Читать книгу Леший - Александр Тамоников - Страница 4

Въехав в город, Владимир из первой телефонной будки позвонил Кораблеву. День был субботний. Ну не будет Олега Юрьевича, Диана Анатольевна ответит. Но ответил сам дядя:

– Слушаю!

– Олег Юрьевич? – Леший не узнал голоса Кораблева.

– Да! А кто, собственно, вы?

– Племянник ваш, Олег Юрьевич! Владимир Лешин!

– Володька? Вот так дела! Ты где?

– В Рязани.

– В Рязани? Отпуск?

– Хуже! Совсем. Уволен по выслуге лет.

– Вот оно что? Ну что это мы по телефону? Ты как прибыл в город? Поездом?

– На машине.

– Адрес, надеюсь, не забыл?

– Помню.

– Так давай прямо ко мне. Я жду.

– Хорошо! Еду!

Через полчаса Володя подъехал к кирпичной ограде трехэтажного дома в сосновом бору.

Из массивных ворот вышел молодой человек.

– Представьтесь, пожалуйста!

Володя протянул офицерское удостоверение личности.

– Это совсем не обязательно, я же просил только представиться, чтобы доложить боссу, – сказал охранник, но в документ посмотрел. – Минуту.

Ворота раздвинулись, и Владимир въехал на территорию усадьбы. Многое изменилось здесь. Двухэтажный дом стал трехэтажным, появились колонны, фонтан, подъезд к самому порталу, чего не было в помине, когда Владимир последний раз посещал это место. Значит, дядюшка прет в гору.

Навстречу уже шел Олег Юрьевич Кораблев. Владимир шагнул из машины. Они обнялись. Дядя, взяв племянника под руку, повел его к дому.

– Отслужил, говоришь, Володя? Это хорошо! Ты у нас, насколько помню, всю жизнь только и делал, что воевал. Все «горячие точки» прошел?

– Почти все.

– Молодец! Это я в том плане, что живым вернулся.

Они вошли в богато обставленный холл. Владимир отметил изменения и здесь. Особенно это касалось интерьера. Все вокруг было добротно, прочно и, похоже, очень дорого.

– Я смотрю, Олег Юрьевич, вы свой дом в замок превратили.

– Да, здесь изменилось многое... как, впрочем, и я сам. Постарел сильно?

– Ну что вы? Выглядите на все сто.

– Спасибо. Но не надо лукавить. Годы, к сожалению, берут свое.

На лестнице, ведущей на второй этаж, появилась высокая молодая женщина в сильно декольтированном платье. В ее осанке, взгляде, движениях чувствовались надменность и некое превосходство. Олег Юрьевич заметил реакцию племянника.

– Познакомься, Володя. Моя супруга – Инесса Иннокентьевна!

– Супруга?

– Да, Володя! Подробней я тебе потом все объясню, а пока прошу любить и жаловать.

Женщина спустилась со ступенек. Протянула Владимиру руку.

– Супруг представил меня по имени-отчеству, но лучше, если вы будете называть меня просто Инессой. Мы, как понимаю, родственники?

– Владимир, – сухо представился Леший.

Он не стал целовать ручку даме, а лишь слегка пожал ее упругие длинные пальцы.

– Вот и хорошо! – Олег Юрьевич жестом пригласил всех за небольшой столик, где были выставлены несколько сортов легких вин и фрукты. – Отметим прибытие нашего героя.

Кораблев разлил по бокалам вино. Инесса чересчур внимательно и даже, можно сказать, бесцеремонно рассматривала Лешего.

Хозяин предложил тост:

– Давайте, дорогие мои, выпьем, во-первых, за возвращение боевого офицера. За то, что для него война и все ужасы, связанные с ней, уже позади. Во-вторых, за знакомство, – он кивком головы указал на племянника и супругу, – и, наконец, за то, чтобы все у нас было хорошо!

Леший, сделав маленький глоток, поставил бокал на стол. Вино, как и коньяк, он не любил.

– Ну рассказывай, майор, – обратился Олег Юрьевич к племяннику, – как там, на войне?

