Читать книгу Удар «Стрелы» - Александр Тамоников - Страница 2

В 7.05 «Ми-8», совершив перелет по маршруту военная база – плоскогорье, благополучно приземлился в заданном квадрате. Высадив десант, «вертушка» взмыла в небо, взяла курс обратно на базу.

Вьюжин построил личный состав полукругом:

– Товарищи офицеры, мы находимся на плоскогорье. Задачу же выполняем в ущелье.

Он указал за спину, где ввысь уходили заснеженные вершины высоких перевалов:

– Вход в ущелье находится между высотами прямо за мной, в километре отсюда. Ущелье называется ущельем Ворона. Спросите, почему? Отвечу – не знаю. Как назвали его местные жители, так назвали.

Голос подал Лебеденко:

– Что-то я вокруг никаких признаков человеческого жилья не вижу. О каких местных жителях вы говорите, майор?

Вьюжин посоветовал:

– Обернись, Андрюша!

Старший лейтенант подчинился. Увидел перевал, не такой высокий, как те, что находились напротив, без заснеженных вершин:

– Ну и что?

– А то, что за перевалом – Актебе. Тебе ни о чем не говорит это название?

– Какой-то городишко.

– Город, где сосредоточены основные силы, не признающие правящую власть в Таджикистане, не зависящие от нее и имеющие очень большое желание войти в Душанбе новыми хозяевами этой страны. И возглавить эти силы должен Рахмон Гайдаров, или Тамерлан, которого мы должны гостеприимно встретить и сделать так, чтобы нынешняя прогулка по горам эмиссара известного тебе, Андрей, Абделя Аль Яни стала последней в его жизни. А также в жизни тех наемников, что он ведет в Актебе с собой.

Вьюжин снова обратился к подчиненным:

– Сейчас поступаем следующим образом. Распаковываем контейнер со средствами связи, переданный нам сотрудниками внешней разведки, затем расходимся по плоскогорью, проверяем работу станций в режиме внутренней и двусторонней связи. Затем вновь построение здесь. Вопросы?

Вопросов у спецназовцев «Стрелы» не было.

Прапорщик Бутко вскрыл небольшой контейнер. Офицеры разобрали радиостанции и веером разошлись по плоскогорью, не забывая внимательно отслеживать обстановку для своевременного обнаружения постороннего лица. Никто не должен увидеть группу российского спецназа на плоскогорье. Никто спецов и не увидел. Рассредоточившись друг от друга на расстоянии в двести метров, опробовали радиостанции. Убедившись в устойчивости связи, по приказу Вьюжина вернулись на исходную позицию.

Майор указал на север:

– Мамай с Лебедем следуют передовым дозором. Бутко со мной за дозором, Бурлак с Гончаром в тыловом замыкании. Дистанция между «двойками» определяется расстоянием визуального контакта.

Дубов спросил:

– Вы никого, майор, не забыли?

Вьюжин улыбнулся:

– Нет, Сережа! Ты останешься здесь на плоскогорье, пока мы определимся с ущельем. Возможно, понадобится дополнительное вооружение или взрывчатка. По необходимости ее доставят нам вертолетом. Вот и примешь груз. Но если ничего из вышеперечисленного нам будет не нужно, я скажу, куда тебе следует выйти. Понятно?

– Так точно!

– Тогда, ребята, начинаем работу. Мамай с Лебедем, вперед!

Первая боевая «двойка» направилась ко входу в ущелье Ворона. Вскоре за ней двинулись и остальные бойцы диверсионной группы, соблюдая режим марша, определенный командиром.

Дубов, проводив Буракова с Гончаровым, осмотрелся, увидел небольшую яму рядом с каменной грядой. Решил обосноваться в ней, имея возможность через оптику контролировать все плоскогорье, а главное, непосредственно вход в ущелье.

Мамаев с Лебеденко половину пути прошли вместе. Когда до ущелья осталось метров пятьсот, капитан повернулся к напарнику:

– Слушай, Андрюха, а не разделиться ли и нам?

– А зачем?

Капитан объяснил:

– Справа открывается небольшая балка. Если духи Абделя каким-то образом прочухали о нашем маневре, то в балке просто идеальное место для наблюдателя.

