Читать книгу Закат Луны - Александр Сергеевич Быкадоров - Страница 7

Если бы Ян хотел прожечь её взглядом, то в алюминиевой банке с водой давно бы образовалась дыра. Но ему было нужно совсем не это. Банка бесшумно оторвалась от стола и повисла в воздухе.

«Спектр» удивительно легко прошёл орбитальный диспетчерский пункт. Там, конечно же, уже знали про террористический акт, устроенный после взлёта челнока, но никто не заподозрил членов экипажа «Спектра». Орбиту и вход в нуль-пространство они прошли на удивление без труда, можно сказать, в рабочем режиме.

Продолжая удерживать банку на весу, Ян почувствовал, что к его двери кто-то приближается. Над дверью не успел загореться индикатор, сигнализирующий о том, что за ней стоит человек, а Ян уже позвал:

– Джон, входи!

Джон нисколько не удивился, увидев парящую в воздухе банку. Ему доводилось видеть и не такие проделки Яна. Джон называл Погорельского «экстрасенс», хотя сам Ян не любил этого слова и вслух его почти не произносил. Сам Погорельский предпочитал слово «телепат».

Ян сумел открыть в себе этот талант за то недолгое время, что бывал с матерью.

Он замечал, что мама иногда не контролирует себя. Она могла подолгу сидеть без движения, смотреть в одну какую-то точку. Маленькому мальчику становилось страшно в такие моменты: начинали парить в воздухе вещи, ломались предметы домашнего обихода. И в один прекрасный момент Ян сильно захотел, чтобы все предметы встали на своё место. И они встали!

Он осознал, что полностью, в отличие от матери, может контролировать процессы необъяснимого взлёта на воздух различного добра. Он подолгу баловался (по сути, это было тренировкой), когда под потолком парил будильник на пару с расчёской, когда карандаш выписывал в воздухе неописуемые кульбиты и сам вырисовывал на бумаге красочные картины из снов Яна. Он приобрел быстрейшую реакцию и мощную интуицию, не раз выручавшие его в трудных ситуациях.

– Ты каждый день упражняешься? – спросил Джон.

– Да. Если хочешь, то я и тебя в воздух приподниму.

– Нет, уж спасибо, – Джон сделал отрицательные взмахи ладонью, – Ян, ты же в курсе, что мы летим на Тац?

– Ну, так и легенда гласит, что на Тац.

– Но ведь мы действительно туда летим…

– Куда?! – Ян не столько удивился, сколько испугался. Тац – головная планета Азура. Погорельский решил: либо Джон Гарвич выжил из ума, либо… Либо он и вправду выжил из ума. Других вариантов как-то не приходило на ум.

– Джон, что за игру ты затеял? Она вообще поддаётся человеческому пониманию?

– Да, Ян, именно. Всё поддаётся. Наше действо будет грандиозно: я намереваюсь собрать все наши группировки и ударить сразу по всем больным местам Азура. Будем поднимать восстание… Пришло время действовать по серьёзному. Ну, придёт время, я думаю, тогда и расскажу поподробнее.

– Ты рехнулся? – наедине Погорельский соблюдал субординацию лишь формально, – Если мы прибудем на любой космодром, туда сбежится весь Тац… Вся планетарная шайка «эсбэ» наверняка уже точит зубы! Пусть даже оружие будет только у нас, эти сволочи найдут способ нас уничтожить! – банка продолжала висеть в воздухе, – Джон, я знал, конечно, что ты рисковый парень, но, чтобы на столько… Как ты вообще собираешься что-то сделать? Тем более, после той резни, что ты устроил на Земле. Восстание…

Да, шоу, которое устроил Джон при взлёте, было грандиозно – его уже транслировали по всем телеканалам гиперсвязи Азура. Пострадал не только «Нотрек». Из имеющихся на Земле двухсот космодромов межсистемного класса были уничтожены пятьдесят, и почти в каждом из них были уничтожен как минимум один челнок, уже находившийся в воздухе. Служба безопасности Азура, конечно, не привыкла к таким масштабам, но работа есть работа, и рано или поздно виновники будут найдены. Особенно опасным это представлялось в тех условиях, когда сотрудники «эсбэ» стали получать приказ об использовании летального оружия.

