Читать книгу Амазонки Атлантиды - Александр Нимко - Страница 3

Планета Земля времен пятой семитской субрасы Великой Атлантиды, около ста тысяч лет до Рождества Христова.

Время почти остановилось, и вся тяжесть Вселенной, казалось, сосредоточилась в одной-единственной точке. Полукилометровый космический корабль, словно всплывающий кит, вынырнул из межпространственного туннеля и мягко вошел в плотные слои атмосферы Земли, прочертив огненную золотистую трассу. В какой-то миг корабль неподвижно завис над островом Горгад, скрытый пушистыми облаками. Боги-создатели прибыли на место ожидания события…

Огромное куполообразное помещение корабля, его пол и колонны были выполнены из темно-красного мрамора и отдавали спокойствием и прохладой. Тишину нарушал только тихий гул и потрескивание работающих механизмов. По периметру зала, словно статуи, застыли у мониторов трехметровые рептилоиды. Одеты они были в серо-черные доспехи службы наблюдения и корректировки. Сейчас у них двигались только руки. Они ловко оперировали системами управления, встроенными в полированные панели из красного дерева. Это Садовники Земли – хроникеры и протоколисты земного человечества…

Посреди огромного зала, окруженного по периметру мерцающими мониторами, внезапно возник луч телепортации. Он быстро разгорелся, стал невыносимо ярким, а затем медленно угас, оставив после себя божество. Рептилоиды оторвались от своей миссионерской работы и устремили взгляды на возвышающегося перед ними Бога.

– Шаваоф…– прошелестело в воздухе.

Шаваоф был настоящим гигантом: он так же возвышался над присутствующими рептилоидами, как они сами возвышались над обычными людьми. Его доспехи сияли белым золотом; разнообразные символы и руны покрывали их поверхность. Но главным из них было изображение открытого глаза, расположенного в центре нагрудной пластины. За спиной величественной и всемогущей фигуры развевался белый плащ. Над доспехами покоилось ничем не защищенное лицо – лицо рептилоида с пронизывающими змеиными глазами. Прекрасное лицо. Невыносимо прекрасное…

Всего мгновение Шаваоф стоял неподвижно, окруженный сиянием своего могущества. Потом божество улыбнулось.

– Можно опустить формальности, – прошелестел Шаваоф. – Показывайте картинку.

Один из рептилоидов-наблюдателей жестом активировал проекторы, и в воздухе вспыхнули яркие голографические лучи. Проекция расположилась в пространстве таким образом, что ее можно было отчетливо видеть со всех сторон. Первое изображение показало весь остров Горгад, залитый графическими индикаторами.

Шаваоф мигнул и прищурился. Он пристально созерцал обширную панораму, записывая отдельные фрагменты происходящих событий в ячейки своей божественной памяти…

Остров Горгад – Империя амазонок-воительниц, горгулий атлантской коренной расы. Солнце очень большое и яркое, а солнечный свет здесь слишком красный и какой-то тягучий. Небо голубовато-зеленое, а воздух неестественно влажный и тяжелый. Величественные горы на востоке с белыми снеговыми шапками и склонами, поросшими лесом. На юге плоские плодородные равнины, населенные скотоводами и фермерами. Горный хребет на западе окутан голубой дымкой. Через весь остров протекает река, несущая свои искрящиеся воды через эту страну храбрости и красоты.

На севере острова на побережье океана стоит величественный город Бакстер – столица Империи амазонок. Его окружает мощная крепостная стена, которая способна выдержать любую осаду неприятеля, любое землетрясение, самый мощный катаклизм. Стены Бакстера были не только сложены из массивных гранитных блоков, но и надежно скреплены защитной магией. По их периметру разбросано с полсотни монолитных оборонительных крепостей сложной военной архитектуры: они, как одинокие горы, возвышаются над постройками города. С ними город напоминает самку какого-то громадного зверя, сжавшуюся в комок перед прыжком.

Однако сам город походит скорее на произведение искусства, чем на обычный город. Никто уже и не помнил, когда он был заложен. Город был таким древним, что и сам не помнил о своем предназначении. Первоначально он был попросту пристанищем того или иного племени амазонок, которые собирались здесь вместе, чтобы обороняться от врагов. Тысячелетиями город достраивался и укреплялся, пока не превратился в блестящий изумруд.