– Да ладно, Стас, какие здесь духи? И пилоты «вертушки» долго кружились над плоскогорьем, пока не выбрали место посадки. А значит, внимательно осматривали плато. Были бы где духи, летуны обнаружили бы их. Даже если бы те применили маскировку.

Но Мамаев не обратил внимания на доводы напарника:

– Мне плевать на то, что могли увидеть пилоты, а что нет. Давай, выдвигайся к балке и по ней следуй к горам. Встречаемся непосредственно у входа в ущелье. Если что, сигнал мне. Не будет времени подать сигнал, действуй по обстановке!

Старший лейтенант, не имея никакого желания тащиться по какой-то балке и не видя в этом необходимости, сказал:

– Ты с Вьюжиным свое решение согласуй. Во время инструктажа он не говорил о том, чтобы «двойки» рассыпались как группа!

Мамаев резко остановился:

– Лебедь, мать твою! Что тебе неясно? Получил приказ обследовать балку? Получил. Так какого хрена развел демагогию? А право решать, согласовывать свои действия с командованием или нет, оставь мне! Свалил в овраг, не зли!

Старший лейтенант укоризненно покачал головой:

– Я всегда говорил, злой ты человек, Стас! И упертый, как баран! Коли что взбредет в голову – хрен фугасом вышибешь!

– Ты еще здесь?

– Нет! Топот разве не слышишь? Это я к балке на всех парах пру!

Лебеденко поправил бесшумный автомат «вал», направился к оврагу. Мамаев тут же почувствовал вибрацию радиостанции. Сигнал вызова. Ответил:

– Я – Стрела-2, слушаю!

Услышал голос Вьюжина:

– Почему от тебя отошел двадцать второй? В чем дело?

– Ничего страшного, отправил Лебедя проверить балку, что тянется до ущелья справа.

– Разумно! В остальном порядок?

– Так точно!

– Ты в ущелье повнимательней. На подходе осмотри склоны. Кто знает, не ждет ли нас здесь сюрприз.

– Я знаю, что делать, майор!

– Не сомневаюсь, конец связи!

– Конец!

Передовой дозор сошелся метрах в тридцати от начала ущелья. Мамаеву пришлось остановиться, дожидаясь напарника. Подойдя к командиру, Лебеденко подчеркнуто официально доложил:

– Товарищ капитан, ваше приказание выполнено, балка обследована, следов пребывания в ней человека ни сегодня, ни неделю, ни месяц назад не обнаружено. Не обнаружено также ничего, указывающее на то, что в этом чертовом овраге кто-то пытался соорудить какое-либо укрытие или позицию для наблюдения за плоскогорьем и нападения на вероятного противника.

Мамаев, ухмыльнувшись, спросил:

– Все сказал?

– Доложил, товарищ капитан, доложил!

– Хорошо! Доклад принял. Слушай очередную задачу. Пять минут, используя оптику, смотрим склоны хребтов, образующих ущелье.

Мамаев с Лебеденко приникли к окулярам биноклей. По истечении пяти минут капитан спросил:

– Ну, что видишь, Андрюша?

– Камни! Склоны хреновые, да и дно у этого ущелья паршивое, но это, может, только вначале? За поворотом обстановка изменится?

– Посмотрим!

Капитан доложил Вьюжину:

– Вьюн! Мамай! Вход в ущелье свободен. Визуально мы с Лебедем ничего подозрительного не заметили. Однако должен отметить неоднородность рельефа, а также ограниченность зоны осмотра.

Майор ответил:

– То, что склоны плохие, вижу сам. Идите до поворота. Оттуда очередной доклад.

– Принял!

«Двойка» Мамаева вошла в ущелье и двинулась к повороту, обходя многочисленные камни и валуны, которыми буквально было засыпано дно. Но это в случае опасности играло на спецназовцев. Они имели прекрасную возможность занять оборону от нападения сверху, естественно, если это нападение не выразится в снайперской атаке. Но снайперов должны определить остальные ребята группы. Именно для того, чтобы обезопасить проход «двойки» Мамаева до поворота, Вьюжин приказал Буракову, Гончарову и Бутко контролировать склоны.

Дозор благополучно дошел до поворота. Мамаев вызвал Вьюжина:

– Вьюн! Мамай! Впереди, за поворотом, довольно длинный прямой участок ущелья метров в восемьсот, не меньше.

