Читать книгу Химера. Сказка для взрослых - Александр Лонс - Страница 9

Вот тут надо бы объяснить, как я получил столько проблем на свою задницу и как достиг такой замысловатой формы собственного существования.

Для меня вся эта история началась с вызова к патрону. В теперешнее время почти все значимые изменения в нашей карьере возникают с приглашения к руководству, причем неважно, в хороших или плохих отношениях вы состоите со своим начальником – служебные контакты формализуют общение. Наш генеральный директор – Андрей Агронян – вообще мало влезал в подробности и тонкие детали проектов. Всю работу он поручил своему заму – исполнительному директору – Леониду Горчакову. Его-то я и называл патроном, поскольку он являлся моим непосредственным начальником и все служебные распоряжения поступали мне только от него. Сама же наша фирма – корпорация «Экспертные Системы», или, сокращенно – «ЭС», занималась всяко-разными программными разработками и осуществляла их экспертные оценки. Мы работали для коммерческих и государственных структур, и вообще для всех тех, кто мог нормально заплатить. Помню, как-то выполняли даже частный заказ одного весьма состоятельного господина – известного криминального авторитета. Тому потребовалась эксклюзивная программа управления и наблюдения за внутренностями собственного дома. Ничего, сделали, куда бы мы делись.

Обычно сразу, после получения заказа, новой работе присваивалось некое кодовое наименование. Проект такой-то. Название бралось откровенно «с потолка» и не имело к самой работе никакого отношения. Клички придумывал или лично генеральный, или его секретарша. То, над чем я трудился в тот момент, именовалось – «Проект Листопад». Второй проект, что находился у нас в производстве, назывался «Пирамида», причем ничего криминального и финансового в нем не было.

– Заходи, присаживайся, – сказал мне Леонид, когда я переступил порог его кабинета. – Как дела? Как жизнь?

– Да вполне сносно, учитывая все эти кризисные явления в экономике вообще и поголовное уныние в нашей конторе в частности.

– Уныние? Ну, зачем уж так-то уж… А что говорят в народе? – по всегдашней привычке спросил Леонид.

Что я ему мог ответить? Ничего хорошего. Вдобавок к штатным сокращениям, недавно госчиновники запретили один из наших филиалов. Придрались к якобы неправильно оборудованной энергозащите и будто бы плохой противопожарной безопасности. А санитарный врач понаписал целую кучу каких-то нелепых и заведомо невыполнимых требований. Чиновники явно вымогали взятки, и после того, как наш генеральный в категорической и грубой форме отказался платить, филиал был закрыт и вычеркнут из всех реестров и каталогов. Но основное предприятие работало, и все надеялись, что скоро наступит то прекрасное далёко, когда наша фирма избавится от дискриминации и заработает в полную силу. Если конечно расплодившиеся чиновники не придумают что-нибудь новенькое.

– Пока ничего особенно интересного в народе не говорят, – рассеянно ответил я. – Кризиса боятся, ухудшения благосостояния опасаются, на жизнь жалуются. Почему-то мне иногда мерещилось, что чаша сия минует нашу тихую обитель. Не получилось. А первые же сокращения очень народу не понравились. Зачем, к примеру, было так уж необходимо убирать Ирочку, которая не делала никому никакого зла? Очень была пунктуальная и исполнительная девочка. Единственный ее недостаток состоял в том, что она никогда не обнаруживала инициативу. Но ведь инициатива всегда наказуема, и временами мне чудится, что наказуема жестоко. Но чтобы так карали за безынициативность? Или я в чем-то не прав?

– Да, блин, конечно… нехорошо получилось, но кто ж знал? Как в анекдоте про деда Мазая…

– А что за анекдот? – как можно более бодрым голосом спросил я.