Город можно условно разделить на две части. Сам город Бакстер, стоящий на Семи Холмах и обнесенный огромной гранитной крепостной стеной; весь стерильно чистый и в отполированном мраморе. Широкие улицы, красивые дома и дорогие магазины – все из белого мрамора, облагороженного золотом и серебром. Тысячи зданий, словно воздушные шары, переливаются десятками цветов. Над каждым достаточно богатым домом возвышается башня, инкрустированная полудрагоценными камнями. Целый лес белых башен с разноцветными флагами каст, к которым принадлежат хозяйки этих башен. Между кровавыми войнами эти хозяйки удовлетворяют здесь свою тягу к роскоши и наслаждениям. Вдоль улиц цветочные клумбы сияют глубокими, живыми красками – всеми оттенками желтого, красного и голубого, – а листья растений светятся изнутри, складываясь в изящные узоры. Повсюду растут экзотические деревья с красно-желтой листвой. А за крепостной стеной пригород: лабиринты трущоб, фабрик, мастерских, хлебопекарен и казармы регулярной армии амазонок. Пригород гудит сдавленным смехом, вздохами, плачем младенцев и звуками биения сердец воинственных амазонок. Здесь носится аромат готовящейся пищи и запах пота… Великий Город – голубой, красный, белый и черный. Странный Город – но далеко не столь многолюдный, как столица Атлантиды.

В Бакстере разнообразных пирамид более двадцати, но ни одна из них даже наполовину не достает до Великой Пирамиды – Священного Храма Империи амазонок. Великая Пирамида находится в центре города на огромном холме и является средоточием всей религиозной деятельности Империи амазонок. Ее наклонные грани покрыты золотыми пластинами, а на вершине покоится алмаз – подарок любвеобильных лебледиянок-лесбиянок, подружек с созвездия Лебедя. Когда над Бакстером восходит солнце, то его первые лучи попадают на этот чудесный кристалл, который начинает сверкать и петь. А с наступлением сумерек он еще долго светится в ночном небе Империи амазонок.

Сейчас в Бакстере тепло и пасмурно. Под вечер дождь прекратился, но над городом еще ползут тяжелые облака, наполняя воздух соленым дыханием океана, лежащим в нескольких километрах к северу. На улицах царит оживление. Богато одетые жрицы и воительницы стекаются к Великой Пирамиде. Сегодня в империи долгожданный праздник: их царица рожает этому миру своих божественных детей.

Изредка на улицах Бакстера встречаются мужчины-рабы, находящиеся в услужении у воительниц. Они передвигаются позади своих хозяек, таща горы всевозможных покупок. Некоторые из мужчин прячутся в подворотнях, и их глаза тревожно рыскают по улице. То и дело один из них стремительно выскакивает на улицу, чтобы убрать появившийся мусор или экскременты за лошадью амазонки. Их задача – содержать улицы города в полной чистоте и идеальном порядке. Их верность этому почетному долгу обеспечивают смотрительницы, вооруженные кнутами и мечами.

Один из мужчин, чья спина вся в свежих рубцах от кнута, деловито моет тротуар у главной дороги. Он так старается избежать повторного наказания, что не замечает приближающуюся процессию, направляющуюся к Великой Пирамиде. Рабы несут на носилках Брону – главную колдунью Империи амазонок. Она, вся в роскошных одеяниях и драгоценностях, следует к своей царице, которая вот-вот должна разродиться парочкой яиц. Брона уже давно привыкла, что все горожане узнают ее и почтительно уступают дорогу ее кортежу, вежливо кланяясь или преклоняя колено в зависимости от своего общественного положения. Колдунья упивалась пьянящей смесью почтения и страха, когда ее взгляд упал на раком стоящего мужчину, моющего тротуар. Он не мешал движению кортежа, но его невнимательность означала недостаток уважения. Это было совершенно недопустимо, и она кивнула воительнице из своей охраны.

Когда тень амазонки накрыла раба, то мужчина раздраженно хрюкнул и поднял голову. Он увидел свою приближающуюся смерть и застыл, словно мышь, угодившая в лапы кошке. Молниеносно сверкнул клинок меча, и голова несчастного отделилась от тела. Процессия двинулась дальше, оставив позади тело в растекающейся луже крови.

Смерть раба повлекла за собой только мгновение тишины, после которого прохожие вернулись к своим делам. Большинство из них вообще никак на это не среагировали за исключением рабов-мужчин, которые засуетились, торопясь убрать тело и смыть кровь с дороги. Власть женщин была здесь абсолютной и непреклонной.

