Читать книгу Ловушка для богов. Книга 1. Источник - Александр Сергеевич Беловец - Страница 3

Колину снилось, будто он маленькая щепка, попавшая в гигантский водоворот, увлекающий податливое тело всё глубже и глубже. Не осталось сил сопротивляться, ни воздуха в лёгких, ни желания бороться. Хотелось лишь одного – скорей захлебнуться и забыться во тьме.

В поисках кислорода лёгкие горели огнём, но проклятый инстинкт самосохранения не давал сделать рокового вдоха. Вдруг промелькнула бирюзовая вспышка, затем мощным разрядом тока пришла боль, выбив, наконец, из груди остатки воздуха. И тишина… тьма и покой…

Пробуждение стало ужасной мукой – болела каждая клеточка тела. Боль рождалась яркими всплесками где-то в районе грудной клетки и, как эхо, блуждающее в пустой подворотне терялась в дальних закоулках мозга. Колин попытался разлепить веки, но тут же зажмурился от резкой боли. Попытка пошевелиться так же не принесла плодов – тело затекло и не слушалось.

Через некоторое время кровь медленно, нехотя начала приливать к членам. Колин несколько раз сжал кулаки, помогая сердцу качать застоявшуюся жидкость, и она побежала быстрее. Конечности свело сильнейшей судорогой, и пронзительный крик спугнул птиц, дремавших в густой листве.

Спустя вечность сержант решил подняться, но едва оторвал тело от земли, как в груди взорвался огненный шар, будто на кожу высыпали раскалённые угли. Закусив губу, он опёрся на дрожащие руки и оглядел себя с ног до головы. Из лёгких непроизвольно вырвался хриплый стон. Тело оказалось абсолютно нагим – ни одежды, ни снаряжения, а грудная клетка превратилась в сплошной ожёг.

Колин попытался вспомнить что произошло, но с памятью творилось неладное. Последнее что в ней отпечаталось – широко распахнутые глаза майора, а дальше провал и тьма. Зато образ низкорослого существа из видеоролика стоял перед глазами как живой. Даже представилось, как массивная дубина опускается на нагое тело.

Колин прислушался к ощущениям. Боль притаилась в груди пульсирующим комком готовая в любой момент вернуться острой вспышкой, но в целом всё было неплохо. Попытался встать. С трудом это удалось, но от резкого движения корка на груди лопнула и из трещины засочилась сукровица. Сержант зашипел, но буквально через минуту всё прошло.

«Странно, – подумал он, – впечатление, будто ожогу минимум неделя, но этого не может быть. За это время меня б давно задрали звери».

При мысли о зверях захотелось очутиться как можно дальше. Колин оглядел знакомый по фотографиям пейзаж и после недолгих размышлений решил идти к руинам. Он хотя и умел выживать в лесу, но не в голом же виде! А так есть надежда найти что-нибудь полезное.

Под ступню попало что-то твёрдое, сержант взвыл от боли и принялся скакать на одной ноге. Нагнулся взглянуть и обнаружил в траве узорчатый камень размером с детский кулачок. Он взвесил находку на ладони и почувствовал исходящее от камня тепло. Решил взять с собой.

Приблизившись к развалинам, Колин поразился, как изменился климат. За границами города росли деревья, зеленела трава, а внутри царили песок и камни, будто в пустыне. Он подошёл к одному из строений заглянул внутрь. Там беспорядочно громоздились осколки развалившихся стен, балки перекрытий, битая черепица и прочий мелкий мусор.

– Полнейшая разруха, – вздохнул сержант и двинулся вдоль домов, ища более или менее сохранившийся. Несмотря на жаркую погоду спать голышом на открытом воздухе не хотелось.

За очередным поворотом открылся сводчатый проход, зияющий прохладной темнотой, и Колин решил его исследовать. Короткий коридор вывел в небольшое помещение без окон, но с дырой в потолке, откуда лилось достаточно света. Босые ступни ощутили тепло дерева, и сержант твёрдо решил заночевать именно здесь. Но по закону вселенского свинства стоило выйти в центр комнаты, как истлевшие доски предательски хрустнули и часть пола ухнула вниз увлекая человека за собой.

