Читать книгу Главный полдень. Дом скитальцев - Александр Мирер - Страница 26

Степка пил холодный кофе с печеньем и слушал. Сначала он понял, что ученые прозвали инопланетных жителей «зелеными человечками». Еще давно, загодя. Они давно предполагали, что должны быть эти жители, и для выразительности дали им прозвище.

Потом Степка понял, что огромный загорелый парень боится – лицо у него побледнело даже под загаром.

«Что же, и напугаешься», – подумал Степан. И тут разговор стал непонятным и пошел, казалось, в сторону.

Благоволин спросил:

– Значит, транспортируют чистую информацию? – Он осторожно тронул «посредник», лежащий на столике.

– На каком-то субстрате. Сте… Маша говорит, эта штука стала тяжелее, когда меня… как бы это сказать?

– Среверсировали. Намного тяжелей?

– На чуть, – сказал Степка.

Хозяин повернулся к нему:

– Ага! На чуть… А в граммах?

Степан пожал плечами. Благоволин еще раз прикоснулся к «посреднику».

– Сколько их там? Сидят и ждут… Сколько их там, Портняжка?

– Вскроем и посмотрим, – мрачно сказал Вячеслав Борисович. – Полюбуемся.

– Пожалуй, не стоит. А хочется, Портняжка… Положить бы на аналитические весы и потянуть за ниточку…

– Положи, – сказал Вячеслав Борисович. – Ко мне в карман положи и больше не трогай, знаю я тебя.

– А кто в нем сидит? – спросил Степка. – Это же гипнотизер.

– И правда, кто же там станет сидеть? – пробормотал Благоволин.

– Пришельцы, – серьезно объяснил Вячеслав Борисович. – Точнее, их разумы, личности, понимаешь? Ну, содержание их мозгов, если так понятней.

– Кому объясняешь, Слава… Вон книжка с картинками, это ей по возрасту.

– Машенька – человек, – сказал Вячеслав Борисович. – У нее с зелененькими свои счеты. – Он потрогал ссадины на щеке.

– Ну, сиди, раз человек… Значит, транспортируют чистую информацию. Я был прав. Помнишь наш разговор о кембриджских наблюдениях?

– Митька, я всегда считал тебя большим человеком. Все правильно. Даже то, что цивилизации с ядерной энергией не выживают, самосжигаются.

– А! И об этом был разговор? Когда?

– Маша, повтори, – сказал Портнов.

– «Мерзкое оружие, – пробормотал Степка. – Стоит дикарям его выдумать, тут и пускают в ход и уничтожают весь материал». А материал – это что? Уран?

– Это мы. Дикари. Мы для них – материал. Ладно. Дмитрий, что ты предлагаешь?

– А мерзкое оружие – эйч-бамб.

Они вдруг замолчали, как бы испугавшись сказанного. Портнов закурил. Рука со спичкой дрожала. Потом он выговорил с усилием:

– Может быть. Уничтожить всех сразу. Но мы должны помешать им расползтись.

– Каким образом?

– Главные силы где-то на орбите. Я думаю, без них Десантники не двинутся из Тугарина. А сигнал они должны послать через наш телескоп.

– Могут и без них. Я обмозговал бы это дело пошире. Ведь и комару жужжать не запрещается.

– Времени мало.

– Стратегию надо обдумывать серьезно, – сказал Митя. – И в сказке комары пожужжали, выбрали стратегию и медведя одолели… Портняжка, а зачем они пошли в космос? Что им надо, этим Десантникам? А?

– Перенаселение, нехватка полезных ископаемых… Что еще?

– Хитрый Портняжка наряжает пришельцев в земное полукафтанье… Полезные ископаемые удобней искать на необитаемых планетах. А насчет перенаселения… Смотри-ка: «зеленые человечки» умеют сжимать личность до размера вишни, судя по этому ящичку. Так на кой им ляд жизненное пространство, если в твоем кармане уютно размещается десяток живых сознаний?

– Инстинкт завоевания, – сказал Портнов.