На следующем перекрестке носилки все же остановились, чтобы пропустить колонну рабов, подгоняемых кнутами надсмотрщиц. Это была колонна совершенно голых мужчин с бледно-красной кожей – подарок касты высших жриц царице амазонок. Позади колонны на лошади восседала девушка в красной шелковой накидке, украшенной драгоценными камнями, и с костяным гребнем в рыжих волосах. Она вежливо поклонилась колдунье и последовала дальше. Элиза была офицером Легиона Белых Дам и не подчинялась никому, кроме царицы.

А в это время у Великой Пирамиды было время празднества. Амазонки распевали или выкрикивали молитвы, некоторые бормотали мантры. Одни из них стояли, вытянувшись в струнку, другие на коленях ползали перед огромными каменными изваяниями, увитыми гирляндами цветов. Время от времени трубили храмовые трубы, и тогда все на минуту смолкали.

Над всеми изваяниями перед гигантским святилищем господствовала статуя из белого мрамора: изваяние царицы Людины. На ее лице играла едва заметная чуть презрительная улыбка. В руках она сжимала мечи, и при свете лучей, отраженных от Пирамиды, казалось, что эти мечи двигаются.

Плотная людская масса окаймляла Пирамиду еще одной, дальней стеной. Эта живая стена молча смотрела и ждала…

У входа в Великую Пирамиду полукольцом стояли стражницы – Легион Белых Дам. Все они были зрелого возраста и не по-женски высокого роста. Их волосы – оттенков от белого до золотисто-рыжего – были собраны узкой косой, завитой вокруг головы. У них был такой облик, будто они видят то, что другим видеть недоступно; слышат то, что другие услышать не могут. В их непринужденных позах чувствовалась смертоносная опасность, как у стаи боевых тигриц. Их можно было бы назвать молодыми, но они были слишком зрелыми для столь юного возраста. У них были глаза мудрых женщин, повидавших слишком многое в этом мире.

Носили эти элитные воительницы свободные шаровары, заправленные в мягкие кожаные сапоги, а вся одежда имела оттенки серого, коричневого и зеленого. У каждой из-за левого плеча торчала рукоять меча, а в правой руке они держали копье с коротким древком и трезубцем на конце. Слева на поясе висел второй, более короткий меч. В левой руке – маленький круглый щит из сталепластика, обтянутый кожей. Их грациозный вид убеждал каждого: они знали, как пользоваться оружием. Надвинутые на лица черные вуали скрывали лица, кроме глаз. Их всех окутывало чувство ожидания – ожидания рождения детей у царицы Людины.

Забили барабаны и зазвучали славящие царицу песнопения, нарастающие и спадающие, следующие ритму барабанов. Потом завыли волынки и заверещали флейты, но барабанный бой перебивал все остальное. Музыка отражалась эхом от наклонных граней Пирамиды, сотрясая воздух.

На свободную площадку перед стражницами вдруг выбежали юные жрицы, голые и с непокрытыми головами. Звеня браслетами, они начали исполнять ритуальный танец под барабанную музыку. Их длинные черные волосы развевались при каждом резком движении, захлестывая лица и рассыпаясь по плечам. Стражницы у входа наблюдали за танцовщицами с неослабным напряженным вниманием. Танец был посвящен царице Людине и Чреву Небес.

Девушки продолжали плясать, самозабвенно дергаясь в ритме быстрого танца, охваченные лихорадкой транса. Внезапно музыка прекратилась. Танцующие сбились с ритма, но проделали еще несколько движений и остановились. Их внимание было приковано к дальнему краю площади, откуда к центральному входу двигалась Брона. Перед собой она держала посох высотой с ее рост, верх которого украшал голубой бриллиант.

На первый взгляд Брона могла показаться глубокой старухой. Но стоило внимательно к ней приглядеться, чтобы осознать: ни бесцветные волосы, ни хрупкое телосложение не свидетельствовали о ее преклонном возрасте. В ее облике было что-то детское, но в глазах играла сверхъестественная мощь и сила, которая не сочеталась с ее хрупким телом. Белые Дамы у входа преклонили перед ней головы и пропустили внутрь.

Над Великой Пирамидой зависла тишина… Такая тишина бывает в зале за минуту до того, как оркестр грянет увертюру.

Войдя в Храм, Брона вдохнула тяжелый воздух, в котором аромат благовоний смешивался с запахом подсыхающей крови недавних жертв.

