Читать книгу Разгром дивизии «Мертвая голова». Демянская катастрофа эсэсовцев - Александр Симаков - Страница 4

Утренний туман еще клубился над лесами, лугами и долинами, когда в 3.05 утра берлинского времени 22 июня 1941 года по всей границе между СССР и Германий загрохотала артиллерийская подготовка. Прибалтика не была исключением. В журнале боевых действий 1-й танковой дивизии появляется запись: «Небо дрожит от разрывов. Под прикрытием массированного артиллерийского огня батальоны начинают атаку.

Еще до того как в 3.45 огонь внезапно умолк, штурмовые группы саперов и стрелков уже ползли к границе. Прижимаясь вплотную к земле, они отодвинули в сторону первые заграждения. Вскоре полетели ручные гранаты, загремели связанные и сосредоточенные заряды. Предрассветные сумерки снова наполнились вспышками от палящего оружия всех калибров». Война Германии против Советского Союза началась.

Интересно, что немцы записали начало артподготовки в 3.05 берлинского времени, т. е. в 4.05 московского времени. Советская же сторона записывает начало артподготовки в 4.00 ровно. Это объясняется разницей между нападающим и обороняющим. Немецкие солдаты и командиры поминутно смотрели на часы и нетерпеливо ждали, когда стрелки покажут заветные пять минут четвертого. Командиры Красной Армии услышали грохот канонады и, глянув на часы, мысленно вычли несколько минут – первые залпы показались им вечностью.

Одновременно воздух наполнился гулом немецких самолетов, взявших курс на восток. 1-й воздушный флот поднял в небо 270 бомбардировщиков и 110 истребителей. Группа армий «Север» выступала по всему фронту 18 дивизиями.

Войска Прибалтийского особого военного округа начинали войну в невыгодном положении. Пятая колонна в Прибалтике начала подниматься и разворачивать свою деятельность. Темпы сосредоточения и развертывания частей ближе к границе шли медленно. Пропускная способность железных дорог Прибалтики была невелика, войска дислоцировались на большой территории и в удалении от госграницы.

У границы Советского Союза в районе г. Цилупе

Сосредоточение советских войск опаздывало на 5–7 суток. Не было ярко выраженной группировки, более того, ударная сила – механизированные корпуса были растащены по дивизиям и ряду направлений. К исходу 21 июня в боевую готовность были переведены только части прикрытия (шесть стрелковых дивизий) и мехкорпуса. Немцы имели возможность бить наши войска по частям, то есть в первую очередь стрелковые дивизии прикрытия, потом моторизированные части и затем резервы, которые подходили на пятые-седьмые сутки.

Теодор Эйке

Направление главного удара занимала 4-я танковая группа, и в ней в первую очередь 41-й танковый корпус Рейнгардта. Кроме того, группа Гепнера была усилена пятью артиллерийскими дивизионами, в составе каждого по три противотанковые и одной зенитной батарее и одному саперному батальону.

Строительство советских укреплений на границе в Прибалтике находилось в зачаточном состоянии. Работы на границе Литовской ССР с Германией начались лишь весной 1941 года. С апреля с помощью местного населения готовились строительные материалы. Лишь в первых числах июня были развернуты работы строительных батальонов на объектах. На 22 июня было забетонировано 23 сооружения, но они еще находились в опалубке, не были заняты войсками. Свое предназначение они не могли выполнить.

22 июня в первые же часы была нарушена связь штабов всех уровней с воинскими частями и потеряно управление ими. Проводная связь была полностью выведена из строя целой армией диверсантов. Штабные радиостанции армий, корпусов и дивизий, смонтированные в автомобилях, – легко распознаваемые цели для немецкой авиации. На пограничных аэродромах была уничтожена или повреждена большая часть наличной авиации. Поэтому весь первый день войны немецкие самолеты непрерывно «ходили по головам» наших войск, бомбя и штурмуя занимаемые ими позиции.

Хотя сопротивление Красной Армии местами час от часу усиливалось, все же русские нигде не могли удержать немецкую пехоту и танки. Но не все шло гладко с самого начала. Довольно часто встречается утверждение, что катастрофы лета 1941 года можно было бы легко избежать, если бы 20–21 июня из Москвы последовал приказ армиям прикрытия привести войска в боевую готовность и занять оборону в УРах. Однако эти утверждения далеки от реальности. Пример тому – 125-я стрелковая дивизия генерала П. П. Богайчука. Два полка дивизии занимали оборону на участках 12–13 км юго-восточнее и северо-западнее Туареге, то есть полки получили полосу обороны, полагающуюся по уставу для всей дивизии. Третий полк входил в резерв командира дивизии и был сосредоточен в районе севернее Туареге.

