, которую нужно решать. Наоборот, это костяк, скелет, базовый процесс, на котором все держится. Прогресс (да и регресс тоже, чего уж там) что композиторского, что исполнительского искусства – тоже результат плагиата.

До эпохи интернета, звукозаписи и единой нотной конвенции, прямая передача от музыканта к музыканту была единственным способом распространения музыки. А она всегда ведет к потерям информации и ее искажению. Недоученные, улучшенные на свой вкус, измененные в неудобных местах мелодии, досочиненные к песням куплеты – естественный путь эволюции творческого продукта.

Однако, в искусстве плагиат никогда не бывает чистым, стопроцентным. Каждый музыкант вольно или невольно привносит в произведение частичку себя, и главное в этом деле – чтобы ценность продукта на выходе была выше, чем на входе. Когда эта разница значительна – мы говорим, что получилось что-то новое.

Так что, отбросим негативные коннотации, присущие слову «кража». Можете представить вашу композицию как ракету – тогда заимствованные элементы станут ступенями, что выводят ее на орбиту. И если ваша ракета взлетит высоко – она сама неминуемо станет ступенью, конструкцию которой другие музыканты возьмут на вооружение.

Воровство мелкое, поэлементное (мелодические и гармонические ходы, ритм, пульс, принципы аранжировки и так далее) всегда предпочтительней крупного.

Хороший пример здесь – группа «Нирвана», генезис звучания которой подробно разобран в шестой серии фильма «Семь поколений рок-н-ролла». Из простых «кирпичиков», созданных ранее коллегами по цеху, получилось нечто, вызвавшее огромный резонанс и сделавшее коллектив супер-популярным.

Как правило, рядовому слушателю легко воздержаться от оценок масштаба заимствований – он попросту не знает, что и откуда было взято. Некоторые хиты, намертво сросшиеся в сознании аудитории с определенными группами, вообще им не принадлежат. Просто, до этого о песне никто не знал – неудачная запись, неудачное время, плохая раскрутка – причин могло быть множество.

Вообще, множество исполнителей брали готовые тексты (и авторские, и народные), или музыку – Рэй Чарльз, Элвис и БГ передают привет. Культ авторства не должен довлеть над творчеством. Цеховое разделение труда – это нормально.

С крупным размером иначе. Кавер-бэнды нужны миру не больше, чем двойники известных актеров, и качество исполнения тут не причем. Корни этого явления, думается, надо искать в первобытном обществе: тот кто сообщил племени новую информацию (о воде, еде, опасностях и т.д.) – тот и молодец. Второй раз выслушивать все это от кого-либо еще – лишено всякого смысла, и никаких лавров «плагиатор» (или просто опоздавший) не получит. С другой стороны, можно сообщить полезный факт новой аудитории, особенно если она находится за каким-нибудь «железным занавесом» и сама до первоисточника добраться не может. Правда, иногда занавес прорывает, и случаются курьезы. К примеру, Григория Лепса периодически обвиняют в краже музыки группы Coldplay (дело доходило аж до написания письма Coldplay бдительными фанатами). Это при том, что права на песни были официально Лепсом куплены.

Занавес может быть не только физическим, но и культурным. К примеру – «How Much Is The Fish?» Scooter’а в качестве проигрыша использует мелодию «Ev chistr 'ta, laou!», относящуюся к бретонской традиционной музыке. Мелодия крайне цепляющая, запоминающаяся, что вылилось, в частности, в огромное количество каверов, переводов и ремиксов. Настолько, что контексты публики, знающей эту мелодию из разных источников, совершенно перестали пересекаться. Сыграв ее произвольной аудитории, мы услышим и про «рыбу», и про «марш ирландской республиканской армии», про «боевую песнь викингов», а однажды нас даже в несколько угрожающей форме спросили, зачем мы исполняем «гимн люфтваффе».

Сам Scooter отрицал заимствование, и в это, с натяжкой, можно поверить – к фолк музыке он имеет отношение не больше, чем его песня к оригинальному тексту «Ev chistr», а любой композитор расскажет вам массу историй о том, как у него родилась прекрасная мелодия, и потом, внезапно, приходило: «черт, это уже у кого-то было! и это уже кто-то написал».

Так бывает, когда услышишь что-то мимоходом, а потом оно внезапно всплывает в голове, причем без указания авторства. Если с вами случается подобное – это хороший признак: слух и память в порядке. Бывает, что написанную кем-то мелодию вы находите, например, аппликатруно – пытаясь сочинить что-либо в контексте определенного лада или некоей умозрительной схемы чередования нот. Это тоже неплохо – вы на правильном пути.

Для осознанного, качественного акта экспроприации, конечно, необходимо знать «что где лежит» – понадобится эрудиция, она же – наслушанность. Чем больше (и разного) вы слушаете, тем шире у вас выбор.

Не менее важна способность к декомпозиции – пониманию, из каких элементов состоит вещь, и почему она собрана именно так.

