Читать книгу Приключения говорящего мальчика - Александр Осипов - Страница 2

– Ну, сколько можно спать? Я прямо не понимаю. Он спит больше моего! А в чашке молока нет, корма нет. С самого утра меня никто ни погладил, ни приласкал. За ухом и то не почесали! А он и не пошевелится.

«Что это, снится мне, что ли?» – подумал Андрей, повернулся на другой бок и опять услышал:

– Нет, пусть меня собака за хвост поймает, если он не собрался спать дальше!

Андрей открыл глаза… никого. У кровати сидит только кот Тимка и неотрывно, и очень серьезно, смотрит на Андрея зелеными, круглыми глазами.

«Приснилось», – решил Андрей, закрывая глаза. Спать уже не хотелось, но так приятно утром поваляться немного. Благо в школу, на первые два урока, идти не надо. Вчера решили объявить бойкот физичке и на контрольную сегодня не ходить всем классом. Жалко, конечно, Веру Дмитриевну, но… Андрей поежился от неприятных предчувствий: что завтра будет! Родителей точно в школу вызовут. Но они же должны понять – бойкот! И если всем не ходить – так всем! Попадет, разумеется, и всем, и каждому поодиночке. Ну и пусть. Зато коллектив!

А хорошо будет, если никто не придет, а он, как олух царя небесного, один притащится на контрольную? И ему бойкот объявят, а то и побьют. Да и от коллектива отрываться нельзя. И Кристина опять же….

Андрею физика нравилась. Всегда интересно узнавать на каждом уроке что-то новое. Но ведь коллектив решил: Не ходить!

А против коллектива не пойдешь!

– Ну вот, опять он спит! – явственно прозвучало у самой кровати.

Андрея подкинуло от неожиданности и, стоя на холодном полу, он спросил:

– Это кто тут? Кто говорит?

– Я, – ворчливо сказал кот. – Я говорю. Что тут удивительного. И всегда говорил. Только меня никто не понимал из людев. А теперь ты, почему-то, меня понимаешь. Даже, маленько, странно. Не должно так быть. Или должно?

Кот задумчиво уставился на Андрея.

– Ты! Ты разговариваешь по-людски? То есть я хотел сказать по-человечески? По-русски разговариваешь? – окончательно запутался Андрей.

– Не-а! Я, по-твоему, не умею разговаривать. Я по-своему умею разговаривать. Это ты меня понимать научился и по-моему начал говорить, – сказал кот.

Андрей ущипнул себя за руку. Больно.

Значит, он не спит. А может, он сошел с ума? Понятно!

Белая горячка!

Они же вчера с ребятами пиво пили. Точно! Просто каждому разные дозы надо, чтобы заболеть. Андрею двух глотков хватило.

Но он же не пил!

Он только попробовал!

Он всего лишь попробовал! Ему не понравилось! Это же должно считаться! Он не хочет быть сумасшедшим! И что теперь? В больницу идти? Стыд-то, какой. В тринадцать лет белой горячкой заболеть!

Что в классе скажут? Что родители скажут? Что Кристинка скажет? Ужас! Позорище! И все мечты, да что мечты, жизнь перечеркнута двумя глотками пива! Ведь Андрей и вовсе не хотел пробовать это проклятое пиво. И пацаны почти незнакомые, а вот умудрились раскрутить его на деньги – на две «соски» пива им дал. И не только дал, так идиот, и пил с ними. И последнюю «сотню» им «взаймы» дал. Ну, дуралей! Ох, и дурень!

Будет Андрей, теперь, как сосед Пашка с первого этажа, бутылки ходить собирать, банки алюминиевые. И будут его, Андрея, как Пашку, Андрейкой называть до самой старости. Пашке то ведь лет шестьдесят, а все Пашка.

– Алкаш. Синяк. Пьянь подзаборная! – Андрей будто наяву услышал эти слова в свой адрес от одноклассников. Бывших одноклассников. Ведь явно из школы выгонят. Как пить дать, выгонят! И что? И куда?

– Что делать-то, люди? – заметался Андрей. Он и раньше говорил с котом, но как говорил? Кот мяукал, Андрей немного понимал, что Тимка хочет сказать. Покушать просит, или погладить его нужно, или убраться в Тимином туалете. Кот по-своему понимал Андрея, особенно кушать и спать пойдем, знал маму с папой. Но разговаривать совсем как человек с человеком – это, знаете ли, чересчур!

