Читать книгу Алфавит - Александр Николаевич Киктенко - Страница 5

Старший следователь Пётр Семёнович Хлынов с тоской смотрел в грязное окно. За окном лил дождь, придавая настроению следователя ещё больше уныния.

Подозреваемый ёрзал на обшарпанном табурете, не решаясь прервать возникшую паузу. Следователь отвернулся от окна и внимательно посмотрел на своего визави. Щуплый мужичок с большими натруженными руками виновато опустил взгляд и сник. Довольный достигнутым эффектом, Хлынов сел за стол и положил перед собой чистый лист бумаги.

– Сам всё напишешь, или пойдём длинным путём? – устало спросил следователь.

– А что писать-то? – оживился мужик.

– Всё с самого начала, – с надеждой ответил следователь. – И поподробнее.

– С какого начала? – не понял подозреваемый.

– Значит, не хочешь признаваться, – устало констатировал Хлынов. – А жаль. Чистосердечное признание смягчает наказание.

– Да я бы рад, – пробормотал мужик. – Только не знаю, за что наказывают.

Следователь, вздохнув, достал из картонной папки с надписью «ДЕЛО № 13» несколько листов, исписанных убористым почерком, и пару официальных бланков с фотографией подозреваемого.

– Значит, вы Степанов Иван Антонович, тысяча девятьсот шестидесятого года рождения, – прочитал он надпись под фотографией.

– Он самый, Иван Антонович, – закивал подозреваемый.

– И вины своей не признаёте? – на всякий случай спросил Хлынов.

– Да какой вины-то, гражданин следователь? – занервничал Степанов.

– Ты мне, Степанов, невинную барышню из себя не строй! – рявкнул следователь. – Все свидетели на тебя указывают!

– Какие свидетели? – выпучил глаза обвиняемый.

– Все! – не сбавлял тона следователь. – Вот. Ярыгина Мария Семёновна, Савосин Николай Семёнович, Лишкин Константин Игоревич, – перечислял он, перекладывая рукописные листы из одной стопки в другую. – Все как один указывают на тебя.

– Да кому вы верите, гражданин следователь? – запричитал Степанов. – Этот Костик, он же не просыхает никогда. Он же за бутылку мать родную продаст. А баба Маня, она по жизни головой ударенная. Она вам не то что про меня, она и про снежного человека, и про инопланетян такого порасскажет. Только успевай записывать.

– Это, Степанов, не рассказы, а свидетельские показания! – с нажимом пояснил следователь, выразительно постучав пальцем по протоколам опроса. – Или ты начинаешь говорить прямо сейчас, или никакого снисхождения тебе не будет!

– Да я готов, гражданин следователь, – залепетал Степанов. – Только никак не пойму, про что рассказывать. Вроде живу как все. Никого не убил. Ничего не украл.

– Не украл? – прищурился следователь. – А расскажи-ка мне, Степанов, есть ли у тебя дома свет?

– Свет? – не понял подозреваемый. – Свет есть. Как же без света?

– И плита, наверное, есть электрическая? – кивнул следователь.

– И плита есть, – непонимающе подтвердил Степанов.

– И чайник? – продолжил свою игру Хлынов.

– И чайник, – согласился подозреваемый.

– То есть электроприборы в твоём доме есть, и ты ими пользуешься? —уточнил следователь.

– Конечно! – удивился крестьянин. – Как же теперь без этого. Зимой можно и печку растопить, а летом-то жарко. Да и не натопишься.

– А скажи-ка мне, Степанов, – прервал размышления подозреваемого следователь, – откуда в твоём доме электричество?

– Ну… есть, – смущённо пробормотал Степанов.

– Откуда оно там у тебя есть, когда ты за электричество уже два года не платишь, и тебе его отключили? – задал главный вопрос Хлынов.

– А кому мне за него платить? – пробурчал Степанов.

– Энергокомпании! – с нажимом произнес Хлынов.

– Да с какого ляда я им платить должен, если они мне его отключили? – возмутился Степанов. —Ещё в прошлом годе провода обрезали и даже столб выкопали.

