Читать книгу Коллегия поэтов и прозаиков. Том 9 - Александр Олегович Малашенков - Страница 42

Победу мы, в той славной дате,

Забыть не вправе никогда!

Давайте вспомним, как когда-то,

На нас обрушилась война…

* * *

Беларусь, могилёвская область,

Деревенька в лесу – «Жалвин'ец».

Глаз влюблённых чарующий отблеск, —

Парень с девушкой шли под венец.

Все кричали невесте- «Мальвина,

Водка горькая, как её пить?

Ну-ка, Васька, не прячься за спину,

Покажи нам, как можешь любить.»

И они поцелуем смущённым,

Закрепляли свой брачный союз.

Ну, а небо дарило влюблённым,

Силу крепко связующих уз.

Впереди – счастье жизни совместной,

Повенчала любовь души их:

В ослепительно белом невеста,

Безупречно красивый жених!

Шло «вяселле» в обычной усадьбе,

В день погожий субботнего дня.

На второй, развесёлый день свадьбы,

Полыхнула внезапно война…

Возмужали они слишком рано,

Не медовый был месяц у них:

Все, кто мог уходил в партизаны,

Защищая свой дом и родных.

Лес сосновый, багряное утро

Приобняло четвёрку людей.

Звёзды в небе погасли, как будто

Красоты застеснявшись своей.

Из-под тёмной, разлапистой ели,

Быстрой тенью мелькнул серый волк.

Он свой взгляд на людей бросил смелый:

Лес внезапно на время умолк.

«Недоверчив ты серый братишка,

Мы в единой упряжке с тобой.

И должны без излишнего риска,

Поскорее закончить с войной».

Молодой партизан без испуга,

Говорил, глядя в волчьи глаза.

А его боевая подруга,

Рукоятки коснулась ножа.

«Воевать нам с тобой нет резона,

Не подходит такой нам расклад».

Не издал волк ни звука, ни стона, —

И теплей стал его волчий взгляд.

Распознав по уставшим их лицам,

В них таких же бродяг, как и сам,

Поспешил волк с достоинством скрыться,

Продолжая свой бег по лесам.

Автомат перекинув с предплечья,

Дулом к низу, вчерашний жених,

Прошептал для невесты:– «Конечно,

Неуютная жизнь и у них».

Улыбнулась девчонка устало,

Чистый воздух вдыхая сполна:

«Да, нелёгкое время настало,

Сколько жизней погубит война?!»

«Но надеюсь и верю я, милый,

Что не в'ечны тревожные дни:

Заживем, как и прежде счастли́во,

Под покровом мы нашей любви.»

«А теперь же, свой шаг мы ускорим,

Нам на встречу нельзя опоздать.»

По сосновому, светлому бо́ру,

Зашагала четвёрка опять.

Вот и поле в лучах золотистых,

Замаячило нежно в дали.

Неожиданно ласковым свистом,

Завели свою песнь соловьи.

И слетела усталость как будто,

Появился в глазах тёплый свет.

И чудесное, летнее утро,

Передало для них свой привет.

Но внезапно судьба, как в насмешку,

Изменила расклад – у ручья,

Деловито, вальяжно, без спешки,

Шли эсэсовские егеря.

Дал команду их старший, – «Нихьт шиссен, —

Окружить, взять живъём, не стрелять!»

Одиноко растущая вишня,

Содрогнула бег времени вспять.

И оно на мгновенье застыло…

Застрочил ППШа в тот же миг,

Над землей, от волнения стылой,

Вдруг раздался пронзительный крик.

«Уходи в низ к болоту, Мальвина,

Поспешай, у нас времени нет!»

«Хальт! Стоять!» – окрик немца злой в спину…

И разрывы гранат им в ответ.

А мундиры мышиного цвета,

Всё плотнее сжимали кольцо,

И кричали – «Сдавайтесь» – при этом:

Парень девушку взял за плечо.

«Ты прости дорогая, коль где-то,

Молчалив был я в чувствах своих.

Ну не наше с тобой это лето,

Не споют больше нам соловьи».

«Ты была внеземным моим счастьем,

Я тебя так безумно любил!

Ты прости, что жизнь нашу ненастьем,

Облик смерти внезапно накрыл!»

«За мечтания, те, что не сбы́лись.

За детей не родившихся в срок!»

Взгляд прощальный бросая любимой,

Он нажал автоматный курок…

Гневом праведным сердце наполнив,

Шли бойцы в бой, берсерком рыча.

ППШа, свою очередь молний,

Выдавали, фашистов круша.

Под ответным огнём автоматным,

Пали четверо верных друзей.

Мать-земля, обнимая стократно,

Их к груди прижимала своей.

И берёзки в объятиях тесных,

Сыновей укрывали своих:

Побледневшие руки невесты,

Обнимал неподвижный жених…