Читать книгу Будем жить по-новому! Руководитель. Книга 7 - Александр Леонидович Кириллов - Страница 3

Этот матч на трибуне в ложе для очень «больших и уважаемых товарищей» смотрел Брежнев, размышляя про себя: «Хм, что же все-таки делать? Поставить на Кольцова или нет? «Оракул» никогда не ошибался в прогнозах, а такие люди на вес золота. Как я удачно с Хрущевым-то разрулил, обскакав всех наших умников-аналитиков с Кеннеди, Лумумбой и так далее. Все, я решил! Теперь – пан или пропал. Хотя, чего я там решил! Все, что я сейчас решил мне «Оракул» и предсказал, разложив по полочкам. Хватит ему ерундой в песочнице заниматься, мячи по полю гонять, пора выходить на серьезный уровень!»

В этом месяце было еще три игры, две из которых мы уверенно выиграли, а в третьей вратарь соперников сам себе забил мяч – выбил его в поле, а тот возьми, да и ударься в своего защитника и залети назад в ворота. Так 1-0 мы и выиграли, выйдя на 1 место в турнирной таблице.

В мае меня вызвали в обком партии в Ростов. Благодаря прошлым успехам наших команд и киностудии, я частенько встречался с председателем обкома, горкома и горисполкома города Ростова, так что люди были знакомы мне, а я был знаком им.

«Александр Павлович, заходи!» – приветствовал меня первый секретарь обкома Басов, недавно ставший доктором сельскохозяйственных наук.

– Здравствуйте, Александр Васильевич, что такого случилось, что вы меня вызвали?

– Так вы не в курсе еще? Тогда спешу вас поздравить! Из Москвы именно вас рекомендовали назначить на должность первого секретаря шахтинского горкома вместо ушедшего на пенсию нашего дорогого Владимира Тимофеевича Горяева. Мы хотели предложить товарища из местных, он хорошо знает нужды городов области, но к мнению столицы мы обязаны прислушаться. Думаю, что они порекомендовали лучшего кандидата из всех. Надеюсь, что вы сможете с таким же успехом руководить развитием своего город, как это делал ваш предшественник.

«Вот же интриган, – подумал я про себя, но в ответ лишь слащаво проговорил, – от всей души благодарю вас за оказанную мне высокую честь быть народным избранником. Постараюсь полностью оправдать доверие Партии».

Я расписался в документах, получил на руки необходимые руководящие документы и удостоверение, и убыл домой. Дома меня встречали мои барышни и подросшие дети.

– Ну что, зачем вызывали?

– Я теперь первый секретарь горкома вместо Тимофеича. Лена, если хочешь, могу тебя устроить инструктором по культуре в горком. Должность простая, но хлебная – спецпаек, льготы и власть. Тем более, что я там главный, так, что все будет хорошо. Пойдешь?

– Пойду, конечно.

– Надо еще парней подтянуть в горком и исполком. Кстати, а чего это Вадим никого к себе не взял?

– Так вакансий нет, да и не все захотели туда идти.

В общем, со следующего дня я вступил в должность, взяв к себе инструкторами Кольцову и Конышева, который должен был стать вскоре вторым секретарем, так сказать главным по политической части, отправив на пенсию всех древних сотрудников, мол, Горяева на покой проводили, а сами тогда что тут делаете? Всем вам пора на покой внуков нянчить!

В результате на меня пошли первые жалобы в область. В ответ я провел проверку деятельности этих сотрудников, после чего обратился в обком партии с докладной, в которой указывались все недоработки и косяки этих товарищей. А еще привлек милицию, которая завела дела об административных правонарушениях за приписки и так далее, и которые еще попадали к судопроизводству по срокам давности. В общем, жалобщики были совсем не в восторге от такого развития ситуации.