– Но электричество у тебя в доме есть? – вновь прищурился следователь.

– Есть, – кивнул Степанов.

– Так откуда оно у тебя берётся, раз тебя отключили? —рявкнул Хлынов.

– А это уже моё дело, – буркнул Степанов.

– Нет, Степанов, – возразил следователь. – Дело это не твоё, а уголовное! «Кража» называется, в особо крупных размерах.

– Какая кража, гражданин следователь? – встрепенулся Степанов. – Ничего я не крал. В жизни копейки чужой не брал.

– А откуда тогда электричество, раз не крал? – не унимался следователь.

– Не крал, – упрямо повторил Степанов и, спустя секунду, опустив взгляд, тихо добавил. – Я его сделал.

– Как сделал? – не понял следователь.

– Руками, – коротко ответил Степанов.

– В смысле – руками? – не поверил следователь. – Что, поводил руками над чайником, и он заработал?

– Ну, не совсем так, конечно, – заулыбался Степанов. – Я генератор собрал.

– Степанов! – прервал подозреваемого следователь. – Какой генератор? Ты бы на бензине разорился! Или у тебя под домом нефтяная скважина открылась?

– Нет у меня никакой скважины, – расплылся в улыбке Степанов, оценив юмор следователя. – Я эфирный генератор собрал.

– Какой? – не понял следователь.

– Эфирный, – повторил обвиняемый. – Он от эфира работает, а не от бензина.

– А эфир ты где берёшь? – на всякий случай спросил следователь, почувствовав подвох.

– Нигде не беру. Его не надо нигде брать. Он везде есть.

– Степанов! – рявкнул следователь, окончательно запутавшись. – Какой, нахрен, эфир? Ты что мне тут лепишь? Говори, как ты умудрился так к линии подключиться, что электрики твоё подключение найти не могут?

– Да никуда я не подключался! – возмутился обвиняемый. – Говорю же, генератор у меня в погребе стоит эфирный, от него всё электричество. Он, конечно, слабенький, но мне хватает.

Хлынов внимательно посмотрел на Степанова, потом долго и натужно выдохнул. Дело, которое казалось ему пустяковым, обещало затянуться. Упорный обвиняемый признаваться в краже явно не собирался, на улице лил дождь, а от этого дела зависела квартальная премия. Дома ждали жена и тёща с длинным списком претензий. Сын-оболтус выпрашивает мотоцикл, а начальник требует раскрытых дел.

– Так. Начнём с начала, – Хлынов сменил тон с угрожающего на отечески-сочувствующий. – Я всё понимаю. Не хочется тебе платить за электричество. Они, электрики эти, в конец оборзели. Но и ты меня пойми. Электричеством ты пользуешься. И электрокомпания с тебя живого не слезет, пока ты им за него не заплатишь. Тебе лучше сейчас признаться и спокойно за всё заплатить, чем потом через суд. Они тебе в суде ещё и штраф припаяют. А знаешь, какие у них штрафы? Догола разденут, и ещё должен останешься.

– Да не в чем мне признаваться, гражданин следователь, – в тон Хлынову ответил Степанов. – Говорю же, генератор у меня. Ни к кому я не подключался. Ни грамма электричества ни у кого не украл.

– Значит, говоришь, генератор? – не сдавался следователь.

– Генератор, – кивнул обвиняемый.

– И работает на… Как ты его назвал? – уточнил Хлынов.

– На эфире, – улыбнулся Степанов.

– Угу, – кивнул следователь и написал на листе бумаги «эфир». – Это ж вроде наркоз раньше такой был?

– Нет. Это другой эфир, – оживился Степанов. – Он как воздух. Он везде есть.

– И здесь? В этой комнате? – на всякий случай уточнил следователь, начиная подозревать обвиняемого в слабоумии.

– Конечно, – кивнул Степанов. – Я же говорю – везде.

– И ты хочешь сказать, что сделал такой генератор, который работает на этом твоём эфире и вырабатывает электричество? – попытался расставить все точки над «и» следователь.