Галерею и центральный зал Великой Пирамиды заполнили жрицы всяческих рангов – высокие женщины в разноцветных одеждах, соответствующих значению и иерархическому положению их касты. Сегодня здесь собрался весь цвет империи: от царицы до последней начинающей жрицы. Ритмичное песнопение сотен женских голосов эхом отдавалось под сводами Пирамиды, своими гигантскими размерами внушающей благоговейный трепет. Молитва зазвучала громче и быстрее, обозначая приближающийся миг исполнения обряда. К жертвеннику медленно приближалась одна из высших жриц, неся перед собой золотой поднос. На подносе лежали два трепыхающихся сердца; в них еще пульсировала жизнь. Одни жизни взамен другим – таковы здесь мистерии…

Жрица высоко подняла и опустила поднос на жертвенник. Многоголосый хор достиг самой высокой ноты и затих. К трону пошла Брона, осматривая пронзительным взглядом собравшихся жриц. Воздух вокруг стал холодным и неподвижным.

Гигантский трон на высоком постаменте был из черного мрамора, весь инкрустирован драгоценными камнями и золотом. Сейчас он был со всех сторон задрапирован, словно паутиной, золотыми занавесями. На троне полулежала царица Людина. У ее ног лежали два яйца, плод любви с Чиктотом – императором Атлантиды.

Царица устроилась на жестком троне поудобнее, стараясь дать покой своему разродившемуся телу. У нее появилось какое-то ощущение, что как будто из ее лона ускользнула частица ее самой. На какое-то мгновение она почувствовала себя опустошенной и одинокой. Но это сожаление быстро прошло, и она отбросила всякое желание идти на поводу собственной усталости. Теперь в ее голове завертелись древние предсказания, которыми ей захотелось «пожонглировать». Все эти пророчества, большинство из которых были выдуманы, все-таки сливались в нечто интересное…

Прихотливые узоры истории до мозга костей пронзали царицу холодом: приближалось какое-то событие, которое взбурлит взбаламученный разум этого мира. И она чувствовала, что ее имени принесут бессмертие на тысячу поколений вперед эти двое ее детей. В этот момент она почувствовала себя перерожденной, словно произошло перемещение на шкале времени и пространства. Поэтому, несмотря на уязвимость и слабость, ее переполняла радость материнства. Перед ней лежали два ее яйца, минутой ранее выскользнувшие из ее лона. Это были ее дети, и только ее. Царица улыбнулась и откинулась на мягкие подушки.

Занавесь отодвинулась, и в просвет скользнула старая колдунья.

– Ты просила, чтобы я пришла, – прошептала она.

– Приказала, – поправила ее Людина. – Подданных я не прошу. Позови моих дочерей.

Через мгновение к трону проскользнули Вагнеса и Зара.

Брона положила свои руки на еще теплые яйца, потом коснулась своего лба. И разразилась смехом – громким кудахтаньем, словно сама снесла яйцо.

– Что ты там увидела, старая блудница? – спросила царица.

– Принц Атлантиды и принцесса амазонок, которые сдвинут этот мир. То, что скрыто в глубине, ведомо лишь тем, кто глубоко видит, – выпалила Брона. – А сейчас не мешайте мне.

Старая колдунья наклонилась к яйцам и начала шептать магические мантры, поглаживая их руками. Через несколько минут яйца раскололись, и причудливые детки поприветствовали земной мир своим плачем. И как не заплачешь, попав в такой продвинутый бордель?

– Посмотрите на его глаза, – прошептала Вагна, склонившись над мальчиком.

Да, глаза у него были удивительные. Он только что увидел этот мир, а зрачки его уже пытливо бегали в разные стороны. Они отдавали красноватым оттенком, характерным для инфразрения. Но в то же время они были золотисто-синими. У девочки глаза были красно-голубые, что придавало им лиловый цвет.

Брона беспокойно посмотрела в необычные глаза мальчика, наклоняясь над ним.

– Что ты видишь, принц Атлантиды? – тихо спросила она. – Что ты видишь такого, чего остальные не могут здесь видеть?

– Посмотри на их глаза, матушка, – с беспокойством сказала Зара. – Они такие необычные.

– Отойдите от детей! – прикрикнула царица на дочерей, метнув в их сторону сердитый взгляд.

– Тебе предстоит их воспитывать, – обратилась она к колдунье. – После всех ритуалов отнесешь их во дворец. Научи их ходить, говорить и всему, что необходимо в этой жизни.

– Я присмотрю за ними, – ответила Брона.

– Одного присмотра недостаточно, Брона, – заметила царица. – Меня очень заботит судьба мальчика. Ты должна позаботиться, чтобы он вырос и остался преданным другом Империи амазонок. Это очень важно для нас, так как во врагах у нас недостатка нет. Очень важно иметь в союзниках принца Атлантиды. Мне думается, ты справишься с этой миссией. Истинно так.

