Читать книгу «Раньше смерти не помрем!» Танкист, диверсант, смертник - Александр Лысёв - Страница 5

– В следующий раз я вас расстреляю, Берзиньш, – произнес Кнапке, когда они остановили машину в небольшом перелеске, куда съехали с проселочной дороги.

Берзиньш стоял перед Кнапке навытяжку белый, как полотно.

– Как вы умудрились вопреки моему приказу избавиться от всех – я повторяю, от ВСЕХ – немецких вещей не только оставить у себя немецкие сигареты, но предлагать их русским?!

– Виноват, господин лейтенант!

– Не господин лейтенант, а товарищ капитан! – сквозь зубы с раздражением процедил Кнапке. – Нет, я точно когда-нибудь собственноручно сделаю вам дырку в башке…

– Виноват, товарищ капитан!

– Шлепнуть, пустить в расход, поставить к стенке, – прилежно перечислил Хубе еще выражения, которые отражали угрозу со стороны Кнапке в адрес Берзиньша.

Кнапке повернулся к остальным присутствующим при выволочке.

– Ваша работа, Цойлер?

– Да. Хубе – способный ученик, – спокойно подтвердил Земцов.

– Это еще хорошо, что русский танкист сам озвучил вполне правдоподобную версию появления у вас немецких сигарет, Берзиньш, – вернул разговор к злосчастной пачке Кнапке. – Иначе мы могли быть раскрыты прямо там.

– Спалились бы по полной, – невозмутимо вставил очередную реплику Хубе.

– Достаточно на сегодня жаргонных выражений, Хубе! – с плохо скрываемым раздражением проговорил Кнапке. Хубе прикусил язык и вытянулся во фронт. Кнапке закончил:

– Цойлер ко мне, остальные свободны.

Солдаты вернулись к машине. Советским грузовиком они обзавелись вчера днем, следуя за передовыми подразделениями группы армий «Север». В ходе стремительного продвижения немцев на направлениях главных ударов множество рокадных дорог оказались забиты брошенной техникой – подбитой, сгоревшей, выведенной из строя и совершенно целой. Такого разнообразия танков, бронемашин, грузовиков, легковушек, артиллерийских тягачей, орудий, всевозможных машин снабжения и даже гужевых повозок никому из них еще не приходилось видеть в своей жизни. Думалось, что вряд ли и придется. Причем бо́льшую часть всего этого явно не успели применить по прямому назначению. Успели поднять по тревоге, привести в движение, обозначить маршруты следования (зачастую часто меняющиеся на прямо противоположные), укомплектовать экипажами и расчетами, но не всегда и не везде полными. То же касалось и вопросов снабжения. Дороги с колоннами брошенных танков, в которых не было горючего и боеприпасов, буквально чередовались с дорогами, на которых застыли колонны, состоявшие из заправщиков и грузовиков, доверху забитых боеприпасами. Огромные дивизионные, корпусные, армейские механизмы были приведены в движение, но это движение не успело достичь той точки, с которой весь фронтовой механизм начинал работать более или менее четко и слаженно. Говорить о более мелких подразделениях вообще не приходилось. Следов боев встречалось относительно мало. И от этого картина хаоса вырисовывалась еще более апокалиптической. В одной из таких бесчисленных колонн они и присмотрели грузовик ГАЗ-АА, в новенькой зеленой краске, стоявший с распахнутыми дверями. После тщательного осмотра выяснилось, что машина полностью технически исправна. Лишь боковой борт прошила наискось пулеметная очередь, пущенная, вероятно, с самолета.

– Это то, что нам надо, – одобрил тогда полуторку Кнапке и приказал грузиться.

Сейчас Земцов с Кнапке прошли еще чуть дальше в лес. Командир группы раскрыл планшет, озабоченно потер подбородок.

– Вот смотрите, – обратился к Земцову. – Дальше у нас мост, а потом райцентр. Однако есть одно обстоятельство…

– Немецкий танкист? – догадался Земцов.

– Да.

Кнапке перехватил устремленный прямо на него стальной взгляд серых глаз. Мгновенно догадался, что скрывается за таким молчанием собеседника.