Однако, в своем большинстве, коллективы шахтинского горкома и исполкома были вполне вменяемыми, ответственными и сработавшимися за годы руководства Горяева и Недогарова. Поэтому тут я практически ничего менять не стал. А вот за бывшие кооперативы я взялся плотнее. На собрании всех новых руководителей наших бывших предприятий был составлен план работ и проверок их деятельности на год.

Конечно, теперь все они работали согласно спускаемым из своих министерств и ведомств пятилетним планам, и как-то повлиять на изменение производимой номенклатуры я не мог, как не мог повлиять и на внутренние порядки и перемещения руководящего состава новыми директорами – это их право. Но вот задолбать проверками по соблюдению всех нормативов в части организации производства, техники безопасности, соблюдения финансовой дисциплины, отчетности – нам приписки не нужны, а они обязательно будут, я вполне был способен. Подчинялся я не этим министерствам, а партийному аппарату с довольно серьезной московской «крышей». Понятное дело, что постоянно дергать Брежнева я не хотел, нельзя создавать постоянные проблемы своему руководству, иначе оно расстроится и решит, что слишком дорого я ему обхожусь и проще меня самого заменить.

В общем, размышляя о том, как мне строить свои взаимоотношения с новыми экономическими лидерами города, пришел к выводу, что воевать с системой бессмысленно, можно просто вылететь из нее, но с особо наглыми новыми руководителями церемониться не буду, найду на них методы воздействия.

Нужно отметить, что замена начальства коснулась только кооперативов, все остальные госслужащие вполне спокойно себе работали, те же начальники милиции, школ, здравоохранения и так далее. Только Горяева спихнули с места, потому что город был богатый, приносил хорошие прибыли в бюджет страны и области. Да только, это так было, пока были живы кооперативы, а как будет сейчас – это уже «надо посмотреть».

Что-то я уточнял у Вадима или Горяева, какие подводные течения и камни меня ждут на новом поприще. К кому в области надо «со всем уважением», куда и сколько раз «лизнуть», а на кого можно изначально «положить». Хотя, слово «лизнуть» было скорее шуткой, которую я еще в войну ввел в обиход, смеясь над нашими подарками разным должностным лицам, даримыми нами для ускорения решения дел. Это был скорее знак благодарности, чем реальный подхалимаж. Просто, с адекватными руководителями мы вели себя адекватно: хорошие подарки дарили на праздники, могли подстраховать или помочь в рабочих или личных делах. Естественно, за годы совместной работы с кем-то из руководства в московских министерствах или области сложились дружеские отношения, а кого-то на дух не переносили.

Все же, в послевоенное время многие люди в руководстве города, заводов были довольно жесткие и ответственные, чем в будущие «мягкотелые времена» развитого социализма. Здесь ценилась реальная работа и результаты, а не прожектерство и приписки. Хотя были и тупые себялюбцы, такие, как тот же Владимир Скрябин, сменивший Басова в 1962 году. За пару лет своего руководства он развалил хозяйство области, да так хорошо это сделал, что Брежнев в 1964 году сразу прислал крепкого хозяйственника Соломенцева спасать область. Хе, непотопляема номенклатура – вместо тюрьмы отправился Скрябин руководить областным сельским хозяйством.

Я потихоньку входил в реалии своей новой должности, консультируясь со своими товарищами, работающими в горкоме и бывшими директорами. Оттого, что они стали обычными госслужащими, дружба наша не закончилась, а наоборот, мы сильнее сплотились.

Спущенные предприятиям годовые планы резко уменьшали номенклатуру выпускаемой продукции: упрощались расцветки обоев и плитки, сокращалось разнообразие моделей мебели и швейного производства, форм кирпича, убирались функции в ряде моделей электроинструментов. Так наша стиральная машина лишилась программы автоматической стирки, потеряв плату электронного управления. Умные головы плановиков-экономистов посчитали, что вместо одной такой машины можно выпустить две более простые с ручным управлением стиркой и системой отжима «типа валки». А с женщины не убудет, если захочет постирать, ведь количество продукции гораздо важнее для советского народа, чем технологичная машина с буржуазными примочками. Были сняты с производства и перфораторы, а ударные дрели стали обычными. Упор делался на количество продукции, причем, чтобы повысить это количество, не цеха расширяли, а уменьшали функциональные возможности приборов и количество производственных операций. Да, продукции стало немного больше, а в головные министерства пошли отчеты о перевыполнении годовых планов в рамках текущей пятилетки.