Колину повезло, упал на что-то мягкое, ничего не повредив (шишка на лбу от упавшей следом доски не в счёт). Растирая ушиб, сержант огляделся и нервно засмеялся. Не было бы счастья, как говорится… Гора разноцветных тряпок, на которую ему посчастливилось сверзиться оказалась кучей разнообразной одежды – от расшитых золотом халатов до рубашек из грубой мешковины. Порывшись как следует, он стал обладателем пары прочных кожаных штанов, льняной рубахи грязно-серого цвета и куртки из кожи неизвестного животного, мелким мехом внутрь.

Первым делом Колин разорвал какой-то халат на широкие полосы и плотно замотал обожжённую грудь. Нижнего белья отыскать не удалось, но и здесь пришёл на помощь всё тот же халат. Из пары полос удалось организовать некое подобие трусов, поверх которых впору пришлись кожаные штаны. Рубаха села как родная, а куртка оказалась слегка мала, но сержант решил лучше остаться не застёгнутым чем оставлять добротную вещь.

Одевшись, он оглядел комнату. Скорее всего, это подвальное помещение выполняло роль склада или оружейной. У противоположной стены до самого потолка возвышалась стойка с копьями, по стене слева висели огромные арбалеты и всюду громоздились разновеликие ящики.

Осмотр решил начать с тех, что окружили кучу тряпья. В первом обнаружились кожаные цилиндры со шнуровкой. Память услужливо извлекла из глубин слово «наручи». Второй ящик содержал кожаные безрукавки с нашитыми медными пластинами, а третий оказался доверху набит добротными кожаными сапогами. Колин сразу же выбрал пару по ноге и пустил остатки халата на портянки.

Остальные ящики так же содержали части амуниции. Плотные пластины, призванные защищать ноги, кожаные поясные ремни, островерхие шлемы, мечи, наконечники копий и в последнем – пустые фляги. За ящиками высилась бухта каната. Колин обошёл её и от неожиданности застыл. За деревянным столом у двери, положа голову на руки, спал человек.

Стараясь ступать бесшумно – а ну как проснётся, да пырнёт чем-нибудь – сержант подошёл к столу и тут же с ужасом отшатнулся. На мгновение показалось, будто заглянул в глаза самой смерти. Вместо лица чёрными провалами глазниц зиял голый череп.

Колин взял себя в руки и ещё раз осмотрел комнату. Света из далёкой дыры в потолке становилось всё меньше, и он стал оглядываться в поисках фонаря. Такового нигде не обнаружилось, зато нашёлся факел, вдетый в кольцо справа от двери.

– У этого покойника точно должна быть зажигалка, – прошептал Колин, протягивая руку к ближнему карману. – Ему ведь уже ничего не нужно, верно?

Дрожащие пальцы вытянули на свет небольшой чёрный мешочек величиной с ладонь. Сержант развязал тесёмки и обнаружил внутри полоску закалённой стали с мелкой насечкой, камешек пяти сантиметров в длину и какой-то пучок серого цвета, похожий на вату.

– А ведь я о чём-то таком читал, – Колин почесал затылок. – Что-то на «о»… Вспомнил, огниво! Ну-ка, попробуем.

Он чиркнул кресалом и поднёс задымившийся пучок к факелу. Огонь вспыхнул моментально, что не удивительно, учитывая могильную сухость в подвале. Света факел давал немного, но достаточно, чтобы дальше обследовать покойника.

На поясе нашёлся кинжал в простых деревянных ножнах и связка ключей на стальном кольце. Колин аккуратно отстегнул нож от пояса, повертел, проверяя балансировку и не задумываясь, привесил к своему ремню. Хотя рядом и стоял ящик, доверху наполненный новёхонькими мечами, он все же решил остановить выбор именно на кинжале. Из холодного оружия сержант владел лишь метательным, а фехтовать научиться, как-то не довелось.

Перебирая массивные ключи, Колин подошёл к двери и принялся один за другим втыкать их в замочную скважину. Долго возиться не пришлось, третий легко провернулся, пару раз щёлкнула пружина, и массивная дверь подалась, открыв теряющийся во тьме ход.

