Читать книгу Научно-техническая стратегия государства - Александр Оликевич - Страница 8

Статический подход к науке и технике не является безобидным заблуждением, как может показаться. Он тесно связан с уровнем коррупции в обществе. Наиболее коррумпированные периоды характеризовались наиболее активным отрицанием возможности и необходимости целенаправленного технологического развития.

Таковы, например, периоды заката Российской империи в XIX – начале XX века, застоя в СССР во второй половине XX века и весь период существования постсоветской РФ. Отсутствие целенаправленной научно-технической политики сочеталось в эти периоды с пропагандой бессмысленности и бесперспективности развития науки и техники (и, соответственно, нужного для их развития образования), и превращением соответствующих министерств в систему «кормления» чиновников и их свиты.

Напротив, несколько десятилетий после большевистской революции дали пример яркого динамического подхода к науке и технике: уже в 1918 году в голодной и ведущей войну за выживание с сомнительным исходом РСФСР по личным указам Ленина создаются институты и организации для разработки вопросов атомной энергетики, электрификации, освоения месторождений, авиации, аэрофотосъёмки, радиотехники, и т. д. во главе которых оказываются талантливейшие люди своего времени: Жуковский, Вернадский, Ферсман и т. д. Последовавшие в середине века победа в Великой Отечественной войне, успехи механизации сельского хозяйства, гражданского строительства, атомной и космической отрасли были прямым следствием такого подхода.

Достижения СССР сходили на нет по мере регенерации разрушенной революцией коррупционной системы. В противоположность этому, государственный переворот 1991 года не разрушил коррупционной системы – и не привёл к научно-техническому подъёму.

Коррупционеры противятся инновациям (системным, а не декоративным) по целому ряду причин. Это и страх того, что новые технологии перенести власть и контроль на другие уровни и структуры. Это и боязнь разрушения сложившихся годами коррупционные связей и сетей вследствие кадровым перестановок и организационных изменений в госаппарате. Фундаментальные технологические сдвиги могут стать и причиной революций, тем с большей вероятностью, чем больше злоупотреблений имеет место в государстве.

Сказывается и привычка работы в традиционных, иногда неэффективных, но привычных и понятных условиях, которые коррупционеры «чувствуют» и могут использовать к своей выгоде. При необычных и непредсказуемых изменениях ситуации, система лжи рискует быть неожиданно нарушенной. Новые процессы могут требовать совершенно иных компетенций и менталитета. Сознавая свою неспособность к созданию сложных высокотехнологичных систем, коррупционные сообщества всячески избегают инициирования таких работ «сверху» или «снизу», чтобы избежать ответственности за проекты с чёткими критериями успеха и провала. Вместо этого, они стараются направить государственные ресурсы на старые проекты с максимально расплывчатыми критериями успеха (в идеале – абсолютно бессмысленные), по которым наработан как механизм их выполнения, так и механизм «откатов».

Получив конкретную инновационную задачу коррупционер оказывается перед дилеммой – потратить больше ресурсов по назначению (и проиграть в конкуренции с себе подобными) или больше украсть (создав одну лишь видимость работы). Невыгодно коррупционерам и поручение государством инновационных разработок сторонним организациям (и даже их волонтёрская работа за свой счёт) – деньги при этом проходят мимо них, а эффективность добросовестных исполнителей создаёт яркий контраст с их скромными результатами.

Сама перспектива достижения государством технологического лидерства является невыгодной и опасной для коррупционера – как биологические паразиты обычно заводятся в ослабленных организмах. Особенно когда коррупция заключается в предпочтении закупки иностранных товаров и услуг или сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Ведь сильное государство постарается пресечь и расследовать эту деятельность сразу или в будущем. Для инновационного развития нужны активные волевые принципиальные люди с творческим, критическим мышлением. Трудно представить себе заинтересованность в подготовке таких людей со стороны коррупционеров.

Так коррупционное сообщество в широком смысле этого слова – от высокопоставленных казнокрадов и изменников, до мелких преступников и бездельников, занявших «хлебные места» – и всех, кто питается «с их руки», получая за свои услуги необоснованный доход – имеет коллективный интерес в научно-технической стагнации общества и непрерывно принимает на этот счёт меры различной степени активности вне зависимости от степени осознания этого. А так как в руках коррупционного сообщества сосредотачиваются значительные ресурсы, это не может не влиять на культуру, образование и информационную повестку общества. Именно здесь берет своё начало нескончаемый поток пропаганды статического подхода к науке и технике, в корне противоречащий интересам общества и государства.

Научно-техническая стратегия государства должна предусматривать механизм создания и гармоничной интеграции новых технологий в общество, не подверженный такого рода сопротивлению и не несущий разрушительных социально-политических последствий.