Читать книгу Виниловый ад - Александр Степанов - Страница 7

«Дамы и господа, от имени экипажа самолета просим вас посмотреть на мониторы…»

Рамуте слушала инструкции по технике безопасности, смотрела то на монитор, то в иллюминатор и втихаря потягивала через соломинку виски, спрятанное в сумочке.

«Определите расположение ближайшего к вам аварийного выхода. Обратите внимание, что он может находиться позади вашего места…»

Рамуте обернулась.

Позади нее не было аварийного выхода, зато там сидел симпатичный парень. Он посмотрел на ее взволнованное лицо и подмигнул.

– Не любите летать?

– Не очень, – призналась она и сделала еще глоток.

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я часто летаю, поверьте, нам ничего не грозит.

Она кивнула.

Рамуте не верила словам типа «все будет хорошо», особенно, если произносил их мужчина, особенно, если этот мужчина при всем добавлял еще что-то вроде «уж поверь мне». Но ей понравилась уверенность парня, а еще у него был красивый подбородок и приятная улыбка.

– И лететь недолго. Даже испугаться не успеете.

Рамуте опять кивнула.

«В случае снижения давления в салоне сохраняйте спокойствие и слушайте инструкции экипажа».

Рамуте сглотнула, подняла голову и посмотрела на панель, из которой в случае чего должна вывалиться кислородная маска.

– Ой, блин. Ой, блин…

– Девушка!

Соседка справа, напомаженная дама, недовольно посмотрела на Рамуте и причмокнула.

– Что?

– Держите себя в руках. Будьте так любезны. Вы здесь, кажется, не одна.

– Ой, блин.

Снова вырвалось у Рамуте. Она виновато пожала плечами и кивнула в знак извинения.

Дама еще раз причмокнула и отвернулась, нервно поправляя свою и без того ровно разложенную длинную юбку.

«Да уж. Это называется – приплыли. Точнее – прилетели, – рассуждала Рамуте. – Курить нельзя. Пить нельзя. Материться нельзя. Бояться и паниковать тоже запрещают. И это вы называете цивилизация? Да? В таком случае в задницу всю вашу цивилизацию вместе с ее дурацкими запретами и правилами. И вообще, куда подевались их хваленые демократические ценности? Значит, тем, кто не любит табачный дым, мы услужим, а другим людям… Другие получается нелюди? А вообще, плевать», – продолжила рассуждать Рамуте и еще раз проверила, надежно ли пристегнут ремень. Убедилась, что все закреплено, и закрыла глаза.

Нужно было бы поспать. Отключиться и проснуться уже после приземления.

Но нельзя.

Во-первых, сделать это ей мешал страх полета, не хотелось разбиться и пропустить момент собственной смерти, во-вторых, Рамуте не могла допустить, чтобы все пассажиры услышали, как она закричит, проснувшись от кошмаров.

– Не судьба, – прошептала она и тяжело вздохнула.

Битые полчаса под пристальным присмотром соседки Рамуте сражалась с закладыванием ушей. Широко раскрывала рот, жевала воздух, глотала слюну вместе с виски. Она снова и снова считала до десяти, с завистью смотрела, как соседка кивает головой, плавно погружается в сон. Рамуте боролась с желанием выругаться и судорожно придумывала себе занятие. Как назло, ни книг, ни наушников. Дурацкий журнал с кроссвордами, в котором ей не удалось разгадать ни слова, и смартфон с надоевшей игрой три в ряд. В кармане перед сиденьем были разноцветная брошюрка с правилами безопасности и бумажный пакет на случай рвоты.

«Оригами? Хм. Отлично! Почему бы и нет. Как там нас учили в детстве? – рассуждала она, то разворачивая, то сворачивая коричневый бумажный пакет. – Кажется, так. Согнуть пополам. Потом сюда, перевернуть, пригладить – и получится лодочка! Ну или это журавлик… Или, блин, гадость какая-то вонючая получилась…»

– Девушка!

– Ну что опять? – на этот раз причмокнула Рамуте.

– Будьте так любезны! Можно шуршать как-то потише? Здесь, кажется, люди пытаются поспать.

«Восемь… Девять… Де-е-е-есять», – Рамуте терпеливо досчитала свою успокаивающую считалочку, представляя довольное лицо ненавистного профессора-наставника по контролю над агрессией и гневом.

Выдохнула.

– Простите, – наконец произнесла она и бесшумно вернула пакетик на место.

– Спасибо.

Рамуте провела ладонью перед закрытыми глазами мгновенно уснувшей дамы.

«Вот как у нее так получается? Ничего не боится, гадина. Отключилась и дрыхнет. Может, она бессмертная?»

Спустя мгновение раздался храп. Длинное протяжное «хр-р-р» на каждом выдохе.

«Интересно, – подумала Рамуте. – Если сейчас растолкать напомаженную и попросить ее храпеть тише… Она тоже, как я, извинится? Скажет простите, а потом аккуратно сложит и спрячет свое “хр-р-р” на верхнюю полку?»

Рамуте ткнула в лицо соседке средний палец, практически коснувшись ее носа, и словила на себе пристальный взгляд и улыбку красавчика сзади.