– Ну, анекдот такой старый, что по-моему военный еще. Неужели не слышал? Жил в лесу дед Мазай со своими зайцами. Жил – не тужил. Но пришли фашисты, и настали тяжелые времена: жрать зайцам совсем нечего, дохнут зайцы. Пошел дед Мазай к партизанам и стал жить у них, но и там тоже голодно и зайцам есть нечего. Вот идет как-то дед по лесу, а на встречу ему фашисты. Бросился к ним дед Мазай и говорит: «Hе корысти ради, а токмо для блага питомцев, дайте, корму для зайцев!» А фашисты в ответ: «Ладно, дед. Скажи только, где партизаны прячутся?» Подумал дед Мазай, подумал, да и выдал партизан фашистам. А те партизан всех перестреляли, но корму для зайцев, изверги, так и не дали. Вот снова идет дед Мазай и думает: «И зайцев не накормил… и с ребятами какая-то лажа вышла…»

– Можно я не буду смеяться? Чего-то не то настроение… А люди не знают, чего ожидать. Все затаились. По поводу закрытия филиала все переживают. Хотя некоторые как-то вот живут. Знаешь, шел сегодня на работу, смотрю – у нашего мусоропровода лежит толстая пачка журналов «Пентхаус»: наверное, кто-то новый к Интернету подключился, будет теперь посещать порносайты и подпольно вызывать нелегальных проституток.

– Да, похоже, у нас легализована только политическая проституция, – с горечью сказал Леонид, посмотрев в окно. – А единственный, на мой взгляд, действенный способ борьбы с ростом армии чиновников, это использовать опыт католической церкви: ввести для них целибат – обет безбрачия. Запретить создавать семьи, заводить детей и иметь сексуальных партнеров. В средневековом Китае тоже хорошо придумали – там все ответственные посты в государстве лишь евнухи могли занимать. Очень разумно, по-моему… Ну, ничего, переживем. К тому же у меня для тебя вполне хорошие известия.

– Правда что ли? Ты мне прибавляешь зарплату? Нет? Или отправляешь в служебную командировку в Таиланд? В Паттайю? Опять не угадал? Значит – на Мальдивские острова? – прикалывался я, поскольку знал: ни прибавок к жалованию, ни, тем более, поездок за корпоративный счет в ближайшем обозримом будущем не предвиделось.

С Леонидом мы всегда разговаривали на «ты», поскольку именно он в свое время принимал меня сюда на работу эксперта и руководителя проектов. История была еще та: сначала меня вроде как приняли, потом – отказали, а через месяц снова взяли на должность менеджера, причем с извинениями и начальным бонусом. Вообще, если не признаешь авторитетов, а к своему патрону относишься скептически, то некоторое время можешь вести себя с ним довольно-таки вызывающе. Но без панибратства и откровенного хамства. В идеале профессиональный руководитель потому и профи, что умеет держаться на расстоянии от таких выпадов, а людей оценивает лишь по их деловым качествам. Чем доказательнее аргументируешь свою осведомленность на практике, тем уважительнее к тебе будет относиться патрон. Аксиома. А если ты ненавязчиво докажешь свою исключительную компетентность во всем, за что тебе платят деньги, то контакты потом перейдут на новую стадию и общение станет на равных.

– Ха, раскатал губу! – засмеялся Леонид. – И не надейся! Пока кризис не закончится – живем по-спартански. А дело будет, вот какое. Скажи, не возникало ли у тебя такого странного ощущения, что ты занимаешься по жизни совсем не тем, чем стоило бы? Что живешь не в ладах с самим собой, и существование не приносит удовольствия? И что у тебя в этой жизни какое-то особое предназначение, но ты до сих пор не понял – какое именно?

– Это ты к чему? – испугался я. – Начитался каких-нибудь тестов в Интернете, и желаешь меня просветлить? Уж не в сайентологию ли вдарился? В дианетику?

– Нет, я к тому, что у нас сейчас будет серьезный разговор.

Я сразу же пригорюнился. Обычно хорошие вести такими словами не начинаются. Когда начальство сообщает про «серьезный разговор», это всегда плохо. Или расширят круг ответственности без расширения зарплаты, либо сократят выплаты при прочих равных, или из отдельного кабинета выселят в общий зал, или все вместе взятое, или еще что похуже.