– Ну, опять по-своему забормотал, не пойми – разбери!

– произнес тот же голос.

Андрей вытаращился на кота:

– A-а?.. Э-э-э?.. А ты мне не кажешься, что ли? Ты на самом деле? На самом деле со мной разговариваешь?

– Можешь ведь по-нашему говорить, на нашем языке, ежели захочешь! – сказал кот. – Вот я и говорю, молока нет и кушать хочется. Дай хоть котлетку вчерашнюю, хвост уже поднять, сил нету! – завопил он. – Заведут себе животных, понимаешь, для развлечения, понимаешь. А ухаживать не хотят. И в чашке сыро. А я если опять в угол схожу, меня, моей любимой мордочкой и натычут. А я не могу ходить в мокрое. Мне сухую чашку надо.

– Ку-ку-да ходить?

– В туалет, балда! Или как вы его называете? Куда можно сходить лишнюю воду с организма слить. И вообще, другие дела сделать пора.

– Уд-д-и-в-и-т-е-л-ь-н-о! Удд-диви-тель-но! Во-сс-хх-и-ти-тель-но! Человек, карр! С котом разговаривает! Триста лет живу, а такого, не слышала!

За окном, на ветке, сидела ворона и глядела на них то одним, то другим глазом.

– Такой толстый, рыжий мальчик, и умеет разговаривать! Сроду о таком не слыхала за триста лет! – сказала ворона.

– Я не толстый! – обиделся Андрей, – я – плотного телосложения!

– И кот у него рыжий! – не унималась ворона. – И тоже толстый!

От обиды Андрей даже не сразу сообразил, что он разговаривает с вороной. Разговаривает точно так же, как разговаривал бы с соседом по парте Витькой Нехочухиным, или с Кристинкой, или с родителями. Но никак не с вороной, которая понимала его и, которую понимал он.

«Точно, шизанулся!» – махнул на себя рукой Андрей.

– У меня съехала крыша! – сказал он коту.

– Какая крыша? – кот посмотрел на потолок. – Вроде все на месте.

– Карр? Они взаправду разговаривают! – ворона аж подпрыгнула от удовольствия.

– Что она там бормочет? Какие триста лет она живет? Брешет она все! – сказал Тимка.

– А ты и по-птичьи понимать можешь? – глупо улыбаясь, спросил Андрей у кота.

– Да так, совсем чуточку, её тарабарщину понимаю, – заскромничал Тимка.

– Что он говорит? Что он говорит? – заволновалась ворона.

– Скажи, о Говорящий Мальчик, что он сказал? Я не совсем его понимаю. Можно даже сказать, почти совсем не понимаю. Что он говорит? Ругает меня? Так я не брала его мячик, а клок шерсти выдрала у него, когда он спал. Нечего спать. Надо бдить! Для моих воронят на гнездо нужно же сделать подстилку. Другие вон у собак полхвоста выдирают и ничего. Никто не ругается. А мне на гнездо нужно!

– Карр! – ворона перелетела на другую ветку, поближе к окну.

– А до чего потешно, когда он с испуга вон на ту тряпку взлетел, а та палка, к которой тряпка крепиться, ну, на верху, слетела, и его по башке! Я так развеселилась, чуть с ветки не брякнулась! – продолжила она, устроившись поудобнее.

Андрей оскорбился:

– Это не тряпка, а штора. И не палка, а гардина. И мама, между прочим, штору вчера гладила.

– Пусть штора, пусть кардина. Все равно потешно было, – покладисто согласилась ворона.

– Хозяин, ты ей не верь, – сказал Тимка. – Когда она такая, она, значит, какую-то пакость задумала. Вот вы, люди, ее вороной называете. А почему? Я, понимаешь, объясню: ворона – это – вор она. Понял, хозяин, вор – она! У меня мячик сперла и шерсти клок выдрала. А у хозяйки кольцо своровала! Я самолично видел! Она потом другим воронам показывала, хвалилась, какая она ловкая! Они все такие, вороны, лишь бы утащить! Хоть им в хозяйстве кольцо и ни к чему совсем. Гони ее, пока она опять чего-нибудь не слямзила!

«То-то мама меня спрашивала: – Кто приходил? Хорошо, в тот день никто не приходил, а то бы ребят заподозрила. А тут на тебе, ворона!» – подумал Андрей. А ведь они в школе, что-то такое про ворон проходили. Андрей как раз в морской бой играл с Витькой Нехочухиным. Он тогда в первый раз ему продул. О чем, это он? Морской бой вспомнил. К чему? Тут надо думать, что дальше делать.