– Что? – она нахмурилась.

Красавчик показал ладонями, мол, ничего-ничего, опять улыбнулся своей шикарной улыбкой и показал большой палец вверх.

Рамуте задумалась.

«Чего это у него такая довольная рожа?»

Она хотела показать красавчику средний палец, но в ответ лишь улыбнулась. У нее родился прекрасный, как тогда ей показалось, замечательный план.

Если не получается победить зло, нужно возглавить, ну или хотя бы сделать его другом. Если отвратительного перелета не избежать, можно постараться сделать его поприятнее.

Тем более у Рамуте никогда не было секса в самолете. На высоте, если верить объявлениям пилота, десять тысяч метров и при температуре за бортом около минус пятидесяти градусов по Цельсию.

– Рами.

Она представилась, подмигнула и протянула ладонь между спинками сидений.

Красавчик оживился.

– Константин.

Он пожал руку.

У него была теплая, крепкая рука, Рамуте это понравилось. Правильного размера пальцы, не дохлые червячки и не раздутые сардельки. Идеальная ладонь. Это было именно то, что сейчас ей нужно: крепкая, уверенная, пропорциональная мужская ладонь, ну и соблазнительная улыбка над волевым подбородком.

Ей не очень нравилось имя Константин. В детстве был у нее знакомый Константин, так он любил намазать себе на лицо кисель, чтобы после с криками: «Я кисельный монстр», бегать как идиот по коридору интерната. По мнению Рамуте, Константин – не лучшее имя для любовника. Но какая, к черту, разница, как будут звать человека, с которым она точно больше никогда не встретится? Тем более все перевешивало: «Какой же он все-таки соблазнительный».

Ее рассуждения о том, как сексуально выглядит Константин без рубашки, грубо прервал женский голос его соседки:

– А я Лиза.

– А?

Рамуте отдернула руку.

Она почему-то забыла, даже не подумала, что красавчик может путешествовать не один.

«И какого черта он сразу не сказал, что летит вместе с “этой”. Придурок, идиот. Как дала бы в глаз».

– Рами, это моя сестра, Лизка, – прокомментировал Константин, заметив растерянность своей новой знакомой. – Моя младшая сестренка.

– А, ясно, – Рамуте протянула и пожала руку сестре. – Тогда мне очень приятно.

– Ты, наверное, решила, что я его жена? – Лизка хихикнула. – Так? Я же права?

Рамуте не ответила.

В любом случае, жена это или не жена, а грандиозный план Рамуте о похотливом осквернении воздушного пространства двумя сексуальными людьми был провален и прекращен, так и не начавшись.

Рамуте не отличалась стеснительностью или скромностью, но на глазах у сестренки приглашать ее красивого старшего братика, с некрасивым именем, уединиться в общественной уборной, это уже перебор.

Она не стала любезничать, продолжать бессмысленную беседу и выяснять, кто из них и с какой целью летит из столицы в тмутаракань. Без лишней деликатности отвернулась к себе и принялась потягивать через соломинку горький напиток обломанного веселья с нотками разочарования.

Спустя еще полчаса ей надоело следить за однотипными облаками, слушать бесконечное напомаженное «хр-р-р» и чертить на стекле иллюминатора закорючки.

Виски почему-то не действовало. Рамуте захотела раскрыть рюкзак и проверить, сколько же она выпила. Расстегнула молнию, наклонила бутылку набок…

– Ой, блин, – она вздрогнула.

Кто-то дотронулся до ее плеча. От неожиданности она чуть не выронила бутылку.

– Прости, Рами.

– А?

Она повернула голову.

Красавчик перегнулся через спинку сиденья и навис над ее ухом.

– Я тебя напугал?

– Немного, – призналась она.

– Еще раз прости. Просто моя сестра уснула, а мне что-то не спится.

– И?

– Вижу, ты тоже не можешь уснуть.

– И?

– Ну не знаю. Может, поболтаем?

– Поболтать? Хм.

Рамуте прищурилась. А почему бы и нет? Ее грандиозная задумка трансформировалась в план «б».

Она подтянула его ухо к себе и прошептала:

– Только не здесь.

Красавчик кивнул.

Парочка проскользнула мимо полудремлющих людей к кабинке туалета в хвосте самолета.

Рамуте много раз летала, но ей никогда не приходилось посещать уборную.

– Мде…

– Да, согласен, не царские хоромы, – подтвердил Константин, закрывая за ними дверь.

Тесная, едва вмещающая в себя одного человека, пластиковая коробка-комнатушка, сверху донизу обклеенная всевозможными бело-красными предупреждающими табличками с правилами пользования унитазом и раковиной.

– Что?

– Говорю, что здесь не царские хоромы, – повторил он громче.

– А…

Не так Рамуте себе представляла свое атмосферное, в прямом и переносном смысле атмосферное, приключение. Шум, заглушающий собственные мысли, и слепящий белый свет, ярче, чем в операционной. И запах…

Утешало лишь то, что красавчик умел целоваться. По-настоящему умел. Делал это именно так, как и пожимал руку: уверенно, дерзко и безошибочно качественно.

