Читать книгу Последний Сеанс - Александр Шашкин - Страница 2

Яна открыла глаза. Сначала она просто решила, что лежит в своей кровати на третьем этаже семейного общежития, и даже смогла разглядеть знакомый узор ковра на стене. Голова раскалывалась. Кроме того, нос почти не дышал. Скорее всего он был сломан и отёк, практически полностью перекрыл дыхательные ходы. Сгустки крови слиплись плотно с перегородкой, но она не могла не чувствовать этот отвратительный запах вокруг. Запах рвоты и чего-то, напоминающего протухшую курицу. Её чуть не вывернуло наизнанку, когда она сделала более глубокий вдох. Благодаря тому, что койка была слегка наклонена на одну сторону, всё, чем Яна питалась за последние сутки, стремительно выплеснулось из неё на пол и спасло её от глупой смерти. Хотя, наверное, лучше бы она захлебнулась.

– Где я? Мам, мама!

Как и все в такой ситуации, Яна вспомнила маму, хотя уже давно жила одна и даже созванивалась очень редко. Отношения с родителями были всегда натянутыми ещё со времён школьной скамьи. А после смерти отца совсем ухудшились и были больше похожи на отношения кошки с собакой, нежели матери и дочки. Мать была убита горем и крепко присела на стакан. В смерти отца она обвиняла Яну, а та, в свою очередь, мать, хотя всем была очевидна истинная причина кончины. Отец сильно выпивал и часто уходил в запои – когда на неделю, а когда и на пару-тройку месяцев. С Мариной Степановной они любили друг друга, но постоянные пьянки со временем сделали своё дело, и жизнь стала невыносима для всех жителей однокомнатной квартирки в двухэтажном бараке, построенном сотню лет назад в маленьком посёлке городского типа. Отец никогда не поднимал руку на дочь, а, наоборот, души в ней не чаял. Даже голос порой не мог на неё повысить, не то чтобы наказать. Отсутствие авторитета в семье отрицательно повлияло на девушку, и в конце концов одним утром Яна тихо и никого не предупреждая, сорвалась в город к своей родной тётке. Та её, естественно, приняла и даже поселила в своей маленькой комнатушке в общежитии семейного типа, которая досталась от покойного свёкра. Осенью Яна поступила в техникум и поначалу даже неплохо училась, чем обрадовала свою мать и тётку, но спустя год скатилась до неудов и уже практически была отчислена. К восемнадцати годам молодая и приличная в прошлом девочка курила, пила, употребляла лёгкие наркотики и вела беспорядочную половую жизнь. Весь этот набор плохих привычек добавлял Яне лет пять на вид.

В кромешной темноте она не видела ничего вообще и могла ориентироваться, опираясь исключительно на обоняние и осязание. Но, к её большому сожалению, ни вдохнуть, ни пошевелиться она не могла. «Что-то не так. Это не похмелье. Где я? Ай. Чёрт, мой нос. Чёрт…» – похоже, губы тоже были разбиты так же, как и затылок. Постепенно Яна стала приходить в себя и пробуждаться. «У меня разбита голова, нос. Мой нос, боже, он сломан. Ай!» Яна попыталась его пощупать, но… «Чёрт возьми, что со мной? Я не могу пошевелить руками. Где я, что происходит?»

Раздался всхлип. Пересохшее горло не могло выдавить ничего, кроме хрипа.

Где-то далеко в коридоре зажегся свет, тонкая его полоска просочилась сквозь неплотно прилегающую к раме дверь со стороны петель, и ещё одна снизу. Прижимаясь к полу, свет показал несколько сантиметров грязного, скользкого и холодного кафеля и также осветил край обшарпанной стены.

«Что происходит?» – в ужасе Яна начала осознавать, что она не дома, – ДТП? Что за подвал? Больница? Морг? Да что вообще происходит?»

Яна пыталась заставить мозг работать активнее, но ничего не удавалось. Её голова прилипла к топчану, грязные в крови русые волосы на затылке скатались в клубок и выглядели как пакля. Рассечение было незначительным, но кровищи набежало море. Вонь кругом, тошнота и боль мешали ей сосредоточиться. Всё тело было ватным, ноги онемели и практически были неощутимы. Запястья рук, голова, грудная клетка, бёдра и ступни были плотно стянуты кожаными ремнями. Из одежды остался только один, разорванный в нескольких местах чулок, и старый, протёртый на пятке кед Converse на той же ноге.

«Как я сюда попала? Что произошло? Чёрт, а где этот кре…? Где этот кретин? – Яна путалась и не могла вспомнить имя своего очередного ухажёра, – ещё и имя у него было какое-то дурацкое, хрен запомнишь: Светлодар, Святогор, Славадар, Святодар…»