Читать книгу Мир фантастики 2014. День Десантника (сборник) - Александр Шакилов, Марина Ясинская, Майк Гелприн - Страница 4

1. Отпуск

Достигнув городских предместий, антиграв сбросил скорость и пошёл на снижение.

– Рекомендую посетить… – привычно начал пилот.

Он оборвал фразу на середине. Четверо пассажиров не походили на неопытных туристов, которым можно запросто всучить купоны казино или ночных клубов. Впрочем, на опытных туристов они не походили тоже. Пилот поморщился: за многие годы, что гонял антиграв из космопорта в столицу, он научился безошибочно определять размеры чаевых и комиссионных. От этой четвёрки следовало ожидать конфетный фантик. Пилот бросил в салон беглый взгляд. Строгие, сосредоточенные лица у всех четверых. Неброская одежда. Бесстрастные, словно смотрят в никуда, взгляды. И широкий серебристый обруч, стягивающий лоб, – у каждого. Жлобы окольцованные, с неприязнью подумал пилот, отвернувшись от пассажиров.

– Приятного отдыха, – пожелал он, стоило машине приземлиться на посадочную площадку у здания аэроулья.

Никто из пассажиров не ответил. Один за другим они протиснулись сквозь выходную дверь. Последний на миг задержался в проёме, небрежно бросил в пневмоприёмник пластиковый жетон. Пилот понимающе кивнул: он не ошибся, чаевыми здесь и не пахло. Жетонами рассчитывались служащие федерации – чиновники, вояки, полицейские и прочие малоперспективные по части нажиться на них дармоеды. Пилот вздохнул и вызвал диспетчерскую – теперь ему предстояло промаяться полдня в ожидании новых клиентов.

Двигаясь в затылок друг другу, четверо пересекли забитую летательной техникой площадку и достигли подножия аэроулья. Молча пожав друг другу руки, разошлись в разные стороны.

Утруждать себя выбором отеля Юг не стал, а попросту направился к первому попавшемуся.

– Номер на четверых, пожалуйста, – улыбнулся он клерку за регистрационной стойкой.

– Конечно, сэр. Желаете стандартный или, может быть, оверстандарт? Имеются также люксы.

Юг на секунду помедлил с ответом. Вопрос требовал обсуждения с остальными, и он коснулся пальцем серебристого обруча у виска.

– Похрен, – выразил мнение о номере Восток.

– Пожалуй, и мне, – поддержал Запад.

Север не отозвался. Юг вдавил обруч в висок чуть сильнее, увеличив уровень пси-связи с Севером до сорока процентов от максимального. Понимающе хмыкнул – тот уже вовсю любезничал с фигуристой блондой на фоне барной стойки, а значит, от обсуждений внутри ромба воздерживался.

– Будьте любезны, люкс, – вежливо попросил клерка Юг.

Был Юг родом с Пенелопы, захудалой планеты в системе Эпсилон Индейца, шестой от светила. Ещё был он чернокож, коренаст и плечист. А также добродушен, улыбчив и абсолютно, едва не патологически бесстрашен. Называть боевой квартет ромбом предложил он. И он же добровольно взял на себя роль формального лидера. Фактического лидера в ромбе не было. Так же, как не было его в любом элементарном подразделении группы «Пси», будь то квартет, дуэт или трио. Объединяться в более многочисленные образования Уставом группы запрещалось – риск от потери звена перевешивал преимущества от слияния.

Юг бросил на регистрационную стойку кредитный жетон и направился к пневмолифту. Люкс на сотом этаже оказался огромен. И роскошен, не в пример какой-нибудь задрипанной адмиральской каюте на флагмане. Юг добродушно осклабился, подмигнул своему отражению в зеркальном потолке – номер ему понравился. Деньги ромб предпочитал попусту не тратить, однако отпуск тоже бывает не каждый год, поэтому иногда позволить себе кусочек роскоши было делом допустимым. Хотя, по большому счёту, особой разницы, где спать, нет. Им вчетвером приходилось и на деревьях в набитых хищниками джунглях, и в гиблом болоте по уши в грязи.