– Ну! Ты же марксист, изучал политэкономию! Инстинкты, страсти – господин Шопенгауэр, ай-ай… Инстинкт – это для перелетных птиц побудительно, а развитой цивилизации надо кое-что посерьезней. Перенаселение, перенаселение… Вот оно – кое-что. Рабочая гипотеза: они перенаселены мертвецами.

– Загну-ул… – сказал Вячеслав Борисович.

– Боже мой, это проще простого! У тебя в кармане лежит аппарат, который списывает с живого мозга полную картину сознания и хранит ее неограниченно долго. Точнее, пока не подвернется подходящее тело, в которое можно всадить это консервированное сознание.

Инженер крякнул.

– А-а, закряхтел… Разгадка-то лежит на поверхности… Предположим, ты выдумал эту штуку… из самых гуманных побуждений, чтобы победить смерть. До что дальше? Стариков и безнадежно больных начинают спасать. Прячут их сознание в этот аппаратик, чтобы найти когда-нибудь потом свободное тело. Например, тело преступника. Можно у сумасшедшего сменить личность на здоровую, понимаешь? Но что будет дальше?

– Дальше начнутся неприятности, – подхватил Вячеслав Борисович. – Преступников и сумасшедших мало. И вообще, это не метод.

– А! Понимаешь теперь? Поколения два-три они могли изворачиваться. Возможно, создали касту бессмертных властителей, которые веками кочевали из одного тела в другое. Возможно, что-то иное, однако долго это не могло тянуться, так как…

– …круг посвященных расширялся, и на планете нарастал запас бессмертных сознаний?

– Невыносимая обстановка – друзья, родные, лучшие умы планеты томились в «вишнях»…

– И они двинулись в космос за телами!

– Как испанские колонисты за рабами в Африку.

– Стройная картина, – сказал Вячеслав Борисович. – Вот что еще – как быть с моральными запретами? Вселить своего старшего родственника в инопланетянина… Похуже, чем в крысу или в гиену! По-моему, это непреодолимый запрет…

– А, мораль? – сказал Благоволин. – Мораль всегда отвечает потребностям общества.

– Пожалуй, так… Это могло пройти постепенно. Нашли на ближних планетах себе подобных, потом привыкли…

– Ну вот и договорились. Практические выводы ясны?

– Пока нет, – сказал Портнов.

– Ну боже мой! Даже хамы-работорговцы пытались беречь свое «черное дерево», поскольку живой раб приносил доход, а мертвый – одни убытки. Если наша гипотеза верна, то «зелененькие» должны прямо трястись над каждым телом. Для них потеря одного раба не исчисляется в пиастрах. Каждый человек, убитый при вторжении…

– Ага! Соответствует одной собственной жизни! – вскрикнул Портнов. – То-то они обходятся без кровопролития – им нужны тела для «вишен»!

– И дальше будут стараться в том же духе. Убивать – не-ет, это для другой психологии… – сказал Митя. – Если у тебя в чемодане томятся твои родители, бабушки и прапрадедушки, ты поневоле будешь любить и лелеять такого парня, как я.

Степка засмеялся. Про себя он стал называть этого великолепного дядьку Митей.

– Не тебя, – сказал Портнов. – Твою бренную оболочку.

– Ну давай так считать, – сказал Митя. – Важно другое. У них четкий метод завоевания: подмена личности. Без убийства! Двинули на них полк, они вселяются в офицеров – и штык в землю… Они должны стремиться захватить сразу как можно больше людей. Поэтому ядерное оружие, способное уничтожить все живое в определенном районе, для них пренеприятный сюрприз. Бах! – и все освоенные тела погибли. Следовательно, они должны рвануться из района Тугарина. Первый вывод: мы должны оцепить Тугарино, чтобы муха не вылетела…

– Так, – сказал Портнов. – Так, так! А у них мало Десантников, не хватает даже для охраны корабля.