Зазвонил телефон. Ворона с любопытством уставилась на него. Звонил Витька Нехочухин. Проверял, дома Андрей или ушел в школу. Он сказал, что кроме Кристинки, все по домам сидят. А хитрый Генка налопался мороженого и прикинулся больным. Тут же последовало предложение – объявить бойкот обоим – хитрому Генке и зубрилке Кристинке. Андрей обещал подумать.

«Генке можно объявить бойкот. Тот всегда чего-то выгадывает, чего-то хитрит. Умнее всех хочет быть. А Кристина? Жалко ее. Не хочу я ей этот идиотский бойкот объявлять!» – размышлял Андрей, крутя трубку в руках.

– Хозяин, а хозяин, – позвал кот, – давно меня эта штука интересует, – он посмотрел на телефон. – Что это? И зачем оно? Андрей объяснил ему про телефон. Уважение кота к телефону и к Андрею, умеющему обращаться с такими сложными штукенциями, невероятно возросло. Он горделиво посмотрел на ворону и сказал:

– Во у меня какой хозяин умный! У тебя ни в жисть такого не будет!

Но тут ворона все испортила глупым вопросом:

– А как он работает?

«Ей, какая разница, как он работает!» – подумал с досадой Андрей. – «Работает и работает! Если все знать, голова опухнет. Как им объяснить? Что-то вроде с током, что ли, связано? Ага! Про ток только заикнись, тут же объясняй, что это такое! А там что, про электроны, протоны объясняй, что ли? Надо их сбить встречным вопросом».

– Вот ты, ворона, как ты летаешь? – спросил Андрей.

Ворона приосанилась.

– Как, как! Просто смешно! Машу крыльями, вот и летаю.

– А как машешь? Обоими сразу или по очереди? – задал коварный вопрос Андрей.

Ворона задумалась, попробовала махнуть одним крылом и чуть не свалилась с ветки. Хорошо когти крепкие, уцепилась за ветку, из той аж сок брызнул.

– Обоими, наверное? Обоими машу! Что пристал, как машешь, как машешь! Как машется, так и машу! Ты, давай, не того! Не отвлекайся. Мне тоже интересно, как эта штуковина работает.

Андрей вздохнул, напряг память и начал объяснять:

– Вот по этим проводам идет ток слабый. Он преобразует слова в сигналы, а на том конце сигналы преобразуются в слова.

Но, как он и боялся, пришлось объяснять, что такое ток.

– Ток, это направленное движение электронов. Или атомов?

– Андрей задумался. – Во, достали! Лучше бы он в школу пошел.

– Ты вроде есть хотел? – схитрил Андрей, глядя на кота.

– Есть! Конечно, хочу! Пошли скорее! – заволновался Тимка.

– И мне, и мне кусочек дайте! – попросила ворона.

– Этой нахалке, ничего не давай! – сказал кот. – И окно закрой. А то она непременно что-нибудь сопрет. И вообще, гони ее прочь.

– Ишь, раскомандовался! – закаркала ворона. – Хозяин большой, самостоятельный! Сам решит, что ему делать. И нечего тут командовать! Может, наоборот, он тебе еды не даст, а меня накормит до отвала. Хозяин хороший, добрый!

Ворона хитро поблескивала глазами – бусинками.

– Вот еще! – заорал кот. – Хозяин! Какой он тебе хозяин? Он мне хозяин! А ты! Ты – приблуда!

– Кто приблуда? Это я приблуда? Да я, если хочешь знать, уже триста лет около этого дома живу. Это ты приблуда! Тебя под забором нашли!

– Кого под забором? Меня под забором? – заверещал кот. – Я, если хочешь знать, сам к ним жить пришел! Вот!

– Андрейка! Что там у тебя происходит, что за вопли? Ты, почему животных мучаешь? – из соседнего окна появилась голова соседки, тети Клавы.

– Ничего не происходит, теть Клава! Это, просто кот с вороной ругаются! – простодушно ответил Андрей.

– Ты, сынок, то ли издеваешься над бедной старушкой, то ли тронулся умом совсем. Эк, выдумал! Кот у него с вороной ругаются. Иди лучше погуляй, заучился видно окончательно. Иди, иди! – посоветовала тетя Клава. – Видишь, погода, какая, ласковая. Весна, чай! Иди на солнышко, а то бледный какой, одни веснушки на мурлетке остались, вовсе похудел.