– На войне? – переспросил Владимир. – На войне, Олег Юрьевич, как на войне. Стреляют, убивают, калечат. Захватывают в плен, отстреливают пальцы, отрезают уши. Кровь на войне льется, Олег Юрьевич.

– Фу! – Инесса поднесла салфетку ко рту. – Зачем же об этом за столом? – Она встала, бросила салфетку и быстро поднялась по лестнице.

– Извини, Володя, но не надо было так резко.

– А что особенного я сказал? Просто ответил на вопрос. Так, как оно есть на самом деле.

– Но Инесса...

– Кстати, Олег Юрьевич, и давно вы на ней женаты?

– Уже год.

– А Диана Анатольевна?

– Понимаешь, Володя, я по-своему любил Дину, и жили мы душа в душу. Но вот пришло новое, более сильное чувство. Что с этим поделать? Обманывать Дину я не стал. Все рассказал. Мы развелись. Нет! Ты за нее не волнуйся. Живет она в шикарной квартире. Обеспечена, ничем не обделена.

– Ради бога, Олег Юрьевич. Мне одно интересно: чувства ваши с Инессой Иннокентьевной взаимны?

Олег Юрьевич поднялся, прошелся по холлу.

– Знаешь, Володя, о чем я хотел бы тебя попросить?

– Не продолжайте. Прекрасно знаю. Не касаться больше этой темы.

– Да, именно это я и хотел сказать.

– Хорошо! Вы правы. Ваша жизнь – это ваша жизнь.

– Вот это другое дело! А ты чего не пьешь?

– Не переношу бормотуху.

– Бормотуху? Ты в своем уме? Это же элитные сорта испанских вин! – Олег Юрьевич прошел к стенке, достал из бара бутылку водки. – Давай по водочке! Сразу бы и сказал.

Выпили.

Спустилась Инесса. Она переоделась.

– Я хочу принести свои извинения, Владимир, за несдержанность и за то, что я должна вас покинуть, мне в салон пора. Олег, ты проводишь меня?

– Конечно, дорогая. Ты, Володя, подожди, я скоро вернусь.

После ухода Инессы разговор перешел в деловое русло. Олег Юрьевич спросил:

– У тебя планы насчет работы на гражданке имеются?

– Нет! Не думал пока об этом.

– Тогда вот что! Через месяц приедет совладелец фирмы. Он сейчас отдыхает. Я тебя представлю на службу безопасности. Начальником. Не против?

– Нет!

– Зарплату сделаем приличную, работа – ничего особенного, обязанности вытекают из названия должности, со штатом разберешься. Фирма наша строительная. Жильем обеспечим. Костычев, мой партнер, только позавчера уехал. А без него кадровые вопросы решать как-то неудобно. Он не осудит. Но неудобно. А может, это и к лучшему. Тебе отдохнуть тоже нужно. Давай круиз вокруг Европы организуем? Или, может, что-нибудь экзотическое? Африка, Австралия?

– Спасибо, Олег Юрьевич! Не получится с путешествиями.

– Почему? – удивился Кораблев.

– Я режимный.

– Вот как? – Олег Юрьевич был удивлен. – Неужели до сих пор есть какие-то режимные носители тайн, когда все и вся можно свободно купить?

– Есть, дядя! Я тому пример. И вы не правы. Далеко не все и вся, как вы выразились, можно оценить деньгами. Есть и другие критерии, но не будем вдаваться в подробности, как говорится: чем дальше в лес, тем... больше щепок.

– Да... Ну тогда в стране немало мест для отдыха. Возьми ту же тайгу.

Было очевидно, что Олег Юрьевич, не без косвенного участия молодой супруги, не желает долгого присутствия родственника.

– Еще раз спасибо, Олег Юрьевич, но... поеду-ка я на наш кордон.

– В лес?

– Да! Все же там моя родина, колыбель, так сказать.

– Ну я не знаю... хотя помню, когда я приезжал туда, давно правда, Зоя, мать твоя, еще жива была, места там прелестные. Рыбалка, грибы, воздух... Может, ты и прав. Я как-то о кордоне даже не думал.