– Ясно! Ты следи за этим районом. Лебедю прикрывать проход до поворота меня с Бураковым.

– Принял!

Вьюжин подозвал к себе замыкающую «двойку» капитана Буракова.

Офицеры подошли.

Майор указал на командира «двойки»:

– Бурлак, пойдешь со мной!

Перевел взгляд на Гончарова:

– Ты с Бутко прикрываешь нас отсюда, одновременно контролируя тылы.

Старший лейтенант Гончаров кивнул:

– Ясно! Сделаем, командир!

Вьюжин жестом подал команду Буракову:

– Вперед, Юра!

И пошел ко входу в ущелье. Капитан последовал за ним. Гончаров вскинул «вал», через прицел осматривая склоны. Бутко сосредоточил внимание на плоскогорье. То, что группа без проблем прошла его, еще ни о чем не говорило. Противник, если таковой находился в данном квадрате, мог специально пропустить спецназ в ущелье, где накрыть группу из засады, ударив с тыла! Но пока вероятный враг ничем себя не обнаруживал. Скорее всего и плоскогорье, и ущелье пока были «чисты».

Вьюжин подошел к Мамаеву:

– Ну, что у нас тут, Стас?

– Прямой участок, как и докладывал, но участок неплохой.

– О чем ты?

– О том, что здесь можно устроить засаду ублюдкам Абделя.

– Да? Доводы?

– Посмотри сам в оптику. Метрах в ста ущелье сужается, вместо склонов – скалы, нависающие над проходом. Особенно утес справа. Если установить позицию за утесом и немного подальше отсюда до скалы, то мы наглухо заблокируем банду в каменном мешке.

Вьюжин в бинокль осмотрел узкий участок ущелья, тянущийся до следующего поворота. Опустил оптику, задумчиво произнес:

– Да, «мешок» здесь нарисовать можно. И местность позволяет, и от плоскогорья, на которое в случае сбоя Гаврилов сможет бросить усиление, близко. Вопросы, найдем ли за утесом место для скрытой позиции, через которую пройдет банда, ничего не заметив, и хватит ли нам огневой мощи, чтобы полностью и быстро ликвидировать банду в тридцать боевиков? Впрочем, второй вопрос можно снять. Гаврилов просчитывал вариант нашего усиления любым нужным вооружением. А вот с позицией? Ее, Мамай, надо искать.

Капитан пожал плечами:

– Надо – найдем! Не найдем – соорудим!

Майор приказал:

– Бурлак, прикрываешь Мамаева. Мамай, двигай дальше по ущелью. Задача тебе и Лебедю найти позицию для штурма банды с тыла. Я пойду за вами, посмотрю утес, есть у меня одна задумка насчет скалы. Всем все ясно?

Офицеры ответили, что ясно.

Мамаев и Лебеденко двинулись дальше по ущелью. Вьюжин пошел следом, как только первая боевая «двойка» миновала утес. Бураков, как и было приказано, остался на прикрытии.

Майор подошел к скале, которая выступала из почти отвесного, лишенного растительности склона метра на два и имела длину по ущелью в пять-шесть метров. Примечательно, утес формой напоминал знаменитую Пизанскую башню. То есть поднимаясь к облакам, он наклонялся в сторону ущелья. Понимая, что это явление может быть обманчивым, в горах нередки случаи оптического обмана, Вьюжин решил проверить, не является ли и этот очевидный внизу наклон утеса банальной горной обманкой. А для этого на поверхности скалы надо найти какую-нибудь растительность. Она и поможет выяснить истину. Майор отошел к противоположному утесу склону, поднял вверх бинокль, внимательно осматривая скалу. И увидел куст какого-то растения. Вьюжину, можно сказать, повезло. Хотя и без растения майор сумел бы найти ответ на вопрос, который сам себе поставил. Куст облегчил ему поиск. Он рос так, что ветви буквально стелились по скале. Хотя такое же растение на противоположном склоне имело обычный вид. Ветви второго куста так же стремились ввысь, но отходили от каменной поверхности во все стороны, не прижимаясь к скале, что означало – утес действительно был наклонен в сторону ущелья. Что и требовалось доказать.

Прошел вызов Мамаева:

– Вьюн! Мамай!

– Да?

– Нашли расщелину, где можно затаиться, пропуская караван Тамерлана.

– Что за расщелина?