Сержант поднял факел повыше, но света едва хватило, чтобы рассмотреть кусок коридора, стены которого были выложены жёлтым песчаником. Ночевать в комнате с покойником как-то не хотелось, и он решил прогуляться. Но сперва…

Колин вернулся к куче тряпья и достал из неё кожаные штаны большого размера. Перетянул штанины полоской ткани, обрезал лишнее и, разодрав обрезки штанин на длинные лоскуты, добавил пару лямок. Получилась небольшая, но вместительная сумка, в которую сержант сложил найденные вещи: камень, огниво и про запас ещё одни штаны с грубой рубахой. Здраво рассудив, достал из ящика флягу и тоже забросил в сумку – если по пути обнаружится вода, ёмкость не помешает.

На стенах нашлось ещё три факела и Колин привязал их к поясу, кто знает сколько предстоит бродить в темноте.

Люди больших городов настолько привыкли к шуму машин, рёву сирен, гомону толпы и другим плодам цивилизации, что, находясь за глухими окнами у себя дома, считают отсутствие звуков истинной тишиной. Но на самом деле мы не замечаем тиканья часов, рычания холодильника, бегущей по трубам воды и ещё кучи привычных звуков, из которых и соткана наша «тишина».

Шагая по тёмному коридору, Колин, как истинный сын техногенного мира впервые познал, что такое настоящая первозданная тишина, нарушаемая шипением сгорающего факела и поскрипыванием песка под подошвами сапог. Она давила тяжёлым ожиданием, пугала неизвестностью, путала мысли. Чтобы не ощущать себя микроскопической песчинкой готовой раствориться в океане вселенной сержант засвистел незатейливый мотивчик. Стало легче.

Через пятнадцать шагов впереди показалась стена, а коридор, образовывая букву «Т» разбегался в стороны. Воздух здесь был несколько свежее и, поводив факелом, Колин понял почему – ответвление справа заканчивалось лестницей наверх.

– А вот и выход, – обрадовался сержант и поспешил к стёршимся от бесчисленных ног ступеням. Но радость оказалась преждевременной. Через три пролёта лестница упёрлась в заваленную каменными глыбами дверь.

Второе ответвление коридора убегало вниз но, сколько Колин ни светил конца так и не увидел. Решил спуститься. Лестница оказалась настолько длинной, что после сотни ступеней сержант перестал их считать. В какой-то момент даже появилась мысль вернуться и составить ящики пирамидой но, вспомнив, сколько те весят, стиснул зубы и продолжил спуск. Наконец ступени упёрлись в пол, а коридор, так и не расширившись, потянулся куда-то вглубь плотной как вата темноты.

Через три сотни шагов сержант твёрдо решил вернуться в оружейную, но вдруг факел зашипел и стал затухать. Пришлось наощупь искать в сумке огниво и поджигать ещё один, который предусмотрительно висел на поясе. От ярких вспышек зарябило в глазах, но когда огонёк затрепыхался на кончике факела, Колин увидел впереди отблеск. Через десять шагов путь преградила деревянная дверь, обитая железными пластинами. Он дёрнул за тяжёлое кольцо и разочарованно выдохнул – связка с ключами осталась в оружейной.

– Чтоб тебя! – сержант в сердцах пнул дверь сапогом, и госпожа Фортуна улыбнулась скрипом петель. – Надо же…

За дверью оказалась ещё одна лестница, которая оптимистично пронзала темноту. Памятуя о том, что факела на обратный путь может не хватить, Колин резво поскакал наверх.

– Твою ж галактику! – Фортуна улыбалась недолго. Лестница упёрлась в прямоугольный щит, сколоченный из толстых досок. Ни замка, ни ручки.

От души наподдав преграде, сержант развернулся и вдруг заметил в стене небольшую выемку. Посветил в неё и обнаружил толстый деревянный рычаг.

– А если потянуть?

Деревянная рукоятка плавно пошла вниз и в стене что-то глухо стукнуло. Затем раздался неприятный скрип, а потом…

– Дзонг!!!

Колин едва не выронил факел. Ему показалось, будто рядом порвался стальной трос. Щит или скорее дверь, загораживающая проход, как в замедленной съёмке, повалилась вперёд, взметнув в воздух вековую пыль. Пламя в руке погасло, а сам сержант, кашляя как астматик, выскочил на свежий воздух.

Когда глаза перестали слезиться, он огляделся и понял что оказался внутри разрушенного строения. Подошёл к ближайшему проёму в стене (назвать окном эту дыру не повернулся бы язык) и выглянул наружу. В свете луны видно было не так уж много, но разобрать всё те же нагромождения древних развалин оказалось несложно.

