Читать книгу Когда часы быстрей минут. Нехронологический роман - Александр Мартусевич - Страница 8

1778 год не был спокойным для христианского мира. Австрия с Саксонией воевали между собой за обладание богатой Баварией. Французы колотили англичан в Северной Америке, а Бенджамин Франклин настраивал конгресс на полную независимость США от тех и других. В Париже скончался Вольтер. Екатерина вскоре договаривается о покупке его знаменитой библиотеки.

Этьен Фальконе, не дождавшись окончания работ над Медным всадником, конфликтует с императрицей и покидает Россию. Основываются города Мариуполь, Херсон, Шуя и Ковров.

Данила плёлся домой измотанный за день, но почти счастливый. Сегодня его опять похвалили, но не этому он радовался. К добрым словам мастера уже привык, но, помня его же наставление: «Никогда не останавливайся на достигнутом», – Данилка не зазнавался, а работал с ещё большим усердием.

А улыбка на его лице играла потому, что сегодня был его последний день в учениках – завтра предстоит экзаменация. Долгие месяцы обучения закончились, и наконец должна решиться его судьба – ехать домой к матери или стать настоящим подмастерьем, а потом, даст бог, и мастером. И с настоящим жалованьем, а не с похлёбкой два раза в день, как положено ученику…

Сегодня вечером, при тусклом свете керосинки, он ещё раз просмотрит эскизы, они у него с собой. Там, в большой картонной папке, обтянутой потёртой жёлтой кожей, примеры того, что делали ученики на прошлых экзаменациях… Данила Бирюков сейчас волновался и радовался одновременно. Завтра всё решится!

Бледно-оранжевый солнечный диск стремился спрятаться за крыши петербургских домов. К вечеру противный дождь со снегом прекратился, немного подморозило, и Данька иногда ускорял шаг, чтобы проскользить на прямых ногах по ровному участку мостовой…

Свернув в свой переулок, он увидел дворника Пахомыча, неторопливо посыпающего песком ступени, ведущие к входным дверям домов. Он зачёрпывал из старой рассохшейся кадушки песок полукруглым совком, наподобие того, каким отвешивают муку в лавках, и нёс к очередному скользкому участку.

– Вечер добрый, Матвей Пахомыч! – Данила всегда здоровался с дворником и называл его на Вы, в отличие от других жителей переулка.

– А, привет! Сколько сегодня горшков слепил?

– Один. Но большой, – весело отозвался мальчишка.

– Ну, и то добро, – усмехнулся Пахомыч в свою огромную бороду и с кряхтеньем наклонился к бадье за новой порцией противогололёдной смеси. Дворник – уважаемый и ответственный человек на своём месте и многое знает о его обитателях, не из любопытства: надо понимать, когда и сколько дров нужно жильцу, накачать ли воды, да и чтобы посторонние не ошивались…

Поднявшись по скрипучей лестнице на третий этаж к своей каморке и отперев дверь, Данила скинул с плеча папку с эскизами, снял шапку, повесил на гвоздь, стал расстёгивать шубейку, но руки вдруг замерли на второй пуговице – взгляд его упал на стол, на нём что-то лежало.

Данила точно знал, что ничего не оставлял утром на столе, и шагнул ближе. На неструганной столешнице покоился свёрток и какой-то пучок соломы. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это соломенная кукла: руки, ноги, косы, разрисованная углём мордашка… масленица! А в старой тряпице оказалась серебряная монета. Данила ахнул: «Рубль! Целый рубль!» В кармане Данилы могли водиться разве что медные копейки.

Догадка осенила молодого гончара: «Яшка! Больше некому». Яшка-вор не обучен грамоте, поэтому вместо записки подсунул игрушку, поздравил Данилу с Пасхой! Бирюков вернулся к входной двери и проверил навесной замок – ни одной царапины! Ну, Яшка, ну, стервец. Хозяин комнаты восхищённо разглядывал непривычную чеканку и вспоминал, как он познакомился с вором…

Ещё в прошлом году, по осени, так же вечером возвращаясь с занятий домой, он вдруг заметил, что из подворотни навстречу ему шагнула тень. Паренёк, одного с Даней роста и, возможно, возраста… был одет в залатанную рубаху, цигейку-безрукавку, засаленные портки и надвинутый на брови картуз.

– Куды торопимся? Деньги есть?

Данила опешил.

– Нету, – искренне признался он.