Север щелчком пальцев подозвал бармена.

– Стакан апельсинового сока, – велел он.

– А мне ты не хочешь заказать выпить, красавчик? – надула губки девица.

Север невозмутимо её оглядел. Ему, рослому сутулому блондину, с грубым вытянутым лицом, перебитым носом и обезобразившим левую щеку шрамом обращение «красавчик» подходило как волку галстук.

– Обойдёшься, – сказал он и залпом осушил стакан с соком. – Не люблю пьяных шлюх.

Душой Север не покривил, а точнее, покривил лишь частично. Ему самому степень опьянения будущей партнёрши была до звезды. Восток, однако, к подобным вопросам относился щепетильно, и его вкусы приходилось учитывать. Не говоря уже о Западе, которому минимального, десятипроцентного уровня пси-связи хватало, чтобы блевануть от платной любви с не слишком ухоженной девкой.

В этот момент в сознание Севера нанёс визит Юг. Понимающе хмыкнул, молчаливо одобрил блондинистую кандидатуру и ушёл на минимальный уровень.

– Сколько? – осведомился у девицы Север и увеличил уровень пси-связи с Востоком и Западом до половины от максимального.

– Тридцать монет в час, красавчик.

«Нормально», – одобрил Восток.

«Фу, – укоризненно отозвался Запад. – Мог бы найти и что-нибудь поприличнее. Ладно, ладно, давай, стерплю».

– Пойдём, – кивнул блондинке Север. – И вот что: ещё раз назовёшь меня красавчиком, накачу в рыло.

Восток толкнул дверь ближайшего заведения, уселся за столик, подпёр кулаком подбородок и закрыл глаза. Уровень пси-связи с Севером был выставлен на максимальный, а значит, они сейчас представляли собой единое целое. Максимальный уровень не напрасно называли слиянием, иногда добавляя прилагательное «полным». Мысли Севера, вплоть до самых тайных, его малейшие ощущения, все его знания и умения стали достоянием обоих. Можно было подключить и Юга, но Восток делать этого не стал: в конце концов, секс – занятие где-то даже интимное, так что Север сейчас делил себя с двумя напарниками, но порознь.

– Вам нехорошо, сэр?

Восток разлепил узкие глаза на смуглом тонкогубом лице и оделил официанта коротким взглядом. Взгляда хватило: официанта будто унесло ветром. Восток вновь смежил веки. Когда-то, очень давно, ещё до вступления в ромб, у него было имя. Древнее, из тех, что носили этнические корейцы. Имя перестало быть частью сущности Востока. Так же, как за ненадобностью утратили имена его напарники. Каждый из четверых ощущал себя прежде всего вершиной ромба – точкой, в которую сходятся стороны и диагонали. Имя «Восток» сущность такой точки, её свойства и положение в ромбе описывало идеально.

Следующие полчаса Восток просидел недвижно, отдавшись ощущениям от соития. Сейчас он не был личностью, индивидуального в нём не осталось, он был частью Севера, а тот – частью его самого…

Север напрягся, затем зашёлся рыком в оргазме. В то же мгновение оргазм обрушился на Востока, сотряс его, вырвал из глотки стон. Восток вцепился в столешницу, с полминуты сидел, бороздя её ногтями. Затем шумно выдохнул, поднялся и двинулся на выход.

Запад, преодолевая брезгливость, шагал вдоль галереи местного художественного музея, помпезного и вычурного, как и весь город, развлекательная столица галактического сектора.

Сейчас уровень пси-связи с напарниками был ослаблен до минимального. Этого, однако, хватало: волны похоти и вожделения, запахи секреции и издаваемые блондинкой звуки накатывали, вызывая слабость и тошноту. Иногда Запад завидовал остальным – им оба ощущения были неведомы.