– Решено! Завтра с утра и отправлюсь. Надеюсь, место переночевать в этом доме для меня найдется?

– Перестань паясничать!

– Извините, Олег Юрьевич! Просто я, наверное, устал, вот и шучу, как тот боцман.

– Извиняю, но в другой раз подобных шуток не потерплю, запомни.

– Уже запомнил!

– Вот так! Валентина Ивановна! – позвал Кораблев горничную. – Устройте, пожалуйста, молодого человека. Покажите бассейн, сауну, ну вы все знаете. – И, обращаясь к племяннику: – Отдыхай, Володь! Завтра увидимся.

Увиделись ранним утром. Выглянув из окна, Владимир заметил среди кустов Олега Юрьевича, выгуливающего любимого пса. Лешин спустился в сад.

– Привет, Володя! Как спалось? – поздоровался дядя.

– Нормально.

– Завидую, а меня бессонница замучила. Что только ни глотаю на ночь, все бесполезно. Хорошо, если часа три посплю.

– Так молодая жена, наверное, спать не дает?

– Не подкалывай! Банальная старость подкралась незаметно.

– Да бросьте, Олег Юрьевич. Какая старость? Займитесь зарядкой, установите режим дня, сразу почувствуете себя другим.

– Вот начнешь работать, увидишь, можно ли мне установить режим. Ну ладно. На кордон ехать не передумал?

– Нет! После завтрака и тронусь. Заеду в Лепки друга проведать и – в лес.

– Хорошо! Я дам тебе сотовый телефон, звони. И помни, я всегда рад тебе. Если бы не болезнь Дианы Анатольевны, у меня мог бы быть такой же сын. Ну ты понял меня.

– Понял.

– Денег я тебе тоже дам, чтобы в лесу не так скучно было. Сейчас в кабинет поднимемся...

– Денег не надо, Олег Юрьевич, у меня есть.

– Не отказывайся, Володя, сейчас это не принято.

– Не надо. У меня действительно достаточно средств.

– Ну смотри. Может, машину поменяешь? Возьми в гараже «Рено».

– В лесу и на «Рено»? Забавно будет посмотреть на него после лесных дорог. Лучше уж я на своей старушке.

– Вижу, тебя ни в чем не убедишь. Упертый.

– Какой есть.

– Что ж, Володя, не смею задерживать. Езжай, отдыхай, за будущее не беспокойся. Все будет хорошо. Еще на мое место определишься со временем. А что? Не Инессе же передавать акции, коли что.

– Она жена, наследница.

– Не будем об этом. Давай, Володя! Жди вызова. И обязательно звони.

Дядя с племянником пожали друг другу руки. Вскоре Лешин вел свою «пятерку» в сторону райцентра Лепки, от которого до его родного кордона было тридцать километров.

* * *

В райцентр Владимир въехал к обеду. Достал сотовый телефон. В «телефонной книге» трубки значилось всего три номера: мобильный, служебный и домашний Олега Юрьевича. Владимир набрал мобильный.

Кораблев ответил сразу, словно ожидал звонка:

– Добрался?

– Да, все в порядке.

– Хорошо! Ты звони, Володь.

– Обязательно, Олег Юрьевич. Пока.

Не дождавшись ответной фразы, Лешин отключил связь. А затем и сам телефон. Осмотрелся. Там, где раньше располагался отдел милиции, теперь раскинулся разноцветными палатками вещевой рынок. Куда же перевели милицию? Не иначе в новое здание. Но куда? Лешин обязательно должен встретиться с Колей Бабичевым, или Бобом, как звали того еще со школы. Боб был одноклассником Володи. Раньше, когда Владимир приезжал погостить к отцу, Бабичев служил в милиции. Это было без малого десять лет назад. Служит ли он сейчас? Надо узнать. В детстве они дружили, и Коля всегда искренне радовался приезду Лешего. Решив проехать по поселку, Владимир уже садился в автомобиль, когда его окликнул со спины женский голос:

– Лешин? Володя?

