Читать книгу Воспоминание об Эдеме. Тыдымский дневник. Опыт метанойи - Александр Петрушкин - Страница 102

У приверженцев гендерного освобождения оптика сильно отличается от тех, кто существует среди привычных заблуждений (например – моей). Боюсь, что здесь что-либо бесполезно доказывать – поскольку хотя бы одна из сторон должна допустить свою возможную неправоту).

Отвечу и я на вопросы, которые задал за запись до этой. Вопросы были такими:

1) Кто из вас считает себя совершившимся поэтом (литератором) и чем вы это обосновываете?

2) Для чего это (ваше занятие) вам? что оно для вас?

а) я себя не считаю совершившимся по нескольким причинам:

1) я еще не написал стихотворения, которое меня бы полностью удовлетворяло, как читателя.

2) вероятно, что совершившимся можно назвать только того, кто наконец-то обрёл молчание (в том или ином виде)

б) для меня поэзия – это:

1) метод познания/осознания этого мира – то, что придаёт ему хотя бы некоторую объёмность и осмысленность. В сущности, поэзия (в моём случае) и есть поиски связей мира и обозначений вещей (то есть смыслов), составляющих его.

2) способ примирения со своим пребыванием здесь, то есть обозначение смысла присутствия меня.

Мои реплики из сетевых диалогов:

Наука тоже форма религии, поскольку берет за аксиому возможность познания всего мира, а религия, в значении вера, берёт за аксиому познаваемость творения и непознаваемость и недоказуемость творца, поскольку тот находится за пределами своего творения. (…)

Догматика или аксиоматика присутствует в начале любого из методов познания мира – и научного, и религиозного, но надо понимать что наука утверждает отсутствие Бога, но не может этого доказать, а религия вполне может вместить в себя науку, поскольку последняя в ни в чём, кроме вопроса существования или несуществования Творца, ей не противоречит = в этом смысле религия шире науки (…)

Наука занимается сотворённым, религия занимается творцом, То есть тем, кто создал эти предметы для науки. Кстати, по этой причине, математика не может вырастать сама из себя, а вырастает из определенных заданных этим миром условий, равно как и мои логические упражнения основываются на условиях этого познаваемого мира, то есть определенной суммы допущений, как со стороны демиурга так и со стороны субъекта (в данном случае меня). (…)

Любая логика наук принадлежит и изучает то, что находится где-то здесь (в этом мире, реальности, книге), то есть они ограничены пределами мира (условно говоря оболочкой продолжающего большого взрыва) (…)

1) Бог есть, то есть это не вопрос (вопрос – есть ли мы?)

2) Вера/религия решает иной вопрос – возможно ли субъекту приблизиться к Нему (опознать/распознать его), учитывая, что Бог находится за пределами событий. (…)

Верить можно осмысленно – понимая почему ты веришь (то есть с открытыми глазами) и в этом разум вполне помогает, а можно слепо. Мне больше по нраву первый вариант. (…)