– Сделал, – кивнул обвиняемый. – Он, правда, маломощный получился, но это потому, что котла подходящего не нашёл. Пришлось из скороварки мудрить. Вот, думаю, осенью кабанчика своего продам и куплю котёл нормальный. Тогда и на дом, и на теплицу электричества хватит, – мечтательно закончил крестьянин.

– Я правильно тебя понял? Генератор свой ты из скороварки сделал, и он без бензина даёт электричество? – на всякий случай уточнил следователь и рядом со словом «эфир» написал на листке слово «скороварка».

– Всё верно, гражданин следователь, – кивнул обвиняемый.

– А скажи мне, Степанов, – поднял глаза на обвиняемого Хлынов, – какое у тебя образование?

– Образование? – не понял обвиняемый.

– Учился ты где? – начал выходить из себя следователь.

– Да как все, – забегал глазами Степанов. – В школе учился.

– То есть среднее. Десять классов? – уточнил следователь.

– Не. У нас в деревне только восьмилетка.

– Значит, ты, закончивший восемь классов, сделал супер-пупер-генератор, который работает от воздуха, в то время как учёные всего мира до такого не додумались? – язвительно спросил Хлынов, надеясь на то, что обвиняемый сам признает бредовость этого утверждения.

– Я, гражданин следователь, не знаю, чего там учёные думают. Мы институтов не кончали, и думать нам некогда. Работаем от светладцати до темнадцати, чтобы было что пожрать. И нам, и учёным. Я просто взял и сделал. Чтоб за электричество не платить. Чтоб хоть немножко полегче было, – вздохнул обвиняемый.

– Может, ты мне ещё скажешь, что у тебя трактор на воде работает? – устало спросил Хлынов.

– Это вам Семёныч проболтался? – упавшим голосом спросил Степанов.

– Какой Семёныч? – не понял Хлынов.

–Ну, Раков, – пояснил Степанов. – Как знал, не надо было ему рассказывать. Так от него разве отвяжешься? Пристал, как банный лист к заднице. «Почему на заправку не ездишь?»

– Стоп! – стукнул кулаком по столу следователь. – У тебя что, трактор на воде ездит?

– Ездит, – упавшим голосом подтвердил обвиняемый. – А как по-другому? Сейчас солярка дороже молока.

– Как? – непонимающе затряс головой Хлынов.

– Да там делов-то, – заулыбался Степанов. – Систему впрыска переделать да катализатор вкрутить.

– Степанов! – следователь не выдержал и сорвался на крик. —Ты меня совсем за идиота держишь? Да если бы всё так было, ты бы не свиней выращивал, а на собственной яхте по Средиземному морю рассекал! У тебя бы все трактористы мира в очереди бы стояли за двигателями. Ты бы миллионером в два счёта стал. Да что трактористы! Я бы сам тебе в ноги кланялся и сто тысяч заплатил только для того, чтоб ты мою ласточку с бензиновой иглы снял!

– Не было бы такого, – спокойно ответил Степанов, взглянув в глаза следователя. – Я ведь себе не враг. Не стал бы я вашу ласточку переделывать. Даже за сто тысяч рублей.

– Как это? – не понял Хлынов.

– Да просто. Не стал бы, и всё, – категорично ответил Степанов. – Сначала вам. Потом соседу. А потом пошло-поехало. Неужто я совсем дурак и не понимаю, на чём у нас страна держится? Если все машины на воду перевести, то кто тогда нефть покупать будет? Вода – она ведь везде есть. А если Россия нефть не продаст, то всё! Каюк стране! Да и с электричеством так же. Если все люди за электричество платить перестанут, куда эти энергокомпании денутся? Они ведь картошку выращивать не умеют и свинью только в магазине в виде котлет видели. И получится у нас полстраны безработных да голодных. А море это Средиземное мне и даром не нужно. Я уж лучше к нам на речку, если приспичит. Да и некогда нам. Работы невпроворот.

Старший следователь Хлынов смотрел на сидящего напротив него мужика с большими мозолистыми руками и впервые в жизни не знал, что сказать. За окном продолжал лить надоедливый дождь, а на столе лежала картонная папка с казённой надписью «ДЕЛО № 13».