Читать книгу Альтернативный чемпионат фабулы по прозе 2015 - Александр Русанов - Страница 10

– Товаришу лейтенант! Ось, дывитесь, яки гарны! – широкоплечий, крепкий,

с пышными висячими усами сержант вытащил из подвальной ниши трех крупных сонных щенков.

Откуда-то вывернулась их мать и испуганно заскулила, жалостно заглядывая в глаза сержанту.

– И тебя возьмем. Не плакай, ну шо ты, бедолага, не плакай… – сержант подхватил скулящую собаку и подсадил в кузов грузовика, где уже расположил на ветоши ее щенков.

– Да, Нечипоренко, ты молодец! И как только ты их находишь? – молоденький лейтенантик удовлетворенно рассматривал «улов»: две суки со щенками и еще несколько молодых собак разных пород сидели в грузовике, испуганно прижимаясь к полу.

– Я очень люблю их, товаришу лейтенант. У менэ своих аж три кобеля дома гуртуют, – Нечипоренко потоптался, довольный похвалой.

– Ты молодец, Нечипоренко, настоящий кинолог!

– Звыняйте, я Нечипоренко, а не «кинолух» и быть им не желаю – сержант обиженно смотрел на смеющегося лейтенанта.

– Ладно, поехали, Нечипоренко!

Грузовик мягко подпрыгивал на ухабах, собаки доверчиво жались к ногам сержанта, ласково разговаривающего с ними.

– Ось, привезем к кинолухам, воны вас и накормят и напоят. Не плакайте, робяты. Не плакайте.

Нечипоренко грустно вздохнул и погладил небольшую лохматую собаку, положившую голову на его сапог.

– Эх, робяты… Не знаете вы, шо вас ждет…

Собаки не знали, а сержант знал. Он знал, что завтра этих собак заберут военные кинологи и станут в ускоренном темпе готовить из этих никому не нужных бродяжек подрывников-камикадзе. Собак, ценой своей жизни подрывающих вражеские танки. У них даже не было кличек. Да и зачем? Срок учебы – две недели, а потом – в бой. В первый и единственный.

Нечипоренко видел, как это делается: оголодавшую собаку кормят сначала возле стоящего танка, потом у танка с работающим двигателем, ставя миску с едой так, что собака вынуждена была чуть подлезать под днище ревущего чудовища.

Собаки быстро привыкали к шумному, но безобидному, воняющему соляркой железному монстру, и ели свою пайку под днищем машины.

А потом… Потом на них крепили мины со специальным взрывателем, и собака шла под танк по команде «кушать»…

От соприкосновения с днищем танка мина взрывалась вместе с ее носителем.

Но собаки этого не знали. Голодные псы дружно бежали под ревущие танки за своей пайкой вкусной каши.

И так же дружно шли на смерть, бросаясь под немецкие танки…

Немцы очень не любили собак-камикадзе. Их расстреливали из пулеметов, не давая приблизиться к танкам, их «снимали» снайперы, их взрывали, но даже раненая собака шла вперед – под танк…

А если собаке не удавалось подлезть под машину и она возвращалась назад, к своим, ее взрывали свои же бойцы, ведь собака с миной на спине была опасна.

Едущие в кузове грузовика собаки ничего этого не знали. Они мирно спали, убаюканные дорогой, и только сержант Нечипоренко, поглаживая лохматую дворняжку, заснувшую на его сапоге, горестно вздыхал и проклинал свою горькую участь: отлавливать бездомных или забирать у населения собак и везти их в кинологический отряд.

Нечипоренко всей душой простого украинца, которого в далеком родном селе ждала не только семья, но и его собаки, ненавидел эту свою «службу», этот грузовик и эту проклятую дорогу, которая для собак была дорогой в один конец…

Бойцы называли собак-смертников одной общей кличкой «СПАСИБО». За то, что они ценой своей жизни продлевали жизнь воинов.