Вне ромба принять Запада за десантника было непросто. Невысокий, узкоплечий, тонкий в кости, с меланхоличным мечтательным выражением лица, он скорее походил на безобидного гуманитария. Собственно, он и был когда-то гуманитарием. В отличие от выросших в нищих семьях и в медвежьих углах Галактики напарников, Запад родился на Земле и нужды не знал. В федеральную армию завербовался на спор, из принципа, не доучившись в престижном университете. И заявление в десант, куда отбирали лучших из лучших, подал тоже на спор, хотя напрочь не верил, что у него есть шансы туда попасть. Спор будущий Запад выиграл, когда выяснилось, что наряду с весьма средними физическими данными и низким коэффициентом брутальности у него есть редкостное свойство, обнаруженное лишь у немногих. А именно – крайне широкий спектр психологической совместимости и уникальная способность к адаптации в коллективе вплоть до слияния. Военнослужащих с подобными свойствами были считаные единицы, они и составляли боевую группу «Пси» – элиту в элите, которой традиционно считались космодесантные войска.

Запад вспомнил, как выворачивало его в первый раз, через месяц после имплантации пси-обруча, в начале двухгодичной притирки. Восток на пару с Севером тогда завалились в бордель, Юг, несмотря на строгий запрет на употребление алкоголя, выдул бутылку пива, и началось… Беречь и опекать друг друга тогда ещё не стало для них первой необходимостью, взаимной деликатности они ещё только учились, пси-связь не впиталась ещё в плоть и кровь. Воспоминания о том дне были ужасны. У всех четверых…

Север рассчитался, наконец, с блондинкой. Слабость и дурнота ушли. Запад облегчённо вздохнул, утёр со лба испарину, выбрался из музея и двинулся куда глядели глаза. Город жил и дышал. Он вгрызался постройками в небо. Он оглушал разноголосицей. Слепил непомерной, разнузданной роскошью. Манил доступностью всех изобретённых человечеством удовольствий.

– Травку, сэр? Имеется отличный полынник с Демосфены, оранжевый мак с Новой Геи, дурман-камыш с Эвридики…

– Желаете девочку, господин? Или двух? Или, может быть, мальчика?

– Полное погружение! Попробуйте полное погружение…

– Омары с Тефиды. Запеченные колибри с Урании. Плоды с Гимерота. Только в нашем ресторане, сэр!

Запад, игнорируя сводников и зазывал, одолел центральные кварталы и выбрался в жилую часть города. Перекусил в бистро, посидел в шезлонге под пальмами, поплавал в открытом бассейне с проточной водой. Забрался в беспилотный глайдер, взмыл над городом. С полчаса наслаждался полётом, затем приземлил машину на окраине и побрёл в парк. Был парк мрачным, неухоженным и безлюдным. И безмолвным, если не считать редкого карканья невидимых в ветвях птиц.

– Эй, приятель!

Запад обернулся через плечо: его догоняли четверо рослых расхристанных молодчиков. Через секунду вынырнули из кустов на парковую аллею и преградили дорогу ещё трое. Туристические путеводители пестрели предупреждениями об опасности для жизни при посещении периферийных районов. Вникать в предупреждения, впрочем, ромб не стал. Опасность для жизни была частью работы, а значит, делом привычным.

– Что надо, парни? – небрежно осведомился Запад.

– Сейчас растолкуем, – пообещал ближайший молодчик. – Бумажник носишь? Доставай. И часы снимай, живо! И обруч с башки.

– Извините, он не снимается, – вежливо ответил Запад и коснулся пальцем виска.

Мгновение спустя его индивидуальность исчезла. Сейчас перед парковой бандой стоял не субтильный, безобидного вида паренёк, а ромб – элитное боевое подразделение космического десанта.

Накачанный бородач, по всей видимости главарь, дёрнулся, нутром почуяв опасность. Определить её источник главарь, впрочем, не сумел.

«Тянуть время, оружия не применять», – осознал Запад коллективный приказ. Приказ не исходил ни от кого из напарников, да и напарников больше не было. Их место занял единый организм названием ромб. Именно он оценил шансы и нашёл их недостаточными.

– Б-бумажник, – запинаясь, промямлил Запад. – П-пожалуйста, без проблем, н-не волнуйтесь.

Он сунул руку за пазуху и завозился там, неразборчиво бормоча себе под нос.

– Быстрее, гнида! – вызверился на Запада главарь.

– Да-да, секундочку. Куда же он запропастился?