По сути, Гарвич поступил хитро: он устроил доселе невиданный теракт, и при этом предотвратил ранее запланированное уничтожение Земли, которым нет-нет, да и пугало «эсбэ» землян, надолго остановив эвакуацию мирных азурских жителей с планеты.

Погорельский продолжил:

– Мы не готовились к восстанию… Хватит ли сил? Нужна поддержка других закрытых планет, нужны аэрокосмические силы…

Джон хитро улыбнулся:

– Мы не виделись целый год, Ян. Акций практически не было… Думаешь, я сидел сложа руки?

Погорельский замолчал. Он понемногу стал понимать суть происходящего. Информационная пустота за год отсутствия Яна у Лиловых не была направлена против него специально. Диверсий и терактов, на самом деле, не проводилось в прежнем объёме. А сам Гарвич готовил восстание: налаживал инфраструктуру, увеличивал агентурную сеть, укреплял контакты… И самое главное: соблюдал негласный закон террористической войны: каждая следующая акция должна быть устроена только тогда, когда предыдущая акция будет забыта, когда люди поверят в своё спокойствие и безопасность – тогда можно снова бить в самое больное место.

– Всё в порядке, Ян. Комар носа не подточит. У меня для тебя есть задание, – Джон вынул из кармана планшет, – Пока мы в полёте и у нас есть немного свободного времени. Там есть файл, голографическая модель одного сооружения. Описание сооружения, защитного гарнизона и его вооружения есть в приложенном текстовом файле. Нужно составить план десантной операции. В распоряжении условно атакующих будут пять тысяч человек и около двадцати челноков класса «Циклоп».

– Это на Тац? – спросил Ян.

– Нет, это не на Тац, – Джон вышел из каюты.

Ян встал и легонько коснулся пальцем банки. Она отлетела к стене и разлетелась на несколько частей так, словно это была не банка, а бумажный пакет.

– Вот это задачка… – размышлял Погорельский вслух о полёте на Тац, – Дожить до такого самоубийства! Где это видано вообще?

Ян подошёл к размазанной по стене жидкости и приложил ладонь. Вода тонкой струйкой оторвалась от стены и направилась по воздуху прямо Погорельскому в рот, пренебрегая искусственной гравитацией. Напившись, он подошёл к своей сумке и открыл её. Пока задание подождёт.

Вот они – стихи неизвестного поэта. Обычная тетрадь. На обложке – тёмная кайма, в центре на жёлтом фоне фрагменты каких-то футуристических битв. Тетрадь была исписана вся. Погорельский пролистал её на половину и остановился на одном из стихов, занимавшем страницу. Почерк был некрасив, однако просматривалась некая тенденция в написании букв, свой стиль, под стать стихам. Писать таким почерком обычное письмо, или, к примеру, лекции вышло бы не очень удачно: почерк не годился для длинной писанины, но короткие строчки придавали почерку свой отчётливо узнаваемый стиль.

Какое-то непонятное, из ниоткуда взявшееся опьянение подкатило к голове Яна. Заволокло голову белой пеленой, и он стал чувствовать себя словно выдернутым из сна, и то, что произошло каких-то три секунды назад, казалось свершившимся вчера. Стихи вдохнули в него грусть. Ян вспомнил мечту, которая стала мечтой всего его детства, да что там детства!.. Жизни!

Земля снилась ему свободной. Независимой от любых решений Совета Азура. Свободная Земля! Мечта почти погасла, она дотлевала как сырые дрова… А этот стих возродил её.

Погорельский готов был поклясться, что где-то уже слышал этот мотив. Или читал сам что-то похожее. Он, правда, не верил, что мечта осуществиться и уже не жил – существовал. Надо ли было такому случиться: что называется, сейчас или никогда, играй ва-банк, Ян, и мечта сбудется!

«Какие простые слова, – думал Погорельский, – как всё идеально сложено, как написано…»

Он встал из-за стола. Стараясь не шататься, но, всё же идя неуверенно, доковылял до стены, пнул лежавшие на полу остатки банки. По пути в воздух они рассыпались в мелкую пыль.

Такой же мелкой пылью сонливость, невесть откуда взявшаяся, упала на глаза. Ян плюхнулся на диван и тотчас же заснул мертвецким сном.