– По основанию левого от тебя склона. Узкая трещина, но влезть можно. Достаточно глубокая, слышим шуршание воды, но в начале сухо. Змеи, правда, клубками лежат. Но это пустяки, разгоним.

– Понял! Оставаться на месте, подойду!

Майор лично оценил место, где могла укрыться его боевая «двойка»:

– Что ж, расщелина действительно как подарок нам. Глубокая, узкая, темная. И, выйдя из нее, получаешь готовую позицию для обстрела банды с тыла.

Лебеденко проговорил:

– Пулемет бы нам! Да пару коробок с лентами, а то «калашом» и «валом» особо не ударишь по боевикам! Развернутся и всадят по позиции так, что мало не покажется.

Майор похлопал старшего лейтенанта по плечу:

– Об этом, Андрюша, не беспокойся. Что нужно, то и получишь!

– Тогда порядок, майор!

Вьюжин сказал:

– Значит, так, здесь планируем позицию, блокирующую противника с тыла. Перед утесом выставляем еще пулемет и штатные стволы. Зажимаем Тамерлана возле утеса, чтобы он вынужден был рассредоточить остатки банды, уцелевшие после внезапного пулеметно-автоматного обстрела непосредственно под скалой. Там есть где укрыться десятку боевиков, а больше у него их и не останется. С этим ясно. Время?

Вьюжин взглянул на часы – 12.20.

– Можно и перекусить. Возвращаемся на плоскогорье.

Выйдя из ущелья, диверсионно-штурмовая группа устроилась в балке, которую недавно обследовал Лебеденко. На место отстоя вызвали и Дубова. Тот пришел, доложил, что за время нахождения на плоскогорье ничего подозрительного не заметил. Майор приказал вскрыть сухие пайки и приступить к обеду. После приема пищи он вышел на плато, извлек из кармана мощную «Орбиту-6». Вызвал Гаврилова:

– Невод! Я – Стрела!

Полковник ответил тут же:

– Невод на связи! Слушаю вас, майор!

– Примите доклад. На плато высадились без проблем, но об этом вас уже наверняка летуны оповестили. Обследовали и начало ущелья. Место засады определено. Это по карте квадрат 16-8А-2-4.

– На самом выходе? Если смотреть от границы?

– Почти!

– Понял. Выбор места засады одобряю. Есть просьбы?

– Есть! Как мы и предполагали, требуется усиление группы дополнительным вооружением, шанцевым инструментом и малогабаритным, но мощным взрывным устройством направленного действия. Вполне подойдет радиоуправляемый фугас «Рапид».

Полковник удивился:

– «Рапид»? Вы что там, решили скалы обрушить?

– Вы почти попали в точку!

– Хорошо, будет вам «Рапид»! Что за вооружение требуется и какой конкретно шанцевый инструмент?

Вьюжин ответил:

– Два пулемета «ПК» с двумя ленточными коробками по 250 патронов, из шанцевого инструмента требуются кирка и лом. Саперные лопатки у нас с собой.

– Понял вас, Стрела! Надеюсь, после приема запрошенного груза вы согласуете со мной план предстоящих действий по обработке банды Тамерлана?

– Непременно, Юрий Павлович!

Полковник выдержал паузу, видимо, производя какие-то расчеты. После чего заявил:

– Готовьтесь принять груз с 15.00 до 15.30. Еще уточнение, куда должен доставить его вертолет?

Вьюжин спросил:

– Вы задействуете тот же борт, что бросил нас сюда, или другой?

– Тот же.

– Уже легче! «Вертушка» должна подойти к началу ущелья. Пилоты увидят моих ребят, которые образуют площадку, где сможет сесть «Ми-8».

– Ясно!

– Вроде все, Невод! Конец связи!

– Конец!

Отключив радиостанцию, майор закурил. К нему подошли Мамаев с Бураковым:

– Один вопрос, командир!

Это Мамаев.

– Да?

– Чем займем личный состав?

– Пока пусть отдыхает. Скоро им предстоит поработать в ущелье.

– Что ты задумал, Игорь?

– Сюрприз для Тамерлана! Но о нем позже. Обо всем все узнают при постановке задачи по ликвидации банды. А пока балдейте. Воздух – голова кружится, где еще такой найдете, солнце пригревает. Лафа! Отдыхайте! Немного нам расслабухи осталось.