– Так вот, – менторским тоном продолжал Леонид, – сравнительно недавно мы подключились к одному солидному европейскому проекту… это… как бы тебе сказать… довольно новая для нас задача что ли. Я буду с тобой откровенен… да, об этом пока никому ни слова, это вообще-то коммерческая тайна!

– Стоп! – резко сказал я, подняв руку ладонью вперед. – Если дело такое все из себя совершенносекретное, то я, пожалуй, воздержусь от участия. Ведь можно отказаться?

– Можно, конечно. Мы живем в свободной стране и у нас не тюрьма народов, – усмехнулся Леонид, – но не забывай: на дворе кризис, с новой работой проблемы, а таких специалистов как ты, сейчас полным-полно на рынке труда. А поскольку в случае сокращения, увольняют чаще всего именно тех сотрудников, что проработали в компании менее трех лет, то… Подумай, короче.

– Суровый намек понял. Ты меня уговорил. Рассказывай свою секретную историю, – обреченно вздохнул я, – болтать не люблю, сам знаешь.

– Знаю, но предупредить обязан. Так вот, мы участвуем в разработке проекта «Вильфиер».

– Кто ж такое идиотское название выдумал? – без особого интереса съязвил я. – Еленочка или сам генеральный изобрел? Что за Вильфиер такой?

Секретаршу генерального все почему-то называли не Елена, и не Лена, а именно Еленочка. Так сложилось еще до меня, а на мои вопросы все пожимали плечами, ничего не объясняя по существу.

– Нет, на сей раз, – наставительно изрек Леонид. – Это официальное название, поступившее вместе с приглашением к сотрудничеству в проекте. Поскольку наше там участие надо тоже как-то обозначать, то для внутреннего пользования вводится код – проект «Химера»

– Ага… как всегда никакого отношения к смыслу работы? – зачем-то уточнил я.

– Естественно. Да, а что у тебя по проекту «Листопад»? Заканчиваешь? Как твои менеджеры?

Менеджеры… Уже год с лишним я работал здесь, и заканчивал очередной свой проект. Проект считался большим, и я, разумеется, не один трудился над программой, но был, что называется, ответственным за все происходящее. Вместе со мной с самого начала вкалывал еще десяток «менеджеров». Потом их, правда, стало сильно меньше, но неважно. Так вот, про менеджеров. Примерно лет пятнадцать назад на офисные пространства нашего многострадального отечества обрушилась дурная мода: всех типовых сотрудников стали именовать интригующим заморским словом «менеджер». И начхать было на то, что слово сие проистекло от английского «manage», то есть управлять, и на самом-то деле означает «управляющий». Начальник. Продавцы чайников и компьютеров тотчас преобразились в «менеджеров по продажам», кладовщики сделались «менеджерами по логистике», секретарши завели гордые звания «офис-менеджеров», и даже уборщицам стали присваивать загадочные титулы типа «менеджеров хаузкипинга». Процесс достиг того, что менеджерам в подлинном значении данного термина не осталось места. Вернее – места-то остались, только наименования закончились. Вот и возникла в российских офисах целая армия директоров. Временами их еще именуют топ-менеджерами. В качестве топ-менеджеров могут выступать президенты или генеральные директора, а также руководители управляющих компаний и крутых корпораций. Кроме упомянутых вариантов известны случаи, когда фирмой распоряжалась команда топ-менеджеров, поделивших полномочия промежду собой. То есть появились директора коммерческие, исполнительные, финансовые, «по девелопменту» и прочие. Теперь в штате из двух десятков сотрудников можно без особых трудностей обнаружить с десяток всяких разных директоров по чему-нибудь важному, не считая, естественно, генерального. Но это – что! Через несколько лет на некрепкие интеллекты офисного планктона обрушилась новая напасть. Теперь ни одна компания не может мыслить себя современной, если в ее штате нет хотя бы одного человека с должностью «креативного директора». Вообще-то креативный директор как неотъемлемый элемент прилагается к таким видам деятельности, как искусство вообще, издательский бизнес, кино, реклама, телевидение, Интернет, и компьютерные игры. Поскольку работа для такого «директора» наличествует лишь в очень узких областях бизнеса, то этим словом стали нарекать всякого начальника, ведающего текущими рутинными процессами, а также ответственного за главные действия в бизнесе данной компании. Не понятно? Тогда так. Сначала креативные директора возникали и развивались в рекламных агентствах, но потом что-то произошло, и они расползлись по прочим фирмам. Утвердились везде, где только можно. Где нельзя – тоже появились. Я видел даже одно частное сыскное агентство, в котором зачем-то присутствовала такая должность. О фирмах, где этот пост действительно уместен, и говорить нечего. Каждый второй сотрудник какого-нибудь мелкого дизайнерского или рекламного агентства называет себя теперь не иначе, как «креативным директором».

