Читать книгу Сага о Максиме - Александр Петров - Страница 4

Наступила глубокая ночь. На чистом звездном небе периодически вспыхивали и гасли яркие звезды. Ветерок, приятно холодил усталых солдат, оставшихся в дозоре. Основная же масса людей спала, накапливая силы, чтобы отдать их завтра без остатка врагу на поле брани. Иногда кто-то стонал во сне, иногда вскрикивал от приснившегося кошмара. Но в основном тишина заботливо обволакивала спящий лагерь.

– Как же хочется спать. Почему мне постоянно так не везет? Ведь знал же, что в этот раз каждый триста пятидесятый будет стоять на часах первые полночи. Говорила мне мама, учись считать. Эх, ничего, завтра побьем врага, вот тогда и завалюсь поспать. Или если наоборот получится, то посплю в другой жизни. – Так вздыхая, раздумывал о своей судьбе, обычный рядовой кочевник Адил-бек, прохаживаясь между палаток, в главном лагере царя Имада.

Сам царь сладко спал, уверенный в своей завтрашней победе. Хоть его сарацинам и не удалось захватить в плен ни одного корсанянца, зато наложницы были как всегда в его полном распоряжении. Выбрав четверых наиболее белых из них, он вдоволь поиздевавшись над ними в постели, заставил их вслед за этим драться друг с другом перед его троном, на котором лично восседал. После, когда они ему наскучили, Имад приказал скормить их всех своим любимцам – крокодилам, вольер с которыми всегда находился неподалеку. Но сейчас, позабыв все эти мелочи, предводитель сарацин, спал, немного даже похрапывая во сне.

В другом лагере, километрах в девяти южнее, все было идентично, как и у сарацин. Те же палатки, те же вечно недовольные, не выспавшиеся охранники, даже звезды падали так же красиво и молниеносно. Единственное, что в корне отличало один лагерь от другого, был огромный великолепный флаг, гордо развевающийся на ветру у палатки императора Корсы. На нем разъяренный секач бросался в атаку, чуть согнув огромную косматую голову и выставив вперед мощные, изогнутые клыки. Этот кабан был символом непобедимой и свободной Корсы.

Прошло совсем немного времени и где-то там, вдали за горами, забрезжил рассвет. Огромный лагерь, словно медведь, просыпающийся после зимней спячки, медленно и неторопливо оживал. Поварята разжигали костры, ставя на них большие котлы с водой. Конюхи подкидывали свежего овса таким же, как и они, сонным лошадям. Те из воинов, кто был еще молод и неопытен, торопились к близлежащему ручью умыться и начать быстрее завтракать. Им не терпелось поскорее приступить к подготовке амуниции и оружия необходимого им в предстоящем сражении. Воины постарше и поопытнее продолжали дремать, зная что без них, война все равно не начнется. Хотя император и проснулся давным-давно, все же усилием воли он несколько раз пробовал заснуть снова. Наконец поняв, что эту битву он проиграл, Макс поднялся с ложа и натянув на себя походные штаны и куртку, нехотя направился в сторону ручья. Там с неудовольствием убедившись, что вокруг него умывается одна лишь зеленая молодежь, предводитель корсанянцев приказал трубить сбор. Не прошло и пяти минут, как разбуженные легионеры, ворча под нос нелицеприятные ругательства по поводу горнистов, повылезали из палаток. Пришедший вдруг в чрезвычайно благодушное настроение, император вместе с другими, попенял команде несчастных трубачей. Но когда разбуженный с головной болью, взбешенный капитан разведчиков Милорад, предложил повесить всех двадцать одного горниста разом, – это будет мол добрым знаком перед боем, – главный корсанянец наложил на это свое вето. Глаза благодарных трубачей наполнились слезами счастья и благодарности своему императору.

