Читать книгу Мстислав Храбрый - Александр Майборода - Страница 1

Человек часто даже не догадывается, что ход его жизни определяется событиями происходящими далеко от того места, где он живет.

Византия – наследница Римской империи. Гордая. Высокомерная. Считавшая себя центром мира.

Удивительная страна! Там евнухи делали простых солдат императорами, а уличных проституток – царицами.

Кстати, «Византия» – название, придуманное западноевропейскими историками гораздо позже, уже после ее падения. Сами византийцы называли себя «римлянами», то есть «ромеями». На самом деле население Византии было многонациональным, но на Руси их называли «греками», из-за преобладания греческого языка и эллинизированной культуры.

Одной из самых знаменитых женщин была, жившая в конце десятого века, дочь константинопольского шинкаря Анастасо, промышлявшая в заведении своего отца проституцией.

По отзыву византийского писателя и историка Льва Диакона, Анастасо была «наиболее прекрасная, обольстительная и утонченная женщина своего времени, одинаково выделявшаяся своей красотой, способностями, честолюбием и порочностью».

Но в Византии от панели до трона – один только шаг.

Многоопытная девица играла мужчинами, как игрушками.

Когда ей на глаза попался молодой наследник византийского престола Роман, она увлекла его с легкостью.

При этом молодой человек настолько потерял голову, что, к ужасу императора Константина Багрянородного и императрицы Елены, женился на ней.

Горе позора убили императора и его супругу быстро.

Анастасо, сменившая запачканное имя на новое – Феофано, не преминула воспользоваться смертью своих врагов и заставила мужа изгнать из дворца сестер и заключить их в монастырь.

Теперь она императрица Феофано. И горе тому, кто хоть намеком вспомнит прошлое императрицы.

Едва муж исполнил эту прихоть, как Феофано завела интрижку с полководцем Никифором Фокой, полностью подчинив его своему влиянию.

После этого Роман недолго прожил.

Никифор Фока стал новым императором и новым мужем молодой интриганки, красивой и коварной, словно ядовитая змея.

Простодушный воин даже не догадывался, что, женившись на Феофано, он поставил жирный крест на линии своей жизни.

И вскоре он последовал за Романом – был зверски убит заговорщиками.

Новым императором стал Иоанн Цимисхий.

Иоанн Цимисхий происходил из знатного армянского рода. Он был племянником императора Никифора Фоки. Того самого, что убил своего предшественника и взял бывшую проститутку Анастасо в жены.

Так Феофано и ее друг – первый министр, евнух Василий Лекапен – привели Иоанна Цимисхия на вершину власти.

Но Цимисхий вырос в пропитанной предательством и изменами атмосфере византийского двора, поэтому оказался умнее своего несчастного дяди. Зная истинную цену Феофано и ее друзьям, он поторопился избавиться от них.

Феофано была сослана в монастырь на голом острове Кыналыада.

Цимисхий был человеком с чувством юмора – из нового жилища интриганка могла видеть свои прежние чертоги.

Правда, вскоре ей удалось убежать. Она попыталась получить защиту за стенами собора Святой Софии, но оттуда ее вытащили силой и отправили в отдаленный армянский монастырь.

Иоанн Цимисхий был смел и умен. Был щедр и человеколюбив. Всякий, кто просил у него чего-либо, не уходил от него обманутым в своих надеждах.

Иоанн любил жизнь. Напивался на пирах до беспамятства. Был жаден до женщин – ни одной юбки мимом не пропускал.

Он словно торопился жить. И его предчувствия не обманули его.

Иоанн не был глупцом, но, как ни печально, забыл старое мудрое правило – если наступаешь на змею, то наступай на голову.

Избавившись от Феофано, он забыл о ее друге, придворном евнухе, первом министре Василии Лекапене, к которому давно уже приклеилось прозвище «делатель императоров».

Поэтому неудивительно, что вскоре император Иоанн Цимисхий внезапно умер в самом цветущем возрасте.

Смерть жизнелюбивого армянина вернула к власти македонскую династию. Императорами были объявлены сразу двое – Василий и Костантин.

Багрянородные братья были совершенно разными людьми.

Младший, Константин, тяготился властью и вскоре отстранился от всяких государственных дел, целиком посвятив себя семье.

Но еще более поразительная перемена произошла со старшим, Василием. Веселый молодой гулёна вдруг превратился в сурового воина-монаха.

Он стал упрям, раздражителен и жесток без меры. Ранее всесильных министров и придворных он превратил в обычных слуг. Никто из них не знал, чем закончится очередная встреча с императором.

Ко всем их бедам Василий объявил себя защитником бедных – государем-народолюбцем.

Ладно было бы, если бы все это оставалось словами, призванными придать Василию популярность в народе. Но, к ужасу местных властителей, его слова не расходились с поступками.

Он приказал крупным землевладельцам платить недоимки за своих соседей.

А когда узнал, что властитель Филокалес, сам вышедший из крестьян, составил свое имение путем изгнания односельчан и уничтожения родной деревни, то распорядился стереть с лица земли его дворец, украденную землю отдать прежним хозяевам, а самого вернуть в крестьянское звание.

Вот тут и восстали феодалы. Самые сильные из них, родственники императора Фоки, подняли против Василия всю Малую Азию. Вскоре войско мятежников приступило к стенам Константинополя.

Оказавшись на краю пропасти, Василий сделал то, чего раньше не делал ни один византийский император. Он обратился за помощью к исконным врагам империи – славянам.

Киевский князь Владимир отнесся к просьбе с пониманием и прислал на помощь Василию 6000 воинов.

Взамен не потребовал ни земель, ни золота. Только руки сестры императора.

Анна не была ни молода, ни красива.

Но она была – БАГРЯНОРОДНОЙ!