Троица за спиной приблизилась и дышала теперь в затылок. Потеряв терпение, шагнул вперёд главарь.

– Вот, пожалуйста. – Запад извлёк, наконец, из-за пазухи бумажник и протянул главарю. – Вам ещё часики, да? Подождите, сейчас сниму.

Сзади метнулась тень.

«Бей!» – взревел ромб у Запада в голове.

Он мотнулся в сторону, рывком ушёл от удара в затылок и, крутанувшись на месте, всадил ногой главарю в живот, левой рукой снизу в челюсть, а правой – в солнечное сплетение.

Юга слияние застало за рулеточным столом в казино, где он играл по маленькой, перебрасываясь ленивыми шутками с крупье. Юг вскочил. Посетители шарахнулись в стороны: на их глазах добродушный увалень и весельчак исчез – на его месте материализовался боец и воин. Юг отшвырнул крупье и бросился к ближайшему выходу. Ногой вышиб дверь, вырвался из казино наружу. В десяти метрах дожидался клиентов пассажирский аэрокар. Юг покрыл это расстояние в четыре прыжка, за ворот выдернул из кабины пилота и пятым прыжком замахнул на его место. Аэрокар свечой рванул в небо и, наращивая скорость, устремился на зюйд-вест.

Боль от страшного удара в лицо настигла Юга на полпути к цели. Следом сгусток боли взорвался в животе и пошёл гулять по рёбрам. Юг, стиснув зубы, терпел. Понизить уровень пси-связи никому в ромбе даже в голову не пришло – сейчас избиваемому Западу было необходимо и бесстрашие Юга, и отчаянная злость Востока, и дерзкое хладнокровие Севера.

Аэрокар на бреющем прошёл над опушкой парка, взревел двигателем и, цепляя днищем за верхушки деревьев, сбросил скорость. Юг вырвал штурвал на себя. Ломая ветки парковых сосен, аэрокар пошёл вниз. Он ещё не коснулся земли, когда Юг выскочил, перекатился и вымахнул на аллею.

Семеро молодчиков разом бросили месить ногами катающегося по земле Запада и развернулись к Югу, тем самым дав ромбу передышку от терзающей тела боли. Юг на мгновение замер. Этого мгновения ромбу хватило, чтобы оценить обстановку.

Восток был уже на подлёте, до его появления оставалось минуты полторы. Север запаздывал. А рослый бородач вместо ожидаемого бандитского ножа или кастета сжимал в кулаке воронёную рукоятку от шестнадцатизарядной «Осы».

– Чего надо, черножопый? – наведя на Юга ствол, ухмыльнулся бородач.

Юг не ответил. Он даже не осознал, что вопрос обращён к нему. Вместо него оскорбление принял на себя ромб, хладнокровно оценил опасность, взвесил шансы и отдал приказ:

«Гаси!»

Юг качнулся вправо и вскинул руку. Сработавшая пружина вышвырнула портативный игольник из подмышечной кобуры и подала его вдоль предплечья в кулак.

Юг спустил триггер. Калёный металлический стержень вошёл бородачу в лоб.

Пять секунд спустя парковая аллея опустела. Ещё через две минуты Юг с подоспевшим Востоком погрузили Запада в аэрокар. Вкололи ампулу с обезболивающим, и ромб, наконец, распался.

К вечеру четвёрка в полном составе прибыла на космодром. Погрузилась на ближайший рейсовый транспланетник и убралась прочь. Запад так и не пришёл в себя – на борт его внесли на руках.

– Накрылся отпуск, – посетовал Север.

– Похрен, – философски отозвался Восток. – Бывает.

Юг кивнул, соглашаясь. Бывает, не о чем говорить.

2. База

Дюжий десантник звероватого вида отхлебнул из кофейной чашечки, поморщился и толкнул локтем соседа.

– Не нравятся мне психари, – сказал он и кивнул на потягивающего апельсиновый сок Севера. – Носы шибко дерут.

– Брось, Задира, не связывайся, – подначил собеседник и потянулся за десертом. – Их лучше обходить стороной.

– Стороной? – привычно завёлся Задира. – Этих хилков?

