Читать книгу Легенда о лесорубе. Современные еврейские сказки и истории - Александр Шойхет - Страница 4

Кот

…Вот захлопнулась за ним дверь, и опять впереди длинный тоскливый день, день без Хозяина. Раньше, когда я был совсем маленький, каждый день был для меня как ночлег в сугробе, и всякий раз я думал, что не доживу до вечера, так это было безнадежно долго. Потом я подрос и привык. Я понял – Хозяин не может все время сидеть дома, и даже не потому, что подобно остальным двуногим он должен работать, чтобы не умереть с голоду, и не замерзнуть, нет, не потому!

Мой Хозяин – бродяга. Он постоянно рвется куда-то, и я его понимаю, потому как я и сам такой же. Но… Хозяин уходит, а я остаюсь и жду. Иногда я думаю, что зря Хозяин не выпускает меня на улицу. Я понимаю – он просто боится за меня, боится, что я потеряюсь, не найду дороги к дому или меня задавит одно из этих мертвых, громоздких, испускающих грохот и зловоние существ, называемых «машинами». Хозяин боится меня потерять. Когда-то давно, когда меня еще не было, у Хозяина была другая жизнь. Что это такое, я представляю довольно смутно, только со слов Хозяина. Там была какая-то женщина, которой я обязан своей странной и обидной кличкой. Там был маленький человек – сын Хозяина. Там был просторный теплый дом и много полезных, нужных предметов и вещей. В той жизни не было у моего Хозяина хрипов внутри и отвратительного кашля по ночам, одышки и тоски в глазах по утрам, не было пустого холодильника и сырых, голых стен.

«Эх, Блохастый, – говорил он мне, – вот ведь все у дурака было. И хороший теплый дом, и женщина не хуже многих, и сын, милый сорванец, а дурак все искал чего-то, бродил по свету, думал – может, чего лучше есть… И набрел…». Что Хозяин имел ввиду, я тогда еще не понимал, только потом, когда случайно увидел, как Хозяин достал из стола одну фотографию. Но я не хочу вспоминать об этом. У меня остались какие-то смутные очертания, тени в памяти. Но что такое память? Это всего лишь человеческое слово, услышанное от Хозяина, как и множество других слов. И все же я помню то далекое ощущение тепла, исходившее от огромного мохнатого ковра, от таких же мохнатых стен, от высоких громоздких блестящих предметов, пахнущих чем-то приятным. И возглас маленького человечка: «Мама! Смотри! Котенок! Совсем маленький… Красивый какой!» Маленького человека звали Игорь. Людям почему-то обязательно надо давать всему, что их окружает, странные названия, которые совсем не отражают их сущности. Звуковое сочетание «И-горь» очень резкое, жесткое и совсем не подходило этому светлошерстому, доброму и веселому существу.

Мы с ним очень подружились, и от него я получил свое первое имя, очень мягкое и благозвучное – Тимофей. Да, это мое настоящее имя. А дурацким прозвищем «Блохастый» я обязан той женщине с резким голосом. Я почти не помню, как она выглядела, она была мамой Игоря, и вначале тоже обрадовалась моему появлению, но потом взяла меня на руки и увидела… Ну да, этих маленьких черных прыгунов, досаждавших мне тогда. Потом Хозяин полоскал меня в горячей воде с какой-то гадостью и вывел шустрых мерзавцев начисто, но дурацкая кличка прилипла, я стал не нее откликаться, привык, и теперь даже не обижаюсь. «Не обижайся, Блохастый, – шутит Хозяин, – так всегда и бывает на свете. Даже когда отмоешься добела, тебе всю оставшуюся жизнь будут припоминать юношеских мондавошек…»

Что он имеет ввиду, я не совсем понимаю, но, должно быть, это нечто неприятное. Если все это правда, то грустно жить на этом свете, но я все же надеюсь, что Хозяин просто, как он говорит, валяет дурака. В сущности он добрый и веселый, мой Хозяин, но снаружи это не заметно, особенно тем, кто его плохо знает. Это надо чувствовать! А люди, за редким исключением, потрясающе тупы по части чувств.

Даже эти милые, веселые и приятно пахнущие существа с музыкальными интонациями нежных голосов, которые время от времени появлялись в квартире Хозяина, в нашем с ним жилище. Может быть, поэтому мой Хозяин так одинок?

На улице идет мелкий частый дождь. С большой реки тянет запахом гнилого тумана и мне совсем не хочется сегодня на улицу. Вот весной – другое дело, но, когда она теперь будет, весна? Когда на улицы и дома ложиться такая серая безнадежная пелена, а внизу, в грязи, копошатся маленькие люди и мокрошерстые собаки носятся без толку, и каркают вороны, тогда мне хочется завыть подобно какому-то паршивому псу, или заплакать совсем по-человечески, как плакал маленький Игорь, обильно заливая щеки соленой водой. Однажды я лизнул его и узнал вкус человечьих слез. Но нам не дано такого освобождения от внутреннего горя. Мы можем только тихо жаловаться на жестокую судьбу, на равнодушие огромного мира, на тупую злобу двуногих.

На улице дождик… Как там мой Хозяин? Не обижает ли кто его? Его ведь так легко обидеть. Он только с виду такой грозный, а на самом деле… Да-а-а, пустовато в животе. Неплохо бы сейчас чего-нибудь съесть, рыбки там или кусочек мяса. Когда же он вернется?

Хозяин

Уф! Как тяжело… Что-то я совсем стал сдавать. Всего-то квартал пробежал… Фу… Одышка… А ведь совсем недавно еще ничего такого не было. Бегал, как лось. Вот оно, деликатное предупреждение с того света. Время! Без двух минут девять! Давай! Интересно, кто сегодня на проходной? Опять этот придурок? Где пропуск? Слава богу, не забыл, а то не иначе, как со скандалом… Осторожно… Перекресточек у нас сумасшедший, постоянно кого-то давят… Ну, проезжай, проезжай, псих! Вот она, родная проходная! Здорово, чумной! На тебе пропуск, только от…бись! Питекантроп!

– Здрассьте, Зоя Ванна! Никак нет… Ну, как же? На моих ровно девять. На ваших две минуты десятого? Ну, раз на ваших, тогда конечно. Где уж нам с Вами спорить…Ну, влепите выговор, и дело с концом! А я без иронии, как можно!..

– Здрассьте, Василий Лексеич! Да, застукала, швабра… Две минуты, подумаешь. Не переживайте, шеф! Ну, премии лишат. Да премия – тьфу! Одно название. А первого места нам и так не видать. Ну и хрен с ней! Что у нас сегодня? А-а, Верочка заболела? Грипп? Ясно… Анна Васильна придет попозже? Ребенка в садик? Понятно. А что с камерой? Опять? Вчера ж чинили! В техобслуживание звонили? А Соколов что сказал? Не может сегодня? А завтра? Да, он никогда не может! План горит? А где Малыш? Малыш, пойдем камеру чинить. Мастер не приедет. А так! У господина Соколова поважней дела. Пойдем… У нас квартальный план горит… Да, не боись, справимся. Не боги горшки лепят… Ну, стукнет пару раз…Откачаем, не волнуйся! Да, шучу я, шучу. Я сам туда полезу, а ты страхуй, на случай чего… Я же все-таки инженер, зарплата на целый тридцатник поболее твоей. За риск. Ну, давай! Ничего, в армии будет хуже, так что готовься. Крышку держи! Ну, я полез, а ты поглядывай…