Без практики применения награбленного – тоже никуда. Вы должны максимально хорошо разбираться в предмете, а не заниматься банальной копи-пастой. Второе – всегда слышно, и напоминает очень плохо скроенный и неряшливо сшитый костюм. То, что сшит он из самых дорогих тканей, делает ситуацию только хуже.

Есть небезосновательное мнение, что начинать лучше с особо крупного размера – играть каверы, и лишь потом переходить к более мелким формам. А в итоге – брать лишь звукоряд и музыкальные инструменты (не изобретать же колесо!), став в глазах людей полноценным творцом.

Впрочем, то, насколько вы «тру» для общественности – должно волновать вас в последнюю очередь. Вы ведь музыку для людей играете. А те три критика, что накопали в вашей песне ту или иную цитату, заняты скорее оцениванием вас, нежели получением удовольствия от прослушивания. Подумайте об этом в таком ключе: вы человеку булку хлеба принесли, а он вместо того чтобы съесть ее, принимается рассуждать о том что она не торт, банальна, вторична, а вы, молодой человек, бездарность. Такого рода критика – вообще, занятие сомнительное: ведь следуя логике, можно легко докатиться и до обвинений в использовании алфавита для написания текстов.

К, собственно, вашему вкладу в итоговое произведение можно подойти с разных сторон. Вы можете привнести:

– творческий метод

– новый инструментарий

– исполнительскую или композиторскую базу из другого стиля

Хорошая новость с творческим методом в том, что всем, вобщем-то, пофиг, как вы достигли результата. Не ограничивайте себя рамками, не пытайтесь творить «честно» – это утопические представления, за которыми стоят нарциссизм, чувство собственной важности, и прочие психологические крючки, к музыке имеющие мало отношения.

Так что, хоть нейросеть обучайте, хоть кубики кидайте для выбора следующей ноты – если ваш метод приносит результат, значит все нормально. К примеру, в академической среде есть понятие «играющая рука» – когда вы наигрываете что-либо, не задумываясь, «не включая голову», позволяя нейронным связям и моторным шаблонам переплетаться как им вздумается. А в среде художественной – прекрасный пример Сальвадора Дали, у которого был целый арсенал приемов вроде максимально некомфортной позы для работы или «сна с ключами».

Рискнем предположить – всякий раз, говоря о таланте, мы говорим о творческом методе, механизмов которого не понимаем. Даже сам творец далеко не всегда может объяснить, как он достиг того или иного результата. Человек так устроен, что многое происходит бессознательно, без привлечения логического аппарата. Один знакомый композитор рассказывал, что однажды понял – то, что ему дается легко и без усилий, у основной массы людей вызывает огромные затруднения. «На эту разницу и живем» – в его случае она оказалась достаточной, чтобы сделать сочинительство основным источником дохода. Разбираться, в чем причина успеха – а надо ли? Не лучше ли вместо этого новый трек написать?

Инструмент – то, с помощью чего вы создаете музыку. Помощь эта заключается в наборе клише, ограничений, диапазона доступных возможностей. Тут важно понимать соль следующего анекдота:

Купил фотоаппарат – стал фотографом.

Купил флейту… стал владельцем флейты.

Инструмент неотделим от подхода к его использованию, и тут как нигде важен контекст – какого результата вы хотите добиться. Если вы не в первых рядах пользователей нового инструмента, то скорее всего, прямой подход – использовать его очевидные «фишки» не сработает – этот «чит» был уже применен до вас.

Как-то раз по просьбе приятеля был куплен и привезен ему Native Instruments Maschine. Естественно, мы не отказали себе в удовольствии пару часов с «машинкой» поиграться. Выводы были сделаны такие:

– да, с этой штукой можно сделать массу хорошего минимумом усилий

– это хорошее с ней было уже сделано несколько миллионов раз

Буквально, в каждой третьей композиции, играющей на радио, мы (внезапно!) стали слышать звук этой железки. А если брать свежие, «молодежные» стили – в каждой первой.

Кроме прочего, у того же доброго человека лежала еще и пара винтажных синтезаторов. Подключили, за компанию, и их, и уже через пару аккордов стало ясно – вот Enya, а вот Жан-Мишель Жарр. Бытие определяет сознание – не исключено, что ваши любимые песни были вдохновлены именно инструментами, попавшими композиторам в руки.

В науке есть понятие «рог изобилия»: придумали микроскоп – и новые открытия пошли одно за другим. У инженеров также: появился двигатель – за ним, как грибы после дождя, полезли самоходные повозки, поезда, пароходы, самолеты, космические аппараты. Аналогично и в музыке – электрогитары породили рок и его производные, синтезаторы – электронную музыку. Буквально, каждый новый инструмент, будь то костяная флейта, балалайка или рояль, меняли стилевую палитру музыкального мира. Потому что давали возможности, выразительные средства, которых до этого не существовало.

Однако, проходит совсем небольшое время, и эти возможности, становятся общим местом у множества исполнителей, новизна инфлирует, и создать что-то новое просто нажимая на кнопки или дергая струны – не выйдет.