Но что-то сделал я сам, как руководитель города, для наших бывших директоров. Так в обкоме мне удалось пропихнуть создание городского управления шахтным хозяйством города и района. Вот туда и перебрались наши бывшие руководители частных шахт, главбух и несколько ведущих инженеров. А также была увеличена штатная численность отдела Кирилова, крайне необходимая для надзора за предприятиями города. Туда также перешли несколько наших бывших директоров и их замов, такие, как Чайкин и Викторина, Сусь, Шабанов, Шадина Надя. Донов был назначен директором СМУ, к нему ушли начальниками участков или прорабами Хмельников, Семаков, Делянин, а Ирхин с помощью товарищей и личной инициативы смог получить должность начальника отделочного управления.

Всем нам было больно смотреть на творимую модернизацию и такую интенсификацию производства, которую вводили присланные руководители, и мы, ветераны, по мере сил бодались с новым руководством. Однако лично я устраивать глобальные разборки не собирался. У меня были другие планы на будущее, хотя под давлением товарищей кое-какие телодвижения совершал.

В течение второй половины года по сигналам с мест от инициативных трудящихся, нашей милицией по указанию партийного актива города, считай моему, была инициирована и проведена первая проверка деятельности новых директоров, которые в перспективе должны были стать ежегодными. И пошли в обком партии и в министерства в Москву отчеты о результатах проверки деятельности новоиспеченных директоров и их новоприбывших заместителей в противовес бравурным отчетам самих директоров.

Кроме всей этой производственной борьбы, отнимавшей мои силы и нервы, я постепенно привыкал быть начальником города, вникая во все аспекты деятельности первого секретаря. Набираясь опыта и обвыкаясь, я все активнее выступал на собраниях и заседаниях в обкоме партии. Правда в противоборство с генеральной линией партии и руководством области не лез, на словах, а иногда, если они мне казались разумными, то и делом, поддерживая решения местных вождей. А в основном «под шумок» пробивал фонды на развитие городской инфраструктуры, детского досуга, жилищно-коммунального строительства, развитие транспорта, городских культурных учреждений. Бумагу марать я научился еще в 21 веке, поэтому обкомовцы зачитывались моими опусами по обоснованию архиважных дел, которые мне было необходимо совершить на пользу города.

– Вот товарищи, учитесь у Кольцова, как надо готовить документы для обоснования потребностей города. Все изложено ясно и наглядно с цифрами и расчетами. Сказывается большой опыт на руководящей работе в армии и МВД!

На совещаниях в шахтинском горкоме я встречался и общался с новыми директорами предприятий. Мне было сложнее работать, чем Горяеву, который мог попросить на важное для города дело деньги и кооперативы в нужное время выделили бы трудовые ресурсы или необходимую сумму, которая позже гасилась бы городом заказами или взаимозачетами. Сейчас же я такой возможности я не имел, поэтому настойчиво рекомендовал взять на содержание тот или иной творческий или спортивный детско-юношеский коллектив, поручал обустройство прилегающей к заводу территории. Директора скрипели, жаловались на сложности, но, в общем, понимание я находил, или выжимал его из них.

В отличие от наших ребят, эти были временщики, поэтому их особо ничего в жизни города не интересовало, не болели они за него, пересиживая здесь время для будущего карьерного роста в столицах.

После временного затишья городская жизнь оживала, ведь для рядовых сотрудников предприятий принципиально ничего не поменялось, как работали, так и работали, разве что в зарплате хорошо потеряли, попав на государственную тарифную сетку.