Наконец вода закипела и все, позабыв об утреннем потешном инциденте, уселись завтракать. Козий сыр, вяленное мясо, краюха позавчерашнего хлеба, да чай с медом – вот и весь не хитрый завтрак корсанянца перед боем. Император, как и остальные командиры, естественно пил и ел то же самое, что и рядовые солдаты его армии. Постоянно получая от разведки в режиме реального времени сводку перемещений врага, Максим лишь усмехался, перемигиваясь со своими лейтенантами. Враг, как и предполагалось накануне, пытался незаметно окружить армию Корсы. Пока главная армия Имада, выстраивалась на пологой равнине перед своим лагерем, другая, которая находилась немного западнее, рано утром тихо снялась с места своего ночлега, пытаясь зайди за спину корсанянских войск. Внимательно изучив ночью карты местности, которые хоть и были прилично забрызганы вином, император тем не менее сумел увидеть точку на карте, которая его очень заинтересовала. Она находилась практически напротив того места, где сейчас и выстраивалась армия кочевников, но немного левее, километрах так в трех. Это была невысокая гора, скорее горка с пологим выходом на ту самую равнину. А вот за ней находился любопытный лес. Отправившись с разведчиками туда прямо ночью, император убедился, что лес непроходим. Настоящий бурелом. Но главное на этой горке, этой возвышенности могла спокойно разместиться вся его армия с обозом в придачу.

Споро закончив нехитрый завтрак, Максимус кратко посвятив в свой план командиров, приказал немедленно выступать.

– Даю вам ровно один час. Через час вы все должны быть на той горе. До встречи.– Выкрикнул император и оседлав своего любимого коня по имени «Адриан», умчался во главе пятидесяти ниндзя в неизвестном направлении. Это было его обычное действие перед готовящимся сражением. Ни кто не знал, куда он исчезает. Лишь легионеры, знающие своего императора долгие годы, догадывались, куда он так стремился. Цель у него была одна – почувствовать врага как можно ближе. Увидеть презренных сарацин собственными глазами. Заглянуть в их лица, увидеть там страх и ненависть. Ведь это так освежает.

Вот и сейчас под мощными копытами «Адриана» проносились поля и луга, скорость была невероятная. Издалека могло показаться, как будто тень от тучи закрывшая солнце, стелется по земле, уносясь все дальше. Именно так выглядели со стороны, император и его верные стражи – пятьдесят ниндзя. Вдалеке показалась армия Имада, нескончаемой, непроходимой стеной выстроившаяся на равнине. Небольшое волнение в ее первых рядах показало императору, что его заметили. Еще сильнее пришпорив верного «Адриана», Максимильян помчался вперед на вражеские порядки, словно выпущенная из лука стрела. Вышедшие немного вперед стрелки, натянув, что есть силы луки, застыли на месте, ожидая команды. Тысяча стрел смотрели сурово в небо, чувствуя лишь прикосновение тетивы. Каких-то пару сотен метров разделяли извечных врагов. Неожиданно император, резко затормозив, выхватил из ножен меч, заставив «Адриана» подняться на задние копыта. Только своим любимым мечом, принадлежащим в давние времена королю Артуру, корсанянец сражался в настоящем бою, шпага же была лишь развлечением, как говаривал частенько он сам. Синхронно выстроившись по десять в ряд, ниндзя застыли, не шевелясь за его спиной. Царь Имад расталкивая своих людей, кинулся на передовую линию, пытаясь разглядеть своего кровного врага. Добежав до огромных слонов и дрожащих от возбуждения носорогов, царь оттолкнув в грязь сарацина по имени Адил-бек, с трудом выбежал перед собственной армией. Невероятно долго, два искренне ненавидящих человека, смотрели друг на друга. Шесть судорожных вздохов запыхавшегося царя и его рука стремительно вскинулась вверх. Тут же тысяча стрел, взметнувшись в небо, понеслась в сторону главнокомандующего армии Корсы. Круто повернув влево, Максим помчался словно ветер, вдоль несметных полчищ кочевников. Еще секунда и его вместе со всеми ниндзя, должна была накрыть туча из стрел. Но и на этот раз бесстрашному корсанянцу повезло. Увернувшись от нескольких жужжащих в воздухе смертоносных дротиков, Макс умчался во главе своего маленького отряда вдаль, оставив после себя лишь клубы пыли. Осознав, что враг опять лишь презрительно посмеялся над ним, Имад выхватив кривую саблю, располосовал ближайшего сарацина крест на крест. Это был тот самый, невезучий Адил-бек.