Где-то на периферии зрения мелькнул огонёк. Колин вгляделся в темноту, но ничего не разглядел. Переместился чуть правее и снова увидел отблеск. Определённо в лесу горел костёр.

– Нужно аккуратно разведать, кто там с огнём балуется, – сержант уже привык разговаривать с самим собой. – Глядишь, контакт с аборигенами налажу, – улыбка получилась измученной – пить хотелось невозможно.

Он стал пробираться меж деревьев стараясь ступать как можно тише. Когда до круга света оставалось около десяти метров, Колин прильнул к толстому стволу и застыл, оценивая обстановку.

Видимо контакт отменяется. У костра спиной к сержанту сидел тот самый коротышка из видеоролика, немного поодаль ожесточённо спорили ещё двое. Над огнём висела туша какого-то животного, от аромата которой в желудке тот час заурчало. Сержант напрягся. Что делать дальше? Видеоролик ясно показал, как коротышки поступают в незнакомой ситуации. Похоже, стоит найти другой путь.

Опорная нога стала затекать и под ступнёй предательски хрустнуло. Крепыш у костра тут же навострил большие уши, шикнул на спорящих и, схватив дубину, устремился в сторону затаившегося сержанта. Поняв, что миром дело не кончится, Колин выхватил кинжал и откинул сумку в сторону. Всплеск адреналина мгновенно развеял усталость.

Противник оказался до банального прост – он нёсся на сержанта, высоко подняв увесистую дубину. Сержант хищно оскалился и принял боевую стойку. Когда тяжёлое оружие начало движение тренированное тело само подалось в сторону. Колин резко выставил ногу и дикарь, не успев затормозить, кувырком полетел в траву. Сержант не дал ему подняться – рукоять кинжала впилась в затылок, и коротышка затих в траве.

Видя участь вожака те, что спорили у костра, снизили шаг и принялись обходить сержанта с разных сторон. Вдруг один резко выкинул руку вперёд, и копьё устремилось Колину в грудь. Он ждал чего-то подобного и потому легко увернулся. А вот второй оказался умнее. Он кинул напарнику короткую фразу, по-звериному пригнулся и выставил копьё в сторону сержанта.

Коротышка, оставшийся без оружия, недобро сверкнул зубами и метнулся к костру. Увидев, как он лихо раскручивает бола, Колин легко просчитал, что будет дальше. Сейчас тот, что с копьём сделает отвлекающий бросок и следом полетят спаренные камни. Пора заканчивать представление.

Лезвие тихо прошипело в воздухе и по рукоять вошло в мохнатую грудь метателя камней. Тот захрипел и стал оседать на землю. Коротышка с копьём что-то дико закричал и широко размахнулся. Копьё полетело в человека, а абориген развернулся на сто восемьдесят и ринулся в кусты.

– Чтоб тебя! – выругался сержант. Он даже не стал уклоняться, коротышка безбожно промахнулся. – С толпой этих гадов я не справлюсь. Пора сваливать.

Он подскочил к затихшему метателю камней, выдернул кинжал и подхватил сумку. Неподалёку раздались крики…

***

Коротконогие аборигены не отставали. Погоня длилась уже полчаса, и всё время их дружный гомон подстёгивал уставшего человека. Сержант бежал, не разбирая дороги, сил петлять не было. Наконец лес поредел, и он заметил тёмную гладь реки. Есть шанс уйти от погони. Взметнув тучу брызг, Колин ворвался в воду, нырнул и изо всех оставшихся сил погрёб от берега.

Несколько десятков коротышек застыли на берегу, злобно потрясая оружием. Плавать они не умели, и сержант возблагодарил судьбу. Но судьба считала иначе.

Растолкав воинов, на берег вышел коротышка в балахоне, сшитом из множества цветных лоскутков. Рука, сжимающая странный жезл из резной кости указала в спину беглецу и ночной воздух прорезала замысловатая фраза. С навершия сорвался шарик ослепительного света но, соприкоснувшись с водой, разлетелся тысячью светящихся осколков. Вода вокруг Колина вдруг забурлила и стала вязкой. Он застыл в ней как мошка в патоке.

«Я что сплю? Так же не бывает!» – волосы на затылке зашевелились от ужаса.

Аборигены победно взвыли. Какой-то коротышка раскрутил над головой мелкоячеистую сеть с грузами и прицельно швырнул в человека. Сержант почувствовал себя рыбой, когда его потянули к берегу.