Офицеры вернулись в балку. Вьюжин же устроился на плато возле крупного валуна, перед ним было почти все открытое относительно ровное пространство малого Актебинского плоскогорья. Дозор решил не выставлять, приняв на себя обязанности наблюдателя.

Вертолет прибыл в 15.17.

Офицеры «Стрелы» по команде командира группы образовали широкий живой круг, внутри которого и приземлился «Ми-8». Спецназовцы сняли с борта небольшой контейнер, и «вертушка» вновь ушла на базу. Распаковали багаж. Вооружение, боеприпасы, взрывное устройство и шанцевый инструмент разложили на камнях.

Вьюжин приказал:

– Лебедь, Гончар, забирайте пулеметы и с Бураковым контролируйте плоскогорье. Мамай, тащи «Рапид» к утесу! Дубов с Бутко следом за ним, прихватив кирку с ломом. Я также в ущелье. Здесь за старшего остается капитан Бураков.

Вьюжин повел полугруппу к наклонной скале.

Возле утеса спецназовцы остановились. Вьюжин осмотрел основание скалы, выбрал впадину посередине каменной громады, уходящей вершиной высоко за облака. Отдал команду:

– Дубов, Бутко! Здесь надо выдолбить яму, чтобы в ней установить «Рапид». Установить и присыпать мелким камнем. Внешне место закладки взрывного устройства не должно отличаться от остального основания. Поэтому извлеченный грунт не разбрасывать, а аккуратно складывать в вещевой мешок. Как только яма будет готова, доклад мне! Грунт – камень, работа тяжелая, меняйте друг друга по мере необходимости. Приступайте!

Дубов взялся за кирку. Первый удар выбил из камня искры. Прапорщик воскликнул:

– Ни хрена себе грунт! Кремень! Разве такой раздолбишь?

Майор улыбнулся:

– Ничего, Сережа, как говорится, глаза боятся, а руки делают! Долби, долби камень! Работа и труд все перетрут.

Дубов согласился:

– Перетрут, базара нет. Только как бы группа после этой долбежки без снайпера не осталась.

Вьюжин повысил голос:

– Дубов! Пока я слышу только нытье, а время идет.

Командира поддержал и Бутко:

– Ну, что ты, Серег, в самом деле. Работай!

Прапорщик взвился:

– А ты кто такой, чтобы указывать? Без году неделя в группе, а туда же, в начальники? Хрен два пройдет. Давай-ка, браток, сначала ты ломом поорудуй, потом я. А то нашелся командир, мать твою!

Перепалку прекратил Вьюжин, осматривавший взрывное устройство вместе с Мамаевым:

– А ну закрыли рты! И если через час яма готова не будет, вы у меня этот камень зубами грызть станете! А то разговорились, как бабы базарные. Работать!

Прапорщики молча и зло, но совместно врубились в грунт. Кирка и лом только взлетали над головами спецназовцев, чтобы обрушиться на камень, который в конце концов не выдержал и начал отваливаться мелкими кусками. Майор с капитаном тем временем установили на устройство радиодетонатор. Антенну решили замаскировать под сухую сломанную ветвь какого-то растения, оказавшуюся кстати недалеко от утеса. На дублирующем детонаторе, служившем контрольным имитатором взрывателя, опробовали действие пульта дистанционного управления настоящим электродетонатором. Дублер подтвердил прием сигнала с пульта с расстояния в пятьсот метров. Этого было достаточно. Закончив подготовку «Рапида», Вьюжин встал над прапорщиками. Мамаев пришел на помощь боевым товарищам. Работа по сооружению ниши для закладки заряда направленного действия пошла быстрее. Она подходила к концу, когда Вьюжина неожиданно вызвал Гаврилов:

– Стрела! Я – Невод! Прошу ответить!

Пришлось майору доставать станцию из закрепленного на пояснице, чтобы не мешал, чехла.

Ответил:

– Я – Стрела! Слушаю вас, полковник!

– Как у вас дела?

– Вы за этим вызвали меня?

– Нет, и все же, как у вас дела?

– Нормально. По плану, а что?

Гаврилов сказал:

– А то, майор, что мой агент в Актебе сообщил неприятную новость. Скорее всего на плоскогорье пошел небольшой, в четыре горца, конный отряд! Возможно, это люди, чья задача встретить банду Тамерлана и проводить ее через перевал в город. При них на лошадях вьюки. Что в этих вьюках, неизвестно.

