Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
А. В. Марков
От автора
Лекция 1. Наука о взаимопонимании: автономно об автономном
Лекция 2. Продуктивное столкновение культур
Лекция 3. Диалог культур в старой России
Лекция 4. Диалог культур в СССР
Литература
Эффект гарнира
Четыре лекции о межкультурном взаимодействии
.....
Как русские славянофилы вдохновлялись идеями Шлегеля и Шеллинга, и вообще романтизмом, так и Сенгор вдохновлялся учениями Бергсона, Тейяра де Шардена, а также феноменологией и экзистенциализмом. Как славянофилы противопоставляли рационализму Запада русскую сердечность и душевность, так и философы негритюда считали, что за рационализмом стоит воля к власти, тогда как африканец умеет чувствовать другого, не вычленяет вещь с помощью рационального анализа, но чувствует свое существование и приобщается каким-то ритмам вселенной. «Чувствую себя – значит, существую», потому что понимаю, что мои чувства как-то связаны с божественным замыслом обо мне. Славянофилы называли солидарность людей «соборностью», а Сенгор – «примиряющим согласием». И те, и другие чтили способность простых людей чувствовать связь со множеством вещей, то, что старые антропологи называли «анимизмом», представлением о всеобщей одушевленности мира. Но есть и различия: во-первых, русские славянофилы не стали влиятельными политиками, во-вторых, они не были до конца самобытными из-за того, что у русского проекта был конкурент – польский проект, и в этом смысле польское мессианство, например, «Видение ксендза Петра» в поэме «Дзяды» Мицкевича, раньше поставило вопрос о единстве нации по образцу церковного единства, а русский культ страдания, у Тютчева и Достоевского, в какой-то мере оказался перехватом образа распятой Польши.
Также, согласно Сенгору, западное искусство построено на мимесисе, в котором он видел стремление колониалистов овладеть предметом, создать для него рациональную ловушку и эксплуатировать его, тогда как африканское искусство – на аналогиях, ритме, в котором проявляется жизненная сила. Аналогия не присваивает другого, но напротив, дает ему автономию. Это сразу напомнит нам открытие русской иконы в начале XX века, в которой Анри Матисс увидел соперницу африканского искусства: тоже при этом открытии подчеркивался ее немиметический характер, что она не воспроизводит видимое, а приоткрывает невидимое, создает особые символы переживаний, обращающих к непостижимому. Именно так, по Сенгору, и действует африканское искусство: оно связано со всеми сторонами бытия и потому облегчает переход от чувственного к духовному и непостижимому: маска, например, передает не характер, а оказывается дверью к самому божеству. Сенгор был до обретения Сенегалом независимости крупным французским политиком, дружил с Сартром, опирался на труды и некоторых русских философов, например, Бердяева.
.....