Читать книгу Мир, в котором я живу… сборник I - Александр Кузнецов - Страница 3

Так получилось, что я, Васильков Андрей Александрович, солдат красной армии. Сейчас в мире идет война, и я стал её узником. Мы все в оковах войны, в страхе и смятении, который она несет в наши дома и наши души.

На улице ночь и завтра на рассвете бой. Как он закончится для нашего батальона известно, разве что, одному Господу, что уж говорить об участи обычного рядового. Будь-то, выиграем мы, али нет, шальная сталь в любом случае летит непредсказуемо.

Сейчас, лёжа в окопе, я думаю о доме. Думаю о Ленке Кузнецовой, с которой мы учились вместе и жили в соседних домах. Я помню, как жутко смущался предложить ей помочь донести портфель до дома. Так неловко было сделать первый шаг, в любви, как и на войне, не знаешь, чем все закончится. Помню её теплые, нежные ладони, когда впервые взял ее за руку, и мы пошли гулять. Была зима, снег хлопьями падал нам на плечи. Я засмотрелся на небо и поскользнулся. Тогда она так смотрела на меня, улыбалась мило. Стеснялась захохотать, ведь первое свидание было. А после вспоминали этот случай и не могли не смеяться. Часто ли сейчас она так радуется, как в те времена?! Живем не в ту мы пору. Она сейчас, кажется, медсестрой в городской больнице работает, а может, и на фронт уже отправили, в какой-нибудь военный госпиталь. Раненых сейчас тысячи. Некому следить за ними, ужас, что творится.

Соседку свою вспомнил, Нину Васильевну, прощенье прошу у нее. Тогда зашел к ней за пару дней до этой внезапной отправки на фронт, попросил книгу почитать, сказал, на днях верну. Не вернул. Может матушка отдаст, но обещал-то я, не правильно это. Авось дома буду еще на этом веку. Сам и отдам.

Думаю о сестренке маленькой, как провожала меня на поезд. Смотрела глазенками своими непонимающими, но до боли тревожными. Эх, Катенька, милая моя. Будь умницей. Я так хочу, чтобы у тебя было все хорошо. Так соскучился по тебе. Ты, наверное, уже совсем большая стала. Полтора года – не малый срок.

Отец, тебя уж нет, но о тебе не могу не думать. Ты боевой офицер и погиб, как герой. Когда я иду в бой мне не страшно умирать только потому, что там, где-то в другом мире, где нет войны и потерь, меня будешь ждать ты. Такой усатый и в своем зеленом кителе сидишь за столом читаешь газету, а я зайду к тебе, сяду рядом, обниму и спрошу: «Бать, как дела?» а ты ответишь: «Как сажа бела!» и улыбнешься, а потом скажешь: «а давай партейку в переводного, Андрюха!»… эх, Господи, царство тебе небесное!

Мам, так холодно сейчас, но твои глаза, твои карие глаза согревают меня в любую стужу, мороз, холод, вьюгу иль хоть какое другое леденящее слух слово. Вот помню, кричала мне, когда я был еще мальцом: «Андрюшка, надень шапку паразит, простудишься!..» А сейчас лежу в драной шинели в окопе. Так хочется узнать, как ты сейчас себя чувствуешь, что делаешь, смотришь ли на звезды? Чувствую – смотришь. Увижу ли еще эти родные глаза, пролившие немало слез на своем веку. Не волнуйся маменька, тебя и Катюшку в обиду не дам. Как вспомню, как отца к небу отправляли, плакала ты тогда, любимая моя, не хочу, чтоб повторялись твои слезы и по мне. Но должен ведь кто-то быть здесь. Кому-то нужно спасать нас от нас.

Как жаль, что войну придумали люди. Иначе бы ей было оправдание. А так гибнут ежедневно сыны и мужья, жены и дети, любовь и надежда, прошлое и будущее, время и основание, счастье и красота… Моя жизнь, как и тысячи других, завтра может оборваться и для мира, человеческого, это меньше чем комариный укус, это просто пропавшая пылинка. Но для семьи я, как и все остальные это история и родня. И наша жизнь – это самое дорогое, что для них может быть на свете. Мы хотим смотреть в глаза живых людей, а не на фотографии, хранимые под сердцем. И если мне завтра суждено увидеть отца, то пусть моя мама и сестренка будут в безопасности, и я погибну здесь не зря. Пусть они не торопятся взглянуть на наши умиротворенные лица. Вдвоем нам будет не так уж скучно.

31.10.2014 год

Кузнецов А. С., Конкурс самодеятельности