В кафетерии было людно, как обычно в обеденные часы, когда военные действия в секторе не ведутся, революции и восстания подавлены и воякам настала пора безделья.

База боевой космической эскадры «Конунг» дрейфовала в межзвёздном пространстве, полностью укомплектованная персоналом. Это означало, что на базе бьют баклуши пять тысяч человек всех связанных с космосом военных профессий. Пятьсот десантников столовались отдельно, в спец-кафетерии. Группе «Пси» в спец-кафетерии выделялись спец-столы. Вот они, как правило, пустовали – «психарей» было ничтожно мало.

Десантник, которого сосед по столику назвал Задирой, поднялся. Прокосолапил через зал и опустился на телескопический табурет напротив Севера.

– Здорово, урод, – сказал Задира, прищурившись и вывалив на стол кулаки. – Шибко мне твоя рожа не нравится.

Север поперхнулся соком. Закашлялся. Явственно задрожали руки. В юности он считал себя трусом оттого, что не умел скрывать страх. Пытаясь его преодолеть, Север дрался на кулаках и ножах, один выходил против троих, его резали, били, уродовали…

– Мне она самому не нравится, – не сумев преодолеть дрожь в голосе, сказал Север.

Задира осклабился.

– Сдрейфил?

Север коснулся пальцем виска.

«Проблемы?» – коротко спросил Юг.

«Пока ещё нет. Но возможны».

Юг довёл уровень пси-связи до максимального. Дрожь в руках у Севера унялась. Страх ушёл.

«Уже на подходе», – подключился Восток.

Запад отлёживался после отпускной драки в госпитале и сейчас спал. Ромб перестроился в режим «треугольник» – с пониженным общим уровнем интеллекта и замедленной реакцией. Тем не менее, чтобы справиться с одиночкой, треугольника хватало с лихвой. Независимо от того, что из себя представлял этот одиночка.

– Так что, сучонок, сдрейфил? – повторил Задира. – Козёл…

Он осёкся. Что-то вдруг изменилось в облике визави. Задира, спроси его, вряд ли сказал бы, что именно. Но то, что этот уродливый, с косым шрамом на щеке и перебитым носом блондин внезапно стал опасен, десантник ощутил шкурой.

– Ладно, хрен с ним, – примирительно сказал Задира. – Пойду.

О «психарях» он был наслышан, но задирался с ними впервые и потому не знал, что сдавать назад уже поздно. Конфликты ромб решал кардинально – так, чтобы у них не осталось шанса вспыхнуть по новой.

– Не спеши, – глядя Задире в глаза, попросил Север и хладнокровно добавил: – Мешок с говном.

Задира, наливаясь кровью, поднялся из-за стола. Север встал на ноги вслед. Он был на полголовы ниже и раза в полтора уже в плечах.

Трое десантников за общим столом вскочили на ноги.

– А ну, дайте им место! – метнулся от дверного проёма в центр зала Восток.

Ощущение опасности, которое секунду назад поймал Задира, обрушилось теперь на его приятелей.

– Ладно, парень, – буркнул тот, что стоял к Востоку ближе других. Он опустил глаза и шагнул назад. – Пускай схлестнутся.

Задира без замаха саданул кулаком снизу вверх. Такой удар, придись он человеку с комплекцией Севера в подбородок, отправил бы того в глубокий нокаут. Кулак, однако, поразил пустоту. Задире показалось, что противник попросту исчез с того места, где мгновение назад находился. Больше Задире не удалось осознать ничего. «Психарь» высоко выпрыгнул, и Задиру смело. Его никогда не били четырьмя конечностями одновременно, он даже не подозревал, что такое возможно. Север опустился, спружинив, на ноги и в ту же секунду крутанулся на месте. Новый шквал ударов поднял Задиру в воздух и опрокинул навзничь, приложив затылком об пол.

Север застыл, коснулся пальцем виска. Он даже не запыхался.

– Уносите, – хладнокровно бросил Север ошеломлённым приятелям нокаутированного.

– Кэсомун!

