Читать книгу Подхватившие щит - Александр Радьевич Андреев - Страница 8

В августе 1357 года в Москву прибыло посольство из Золотой Орды с требованием Алексию вылечить заболевшую Тайдулу. Хан Золотой Орды Джанибек писал великому московскому князю Ивану Красному: «Мы слышали, что у вас есть служитель Божий Алексий, которого Бог слушает, когда он о чем просит. Отпустите его к нам; если исцелеет моя царица, то дарую вам мир; если же не отпустите его, пойду опустошать вашу землю». «Жены золотоордынских ханов, нисколько не будучи гаремными затворницами, имели при них не меньшее значение, чем жены европейских государей при своих мужьях. Тайдула – женщина выдающаяся из обыкновенного ряда, имела исключительно большое влияние на дела государства и была настоящей соправительницей хана Джанибека – своего мужа». Знаменитый русский город Тула[8] принадлежал именно Тайдуле. Алексий вылечил любимую жену хана.

«Из семи ярлыков[9], выданных на имя русских митрополитов и сохранившихся в переводах, три ярлыка связаны с именем Тайдулы: «А се другой ярлык дала Тайдула царица Иоанну (? – А.А.) митрополиту в лето 6870», «А се четвертый ярлык Ченибекова царица Тайдула дала Феогносту митрополиту, в лето 6851» (? – А.А.). Особенно характерными являются следующие строки: «По Ченибекову ярлыку, Тайдулино слово татарским улусным и ратным князем и волостным и городным и селным дорогам и таможенником и побережником и мимохожим послом, или кто на каково дело пойдет, ко всем…» (20)

«Сохранилось два ярлыка, данных Алексию от ханши Тайдулы и от хана Бердибека (оба – в 1357 году. – А.А.).

«А се ярлык дала тому ж Алексею Митрополиту Киевскому и всея Руси чудотворцу Тайдула царица Зенебекова, коли ему случится итти к Царю городу. По Зенебекову ярлыку Тайдулино слово к Темным и Тысячным князем; и сотником, и десятником, и волостелем, и городным Дорогам (сборщикам налогов. – А.А.), и князем, и мимохожим послом, и ко многим людем, и всем приказником. Сей Алексей Митрополит, коли пойдет ко царю граду, и зде кто ни будет, чтоб его не замали, ни силы б над ним не учинили ни какие, или где ему случится постояти, чтоб его никто не двигнул, ни коней его не имали, занеже за Зенебека Царя, и за детей его, и за нас молитву творит, так есмя молвили. А кто паки силу учинит, и он на великой пошлине перемолвит сам, так молвя, нашеиную грамоту дали есмя. Ентя году, Арама месяца, во 2 Ветха. Орда кочевала на Гулистане. Написано. Семир Ходча жалобу положил».

«А се ярлык дал Бердебек Царь Алексею Митрополиту Киевскому и всея Руси чудотворцу.

Бессмертного Бога силою и величеством, из дед и прадед, Бердебеково слово. Татарским улусным и ратным князем, Муалбугиною мыслию, волостным самым Дорогам, и Князем, и писцом, и таможенником, и побережником, и мимихожим послом, и сокольником, и пардусником, и бураложником, и заставщиком, и лодейщиком, и заказником, и всем пошлинником, или кто на каково дело не поедет, и всем многим людем. Чингиз чарь и первые цари, отцы наши, жаловали церковных людей, кои за них молилися, молебники, и весь чин поповский. Так молвя, написали есмя: какова дань ни будет, или пошлина, ино того тем ни видити, ни слышати не надобе, чтобы во упокое Бога молили, и молитву воздавали, так молвя, ярлвки подавали. И мы ныне, первых ярлыков не изышачивая, и думав, потомуж есмя Алексея Митрополита пожаловали. Как сядет на своем столе, и молитву воздает к Богу за нас и за наше племя, так есмя молвили. Какова дань ни буди, или пошлина, и того тем ни видати, ни слышати не надобе. Да не емлют у них, ни подвод, ни корму, ни питья, ни запросов ни почести не дают. Или что церковные земли и воды, домы, огороды, винограды, мельницы, того у них никто ничего не замают, ни насилуют над ними, а кто будет что взял, и он отдаст безпосульно. А в церковных домех никтоже не ставится, ни рушити их; а кто ся в них имеет ставити, или рушити их учнет, и тот в гресех да будет, и умрет злою смертью. И ты, Алексей Митрополит и весь ваш поповский чин возмолвише, что есте пожалованы. И церковным домом, и землям, и водам, огородам и виноградом, или кто над церковными людьми учинит через пошлину, ино то на вас; или кто разбоем и татьбою и ложью лихое дело учинит каково, а неиметь того смотрити, и ты сам ведаешь, что будет тебе от Бога. А о нас Богу молися, зане же ты преже, а мы о том не молвим ничего, так рекше и ярлык, с алою тамгою дали есмя на утверждение вам. Тегигуя лета, десятого месяца, в 10 Нова; Альгота месяца в семьсот восьмое. Орда кочевала на Каонге. Написано. У вас Бога, Усяин, Сераи, Ягашляи, Кутлубуга – и те головные князи жалобу клали Сеунч, Темир, Мюрбакшеи писали» (21).

Тогда же в Орде умер или был убит Джанибек – началась великая замятня. «Убийство Джанибек-хана имело огромные последствия в дальнейшей жизни Улуса Джучи. Кандидатура Бердибека (его сына и возможного убийцы. – А.А.) была поддержана далеко не всеми близкими к двору эмирами. В Золотой Орде началась междоусобица, а вместе с ней и распад совсем недавно, казалось, такого прочного государства. Недовольство Бердибеком в среде военной золотоордынской знати было очень велико, и он был убит Кульной (через три года. – А.А.) одним из претендентов на ханский престол. Кульна был убит Наврузом, также своим братом. Убийство Кульны только усилило междоусобную борьбу в Золотой Орде. В течение двадцати лет – с 1360 по 1380 год, т. е. по год прихода к власти в Золотой Орде Тохтамыша, там перебывало более 25 борюшихся между собой ханов» (20).

В январе 1358 года Алексий поехал в Киев, где чудом остался жив. Вернулся митрополит в Москву только через год – Ольгерд «изымал его обманом, заключил под стражу, отнял у него многоценную утварь и может быть убил бы его, если бы он, при содействии некоторых, не убежал тайно и таким образом не избавился от опасности».

Во время отсутствия Алексия в Москве, в 1359 году, умер великий князь Иван Иванович. Историк русской церкви Е.Е. Голубинский писал:

«Мы имеем положительные и ясные свидетельства, что Иван Иванович перед своею смертью (ноябрь 1359. – А.А.) оставил Алексия формальным и настоящим регентом государства при своем малолетнем сыне Дмитрии, – в актах греческих (см. Соборное деяние 1380 года – «великий князь Иван Иванович перед своею смертью не только передал на попечение митрополиту Алексею своего сына, но и вручил ему опекунское заведывание всею властью, не доверяя никому другому.

Таким образом, святой Алексий был и митрополитом и главою государственного управления – это в нашей истории единственный случай.

Он был ревностным охранителем владений и власти московских князей против внешних врагов» (19).