Брак с ней давал могущественному киевскому князю то, чего нельзя было взять силой или купить – право его потомкам на византийский трон и царский титул.

Восстание Фоки было подавлено.

Но Василий не спешил выполнять свое обещание. А когда Владимир начал настаивать, он попытался его обмануть и послал под видом своей сестры красивую девицу.

Владимир этим подарком был разгневан. У него было шесть жен и почти тысяча наложниц, а уж случайных подруг – не перечесть, так что красотой очередной женщины его трудно было удивить.

А на императора, как только русские войска ушли, свалилась гора несчастий.

Сначала в Малой Азии восстали Склиры, род более могущественный в Византии, чем какой-либо.

Одновременно с этим на Солунь, второй город империи, напал из Западной Болгарии грозный Самуил, сын боярина Шишмана, возрождая мечту о Великоболгарском царстве.

Наконец и сам Владимир, обозленный обманом, двинулся на таврические владения Византии.

В «Истории государства Российского» Н. Карамзин писал: «…988 г. Собрав многочисленное войско, Великий Князь пошел на судах к Греческому Херсону, которого развалины доныне видимы в Тавриде, близ Севастополя.

Сей торговый город, построенный в самой глубокой древности выходцами Гераклейскими, сохранял еще в Х веке бытие и славу свою, несмотря на великие опустошения, сделанные дикими народами в окрестностях Черного моря, со времен Геродотовых скифов до Козаров и Печенегов. Он признавал над собою верховную власть Императоров Греческих, но не платил им дани; избирал своих начальников и повиновался собственным законам Республиканским. Жители его, торгуя во всех пристанях Черноморских, наслаждались изобилием.

Владимир, остановясь в гавани, или заливе Херсонском, высадил на берег войско и со всех сторон окружил город. Издревле привязанные к вольности, Херсонцы оборонялись мужественно. Великий Князь грозил им стоять три года под их стенами, ежели они не сдадутся: но граждане отвергали его предложения, в надежде, может быть, иметь скорую помощь от Греков; старались уничтожать все работы осаждающих и, сделав тайный подкоп, как говорит Летописец, ночью уносили в город ту землю, которую Россияне сыпали перед стенами, чтобы окружить оные валом, по древнему обыкновению военного искусства.

К счастию, нашелся в городе доброжелатель Владимиру, именем Анастас: сей человек пустил к Россиянам стрелу с надписью: “За вами, к Востоку, находятся колодези, дающие воду Херсонцам чрез подземельные трубы; вы можете отнять ее”.

Великий Князь спешил воспользоваться советом и велел перекопать водоводы (коих следы еще заметны близ нынешних развалин Херсонских). Тогда граждане, изнуряемые жаждою, сдались Россиянам.

Завоевав славный и богатый город, который в течение многих веков умел отражать приступы народов варварских, Российский Князь еще более возгордился своим величием и чрез Послов объявил Императорам, Василию и Константину, что он желает быть супругом сестры их, юной Царевны Анны, или, в случае отказа, возьмет Константинополь».

После взятия Владимиром Херсона упрямство Василия немедленно было развеяно, словно ночной туман горячим утренним ветерком.

Он вызвал сестру из монастыря и довольно безапелляционно приказал ей немедленно отправляться к жениху.

Анна ужаснулась. Она много слышала о похождениях Владимира. А супружество с тем, кто вчера представлялся свирепым врагом, казалось ей жестоким пленом, и лучше ей умереть, чем выйти замуж за развратного дикаря.

Василий вспомнил о нравах своего двора, о Феофано, о судьбе своих предшественников. Он усмехнулся и сказал, что царевны не вольны располагать собой. Раз политика требует, чтобы она вышла замуж за дикаря, то она должна повиноваться этому, хотя бы ей это казалось ненавистнее смерти.

Василий был плохим братом, но все же подсластил горькую пилюлю, объявив сестре, что на ее долю выпадала священная миссия обратить идолопоклонников в истинную веру.

В «Истории государства Российского» Н. Карамзин о тех событиях писал: «Горестная Царевна отправилась в Херсон на корабле, сопровождаемая знаменитыми духовными и гражданскими чиновниками: там народ встретил ее как свою избавительницу, со всеми знаками усердия и радости.

В летописи сказано, что Великий Князь тогда разболелся глазами и не мог ничего видеть; что Анна убедила его немедленно креститься и что он прозрел в самую ту минуту, когда Святитель возложил на него руку.

Бояре Российские, удивленные чудом, вместе с Государем приняли истинную Веру (в церкви Св. Василия, которая стояла на городской площади, между двумя палатами, где жили Великий Князь и невеста его).

Херсонский Митрополит и Византийские Пресвитеры совершили сей обряд торжественный, за коим следовало обручение и самый брак Царевны с Владимиром, благословенный для России во многих отношениях и весьма счастливый для Константинополя: ибо Великий Князь, как верный союзник Императоров, немедленно отправил к ним часть мужественной дружины своей, которая помогла Василию разбить мятежника Фоку и восстановить тишину в Империи.

Сего не довольно: Владимир отказался от своего завоевания и, соорудив в Херсоне церковь – на том возвышении, куда граждане сносили из-под стен землю, возвратил сей город Царям Греческим в изъявление благодарности за руку сестры их.

Вместо пленников он вывел из Херсона одних Иереев и того Анастаса, который помог ему овладеть городом; вместо дани взял церковные сосуды, мощи Св. Климента и Фива, ученика его, также два истукана и четырех коней медных, в знак любви своей к художествам (сии, может быть, изящные произведения древнего искусства стояли в Несторово время на площади старого Киева, близ нынешней Андреевской и Десятинной церкви».

Где Византия? Где Русь? Далеки они друг от друга, но как часто корни событий находятся там, где и не предполагаешь.