Рамуте прогнулась, запрокинула голову и зарылась пальцами в его густые волосы.

– Давай.

– Что? Рами, что ты сказала?

– Давай.

– А, да-да.

Константин суетливо одной рукой расстегивал ее джинсы, другой пытался стащить свои.

– Да-да, давай, не разочаруй, – прошептала она, уверенная, что в таком шуме Константин точно ничего не услышит.

Рамуте развернулась и оперлась локтями о раковину.

– Сейчас-сейчас, – громко произнес Константин. – Уже почти.

Он судорожными руками продолжал неравный бой со своим ремнем.

Рамуте двигала бедрами, постанывала в предвкушении, но ничего не происходило.

«И чего он там возится? Неужели, как истинный Константин, нашел где-то кисель и сейчас мажет им свою рожу?» – промелькнула мысль, и Рамуте обернулась.

Обернулась, посмотрела и едва сдержалась, чтобы не засмеяться.

Константин стоял со спущенными до колен штанами и раздавал пощечины своему повисшему «приятелю».

Он хлестал себя по промежности, с надеждой поглядывая на Рамуте из-под сведенных бровей.

Красавчик больше не улыбался. Его губы были сжаты.

Зато теперь улыбалась Рамуте.

Она не чувствовала ни разочарования, ни огорчения. Только подступающий приступ смеха.

Рамуте застегнула джинсы, села на крышку унитаза и стала наблюдать за потешной картиной.

– Сейчас-сейчас.

Константин без остановки повторял, что сейчас, буквально вот-вот, что-то должно произойти, и энергично теребил свой обмякший несговорчивый орган.

– Не торопись, – хихикнула Рамуте. – Все отлично. Продолжай, мне все нравится.

– Это из-за успокоительного. Понимаешь?

– Ага, – через смех ответила Рамуте. – Я все понимаю.

– Все из-за того дурацкого препарата.

– Угу. Все наверняка из-за него. Ха-ха-ха.

Ну вот, теперь выясняется, что красавчик ко всему еще и трус. На самом деле он боится летать. Напился таблеток и сидел храбрился. «Поверь мне… Я опытный летун. В полете с нами ничего плохого не случится».

– Рамуте! Смотри! У меня почти получилось!

Он радовался, а Рамуте удивленно смотрела. Она не могла понять, чего такого Константин у себя там нащупал, но картинка выглядела все так же неубедительно.

Когда он в очередной раз взмолился: «Ну-у-у-у… Же-е-е-е… Давай!» и звонко шлепнул себя между ног, Рамуте не выдержала, сползла под раковину и в голос захохотала.

В дверь постучали.

– Откройте! Пожалуйста, выйдете.

Константин от этих слов громко охнул, аж присел и замер с членом в руке.

Рамуте еще громче засмеялась.

– Ой, не могу-у-у-у… Ха-ха-ха.

Самолет качнулся, красавчик треснулся об угол, угодил лицом в сверток салфеток и чуть не упал.

– Повторяю, прошу вас выйти.

Тут Константин продемонстрировал, как широко он умеет раскрыть глаза и как быстро он умеет одеваться.

– Вы в порядке? Как вы себя чувствуете? Ответьте. Если вы продолжите молчать, я буду вынуждена открыть дверь самостоятельно.

– Угу, – это все, что смог Константин ответить.

– Я открываю.

Красавчик едва успел застегнуть штаны в тот момент, когда стюардесса открыла дверь.

На груди у девушки висел бейджик с именем Жанна, отчего Рамуте зашлась в повторном приступе смеха.

– Ой… Ой, блин… По имени Жанна… Ой… Не могу. Простите… Ой, блин. Ха-ха-ха…

Последний час полета прошел без приключений.

Самолет, как и обещал горе-секс-машина Константин, без происшествий благополучно совершил посадку.

Рамуте, при всей своей нелюбви к небу, ни разу не пожалела, что полетела этим рейсом.

Пусть ее оштрафовали на полторы тысячи рублей. Пусть сказали, что половой акт в общественном месте, коим также является воздушный транспорт, карается по статье «хулиганство» (Рамуте, чтобы не добивать красавчика, не стала настаивать на том, что по факту этого самого «акта» и не состоялось). Пускай ей вынесли письменное замечание за нарушение общественного порядка. Пусть и секс «на высоте» не случился, пятьдесят оттенков сорвались… Зато она так давно не смеялась от души.

– Сплошные плюсы, – сказала Рамуте, выбирая напиток в кофейном автомате аэропорта и вспоминая своего наставника по контролю над гневом, учившего искать в каждой ситуации положительное.

Теперь она точно знает, что Константин не лучшее имя для ее любовника. А еще теперь она знает, что бортпроводник имеет право, в случае если пассажир занимает туалет дольше пятнадцати минут, открыть дверь своим ключом.

«Вот это, пожалуй, полезная информация. Если в туалете станет плохо, спасут. С этим знанием спокойнее», – решила она и улыбнулась.

– Ну что? Привет, городишко. Соскучился?

«Ну держись, мелкий засранец, твоя Рами вернулась».