Читать книгу Глазами волка - Александр Накул - Страница 15

Оказавшись во внутреннем дворике, Лик обнаружил, что с этой стороны дом выглядел ещё заброшенней. Тесный прямоугольник окружали внутренние стены со следами штукатурки. Первый этаж из камня, второй – из дешёвого кирпича. Лабиринт деревянных лестниц и переходов оплетал их, словно виноградная лоза, а поперёк дворика громоздились такие же деревянные сараи.

Маэс повёл его к полузаметному проходу. Они спустились по ступенькам и оказались в просторной комнате.

Полуподвальное обиталище Маэса напоминало одновременно подземную тюрьму и волчью нору. В большой сводчатой комнате царил полумрак – и в этом полумраке скрывалась вся обстановка.

На первый взгляд, здесь не было даже мебели. И правда, зачем волку мебель?.. Но стоило Лику сесть на циновку – как появился столик. На столике были оливки, немного сыра, вяленые рыбины и две чаши для вина.

Лик прислушался к себе. Свет из двух окошечек пока ещё дневной, молочно-белый. В ушах не звенело, кожа не зудела, головокружения тоже не было. Значит, пусть Луна и в небе, у друзей ещё осталось время до темноты.

– Ты здесь один живёшь?– поинтересовался Лик,.

– Когда один, когда не один. В большом городе это мало что значит. Главное – что ты за человек. На юге, в великом Главкополе, даже стратеги и базилевсы живут в очень скромных домиках, чтобы не было повода обогащаться. А у смелых эвротцев есть только одно серебряное блюдо на всю страну. Его ставят на стол, когда принимают послов, а всё остальное время оно лежит в храме Неведомого Бога…

– Мясо у тебя есть?

– Мясо потом поедим. Хорошее мясо в городе достать нелегко.

Тёмное вино полилось в чаши. Лик подумал, будет ли он разбавлять. Или вино уже разбавлено?.. Он не стал гадать, а вместо этого спросил:

– Ты сказал,– произнёс Лик,– что царь Меотийский хочет устроить войну. С кем он собирается воевать? Со скифами?

– Скорее всего, да. Ему нужны плодородные земли. У царя много подданных и мало земли. Он собирается устроить обмен.

– А не проще продать лишних людей в рабство?

– Крестьяне уже в долгах. Готовы продаться в рабство, но никто не покупает. У купцов и аристократов слишком мало золота и нет работы для лишних рук. Надел у общинника – примерно как вот эта комната. Почва истощена, заплатить за удобрение нечем. А в южные царства сейчас везут дешёвую кемитскую пшеницу – так что собранное зерно так и гниёт в царских хранилищах. Простые люди говорят, что хорошо бы связать купцов со всадниками – и в море. А купцы и всадники говорят, что хорошо бы основать пару десятков городов и переселить туда всех недовольных. Подальше от моря, чтобы меньше искушений. Например, в степи. Царь Перисад, конечно, юный дурак, но наверняка в это ввяжется. Военная слава – это же так просто.

– Думаешь, он будет воевать со скифами?

– Это один из вариантов. Земли у царя скифов много, она ему не нужна. Но Савмак, который командует скифскими всадниками, против. У него свои планы. Говорит, скифы уже построили крепости. Ты эти крепости, наверное видел.

– Видел, конечно.

– Значит, дальше этих крепостей не пойдут. И вообще, от скифов угрозы мало. Куда важнее остановить роксоланов и прочих сарматов. Они и правда угрожают царству и у них много богатых земель. А скифы хотят жить цивилизованно, без вражды.

– Если скифы так хотят жить без вражды, как во времена Замолксиса, то зачем города строят?– поинтересовался Лик.– Скитались бы по степи, жевали дикий овёс и не знали вражды, как это было принято в Золотом Веке.

– Савмака это не интересует. Он боится, что если опять начнут воевать, то его пошлют на западную границу, чтобы его всадники не сговорились с родичами, которые остались в степи.

– Да, о родичах,– Лик допил вино и отставил чашу,– Если у тебя остались родственники, напиши им. Если не умеешь, передай с посланником. Пусть они скажут Перисаду, или, если не получится. хотя бы Савмаку – Палак, царь скифов, тоже готовит войну. Так что царю Перисаду придётся воевать и со скифами, хочет Савмак этого или нет. Мы не знаем. куда Палак ударит сначала. Но он, как и отец. мечтает обладать всем полуостровом, от Песчаных Мысов до Таврии и Херсонеса.

Теперь уже Маэс помрачнел.

– Война, говоришь, будет?– сказал он.

– Без сомнений.

– Нечего радоваться. Тебе нельзя на войну. Ты слишком юный. Тебя убьют.

– Если мы проиграем войну,– возразил Лик,– то убьют всё равно.

– Ну, может не убьют. Может, продадут в рабство.

– Ты хочешь в рабство?

– Меня не продадут, я погибну в бою.

– Меня тоже не продадут.

– Дурное время,– Маэс посмотрел на медленное темнеющее окошко, а потом снова начал разливать вино,– Что Палак, что Перисад… Вот бы воевали друг с другом, пока дурь не закончится.

– Ты говоришь так, потому что состоишь при храме!– не выдержал Лик.– И, как Сагилл, ешь, что пожертвуют. Я учился воевать, другой жизни не знаю. Я хочу в наёмники. В коннице от моих зубов мало толка, я знаю.

– Я не состою при храме. У меня другая работа.

– Ты знаешь, как вступить в городское войско? Им же нужны солдаты.

– У города высокие стены. Совет не собирается кормить лишних солдат.

– Если не будет солдат, стены не помогут.

– От твоих зубов ни на стене, ни на коне толку не будет. В фалангу тебя тоже не поставишь. Вот если бы ты был, к примеру, арктотроп, как сарматы-сеймниты – другое дело. Медведя можно в кузницу отдать, или в фалангу. А волку в городе не место.

– Я и не прошусь в конницу. Но кто-то должен выслеживать, проникать в тыл, передавать известия. Ликантропы приспособлены для этого лучше людей.

– Знаю.

– Я не осуждаю тебя, ты не подумай,– Лик чувствовал, что уже несколько окосел,– Где хочешь, там и живи, главное, чтобы нора была удобная. Но ты знаешь кого-то, кто служит в гвардии? Можешь мне посоветовать.

– Ты поговоришь с этим человеком завтра,– Маэс мотнул головой,– Но я тебе его не советую.

– Он развратник?

– Хуже. Он уважаемый горожанин. А город – не для волков.

– Но ты здесь живёшь.

– Я здесь живу, и поэтому знаю. На собственной шкуре! Если бы я был тобой, я бы вернулся обратно в степь. Новая Столица – тоже город, там можно жить. Я бы и сам вернулся, если бы не привык к вольной жизни. Даже если будет война – пускай война. Царю Палаку тоже нужны ликантропы. Ты готов погибнуть, на войне это ценится. Вот и подумай. Я понимаю, тебе лет четырнадцать…

– Шестнадцать.

– Ну вот, шестнадцать. В твоём возрасте это непросто, но ты подумай. Разве не лучше и не проще погибнуть, сражать за свой народ, за своего царя? Если ты не ищешь свободы, тебе нечего здесь делать. Если хочешь войны – тебе надо вернуться в степь.

– Нельзя вернуться. Ни мне, ни тебе. Там – смерть.

– Что ты знаешь о смерти?

– Я видел её глаза.