Майор погладил подбородок:

– Да, новость не совсем хорошая. Вопрос, как быстро и откуда горцы смогут выйти на плоскогорье?

– Этого агент не знает. Местные прекрасно ориентируются в горах, а перевал изобилует звериными тропами. Не исключено, что есть и участки, пригодные для прохода крупных формирований.

– И ваш агент не имеет информации о них?

– Его возможности ограничены.

– Ясно! Непонятно только, за каким чертом вы вербуете или засылаете агентов, которые ограничены в возможностях вести эффективную работу!

Полковник заметил:

– А разве информация, которую вы получили, не представляет интереса?

– Представляет! И теперь мне надо срочно корректировать действия подразделения, чтобы вовремя зафиксировать конных горцев, определить, что они собой представляют, и точно выяснить, за каким хреном им понадобилась прогулка по плоскогорью!

– Будьте аккуратны! Если это встречающий банду отряд сепаратистов, то его командир вполне может иметь связь с Тамерланом.

– Но не сейчас и не на плато. Если только и он не имеет при себе нашу новейшую спутниковую станцию.

– По нашим данным, такой аппаратуры в Актебе нет.

– Это по вашим данным! Но я все понял. Изменения обстановки принял. Корректирую работу группы.

– Удачи вам, Стрела!

– Спасибо! Вам того же! Конец связи!

Вьюжин, отключив станцию, ударил кулаком по скале:

– Твою мать! Этого нам еще не хватало!

Мамаев, находившийся рядом, спросил:

– Что случилось, командир?

Майор ответил:

– К нам спешат еще одни гости. Со стороны Актебе.

– Встречающие караван?

– А хрен их, Стас, знает! Но скорее всего они самые. Ты давай, завершай установку взрывчатки под утесом и уводи прапоров к расщелине. Я к Бурлаку. Посмотрим, откуда появятся и что будут делать горцы из Актебе. Хорошо, если уйдут в ущелье. Хуже, коли зависнут здесь, установив связь с Тамерланом. Хотя, в принципе, они ничем не смогут помочь Гайдарову. Мы о них знаем, а значит, песенка аборигенов спета.

– А если они не связаны с Тамерланом?

– Вот это нам надо выяснить в первую очередь. Лишние хлопоты и кровь нам совершенно не нужны. Ладно, делай, что сказано, а я пошел на плато.

Вьюжин направился к выходу из ущелья.

Бураков, Лебеденко и Гончаров расположились все в той же балке. Напарник командира второй «двойки» следил за местностью.

При появлении Вьюжина Бураков с Лебеденко поднялись.

Капитан доложил:

– На плато все чисто, майор!

– Чисто, говоришь?

– Так точно! У Гончара, сам знаешь, глаз на это дело наметан.

– Знаю! Как знаю и то, что скоро с перевала спустится четверка конных горцев.

Лебеденко удивленно воскликнул:

– А эти чего тут забыли?

– Умный вопрос, Андрюша! Наверное, хотят чаю с нами выпить! Спирт-то жрать им религия не позволяет!

– Я серьезно, командир!

– Незаметно!

Майор окликнул Гончарова:

– Саня! Иди-ка сюда!

Старший лейтенант подчинился.

Как только подгруппа собралась, Вьюжин объяснил складывающуюся обстановку:

– В общем, так, мужики! Гаврилов сообщил мне, что из Актебе на перевал пошли четверо конных горцев. А значит, пошли на плоскогорье. Прямо к нам. Их задача нам неизвестна. Вероятнее всего, это люди, посланные навстречу Тамерлану для сопровождения банды в селение. А посему мы должны зафиксировать их появление и отследить действия конников. Уйдут в ущелье, попутный им в спину. Встанут на плато – будем решать, что делать. Сейчас главное, засечь горцев и взять под контроль. Для чего проводим рассредоточение. Здесь остается Гончар, раз он уже оборудовал себе гнездо для наблюдения. Лебедь незаметно уходит левее, Бурлак правее, до гряды, параллельно южному склону ущелья. Я остаюсь здесь на связи. Перемещаться скрытно, насколько это возможно. Удаление постов наблюдения друг от друга – сто пятьдесят – двести метров. По занятии подходящей позиции доклад мне! Пошли!

