Читать книгу Операция Кощей - Александр Шляпин - Страница 3

В те стародавние времена жил да был в тридевятом царствии князь тьмы по имени Кощей Бессмертный. Тысячи лет правил он своим кощейством. Ни дня не мог прожить он, без какой либо подлости, либо гадости. Всех соседей своих извел, а их земли к своему мрачному царствию прибрал. И вот наступил день, когда рядом с царствием его уже не осталось тех княжеств и держав кои были непокорны Кощею.

– Ох и скучно же мне, – вопил второй день Кощей, погружаясь в меланхолию, – ох, не могу, как мне на душе погано и тоскливо. – Гадость, аль подлость какую мне сотворить, желание имеется – а некому! Бывало ранее по молодости я такие гадости изысканные творил, что душа радовалась. А сейчас?! Стар, я стал! Сентиментальность какая – то меня охватила. Ранее бывало, творю зло и радуюсь! А сейчас? Сейчас, зло творю, а мне плакать хочется. Скучно мне Яга, хоть волком вой! Ты бы хоть стриптиз, какой мне сплясала, я бы гусляров позвал, да винокуров.

– Я завсегда готова, ваше кощейское бессмертие, перед вами нагишом сплясать. Да только стара я, и на столах ваших вытанцовывать, мне подагра мешает. А вы ваше злодейское бессмертие, Горыныча в разведку отправьте. Может, сия гадина, какие угодья свежие, где изыщет? Вот тогда будет вам велика радость, сотворить новую гадость, – сказала Яга, раскладывая пасьянс. – Мне ваше кощейство, карты ведают, что ждет вас приключение чудное через светлого короля и его даму. Вот и дорожка вам предстоит в дальние дали и в земли бесконечно богатые.

– Дорожка говоришь?

– Дорожка, ваше бессмертие. Карты они не врут!

– И куды, – спросил Кощей Ягу. – Куды меня та дорожка ведет?

– Знать ваше злодейство не имею такой возможности. Нужно яблочко да по тарелочке покатать, чтобы сии земли зрить далекие, да воды глубокие.

– Так зри старая! Зри – мать твою!

– Вы ваше злодейство, маму мою только не трогайте. Пусть прах её с миром почивает. А не то, как воскреснет, и вам и мне настоящая Кузькина мать будет! Мамаша моя по молодости была шаловлива очень. Многие княжества и царства от её шалостей пострадали.

Яга пошарила в своей торбе, и, достав блюдечко с голубой каемочкой и яблочко, разложила все это перед Кощеем.

– Ты катись – катись по кругу, сквозь метель, пургу сквозь вьюгу! Мир тарелка покажи! О-кей Гугл! Про Рассею расскажи!

Яблочко наливное побежало по тарелочке, и, сделав несколько кругов, замерло в самой середине.

– Ну и что старая кляча, сия посуда тебе ведает, – надменно спросил Кощей, видя как устройство сломалось, в самый нужный момент. —Шо это за Гугл такой?

– Гугл ваше беззаконие, это Джин такой, всезнающий – всё ведает, коли гроши есть! А сейчас он ничего не ведает! Роумингу ваше беззаконие, с тридесятым царствием нет! Надо бы баланс пополнить. А где злато взять, коль мой бюджет уже лет десять на нуле. Кредит окаянный замучил. Я давеча ваше злодейство, ипотеку взяла. Вон, пусть Горыныч слетает, да на мир свежим взглядом глянет, ему один черт – не хрен делать.

– На тебе старая калоша злато, пополняй свой баланс, – сказал Кощей, и бросил Яге золотую монету. – Зови кляча, твоего Гугла, я зрить хочу, что там, в мире делается.

Яга радостно схватила золотой и кинула его на блюдце. Монетка, полежав секунду, исчезла прямо на глазах. Яблочко дернулось, закрутилось вокруг своей оси, но с места не сдвинулось.

– Ну что там старая?! Давай уже! Не томи мне душу…

– Не идеть, ваше кощейское бессмертие! Гугл говорит, что долг платежом красен и за прошлые сеансы неоплата имеется. Пока баланс не пополнится, джин сей, чудо творить не желает.

– И сколько еще, – завопил Кощей, топая железными сапогами по каменному полу.

– Я полагаю, что еще пять золотых и будет достаточно, – сказала Яга, протягивая тарелку. Кощей не успел кинуть на тарелку пять золотых монет, как яблочко закрутилось, завертелось, да как побежит по кругу, словно за ним стая волков гонится.

– О, о – глянь старая перхоть, как твои чары зафуциклировали! Ха – ха! Во, дает умалишенная! Во, дает – крутится, словно пропеллер, – заверещал Кощей, подпрыгивая от радости.