Колдунья не очень обрадовалась возложенным на ее плечи новым обязанностям. Ведь в ближайшие семь лет все ее время будет занято этими детьми. Но выбора у нее точно не было. Да и интересно было хоть немного разгадать их феномен, скрытый от окружающего мира.

Снаружи Храма загремели барабаны: их ритм все ускорялся и ускорялся. Эхом катясь от городских стен, пронзительно и громко запели трубы, грянули фанфары. Они засвидетельствовали рождение царских детей.

Стражницы распахнули дверь Храма настежь. Трубы протрубили и смолкли. Наступила тишина, прерываемая лишь топотом тысяч ног, медленно постукивающих в такт негромкому барабанному бою. Процессия вышла из Пирамиды под заходящее солнце, которое еще довольно ослепительно сияло на западе. Послышалось тихое пение. Простая мелодия состояла всего из нескольких нот, а магические слова, повторяемые жрицами, были настолько древними и перепутанными, что давно уже утратили свое сакральное воздействие на этот мир.

На выходе из Храма младенцев обсыпали солью и умастили душистыми благовониями. Зара и Вагнеса как старшие дети царицы взяли детей на руки и под монотонное пение старых жриц понесли их вокруг Великой Пирамиды.

Обойдя вокруг Храма, процессия под медленный ритм барабанов вышла на площадь перед центральным входом. Потом народ устремил свои взгляды на воительниц Легиона Белых Дам, которые большим полукругом стояли у входа. Высокорослые Дамочки принялись притопывать ногами в такт барабанам, а затем их руки начали плести сложные узоры в воздухе. Подключились еще барабаны, а потом флейты начали исполнять странную завораживающую мелодию, которая была наполнена духовной таинственностью. Темп музыки начал ускоряться, и воительницы Легиона начали кружиться в танце и взлетать в воздух. Они выписывали замысловатые фигуры, пользуясь своей врожденной способностью к левитации. Музыка все звучала и звучала, и когда их лица заблестели от пота, они начали сбрасывать с себя оружие и одежды. Темп стал просто невероятным. Амазонки задвигались с бешеной скоростью, едва поспевая за пульсирующим ритмом. Они кружились все быстрее и быстрее, превращаясь в мелькающие тени. Это уже был огромный клубок тел, различить контуры которых было невозможно. Это было феерическое завершение ритуала, и народ на площади в восторге зааплодировал Белым Дамам. Также внезапно воительницы завершили танец и, совершенно не стесняясь своей наготы, начали собирать одежду и оружие. Им еще предстояло сопроводить младенцев во дворец царицы Людины.

Но никто из присутствующих в это время не обратил внимания на знатную амазонку, которая стояла за толпой и с живейшим интересом наблюдала за происходящим. Это была темноволосая высшая жрица, со скрещенными руками на груди и плотно сжатыми губами. Неодобрительно сжатыми. Надвинутый капюшон темно-зеленого плаща скрывал недобрый блеск ее глаз, которые смотрели с настороженностью и ядовитой смешинкой. Решительно поправив плащ на плечах, она направилась к воротам. Глория была чем-то обеспокоена…

Обеспокоены были и Садовники Земли – рептилоиды из созвездия Возничего. Они наблюдали за происходящим на голографическом мониторе в центральном зале своего космического корабля, скрытого облаками и расстоянием.

– Насколько же глупы люди?! – со смехом воскликнул Шаваоф, наслаждаясь звучанием собственного голоса. – Насколько же они глупы и безрассудны! Им нужны почитаемые идолы, чтобы заполнить пустоту своего существования?!

Он вдруг замолчал, раздумывая над заданным самому же себе вопросом. Хороший вопрос, прекрасно аргументированный. Да и тема великолепна. Грех не воспользоваться слабостью человечества – верой в высший разум. Но ведь эту тоску по духовному утешению Садовники Земли сами заложили в генетический код человека?! Или этим боги заполнили свою собственную пустоту?

– Имена прозвучали, – нараспев проговорил Шаваоф. – Немного запутанно, но эти имена прозвучали!

Шаваоф вздохнул. Как Бог земных людей этот рептилоид видел все альтернативные пути их будущего. И выглядели они очень интересно. Кандидаты найдены, и предстояло принять решение, которое полностью изменит жизнь человечества. Кто из них лучший? Кому предоставить такой шанс? Но даже он не мог себе представить, что когда-то будет восхищаться деяниями Валиуса и Никатеи – принца Атлантиды и принцессы амазонок. Судьба избрала для них не тот подвиг, который все ожидали, а другой…