Лебеденко указал на «ПК»:

– Пулемет взять с собой?

– Оставь здесь! Но если есть желание, таскай с собой.

– Нет уж! Пусть стоит, где стоит.

Проводив Буракова с Лебеденко, Вьюжин поднялся к Гончарову. Тот действительно нашел удобную позицию. Майор прилег рядом со старшим лейтенантом. Гончаров не обратил на это внимания, через бинокль тщательно осматривая каждый метр перевала Кейботал.

Командиру группы вновь оставалось ненавистное, тягучее ожидание, пока кто-то из подчиненных не подаст сигнал обнаружения противника. Как не любил это ожидание Вьюжин, кто бы знал.

Впрочем, на этот раз ожидание не затянулось. Всадников практически одновременно заметили и Гончаров, и Бураков, и Лебеденко, о чем немедленно прошел доклад. Гончаров указал командиру группы на цепь конников, появившуюся из «зеленки» склона перевала. Горцы спускались медленно, но уверенно, несомненно хорошо зная тропу. На некоторое время они пропали из вида спецназа, войдя в небольшую рощу, и вышли уже на плоскогорье. Двинулись прямиком на юг.

Вьюжин сказал Гончарову:

– Вроде идут к ущелью!

Старший лейтенант согласился:

– Похоже на то! Вот только почему их всего четверо?

– А сколько, по-твоему, должно быть горцев? Сотня? Зачем? Если агент Гаврилова сбросил полковнику достоверную информацию, то встречающему Тамерлана отряду нечего опасаться, тем более на своей территории. Их задача проста – встретить банду, провести ее через перевал и ввести в Актебе.

Гончаров заметил:

– То-то они вооружены, как диверсионная группа. У каждого автомат, последний за спиной держит «Муху», наверняка все вооружены и пистолетами, и гранатами.

На этот раз согласился Вьюжин:

– Да, с вооружением у них проблем нет. О чем это говорит?

– О том, что не так уж спокойно чувствуют себя таджики на своей, как вы выразились, территории. Отсюда и страховка. Они не исключают вероятности нападения и на караван Тамерлана, и на собственные персоны.

– Возможно! Наверняка в Горном Бадахшане присутствуют силы, противостоящие сепаратистам. Не следует также забывать, что жизнь здесь в большой степени зависит от наркоты. А следовательно, территория поделена местными кланами, а это может провоцировать междоусобицу.

– Что гадать, майор? Пора подумать о маскировке. Горцы идут прямо на нас.

Вьюжин осмотрелся. Чтобы остаться незамеченными, им с Гончаровым придется отойти в балку. Он начал отползать, чтобы посмотреть на трещины в склонах, но его удержал Гончаров:

– Майор! Абреки тормознулись!

Вьюжин вернулся к подчиненному:

– Да? Где? Ага, вижу! И почему встали?

Горцы остановились на небольшой возвышенности, создав круг. О чем-то переговорили, спешились. Сняли с лошадей тюки.

Гончаров воскликнул:

– Черт! Этой банды нам как раз и не хватало. Горцы делают то, что более всего влияет на наши предстоящие действия.

– Что вы имеете в виду?

– То, что чертовы абреки скорей всего решили на этой возвышенности установить пост наблюдения за плоскогорьем и встречи банды Тамерлана. Представляешь, насколько это усложняет наше положение. Любое перемещение вне балки будет замечено этим постом.

В ответ старший лейтенант только вздохнул.

Вьюжина вызвал непоседливый Лебеденко:

– Вьюн! Лебедь! Движения духов фиксируешь?

– Нет! Это ты один у нас такой глазастый, что заметил маневр противника!

– И чего они споткнулись на этой возвышенности? Решили здесь встречать Тамерлана? Если так, то хреново! Мы лишаемся возможности не только маневра, но и перемещения по плоскогорью. А если снять их к чертовой матери? Прямо сейчас, пока они все, как мишени, на виду?

– А если у них налажена и оговорена постоянная связь с Актебе, а впоследствии и с Тамерланом? Ты вместо них будешь с бандитами разговаривать?

Но Лебеденко не сдавался:

– Так я не говорю, всех завалить! Среди горцев есть старший, тот, что в каракулевой папахе. Его возьмем. Остальных в минус. Мы ж почти постоянно так работаем!