Кот и ворона, словно поняли тетю Клаву и с интересом уставились на Андрейкино лицо, которое соседка так пренебрежительно обозвала мурлеткой. Андрей вспыхнул от злости и хотел закрыть окно. Но! Он только что разговаривал с вороной. Она попросила покушать, и закрыть перед ней окно, как-то не по-людски получится.

– Иди сюда! – прошипел он вороне. – Сядь здесь и тихо мне! Сейчас принесу покушать что-нибудь.

Кот неодобрительно поглядел на Андрея. Потом так же неодобрительно уставился на ворону. Весь вид его, казалось, говорил, что ох, зря, хозяин Андрей! Ох, и зря! Гнать бы ее в шею, и без всяких разговоров.

– Ну, ты чего, всем еды хватит, что ты какой жадина? – спросил Андрей у кота.

– Я не жадный, я – экономный. А каждую ворону кормить, никакой еды не хватит. Так и помрем с голоду! – противным голосом возвестил Тимка. – Так и знай, скончаемся с голоду, если всяких ворон начнем прикармливать. Завтра их много прилетит. Они такие! Постоянно кучами летают. Где что покушать, так их одним махом куча налетит. А воробьи! До чего противные. И хитромудрые! – чуть подумав, добавил: – И подлые. Никогда ни одного не поймаешь.

– От того, что не можешь поймать, ты их подлыми назвал? – спросил Андрей.

– И от этого тоже. Шустрые жутко! Из-под носа все утащат, а ты и не заметишь. Постоянно оравой летают и завсегда дерутся меж собой. И этих выставляют, как их? Ну, следят которые, что бы кто-нибудь незаметно не подкрался.

– Часовых, что ли? – спросил Андрей.

– Не знаю, как они их зовут, а только к ним не подкрадешься. Тут же – фырр, и нет их. Вот потому и подлые, что не поймаешь! – сказал Тимка.

Андрей подивился кошачьей логике:

– Выходит, кого можно съесть, те хорошие, а кого нет – те подлые?

– Ну, мы идем кушать, или нет? Живот совсем пустой! – сказал кот. Ему наскучило рассказывать Андрею о птичьей жизни.

До кухни они не дошли – грохот в комнате не дал. Вернувшись в комнату, Андрей увидел обломки телефона. Ворона сидела на прежней ветке.

– Это не я! – нагло заявила она. – Это он сам!

– Как это сам? – удивился Андрей и укоризненно посмотрел на ворону – та отвернулась.

– Не стыдно? – спросил он.

– Чего стыдно, чего стыдно? Мне ведь жутко интересно, кто там сидит? С кем ты говорил? Вот я и посмотрела. И нет там никого! – обиделась ворона.

– Ладно! – сказал Андрей, – иди сюда. – И ты, Тимка, хорош за шкафом прятаться, садись в кресло. Я сейчас умную книжку достану и попробую объяснить, как телефон устроен.

Андрей достал физику и начал искать по оглавлению про телефон. Кот с тоской оглянулся на кухню, потом весьма недоброжелательно уставился на ворону. Ворона тем временем заинтересовалась телевизором. Она осмотрела его со всех сторон, заглянула сзади. Недобрый взор кота совершенно ее не обеспокоил.

– Эта штука, тоже может разговаривать? – спросила она.

– Это – телевизор. По нему показывают кино, сериалы разные, футбол, новости передают. Про разных животных и птиц показывают. И еще…

Андрей запнулся. Он понял, что сейчас последует очередной вопрос об устройстве телевизора.

Андрей не ошибся.

– А кто там сидит в этом вашем тели, теле…, в ящике этом? Как он устроен? – спросила ворона. – Господи, да не знаю я, не знаю, как устроен этот ящик! Мне это и не надо. Если в нем и сломается что, так всегда можно вызвать телемастера.

Кот с вороной в недоумении посмотрели на Андрея. Андрею сделалось стыдно. И перед кем? Перед вороной! С котом мы как-нибудь сами разберемся. А перед вороной стыдно!

– Ну, это… короче, мы в школе это пока не проходили. Школа – это где всему учат, что как устроено. И вообще, всему! – предупредил следующий вопрос Андрей.

– А почему ты меня туда не берешь? Я тоже хочу знать, что и как устроено, – заявил кот.