– Даже не думайте, Цойлер. Это офицер рейха.

– Тогда побег? – озвучил другой вариант Земцов.

– Пожалуй…

Они пошли обратно к машине. Не доходя до грузовика метров двадцать, Кнапке вдруг повернулся к Земцову и произнес, покачав головой:

– Вы сторонник слишком крутых мер, Цойлер.

– Ничуть. – На лице Земцова не дрогнул ни один мускул, а голос оставался таким же ровным, как и прежде. – Просто у меня богатый жизненный опыт. Должен вам заметить, что самые серьезные проблемы очень часто вырастают из мелочей, на которые вовремя не обратили внимания.

Будто убеждая в чем-то самого себя, Кнапке раздумчиво повторял чуть слышно:

– Это офицер рейха… В ваших словах, конечно, профессиональный смысл… Риск, наверное, есть, но на фоне общей неразберихи…

– Не беспокойтесь, – прервал неожиданную рефлексию Кнапке Земцов. – Поступим как условились.

Когда Кнапке снова поднял глаза на собеседника, то обнаружил, что тот смотрит куда-то на верхушки деревьев с грустью и даже какой-то горечью на лице. Они встретились глазами.

– Папиросу? – Взгляд Земцова моментально опять стал спокойно-ироничный.

Кнапке взял протянутую ему пачку с изображением скачущих коней, впряженных в пулеметную тачанку. Скользнул взглядом по надписи:

«Папиросы “Тачанка”. Главтабак. 25 шт.».

Кнапке закурил и закашлялся. Земцов усмехнулся, привычно выпустив струйку дыма через нижнюю губу.

Следующую остановку выбрали специально напротив зарослей густого кустарника.

– Пошли до ветру, – бросил немецкому танкисту Земцов, оставил автомат на скамейке, спрыгнул через борт на дорогу и, не оборачиваясь, подошел к обочине.

Пленный вопросительно дернул подбородком. Хубе жестами объяснил, что нужно совершить. Причем поначалу от его жестов у танкиста опять сделался оловянный взгляд, а остальные находившиеся в кузове бойцы дружно расхохотались. Уразумев, наконец, что от него требуется, танкист кивнул и чуть улыбнулся. Его подтолкнули к борту.

– Давай, давай, вон туда. – Земцов потащил «офицера рейха» за шиворот через кювет подальше в кустарник. Запихнул пленного в глубокие заросли, сам возвратился на дорогу, демонстративно отвернувшись в сторону, закурил. Простояли минут десять. К их огромному удивлению, немец как ни в чем не бывало пришел обратно. Обронил «данке» и сам забрался в кузов на свое прежнее место. Проходя мимо кабины, Земцов только развел руками.

– Поехали, – буркнул Кнапке водителю и захлопнул дверь.

В конечном итоге взятому ротой Барсукова пленному очень повезло. Под вечер, выйдя в район ожидания, группа Кнапке получила по радио условный сигнал. Собиравшимся на разведку к мосту, который им предстояло по первоначальному замыслу попытаться захватить, «бранденбуржцам» сообщили, что впереди уже находятся германские войска. Линия фронта менялась в те дни стремительно. Сами того не ведая, пробираясь заброшенными проселками, Кнапке со своими людьми последние несколько часов уже ехали по территории, занятой немецким механизированным корпусом в результате широкого охватывающего маневра. Подразделения корпуса с ходу захватили и мост, на который была нацелена группа. Полуторка с установленным на нее тентом и натянутыми на фары маскировочными чехлами глубокой ночью смело подъехала к уже установленному с западной стороны перед въездом на мост полосатому шлагбауму. Не выходя из кабины, Кнапке обменялся по-немецки несколькими репликами с вышедшими навстречу фельджандармами. Из кузова высадили озирающегося по сторонам теперь уже бывшего пленного танкиста. Его провели в караульную будку. Шлагбаум взмыл вверх, жандарм сделал разрешающее движение регулировочным жезлом, и полуторка двинулась по мосту дальше на восточный берег.