В какой – то миг на тарелке появились диковинные картины: храмы, златоглавые купола с крестами, сменялись лесами, полями и голубыми реками полные рыбы.

У Кощея от увиденного великолепия даже корона, не удержавшись на лысой голове и на бок съехала.

– Что это?

– Это ваше бессмертие – Русь святая, – сказала Яга.

– Так может мне на Русь святую напасть, – сказал Кощей, поправляя корону.

– Не советую ваше злодейство. Кто только на богатства эти не посягал, ни кому не удалось в живых остаться. Все сгинули в чащобах дремучих и в болотах топучих.

– Что так уж и ни кому, – спросил Кощей, потирая зачесавшиеся ладошки.

– Никому! Говорю же – земля святая!

– А как бы попробовать, – спросил Кощей, почесывая бороду.

– Не советую! Русские народ грубый. У них и меды крепкие да медведи на балалайках играют…

– Во как – казал Кощей, и в раздумьях почесал жалкую козлиную бородку….

– Хотя, ваше злодейство, можно. Но нужно умом действовать. Вон глянь, ваше бессмертие князь Владимир Владимирович, как приплоду своему радуется. Сдается мне это дочки его. Вот кабы, чадо его похитить? Вот оно бы и стало опосля яблоком раздора…

Яга не успела договорить.

– А может её лучше Горынычу скормить? Нехай полетает скотинка, да на князя ужас наведет.

– Вы ваше бессмертие, совсем умом зачахли. Дочурку князя Владимира похитим, воспитаем в нашем духе. А когда вырастет, вот тогда ваше беззаконие, вы на ней женитесь. А князь Владимир Владимирович станет вашим тестем. А коли он будет тесть, то и пол княжества вам как родному тестю. Полагается. А там и до цельного царства добраться нет особого труда!

Кощей расплылся в счастливой улыбке и, подскочив с трона, принялся громыхать железными сапогами по мраморному полу, да искры высекать на радостях.

– Дело! Дело старая клюшка говоришь! Так и поступим: девчонку украдем! В наших кощейских традициях воспитаем, а потом – потом, как вырастет, папаньке её и предъявим. Так, мол и так великий князь – чадо твое нами взращено было, и мы имеем удовольствие сочетаться с ним законным браком! А посему отвали – ка нам папашка, пол-царстивия от Урала батюшки, до Колымы матушки!

– Вот! Вот так и сотворить ваше злодейство нужно! Русь нужно интриганством брать, а не силой! Тут подход должен быть тонкий, как шелковая нить, но крепок как стальной трос.

Кощей подошел к окну и, приоткрыв его, три раза свистнул, будто кого звал.

– Змей Горыныч, поместье мое дозором облетает. Повадились тут последнее время богатыри всякие шастать, по моей вотчине. Голову мне хотят отрубить. Им какой – то идиот сказал, что ежели Кощею, то бишь мне, голову срубить, то таким способом меня убить можно. Недоумки! Не ведают, что я бессмертен! У меня способность, как у ящерки: ей хвост оторви – новый отрастает! Мне голову сруби, на место старой головы у меня новая всегда появляется.

– А как же мозг, – спросила Яга.

– Какей мозг, – прищурившись, переспросил Кощей.

– Ну, тем, чем думают.

– А мозг у меня в другом месте имеется. В сундуках мозг мой спрятан, где ни кто никогда не догадается!

– Я ваше бессмертие уже знаю, где вы его прячете! Точно не в сундуках!

– Ну и где, – спросил Кощей, делая ехидную рожу.

В это мгновение за окном замка мелькнула тень. Голова змея Горыныча влезла в окно и, испуская дым, спросила:

– Вызывал хозяин?!

– Вызывал, – ответил Кощей, подавая Горынычу кусок свежего мяса.

– Что изволите, – спросил Горыныч, облизываясь.

– Полетишь в тридесятое царствие, что Русью святой кличется. Похитишь у князя Владимира его чадо, да мне в замок доставишь. За это получишь пять пудов свежей говядины и десять свинины.

– Говядина ваше бессмертие, это хорошо, но на Русь святую я не полечу. Нет мне резона, за пять пудов говядины своими головами рисковать. Да и киднепинг у нас у Горынычей не в почете. Да и свиньи мне тоже не в радость, ибо я веры не той. Нам свинину кушать, вера не позволяет.

– А за десять пудов, – спросил Кощей, накалывая на вилы очередной кусок мяса.

– И за десять тоже, ваше бессмертие, – ответил Змей и, облизнувшись, схватил кусок зубами, проглотив его в мгновение ока.