В этом случае есть два пути – пытаться собрать еще более интересную железку, или пойти в обратном направлении, попробовав выжать что-то новое из уже известного инструментария.

Любые ограничения – идеальный двигатель для творчества, а топливо для этого двигателя – известные детские «а почему?» и «а что будет, если…».

К примеру, строй гитары в любительских кругах вообще не является предметом дискуссий – EADGBE, что тут думать. Но стоит изменить эту константу, и появится звук, достичь которого иначе невозможно, а логика взаимодействия музыканта с инструментом приведет к появлению безусловного хита «Kashmir» Джимми Пейджа.

Иногда развитие технологий делает петлю: послушайте тембр синтезатора TB303, который дал огромный толчок стилям acid и techno. Мышление инертно и подвержено штампам – инженеры сделали прибор для гитаристов, не имеющих возможности позвать «живого» басиста, но устройство, провалившись на старте продаж, внезапно обрело популярность у электронных музыкантов – людей, привыкших иметь дело с приборами. Ирония в том, что тембр 303-го невероятно похож на тембр варгана, известного человечеству уже более двух тысяч лет. Варган никакого значимого применения в «электронщине» не нашел, но занял свою нишу в стиле «этно» – на волне возрождения интереса к фолк-музыке. С TB303 в этот жанр почему-то не очень пускают…

Стоит вспомнить еще и о том, что у каждого инструмента есть ранжирование приемов игры по сложности. Это порождает клише, иногда полностью определяющие целые музыкальные стили. Так, «дворовый» бой неотделим от «подъездного» рока (и, кстати, русского шансона) – просто потому, что так играть на гитаре проще всего. А закат культуры гитарных посиделок непосредственно связан с цифровыми технологиями – на bluetooth колонке учиться играть не нужно.

Казалось бы, в электронике можно творить вообще все что угодно (погуглите, например, микротональный хипхоп!), но уже на втором этапе развития этого стиля (с появлением первых музыкальных редакторов для ПК) мы получили то, что называется loop-based music. Простота зацикливания паттерна (или вовсе, предзаписанного семпла) привела к повальному использованию лупов. Больше не нужно стучать в барабан всю композицию – достаточно нажать кнопку. Однако, простота эта вылилась в отсутствие каких-либо вариаций в партиях – для того чтобы эти вариации возникли, теперь нужны дополнительные усилия, в то время как при живой игре они происходят сами собой – по причине банальной скуки.

Привнести в музыку базу из другого стиля намного сложнее чем кажется. Обычно это заканчивается профанацией – музыкант тащит весь свой багаж в новый стиль, не понимая последствий. Русские народные песни, изуродованные прямой бочкой и кабацким басом, рок ремикшенный с кислотой и сайдчейном, классика «в современной аранжировке» – вот самые яркие примеры. Но и хороших композиций очень и очень много, не говоря уже о рождении новых жанров. Условие тут простое – вы должны одинаково глубоко владеть и стилем-донором, и стилем-реципиентом. Это редкость, а вот два музыканта «из разных сказок», оказавшиеся в одном месте – история гораздо более частая и более продуктивная.

Резюмируя сказанное – творчество невозможно без базы. И чем больше эта база – в наслушанности, технике игры, владении теорией и техническими средствами – тем естественней происходит процесс. Главное – не бояться экспериментировать и не давать знаниям давить природное любопытство.

База не может быть статичной – в процессе написания музыки неизбежно ее истощение. Выученный новый лад или «вертушка», свежескачанный софт, гитарная примочка – без разницы. «Бензин» имеет свойство заканчиваться – наработки станут составными частями новых композиций, и использовать их в следующих работах в чистом виде – так себе идея. Но это значит, всего лишь, что пришла пора пробовать что-то новое.

И напоследок, пара слов о качестве вашего «креатива». Тут есть проблема внутреннего ценза. Что-то вы выпускаете в релиз, а что-то идет в мусорную корзину. Если процент годного контента невелик – значит, вы работаете на рост и развитие, если он близок к максимуму – оттачиваете ремесло. Где поставить границу, каждый решает сам, исходя из собственных целей. Но впадать в крайности не стоит: выпустить двадцать пять альбомов никому не нужного барахла, или пол-жизни переставлять ноты в поисках одной идеальной мелодии – одинаково бессмысленно.

Если сомневаетесь в оценке своего творчества – стоит посмотреть в сторону тематических сообществ. Субкультура коллег по цеху наиболее близка к месту, где оценка вашей работы соответствует ее реальному качеству.

Вполне возможно, что ваши эксперименты окажутся далеки от мейнстрима, и «серьезные» музыканты будут воспринимать ваш продукт как нечто странное. Однако, альтернативный рок изначально называли не иначе как «студенческим», а электронные тембры, звучащие нынче из каждого утюга, долго были уделом гиков-компьютерщиков – ведь «нормальный музыкант не будет писать музыку в excel-е».

И то, и другое полностью игнорировалось лейблами, и считалось не более, чем детской забавой. Но время показало – неважно, что за стиль – люди, смотрящие в ту же сторону что и вы, всегда найдутся.