Владимир обернулся и узнал в постаревшей, но такой же опрятной и аккуратной, как и много лет назад, женщине свою учительницу.

– Нина Ивановна?

– Узнал, Володька?

– Узнал, Нина Ивановна, как же иначе?

– Ты в отпуск или родные могилы проведать?

– Скорее второе, Нина Ивановна. Отслужил я свое. Вот и приехал... Думаю обосноваться в Рязани, а сюда пока на месяц.

– Да? Для нынешнего времени это обычно. Люди, особенно молодые, стараются отсюда уехать, ну а, покинув родные пенаты, как правило, обратно не возвращаются. К сожалению.

– Что же поделаешь? Человек всегда ищет, где лучше.

– Ты прав. До больших ли чинов дослужился, Володя?

– Да нет. Майор.

– Это не так мало. И не в звании дело, главное – живым вернулся, кругом ведь война. Подумать только! Дожили.

– Я тоже думаю, что не в звании дело. Но что мы все обо мне? Как вы-то, Нина Ивановна? Как Сергей Матвеевич?

– Долго ты не был здесь, Володенька, долго. Сергей Матвеевич, муж мой, пятый год как умер.

– Извините, Нина Ивановна, я действительно отсутствовал долго, последний раз приезжал на похороны папы. Десять лет назад. Извините и примите мои искренние соболезнования. Уважали мы, пацаны, Сергея Матвеевича. И не только как физрука, как человека уважали.

– А ты никак один? Семья-то не с тобой?

– Нет. Я один. И семьи у меня нет.

– Бывает, – произнесла с каким-то сожалением Нина Ивановна.

– Давайте, Нина Ивановна, я поднесу ваши сумки. Тяжело, поди?

– Да, тяжело. Но приходится за продуктами в центр ходить. Наш сельмаг под автосервис и монтаж какой-то приспособили. Но ничего, Володь, привыкли уже.

Лешин взял довольно увесистые сумки бывшей учительницы, и они не спеша пошли по улице.

– Не балуют вас общественным транспортом, – вскользь заметил Лешин. – Могли бы и позаботиться о стариках власти местные.

– Ох, Володя. Кому до нас дело? Властям мы нужны перед выборами. Тогда да. Продукты чуть ли не домой завозят и почти бесплатно... Ну вот мы и пришли. Не забыл еще, где старая учительница живет?

– Не забыл. Только тогда здесь была тихая, уютная улочка. А сейчас, смотрю, особняков понаставили. Чьи хоромы?

– В большинстве своем – москвичи строятся. Дома у нас продавались по бросовым ценам, вот и скупили кто мог. Есть и рязанские. Но я считаю, это неплохо. Асфальт проложили, газ подвели. Люди как люди, ведут себя нормально, да и живут в основном летом. Так что, ради бога, лично я не в претензии. Пожили в коммуналках. Есть возможность, пусть в свое удовольствие поживут.

– Да пусть живут, – не стал вступать в полемику Лешин.

– Ты-то где остановился, Володя?

– Я сегодня же на кордон отправлюсь.

– Но, если что, ко мне приходи. Комната есть. Да и мне веселее будет.

– Хорошо. Один вопрос, Нина Ивановна: Колька Бабичев все служит?

– Бабичев? Как же, служит. Подполковник. Начальник всей милиции в районе. Важным стал, а был-то... Ладно, не будем. Вы с ним давали «прикурить» в свое время. Помнишь проказы-то ваши?

– Помню. Дети были. Ну ладно, Нина Ивановна, поеду я.

– Спасибо за помощь, Володя!

– Ну что вы? Не за что. Кстати, а где сейчас милиция обосновалась?

– Иди к администрации районной, там РОВД, в новом здании.

– Понял. До свидания, Нина Ивановна!

– Очень рада была тебя повидать, Володя Лешин! Всего хорошего!

* * *

К райотделу милиции Лешин подошел одновременно с подъехавшей черной «Волгой», из которой вышел тучный мужчина в форме, в погонах подполковника. На Лешина он внимания не обратил, занятый, видимо, своими мыслями, и стал подниматься по лестнице в здание РОВД.