– Звездный корабль… – мечтательно проговорил Митя. – Хоть бы одним глазком… Ладно. Я думаю вот что. Оцепить, пригрозить бомбой – только пригрозить. Тогда десанту придется уйти. Но прежде он наведет всю армаду. Скажем, прямо на генштабы ядерных держав. Так… Первое – оцепление, второе – угроза… Запомнил. Если твоя гипотеза справедлива…

– Ты слушай, – сказал Митя. – Психология есть психология. У меня своя, а у них своя. Может быть, все как раз наоборот, и они мечтают посмотреть на мегатонные взрывы, как я – на их корабли. Но покамест я бы пригрозил им этими взрывами и не дал бы воспользоваться телескопом для сигнала наведения.

– Так я с этим и пришел! – вскрикнул Вячеслав Борисович.

– «Ай ду-ду…» – басом пропел Митя. – Одним махом семерых убивахом. Ты учти, им нужна только антенна от нашего телескопа. Если ты собрался портить не антенну, а усилитель, то время такой акции надо выбрать впритирочку. Чтобы они не поспели до восьми часов присоединить свой усилитель.

– Так я с этим и пришел! Надеялся, ты посоветуешь что-нибудь практическое.

– А, практическое? Дай знать в Москву, в Министерство обороны. Без этого все прочее бессмысленно. Пусть шевелятся, если еще не поздно. Если «зеленые» расползлись, не поможет и эйч-бамб…

После этого странного слова опять наступило молчание. Потом инженер умоляюще проговорил:

– Мить, я один не справлюсь.

– Я тут не игрок… Почему? Ты считаешься обработанным, а я – нет. Больше скажу. – Благоволин безмятежно улыбался. – Из соображений конспирации тебе следовало бы меня убрать, а?

– Не болтай!

– Почему же? Я посвящен в твои планы и, если меня обработают – завербуют, так сказать, – предупрежу. Потому я и знать не хочу, как ты намереваешься поступать. Кстати… радиолюбителя знакомого у тебя нет? Езжай-ка лучше к нему и связывайся с Москвой. А я…

В глазах Вячеслава Борисовича что-то мелькнуло, и он неопределенно повел плечами. А Степка совсем растерялся. Только что он сидел и с блаженным чувством спокойствия смотрел на спину Благоволина – она была как стена, она была могучая и надежная, – и вдруг эти слова: «Тебе следовало бы меня убрать!» Он ужаснулся. Вот почему Вячеслав Борисович заставляет его разыгрывать перед Митей «девочку Машу»… Вот почему молчит об инструкции, написанной в кабинете… Он с самого начала помнил, что Митю могут обработать и он предупредит пришельцев о Степкином специальном задании!

Степка отвернулся от всего этого и стал думать о своем. Эйч-бамб… где-то он слышал… Странное слово какое. Он смотрел в окно и не мог думать. Митя говорил:

– Я постараюсь подольше не попадаться.

– Может, пистолет?

– Тебе он нужней, Слава. Я по живому не выстрелю.

– Сейчас надо принципы в сторону.

– А! Мои принципы: хочу – выполняю, хочу – нет? Эх, Портняжка… Но ты не волнуйся уж так. У меня есть план.

– И прекрасно, – сказал Вячеслав Борисович. – Маша, поехали!

Степка не повернулся, он чувствовал, им еще надо поговорить. И правда, сейчас же Портнов спросил:

– Ну, какой план?

– Не секретный. Я теперь предупрежден, так-сяк проинформирован, немного представляю себе схему их воздействия на мозг и попытаюсь с ними потягаться.

– Что?!

– Мне кажется, – очень мягко пояснил Митя, – что мощный и информированный разум должен потягаться с подсаженным сознанием. Они оставляют нетронутыми некоторые высшие области мозга – я, правда, не специалист, – но центры речи, письма, вся память… Они лишь добавляют свою память.

– И волю, – сказал инженер. – Маша, оторвись от окна, наконец! А ты, Дмитрий, не вовремя ударяешься в науку. Двери сам им откроешь? Чтобы потягаться?!

– Я не тороплюсь стать подопытной собакой, – сказал Благоволин. – Не тороплюсь, но и не боюсь. И мне странно слышать, что ученый отождествляет научный эксперимент с предательством.