Читать книгу Последний Дон Кихот - Александр Сергеевич Клюквин - Страница 17

На носу тридцать шесть зим —

Ни кола, ни двора, ни прироста.

И не то, чтобы я нелюдим,

Просто слишком мне дорог мой остров.

Сам себе здесь творю рай

Из осколков мечты и стихов.

С внешним миром случился раздрай

Из за ставших в нём нормой грехов.

Я ему и не враг и не друг,

В чём-то даже совсем не ханжа.

Но не вижу надёжных порук

От разящего в спину ножа.

Да и лезть в монастырь мой

Норовят по уставам своим,

Открывая все двери ногой,

Словно варвар в походе на Рим.

А вообще не о том речь,

Просто, видимо, я так привык

Свою вольную волю стеречь

От влюбившихся в мир горемык.

Ну на кой буду я жить

Без эстетики искр в душе?

Безотрадно устоям служить

В лицемерном до слёз кураже?

Нет, увольте, я жил так

Прозябая под маской чужой,

Справедливость зажавши в кулак

И гордясь добровольной тюрьмой.

А теперь хоть и пуст дом,

Хоть и в адрес мой шёпотом бьют,

Но зато проглотил горький ком,

Что в народе несчастьем зовут.

Я не сдался, увы, нет —

Чуть в себя по английски ушёл,

Не послушав надменный совет

Тех, кто через себя перешёл.

Ну и пусть меня нет, пусть!

С плеч гора – неплохая цена

За почти невесомую грусть,

Без неё эта жизнь не полна.

На носу тридцать шесть зим —

Ни забот, ни хлопот, ни сомнений.

Только машет крылом Серафим,

Призывая не встать на колени…