Восток вздрогнул, медленно обернулся. Именем, которое дала при рождении мать, его не называли вот уже восемь лет. С тех пор, как вступил в ромб.

– Чжан, – едва слышно прошептал Восток.

Чжан был ему братом, младшим. Когда тринадцатилетний Кэсомун сбежал из дома, тому ещё не сравнялось одиннадцати.

Они обнялись, с минуту стояли недвижно.

– Я думал, ты умер или погиб. Ни одной весточки за пятнадцать лет.

Восток почувствовал, что краснеет от стыда. Все эти годы он старательно пытался стереть из памяти родину, семью, друзей – всех.

– Прости, – сглотнув слюну, пробормотал Восток. – Как они? Мама, отец, сёстры. И как ты здесь оказался?

– Завербовался в армию, когда умерла мама.

Восток застыл.

– А остальные? – хрипло спросил он.

– Был плохой год. Отец ушёл. Девочки умерли с голоду.

Восток почувствовал, будто ему клещами стиснули сердце, затем отпустили и ввалили под дых. Он оттолкнул брата, отшатнулся к стене, задохнулся перехватившим вдруг горло спазмом.

– Кэсомун…

Восток, хватая воздух распяленным ртом, вскинул руку к виску, выплеснул горе, разделил его на четверых. С шумом выдохнул, затряс головой. Мгновение спустя ему стало легче.

– Как же так, Кэсомун, – растерянно говорил Чжан два дня спустя. – Я много слышал о группе «Пси». Но даже и представить не мог, что… Ты же, получается, как бы уже не ты.

Восток задумчиво потёр подбородок.

– Не знаю, как объяснить тебе, – сказал он. – Я по-прежнему человек. Но не только. Я ещё и часть более сложного, умелого и цельного организма.

– Организма?! – повторил Чжан ошеломлённо. – Эти трое парней, они ведь тебе никто. Извини, я хотел сказать, что у них всё по-другому, они не такие, как ты, не похожи на тебя, они…

– Они и не должны быть похожи, – прервал Восток. – Они как раз наоборот. Подразделения «Пси» подбираются так, чтобы звенья дополняли друг друга. Понимаешь, мне не обязательно читать книги, да я и не читал ни одной с детства. Но я знаю всё, что когда-либо читал Запад. И всё, чему его учили в школе, потом в Университете, откуда он удрал. Я ни черта не боюсь, как Юг, и как он умею от души смеяться и от сердца плакать. Я могу быть неприхотливым, циничным и грубым, как Север, и на ножах драться, как он. А они умеют то же, что могу я. К примеру, каждый из нас снайпер, потому что я стреляю без промаха. И потом…

Восток замолчал. Нет смысла, подумал он. Нет смысла рассказывать этому человеку, которого когда-то называл братом, что означает слияние. Он не поймёт.

– Не понимаю, – подтвердил мысли Востока брат. – Ведь эти трое ежеминутно, ежесекундно знают, где ты, знают, что ты думаешь, что делаешь и что собираешься делать. Они могут подглядывать за тобой, подслушивать…

– Они и сейчас видят нас. И слышат всё, что мы говорим, – усмехнулся Восток. – Пси-связь существует постоянно с того момента, когда была установлена. Её можно только ослабить или усилить до слияния. Или… – Он вновь осёкся и замолчал.

Ещё пси-связь можно было покалечить, выведя из строя звено. А вместе с ней калечились и уцелевшие звенья. Бывало, что калечились до смерти.

– Я, кажется, понимаю, – медленно проговорил Чжан. – Ты хочешь сказать, что это на всю жизнь?

Восток не ответил. До конца контракта осталось семь лет. Он не знал, что будет после. Не хотел думать об этом, так же как не хотел думать о том, что будет, если одного из них убьют. Армейские психологи и нейрохирурги говорили, что будет реабилитация. Возможно, длительная. Возможно, сопряжённая с заменой звена. Десантники же считали по-другому. Никто из тех, кого Восток знал, ни разу не видел восстановленное пси-подразделение. Зато как хоронили половину дуэта через полгода после гибели другой половины, десантники видели не раз. И как двоих в трио через год после смерти третьего.