– Вы ему ваше бессмертие вольную дайте, – сказала Яга – он за вольную куда хочешь, слетает, и кого хочешь, приволочёт.

– За вольную пожалуй можно, – сказал Горыныч. – Только там ваше бессмертие, вокруг всей Российской державы стрельцы по тайным скрадкам и схронам попрятались. Блюдут окаянные, небо над державой, чтобы ни какой дракон заморский покуситься на святое не имел можливости. Луки у них тугие, а стрелы каленые. Ночью лететь надо, чтобы не попасть под обстрел.

– Я тебе птеродактиль, шапку невидимку дам. Будешь даже днем никому невидим, – сказал Кощей.

– Эй, ваше бессмертие! Коша! А шапочку эту, мне еще лет тридцать назад обещали, – сказала Яга, ссыпая в карман золотые, которыми пожертвовал Кощей. Я в этой очереди была первая!

– Цыц, старая клизма, – сказал Кощей. – Вот оженишь меня на княжеской дочери так сразу шапку невидимку и получишь. Чай не навсегда даю Горынычу, а на время.

– А коли не вернет? Коли порвет, аль моль её почикает?!

– А коли не вернет, то я из его шкуры себе сапоги пошью, да рейтузы с бахромой! Крокодилья шкура она завсегда в цене была.

– Я ваше бессмертие не крокодил и не птеродактиль. Меня ученые мужи рептилоидом реликтовым нарекли. Поэтому, прошу, ко мне с уважением относится – как к реликтовому.

Яга обиженным взглядом посмотрела на Кощея и прошипела:

– Вы ваше бессмертие, меня снова, как лохушку разведете. Вы пользуетесь моей бескорыстной добротой и безграничной доверчивостью. Я уже хлебнула с вами горя, когда молодилными яблоками хотела делать вам омоложение.

– Вспомнила! Надо было тебя убить тогда аль в жабу превратить, за твои эксперименты. Кто знал, что у меня от твоих яблок диарея начнется. Все царство своёобос… обгадил!

Яга пожала плечами и делая невинное лицо, сказала:

– Яблок больше нету-ти! Усохла яблоня! А шапку мне уж больно хочется…

– Будь спокойна детка! Обстряпаем дельце – получишь шапку. Будешь потом по мужским баням шастать, да на добрых молодцев зенки свои пялить! Чай любишь, старая клюшка на голых мужиков заглядывать, – сказал Кощей, и засмеялся так, что летучие мыши с потолка попадали на мраморный пол.

– Не вводите меня ваше бессмертие в краску. Ну, имею такой грех за душой зрить тела нагие и что?! Сие что царским укладом возбраняется? Чай у нас права людские имеются-али нет их!?

– Да нет, – ответил Кощей. – Вон Черномор, тоже вроде мужик, а рать какую имеет. И еще не известно, чем они там, в море под водной гладью занимаются. Не факт что дозором ходят. Ладно, Яга, считай, вопрос с шапкой решили.

Кощей подошел к сейфу, достал из – под железных лат ключ и, открыв стальной ящик, достал шапку невидимку.

– На вот— держи Горыныч, инструмент! Как дело сделаешь, я тебе вольную дам, – сказал Кощей, и надел на голову Горыныча шапку. В одну секунду змей стал невидим.

– О, как! Ни стража, ни стрельцы тайных секретов не узреют. А как обманет тебя Горыныч? – спросила Яга. – Сейчас вместе с шапкой да в тридцатое государство на пески белые, да с девами обнаженными резвиться улетит?

– Не улетит, – сказал Кощей. – Он мне свою жизнь в карты на тридцать три года проиграл. А карточный долг – ясен как день божий – дело святое!!!

– Ну, тогда я ваше бессмертие спокойна. Пущай летить, ящерка хоть на край света с такой кредитной историей, он ни в одной державе мил не будет!

Судя по тому, как Ягу обдало свежим ветром, стало ясно, Змей Горыныч, не дожидаясь оскорблений в свой адрес, вспорхнул и улетел в открытое окно.

– Ну ладно ваше беззаконие, мне тоже пора. Скоро ночь на двор опустится, а я еще в хате не прибиралась. Зачуханилась я последнее время – спасу нет!

– Ладно, старая клизма, вали домой! Как Горыныч вернется, я тебе знать дам. Вестового пришлю – Соловья разбойника.

Яга откланялась, ловко запрыгнула в ступу и, махнув метлой, вылетела в широкое замковое окно.

Кощей еще немного постоял, посмотрел, в след улетающей ступе и, достав сигарету, закурил. Он глубоко затянулся и, набрав полную грудь дыма, сам себе сказал:

– «Эх, и скучно же мне, не хватает размаху»…