Майор поправил подчиненного:

– Работали ранее! И с чего ты взял, что именно дух в папахе старший группы?

– А кто ж еще? Он и одет лучше других, и лошадь у него помастистей, и команды вроде от него исходят. А впрочем, какая разница? Главное – взять духа и заставить работать на себя.

В принципе, майор был согласен с Лебеденко. Горцев придется отрабатывать в любом случае, иначе подгруппа просто не займет позиции в ущелье, что реально грозит срывом операции. Но не сейчас! Если Тамерлан совершит прорыв границы в полночь, то сюда, до узкого участка ущелья, его банда будет добираться часов пять-шесть. Значит, выйдет к месту засады где-то на рассвете. Вот за час до рассвета можно будет и отработать горцев. Не ранее.

Вьюжин спросил в микрофон:

– Лебедь, приблизиться к посту духов сможешь?

– Как только сядет солнце и на плато появится ночная живность. Иначе меня учуют лошади! Хотя… ветер с их стороны. Есть тут ложбина. Потихоньку проползти метров сорок можно.

– Где окажешься?

– Возле валуна, что от вас слева и впереди, метрах в пятнадцати-двадцати от стоянки боевиков.

Майор приказал:

– Тогда вот что, Андрюша! Как убедимся, что группа, действительно заняла стационарный пост встречи банды, а не остановилась на привал, то поползешь к валуну.

– С задачей?

– Контролировать боевиков, слушать их разговоры, если что услышишь и поймешь, а также с задачей по моей команде отработать горцев из бесшумного «вала»! Ясно?

Лебеденко ответил:

– Ясно-то ясно, но как определить, на привале духи или зависли здесь окончательно?

– Это определит время! Работать, при необходимости, тебе придется часа в четыре. Думаю, до этого времени мы узнаем намерения бандитов?

– До этого-то узнаем! Когда мне начать выдвигаться к валуну?

– Сейчас 18.40! В 19.30 и начнешь выдвижение.

– Принял!

– Выполняй, Андрюша! А мы, если что, отвлечем горцев. Но лучше, если обойдемся без этого.

Боевики не пошли к ущелью! Стреножив лошадей и сбив их в табун, загнав в лощину, они достали из тюков одеяла, кошму, брезент, пакеты с пищей, канистру с водой, дрова. Выложили из мелкого камня подобие конуса, внутри которого разожгли костер. Сами разместились на кошме и одеялах вокруг самодельного очага. Вскипятили в закопченном чайнике воду. Работами по оборудованию стоянки занимались все четверо. Никто из них за плоскогорьем в это время не наблюдал. Подобное поведение не преминул отметить Вьюжин. Да, бандиты неплохо вооружены, но на открытой местности они никого не опасаются. И это хорошо! План полковника Гаврилова пока осуществляется без сбоев. Посмотрим, как пойдут дела дальше.

В половине восьмого к посту горцев ящерицей пополз Лебеденко. Ему удалось незаметно достичь валуна. Откуда старший лейтенант, приглушая голос, вызвал командира группы спецназа:

– Вьюн! Я на месте!

Вьюжин ответил:

– Вижу! Разговор духов не слышишь?

– Слышу, но неразборчиво. Говорят по-таджикски. Но потянуло дымом анаши. Если ребятки хорошо раскумарятся, то, возможно, что членораздельное и уловлю!

– Давай! Устроился нормально?

– Ага! Лучше не бывает.

– Как услышишь что важное, сразу доклад мне! Сам не высовывайся. О всех движениях бандитов мы тебе сообщим.

Майор отключил станцию, взглянул на старшего лейтенанта Гончарова:

– Давай, Саня, следи за обстановкой. Я спущусь в балку, отдохну. До 1.00. Затем сменю тебя. Передай Бурлаку, пусть тоже до часу покемарит. Если что, сразу поднимай меня!

Старший лейтенант начал вызывать своего первого номера боевой «двойки». Вьюжин устроился прямо на камнях, выбрав место, где они были мельче. И тут же уснул, заставив себя спать, переключив станцию на прием от Гончарова. Теперь Лебеденко мог связаться только с Гончаровым или Мамаевым. Но и у того пока не появилось повода тревожить главный пост диверсионной группы.