Заранее приняв решение не показывать, что ему известно о второй армии заходящей к нему в тыл, Максим сбросив темп, неторопливо поскакал в расположение своего нового лагеря. Там уже все было готово. Оставив непосредственно на самой горе обозы с перенесенными туда палатками, вся армия как один, выстроилась на равнине. Точнее не совсем вся. Два крупных отряда легкой конницы по тысяче человек в каждом, разделившись, притаилась с обеих сторон леса, находящегося за горой. Причем сделала это так, чтобы ее не было видно с равнины. Плюс к этому небольшому сюрпризу, для сарацин был приготовлен еще один подарок. Ровно половина гвардейцев, то есть около полутора тысяч, спрятавшись в палатках на возвышенности, ожидала лишь сигнала, чтобы молниеносно выступить оттуда.

Зная как обычно труслив и осторожен Имад, Максимус однако не сомневался, что на этот раз, в связи с огромным количеством человек в его орде, презренный кочевник будет нагл и дерзок. Опять же утренняя вылазка, как был уверен корсанянец, не должна была пройти даром. Так и получилось. Разъяренный сарацинский царь, узнав про опустевший лагерь врага, решил что тот струсил и позорно бежал. Приказав преследовать и уничтожать всех корсаннянцев без разбора, он потребовал лишь одного:

– Императора поганой Корсы приведите мне живого. Я хочу лично отрубить ему голову! – Кричал, пришедший в неистовство хозяин орды. Чуть позже лазутчики доложили ему, что корсанянская армия и не думала бежать, а лишь произвела рекогносцировку. Потерявший всяческий человеческий облик царь Имад, скомандовал всем своим людям бросаться в атаку. Как первой армии, так и спрятанной чуть западнее второй.

– Одновременно, сжатым воедино кулаком, обе армии моей славной орды, раздавят врага в щепки. Вперед храбрецы, мысленно я с вами. – Процедил сквозь зубы кочевник своим подчиненным, жадно припадая к груди одной из своих наложниц и скрываясь с нею в царском шатре.

Именно на такие необдуманные действия озлобленного сарацина и рассчитывал Макс. Одним из первых, он увидел, как по широкой равнине несутся кто на чем, опережая друг друга, подгоняемые страхом кочевники. Но среди них были и другие. Среди тысяч и тысяч сарацин, можно было увидеть и персов и турок и даже индейцев с дальних предгорий, издревле ненавидящих народ Корсы. Так же в полчищах орды Имада можно было разглядеть представителей нескольких африканских племен. В основном они управляли носорогами, слонами и большими кошками, свирепо шипящими на людей. Отдельной колонной неслись на замерших в строю сосредоточенных корсанянцев, пять сотен английских рыцарей, заботливо предоставленных королем Англии своему другу сарацину Имаду, в борьбе против их общего врага, – народа свободной и счастливой Корсы, не признающей ни каких границ и государств. Нельзя конечно так же не упомянуть о десяти тысячах представителей испанской короны. Это были исключительно пешие солдаты, которые так же как и англичане, жаждали сквитаться с их самым могущественным врагом, бьющим испанскую корону, абсолютно везде на суше. Честь уничтожения испанцев на воде, солдаты Корсы предоставляли пиратам. Приглядевшись, Максимильян разглядел, в этом океане сарацинских толп, несколько сотен совсем уж экзотических бойцов, приехавших откуда-то с востока. Похожие на арабов, они больше походили на существ из мест, где живут одни лишь дикие звери. Одетые в раскрашенные красной краской одежды, они скакали на маленьких лошадях, подгоняя их нечеловеческим воем. В руках эти странные существа сжимали длинные трубки.

– Поганые шаманы с острова смерти, естественно тоже здесь, – сплюнул Максим, стоя на верху горы, разглядывая седоков на маленьких лошадях.

Появившаяся левее, вторая армия сарацин, смешавшись с первой, навела там приличный беспорядок и путаницу. Немного позже, восстановив более менее строй, сарацины продолжили безумную скачку на врага. Порядком отстав, пехота вместе с лучниками, бежала задыхаясь и глотая клубы пыли далеко позади.

Наконец орда, достигнув апогея ненависти, одновременно достигла первых рядов бесстрашно стоящих на месте, не дрогнувших корсанянских солдат. И началось…