Дивизия генерала Богайчука находилась в полосе наступления 41-го моторизированного корпуса 4-й танковой группы. 125-я дивизия мало того, что заблаговременно села в укреплениях, но еще и заняла позиции в глубине. Непосредственно на границе было лишь боевое охранение. 125-я стрелковая дивизия была крепкой боевой единицей: на 21 июня она насчитывала 10 522 человека, имела высокий уровень оснащения автоматическим оружием.

Непосредственным противником защитников Туареге была 1-я танковая дивизия с приданным ей 489-м пехотным полком. Около 5.00 утра берлинского времени полк вышел на окраину пограничного Туареге. Город уже был подготовлен к штурму мощными ударами немецкой артиллерии. Сражение за город вылилось в напряженные уличные бои. В журнале боевых действий 1-й танковой дивизии подчеркивалось: «Враг сражается упорно и ожесточенно». Уже к 11.00 для поддержки штурмующих Туареге была подтянута тяжелая артиллерия. Немцам удалось взять город к 16.00 22 июня. До поздней ночи в городе шли бои за каждый дом и каждый перекресток. Только около полуночи советские части были оттеснены на северо-восточные окраины города и далеко в леса к северу от Туареге.

Растянутость дивизии по широкому фронту сделала свое дело. Даже занявшая полноценные позиции 125-я стрелковая дивизия не сумела их удержать. Но необходимо сказать, что взлом обороны своевременно занявшей оборону советской стрелковой дивизии дорого обошелся немцам. 1-я танковая дивизия потеряла 22 июня 1941 года 313 человек убитыми и ранеными и 34 человека пропавшими без вести. Это своего рода рекорд в летней кампании. В журнале боевых действий 41-го корпуса по итогам дня 22 июня было прямо сказано – «потери превышают нормальный уровень».

Командир дивизии разбирается в ситуации на месте. Район г. Эллерна на р. Двина

Нападение при сухой и жаркой погоде особенно благоприятно развивалось у 56-го моторизированного корпуса генерал-полковника Э. Манштейна. Его 8-я танковая дивизия (генерал-майор Бранденбергер) достигла реки Дубиссы и захватила плацдарм. Тем самым дивизия к исходу этого дня углубилась на 80 км на советскую территорию

По оценке немецких солдат и офицеров, Восточная кампания не походила на «прогулку среди цветов». Русский солдат в первый же день войны показал свои достоинства. Энергичные офицеры и комиссары собирали вокруг себя людей, бились до последнего патрона. По докладам немцев, пленных было мало. Крупные русские соединения в стороне от дорог отходили в полном боевом порядке.

Командир пехотной роты из Макленбургской пехотной дивизии Бруно Винцер в книге «Солдат трех армий» пишет: «…На третий день, когда в голове колонны шел 2-й взвод, мы попали под интенсивный пулеметный огонь с фланга. Было просто невозможно проехать по дороге. Два унтер-офицера и три солдата уже лежали мёртвыми между машинами. Мы укрылись во рве и за машинами, и в бинокль осмотрели местность. Наконец мы обнаружили пулемет позади стога сена. Четыре орудия и восемь пулеметов открыли огонь. Были хорошо видны разрывы. Но советский пулемет продолжал стрелять. Мы задержались почти на два часа. Снова позади нас стояли в ожидании другие крупные подразделения дивизии. Наконец командир 2-й роты посадил расчеты двух пулеметов на мотоциклы, с тем чтобы они проехали по просёлку и обошли противника. Вдруг мы увидели, как один солдат побежал от стога, подхватив пулемет. Все подняли винтовки и, стоя, стали стрелять в беглеца, но ему все же удалось добраться до леса и скрыться. Один-единственный солдат на два часа парализовал действия большой части дивизии, ведь у стога никаких убитых не было обнаружено. Там оказались только пустые гильзы и вещевой мешок. Он бросил мешок, но не пулемет…»

Ход боевых действий в первые дни войны достаточно подробно показан во многих источниках и в тему книги не входит. Поэтому ограничимся событиями, касающимися дивизии «Мертвая голова».

Поскольку 41-й танковый корпус Рейнгардта был связан борьбой с частями Красной Армии, только генерал Э. Манштейн смог быстро продвинуться вперед. К полудню 26 июня по захваченным в исправном состоянии двум мостам через Западную Двину на северный берег реки переправилась 8-я танковая дивизия. Авангард 56-го танкового корпуса находился уже в 300 км от границ рейха.