Читать книгу Последний лейтмотив - Александр Сергеевич Яцкевич - Страница 2

Утро следующего дня выдалось мрачным. Пейзажи, открывающиеся из окна квартиры, принадлежавшей Роману, были типичными для Лондона: дождь, тучи, прохожие с зонтиками… Но сегодня эта погода особенно соответствовала состоянию души самого Романа. Пускай они с отцом часто вступали в конфликт, высказывались резко, но как бы то ни было, Роман любил его. Вчера он, возвращаясь домой, думал о том, как резко всё может поменяться в человеческой жизни. Ещё минуту назад у него были мечты, планы, отец… А уже спустя один телефонный звонок тоска, переживания и… Одиночество. Да, он и так жил один, ведь отец проживал в Париже, а мать умерла, когда ему было 5 лет… Однако ощущение одиночества всё равно никогда не накатывало на него так, как в те секунды, минуты, часы… Да, отца не было рядом, но Роман знал, что пусть он там, где-то за Ла-Маншем, за сотню километров от него, но он есть. И пусть он далеко, но рядом. Сейчас же его не было ни за сотню, ни за тысячу, ни за миллион километров от юного художника.

Вернувшись вчера домой, Роман сшиб с холста ранее рисующийся им натюрморт из цветов и кубов-градиентов, и стал чертить чёрную, парящую над лежащим в руинах, но стоящим в целостности, городе, птицу. У неё были длинные опущенные, как у мертвеца, лапы, а крылья были расправлены, как будто она не летит, а падает. Большого полуорла, полустервятника окружали серые грозовые тучи, сквозь которые, казалось, светило солнце, но стоило присмотреться, как оно тут же исчезало и единственное, что оставалось на небе помимо туч и птицы были крохотные, едва различимые, капли дождя. Они виднелись лишь в небесах, это давало понять о том, что небесная вода ещё не обрушилась на неживой, но и не мёртвый город, а лишь только что выступила на сером небе…

Сегодня же Роман стоял перед своим полотном с кистью в руке и не мог сдержать слёз, выступавших на глазах. Боль, которую он испытывал вчера, уже покинула его душу, но он успел запечатлеть часть её на этом холсте. Роману хотелось уничтожить эту картину. Он знал, что она никогда не принесёт ему ни одной хорошей или плохой эмоции. Всё, что будет вызывать эта картина – безысходность, пустота внутри самого Романа.

Так и не решившись избавиться от одной из лучших, но в то же время, худших, своих работ, Роман в спешке покинул дом. Сегодня, в четверг, ему требовалось явиться в Париж для встречи с нотариусом отца – Людвигом. А уже завтра ему потребуется сопроводить отца в последний, прощальный путь.

Унылая тоска лондонских улиц ещё больше нагоняла негативные мысли. Роман, стараясь не поддаваться им, прибыл в аэропорт, после чего сел в самолёт «Лондон-Париж». Новые возможности поражают. По сравнению с тем, что было даже полвека назад. Границы меж государствами становятся лишь условностями. Не прибегая к каким-либо специальным разрешениям, как это раньше называлось «визам», люди могут спокойно передвигаться из одного государства в другое. Многих это не устраивает, но нужно ли избегать прогресса? Да и можно ли вообще? Ведь на то он и прогресс.

Опасения тех, кто придерживается старых укладов первой четверти 21 века, связаны с мировым правительством. Или как его сейчас официально называют – «Единым мировым правительством». Всё это способно перетечь в одно государство, которое уничтожит народы, культуры, историю… Быть может, они и правы, но…

Обо всём этом Роман думал, садясь в самолёт и смотря на расступавшиеся тучи. Не прошло и минуты, как механическая птица, рассекая пространство со скоростью звука, очутилась на взлётной полосе парижского аэропорта. Роман, выйдя из самолёта, ахнул. Да, может Лондон и является столицей искусства, но только английского. Париж превосходил его в разы с первых впечатлений своей энергией. Солнечный день сразу же пробудил в Романе жизнь, скрасил чернейшие тона его души несколькими каплями жёлтой, как солнце, голубой, как небо, белой, как облака, краски. Увидев солнечное живописное небо, Роман позабыл ужасающее зеркало его души, оставленное на мольберте в лондонской квартире.