– Боб? – окликнул Владимир.

Рядом никого не было, поэтому Лешин и позволил себе такую вольность.

Бабичев обернулся. В глазах промелькнула тень раздумья. И тут же...

– Леший? Ты?..

Подполковник пошел вниз, навстречу Лешину.

– Я, подполковник. Узнал?

– Вовка? Чертила! Сколько лет, сколько зим!

– Почти десять, Коль.

– Ну-ка дай обнять старого друга.

Лешин с Бабичевым обнялись.

– Ты в отпуск? – спросил Николай, так же, как совсем недавно бывшая классная руководительница.

– Совсем, Боб. Это ничего, что я тебя Бобом называю?

– Перестань, Володь! Я для тебя – Боб, ты для меня – Леший. Как в детстве. Или, думаешь, раз я начальник, подполковник, то и друзей не признаю? Нос задрал, да?.. Сам-то кем уволился?

– Майором.

– Ну вот, старший офицер. Да ладно! Что мы тут на входе торчим? Пойдем в кабинет, дела кое-какие решу и ко мне домой... Молчи. Никуда я тебя сегодня не отпущу. Столько лет не виделись! И Татьяна будет рада. Помнишь, как чуть не увел ее у меня?

– У тебя, пожалуй, уведешь. Ты с детства хваткий. Может, поэтому и в главные менты пробился.

– Ты еще меня «мусором» назови.

– Обиделся?

– Да ну тебя, пошли.

Они зашли в здание, поднялись на второй этаж. Бабичев гостеприимно распахнул двери кабинета с современной мебелью, компьютером, кондиционером.

– Неплохо, – оценил офис начальника милиции Лешин.

– Стараемся. Привыкли, понимаешь, что милиция – это чуть ли не сарай с обшарпанными стенами и пудовыми решетками на окнах. Времена меняются, Володь. Надо, чтобы люди, глядя на здание милиции, чувствовали, что внутри – Власть. Серьезная, бескомпромиссная, их реальная защита. Правоохранительное государственное учреждение, а не хрен поймешь что.

– С этим я согласен. Но на все это требуются бабки, и немалые. Неужели бюджет раскошелился на ваш департамент?

– И бюджет, не без этого, и другие возможности изыскиваем.

– Например?

– Да какая разница? Знаю, что хочешь сказать. Но ты не прав. Преступников в спонсоры не записываем.

– Мне это, Боб, без разницы.

– Ну и лады. Ты, Володь, присядь пока в гостевое кресло, полистай журнал. Я отдам сейчас необходимые распоряжения и поедем ко мне. Да, черт! Надо же Татьяну предупредить.

Бабичев позвонил домой.

Улыбаясь, сообщил жене радостную весть и тут же, отстранив трубку, спросил у Володи:

– Татьяна интересуется, на сколько человек стол накрывать.

– Я один, Коль.

– Он один, – продублировал Боб сообщение друга, – ты давай готовься, мы через час будем.

Затем подполковник Бабичев вызвал сотрудника. В кабинет вошел молодой подтянутый майор.

– Разрешите, Николай Викторович?

– Проходи, Валерий Павлович. Знакомься – мой одноклассник, друг еще со школьной скамьи. Майор-десантник, правда, теперь уже запаса. Но тем не менее боевой, заслуженный офицер.

Лешин с майором представились друг другу. Зам Бабичева назвал свою фамилию – Жуков. Пожали руки.

Жуков присел перед начальником. Они начали небольшое совещание, в суть которого Володя не вникал, листая журналы.

Минут через десять майор поднялся и, кивнув Лешину, вышел из кабинета. Бабичев хлопнул ладонями по столу.

– Ну все! Сегодня рулит заместитель. А мы домой.

– Не рано ли? Ты Татьяне сказал, что будем через час, а прошло всего двадцать минут. Женщине не только стол накрыть надо, но и приготовиться самой.

– А ты, как я посмотрю, психолог по женской части?