Коротышка в балахоне властно прикрикнул на галдящих воинов и подошёл к пленнику. На Колина уставились немолодые холодные глаза.

– Кутс’о, – утвердительно выдохнул «балахон» и обрушил на голову сержанта резной жезл.

Раздался глухой звук, будто ударили в слабо натянутый барабан, запахло озоном. Голова сержанта взорвалась болезненными искрами и сознание потухло…

***

– Брат, что произошло?! – воздух вокруг Сетт’иллиса искрился от напряжения. Светловолосый бог метался в своём чертоге взад и вперёд. – Я ведь тебя предупреждал! Я ведь говорил! Ты заигрался!!!

Он остановился, и перст с перламутровым ногтём укоризненно упёрся в Харр’изиса. – Ты хоть понимаешь, что натворил?! Все наши планы, – светлый бог с хрустом сжал кулаки, – в Бездну, будь она неладна! Что молчишь? Нечего сказать?

– Сетт, мне нечего было сказать тогда, в первый раз, когда наши так тщательно выстраиваемые планы, сорвались из-за одного мага-недоучки. Помнится, ты, тогда не задумываясь, отдал Иглу Мрака в руки убийцы. Во второй раз мне, почему-то, снова пришлось оправдываться, хотя моей вины как раз и не было. А теперь… Знаешь, брат, один раз случайность, два – совпадение, но три… Три это уже закономерность. Поэтому умерь гнев и давай думать, что делать дальше.

– В этот раз ты что-то заметил? – юноша в тоге, отороченной золотом, опустился в стремительно метнувшийся навстречу его телу туман, который тут же обратился мягким глубоким креслом. – Рассказывай.

– А разве ты сам не заметил тех чёрных щупалец? – вопросом ответил Харр’изис. – Дыхание Бездны, излюбленное детище нашего отца. Я как его почувствовал, так весь аж затрясся. Помнишь, братец, как он нас в детстве наказывал?

– Не напоминай, Харр, – и без того светлая кожа Сетт’иллиса стала ещё белее. – Тому магу крупно повезло ощутить прикосновение самой Бездны и остаться в живых. На его месте я бы точно так же драпал. Но брат, разве не из-за твоего Поглотителя Душ мы потеряли сильнейший из камней врат?

– Не думаю, Сетт. Мне кажется, если б не Дыхание Бездны, всё бы прошло, как задумано. Ну, ещё бы мне досталась душа сильного мага.

– Знаешь, брат, после третьего краха я всё больше убеждаюсь, что в планировании мы и в подмётки не годимся нашему отцу. Вспомни, как лихо он нас сюда заточил.

– Помню, прекрасно помню, Сетт. Но что мы станем делать без Снежного Сапфира? Как прорвёмся сквозь Дыхание Бездны?

– Есть вариант использовать последний камень, что остался в Храме⁶.

– Брось, ты, – отмахнулся хозяин ночи. – Камень на Каменном острове лишь пустышка. Просто ключик, открывающий порталы, не более, и нам он не подойдёт. Нужен новый план.

– Кстати, а где поглотитель с душой того мага? – Сетт’иллис хитро прищурился.

На чернобрового бога стало жалко смотреть. Невозмутимый Харр’изис потупился как незамужняя девушка при виде голого мужчины.

– На месте гибели мага его не оказалось. Быть может, подобрал тот парень, что вывалился из портала?

– Всё возможно, – не стал возражать Сетт’иллис. – Во время ритуала возникли такие возмущения, что даже я не всё разобрал. А ты? – Светловолосый напрягся, наблюдая за реакцией брата, но тот лишь небрежно взмахнул рукой.

– Брат, в этих делах я разбираюсь значительно хуже твоего. Но есть одно соображение…

– Продолжай, – поторопил юноша в тоге.

– Я передам магистру Эжж’и’леру, чтобы он направил своего наблюдателя на поиски чужака. Уверен, после всего перенесённого парень не мог далеко уйти.

– Тьфу ты, – сплюнул Сетт’иллс. – Я, было, решил, будто у тебя родился какой-то план. Хотя… другого варианта всё равно ведь пока нет? А терять иномирца из виду не стоит. Вдруг чужак сможет пролить свет на случившееся. Давай, подключай своего магистра…