Довольно быстро из рядового менеджера я превратился именно в такого «креативного директора», и командовал небольшим отделом из десяти человек. С началом кризиса шестерых уволили, и в моем подчинении сохранилось всего четверо сотрудников. Не знаю, где как, а у нас креативный директор – довольно-таки мелкая сошка и подчиняется нашему исполнительному директору. А вот исполнительный директор является «правой рукой» генерального, и несет на себе ответственность за все операции компании, их развитие и разработку, воплощение в жизнь стратегических замыслов, контролирует работу всей фирмы. Таких «правых рук» у нашего генерального несколько. Зато – ни одной левой, как мне известно.

– …а что у тебя по проекту «Листопад»? Заканчиваешь? Как твои менеджеры? – осведомился Леонид.

– Уже закончил, и ребята мои все сделали, вот и расслабились. Там только документы оформить, сопроводиловку распечатать и можно отправлять заказчику. Я думаю оставшиеся деяния на стажеров свалить. Пусть привыкают к бюрократическим работам.

Стажеры у нас – вообще отдельная песня. Трудятся они в реальной среде и с полной отдачей: видят, как происходят технологические процессы, начинают понимать, что есть истина и что такое фунт лиха. За каждым из них закрепляется наставник, содействующий их адаптации к нашей фирме. Стажировки проводятся не только летом, но и в течение года. Чаще всего они оплачиваются по минимуму, но дальновидные студенты воспринимают происходящее как приобретение драгоценного опыта. Опыта, который можно получить бесплатно. Отсеиваются, конечно. И очень многие. Условия у стажеров тяжелые, и не все понимают сначала, на что идут.

– Нет уж! Сам все доделай. Заключительные действия – они же зачастую и есть самые важные… Хотя… ладно, – вдруг поменял свое решение Леонид, увидев мою кислую физиономию, – поручай стажерам. Только проверь потом все самолично! Ты как-никак ответственный за все это дерьмо… Вот. А теперь по новой разработке. По «Химере». Очень дорогостоящий проект, куда вложены весьма значительные средства. Еще до кризиса, как ты понимаешь. Вложены они не нами, и до нашего туда приглашения. В этом деле принимает участие частично Европейский союз, Южная Корея и Япония, а теперь подключилась и наша страна. Бабло нам уже поступает…

– Даже так? Ну, ни хрена ж себе! А мы-то с какого боку туда затесались? И что за проект такой? Какой-нибудь контроль наркотрафика? Из Афганистана в Европу?

– Да нет, дело вполне тихое и безопасное, – засмеялся Леонид. – Такой виртуальный мир. Согласно легенде, время примерно соответствует европейскому средневековью или как бы средневековью, но не настоящему, а такая вот альтернативная история. Типа того, что бы произошло в Европе, если бы никакого технического прогресса не было, и мир тысячу лет развивался бы по средневековым образцам и технологиям. Причем там не наш мир, а некий параллельный, со своей историей и всем прочим. Все географические названия, вообще вся география – сугубо оригинальна, никаких аналогий.

– Мы теперь что, иностранные агенты, если такое мощное финансирование?

– Нет. Наш случай не подпадает под закон об иноагентах. В общем, планы у создателей грандиозные и далеко идущие.

– Далеко идущие планы имеют свойство уходить безвозвратно…