– Это же элементарные нормы этикета, сэр, – рассмеялся Володя.

– Да? Ну давай дадим женщине навести марафет.

– Николай, я тут Нину Ивановну встретил.

– Классную?

– Да. Изменилась сильно, годы берут свое, помнишь, как гоняла нас?

– Еще бы! И мужа ее, Сергея Матвеевича, физрука, тоже очень хорошо помню.

– Да, хороший был мужик.

– Согласен. Может, пока по кофе? – предложил Боб.

– Перед водкой? Зачем? – удивился Леший.

– Тоже верно.

Бабичев посмотрел на часы, поднялся.

– Поехали, Леший? Татьяна все делает быстро, а то мне здесь еще найдут работу. До утра не уйдешь.

– Как скажешь, гражданин начальник.

– Брось эти штучки, Володя!

Подполковник вызвал машину, и они спустились на улицу. Выехали на самый край поселка, в своеобразный микрорайон, где вдоль приличной асфальтированной дороги стояли стройными рядами двух– и трехэтажные особнячки.

– Новый район? – спросил Лешин.

– Да. Элитный, скажем так, в рамках райцентра, разумеется, – довольно улыбнулся Бабичев. – А вот справа и мой «шалаш», черепичная крыша, видишь?

Машина остановилась перед двухэтажным домом, обнесенным кованой чугунной оградой, с постовым милиционером возле ворот.

Владимир с Николаем вышли из «Волги». Лешин с удивлением рассматривал то, что его друг назвал «шалашом».

– Боб! И эти хоромы – твои?

– Не угадал, Леший! Хоромы казенные, но с правом последующего выкупа. Одним словом: будем служить исправно – будут наши! – рассмеялся Бабичев. – Да ты проходи!

Войдя в кабинет Боба, Лешин обомлел: одна из стен, словно иконостас, была увешана почетными грамотами, дипломами, наградными листами в аккуратных рамочках; рядом были и сами награды: бесчисленные юбилейные медали вокруг ордена Красной Звезды. Бабичев перехватил удивленный взгляд Лешего и отнес изумление друга на счет красавца ордена.

– Это за поимку особо опасного преступника, – пояснил Боб. – По горячим следам, так сказать.

– Поздравляю, – машинально произнес Леший, успев подумать при этом: «Надо же! Перед самым отъездом свои цацки перебирал, а про грамоты так и не вспомнил – остались они в тех далеких горах, в той далекой станице, где стоит обшарпанный войной дом, а в доме – тумбочка, а в той тумбочке – мои грамоты. Туда им и дорога – пусть достанутся местной ребятне на память».

Другая стена кабинета была хранительницей более предметных наград, вернее, подарков: от хрустальных ваз до 20-литровой бутылки коньяка в виде «Царь-пушки». И везде виньеточные надписи: «С Днем рождения» или «...милиции».

– Да брось ты, Володя, эту сусальную красоту разглядывать! – хлопнул друга по плечу Бабичев. – Я тебе другое покажу.

Хозяин снял с книжной полки увесистую книгу в твердом переплете и протянул Лешему.

– «Николай Бабичев. „Когда тайное становится явным“, – прочитал вслух Владимир. – Ну ты, Боб, даешь! – искренне удивился Леший.

На пороге появилась Татьяна.

– Здравствуй, гость дорогой, рада тебя видеть, Володя!

– Привет, Таня, ты все хорошеешь, – стандартно приветствовал женщину Владимир.

– Как видишь. Проходите, у меня все готово. Я накрыла в летней беседке, ничего, Коля?

– Конечно, посидим в саду, на свежем воздухе.

Прошли в застекленное сооружение. Оно было красиво и уютно. Особенно это почувствовалось, когда по стеклу застучали капли начавшегося дождя.

Сели за стол. Боб предложил короткий тост:

– Ну что, Володя, за встречу?

– За встречу.

Выпили. Принялись за закуску, которой на столе было с избытком. Неожиданно Татьяна спросила:

– А где твоя семья, Володь?