– Почему? – Девушка в белом халате прильнула к Западу, прижалась грудью к предплечью. – Почему у таких, как ты, нет имени?

Запад молчал, глядя на бутафорский сад сквозь прозрачную переборку.

– У меня был парень, – сказала девушка. – Два года назад, едва я получила лицензию медицинской сестры. С обручем на голове, как и ты. Его звали Уно. Я думала, это настоящее имя.

– И что?

– Он говорил, что любит меня. Говорил, что ему стало можно любить.

– Понятно, – кивнул Запад.

– Это тебе понятно. – Девушка прижалась теснее. – А я не понимала тогда. Уно объяснял, что, пока был жив Дуал, он не мог, не имел права любить.

Запад снова кивнул. Он тоже не имел права. Сношаться, совокупляться, трахаться – да. Но не любить. Его передёрнуло, в который раз он представил любовь на четверых.

– Что сталось с Уно? – спросил Запад.

– Мы прожили вместе полтора месяца. Он орал по ночам, звал этого своего Дуала. Даже когда… – Девушка замялась. – Даже когда обнимал меня. Потом он умер – покончил с собой. Любовь умерла вместе с ним. Я тебе нравлюсь?

Запад повернулся к ней лицом, обнял за плечи, запустил ладони в шелковистые каштановые волосы.

«Сейчас, сейчас, – заторопился в его сознании Юг. – Мы глотнули снотворного, уже ложимся, через десять минут будем спать, только не волнуйся».

Запад медлил. Этой ночью он будет один. А завтра утром всё, что у него было, станет достоянием остальных. Против их воли, против желания, деликатность в интимных вопросах с пси-отношениями не совместима.

Запад коснулся виска, слился с Севером, зачерпнул душою цинизма. Отстранил девушку.

– Нет, – сказал он. – Ты не в моём вкусе.

Развернулся и пошёл прочь.

3. Захват

– Выработка здесь. – Офицер навёл фокус на крашенную бежевым зону на голографическом глобусе. – До бункера отсюда километров пять, если по прямой.

Юг вгляделся в экран. Трехмерная проекция астероида на нём выглядела разрисованным акварелью футбольным мячом.

– Бункер здесь. – Глобус на экране повернулся на сто восемьдесят градусов. – Заложников, предположительно, содержат от него неподалёку. К бункеру сходится десяток туннелей. Вам надо пройти по одному из них…

– Понятно. – Юг, скрестив на груди руки, расслабился.

В ориентировании на местности он был не силён, в стратегии тоже. План операции сейчас с офицером обсуждал слившийся с Югом Запад.

Астероид основного пояса в системе беты Водолея неделю назад подвергся атаке из космоса и был захвачен. Предположительно, корсарами, с которыми федералы с переменным успехом воевали вот уже четвёртое столетие. Из трёх дислоцированных на астероиде пушечных батарей огонь по атакующим открыла всего одна. Точечным залпом она была подавлена, фотонные орудия остальных двух не произвели ни единого выстрела. В оборонной инфраструктуре астероида у корсаров явно был свой человек.

Погрузить руду с платиновых выработок захватчики, однако, не успели – федералы оказались расторопнее, и сейчас околоастероидное пространство блокировали три боевые эскадры.

– Отвлекающая атака начнётся завтра в полдень по бортовому времени, – подвёл итог офицер. – Атака будет с солнечной стороны и продлится два с половиной часа. Три десантных группы за это время должны успеть высадиться на теневой стороне и уйти под поверхность грунта. Дальше по обстоятельствам. С лидерами остальных групп я вас сейчас познакомлю. Вопросы?

Юг отрицательно покачал головой, и глобус с экрана исчез, сменившись изображением курносого русого крепыша с таким же, как у Юга, перетягивающим лоб обручем.

– Боевой квартет космической эскадры «Викинг», – представил группу крепыш. – Состав: Аз, Буки, Веди, Глаголь. Надерём им задницы, психари?

Юг осклабился.

– Юг, Север, Запад, Восток, – представил он ромб в ответ. – Боевой квартет космической эскадры «Конунг». Как пить дать надерём.