Городская творческая жизнь снова набирала обороты. С уходом ветеранов в студии танцев или народный театр записывались новые горожане, занимая освободившиеся места, ведь свято место пусто не бывает. Однако сам я перестал сочинять для театра сценарии, некогда было, да и желания уже не было. Митрофан лишь вздыхал, когда мы собирались на праздники или творческие посиделки, вспоминая молодость, то есть период активного творчества с ежегодно выдаваемыми новинками. Второй год никто наш народный театр на гастроли не приглашал.

Наш ВИА стал уже заслуженным коллективом, со своей репутацией и связями. Пусть он и не выдавал суперхитов, а у него появилось много конкурентов и подражателей, но он пользовался популярностью в стране, и жил своей гастрольной жизнью, все чаще бывая в Москве. Я тоже не лез туда. Период становления, когда нужна была помощь товарищей, они прошли и сейчас они сами были «с усами».

Спортивная жизнь в городе также бурлила. Новые детишки записывались в секции, лучшие так же ездили на районные или областные соревнования. Выстрелил лебединой песней Горелин, сильно согнавший свой вес из-за очень сильного противника Абрамова и вернувшийся в полутяжи, взял первое место на Союзе и одолел всех соперников на чемпионате Европы 1961 года. Однако, в этом году последние из плеяды боксеров, чего-либо добившиеся на союзных и мировых первенствах, Васенин, Горелин и самый младший Шаламов после чемпионата сошли с ринга.

Велосипедистов, легко- и тяжелоатлетов уровня предыдущих мастеров не появлялось, в остальных видах яркие звезды также пока не загорались. Были лишь локальные успехи на областных соревнованиях.

Дома дела тоже шли вполне ровно. Лена и Галя работали, а свободное время, которое раньше они проводили на репетициях, сейчас посвящали дому и огороду. Ребята подросли, Сане было уже 15 лет, он повзрослел, вытянулся, тренировки сделали его достаточно широкоплечим и физически развитым юношей. Стал интересоваться противоположным полом. Леня тоже был крепеньким мальчишкой в свои 13 лет, но у него пока были другие интересы. Много времени оба парня проводили в секциях рукопашного боя, баскетбола и футбола, что-то мастерили в кружке юного техника, учась вырезать, выпиливать, высверливать и собирать, короче говоря, гвоздь могли забить.

В апреле, кроме отмечания дня рождения Лени, произошли великие события в жизни страны. До этого месяца наши ученые уже запустили несколько искусственных спутников Земли, отправили даже на Венеру. Но 12 апреля стал поистине эпохальным днем – первый полёт человека в космос, который совершил Юрий Алексеевич Гагарин на космическом корабле «Восток». Вся страна была в какой-то мощнейшей эйфории. Как секретарь ЦК КПСС Л.  Брежнев курировал вопросы военно-промышленного комплекса, включая развитие космической техники. За подготовку первого полёта человека в космос он был удостоен звания Героя Соцтруда.

16 апреля Федя Костров, то есть Фидель Кастро объявил о социалистическом пути развития страны, войдя в зону влияния СССР, став на долгие годы нашим самым надежным партнером в мире.

Попутно шла военная возня в Лаосе, Южном Вьетнаме против французской колониальной администрации, центральной Африки, французы высадили войска в Алжире и Тунисе, борясь за свои колониальные интересы, Ангола включилась в борьбу за независимость, военный переворот произошел в Южной Корее, которая что-то затевала против Северной. Все это обсуждалось на уличных посиделках и в курилках на работе.

А у нас жизнь шла своим порядком, близилась череда майских праздничных дней. Теперь уже мне, как руководителю города, надо было организовывать всякие субботники и праздничные демонстрации, а затем рапортовать в области об их успешном проведении. Но ничего, справился я и с этим делом. Мне надо было показать, что и при мне город успешно развивается и выполняет все заветы Ильича и партии.