Володя закурил и, выпуская дым, выдохнул:

– Нет у меня семьи. Один. Ты мне лучше, Боб, про кордон расскажи, остался там кто?

– Да нет твоего кордона как такового, заросли там и развалины, хотя один житель там все же обитает.

– Кто?

– Дед Матвей, или Крапива, как его раньше звали. Помнишь такого?

– Еще бы. Крапивой мы, пацаны, его и окрестили, когда хлестал нас ею за то, что яблоки у него таскали.

– Вот он один там и живет.

– А почему там? Ведь у него же, по-моему, двое сыновей?

– Двое. И оба к себе постоянно зовут. Не едет. Говорит, здесь, в лесу, родился, здесь жизнь прожил, здесь, под соснами, и помру. Упертый старик. Да вы все там, на кордоне, упертые были.

– Ну вы тоже, в Лепках, не лучше.

– Ты где обосноваться-то решил? Могу помочь здесь, в райцентре, устроиться. Связи, сам понимаешь, есть.

– Это я понимаю. Но думаю устроиться в городе.

– Под дядиной «крышей»?

– А что в этом плохого?

– Ничего! Это я так. А сейчас, значит, в отпуск?

– Да! Поживу на кордоне. Молодость вспомню. Отдохну.

– Тебе надо! Да и я, может, в гости загляну. Хотя сильно сомневаюсь, что ты выдержишь там больше недели. Слишком давно ты был там в последний раз. Но сам увидишь. Потянет к людям, милости прошу, мы с Танюшей всегда рады тебе.

– Спасибо! Да, Боб, мне, кажется, положено зарегистрироваться по месту временного проживания? Избавь, если можешь, от этой бюрократии.

– Отдыхай спокойно. Все будет в порядке.

– Тогда, с вашего позволения, отчалю я! До кордона еще добраться надо.

– А чай? – спросила Татьяна.

– Да, Володь, чай? – поддержал жену Боб. – Танюша вчера таких пирогов напекла, пальчики оближешь, будто знала о твоем приезде.

– В следующий раз с удовольствием. Мне еще в магазине затариться надо. В общем, пора!

– Я тебе сухой паек соберу, Володя, – сказала Татьяна и вышла из беседки.

– Золотая у меня жена, Володя. – Бабичев посмотрел вслед супруге.

– Вижу! И рад за вас.

– Если бы... – вдруг помрачнел Боб. На секунду. Но ее хватило, чтобы Леший заметил это внезапное изменение в настроении друга.

– Что – если бы? – спросил он.

– Это я так. Свое! – Боб был уже прежним Бобом. – Пошли!

Подоспела Татьяна, неся увесистый пакет.

– Возьми, Володя!

– Спасибо! Ну, давайте, Бабичевы, жду в гости.

– Счастливого пути!

Владимир заехал в магазин. Купил продуктов, в основном полуфабрикатов, сигарет, водки.

Проехав через весь поселок, углубился в лес и двинулся по заросшей дороге, которая еле угадывалась среди нетронутой травы. Дождь кончился, и в открытые окошки автомобиля ударил густой запах сосны. Запах свежести и чистоты. Леший полной грудью вдохнул этот сохранившийся в памяти запах его детства. Приток крови вскружил голову. Он откинулся на сиденье и медленно, наслаждаясь, вел машину. Постепенно стали попадаться знакомые места. Владимир приближался к кордону. Через полчаса видный издали переломленный «журавль» колодца указал на то, что Леший въехал в селение. Он готов был увидеть запустение кордона, но такого разрушения, какое открылось ему, никак не ожидал. Покосившиеся, мертвые дома, ушедшие частью своей в песчаный грунт, заросшие густой травой и кустарником, еле виднелись в зеленом буйстве. Что-то одновременно знакомое и чужое расстилалось вокруг. Только в конце центральной улицы – небольшая изба у развесистой ветлы, имеющая некоторое подобие человеческого жилища. К этой избе он и подъехал. Вышел из машины. Сразу же скрипнула дверь, и на пороге полупрогнившего крыльца появился старик. Одетый, несмотря на начало лета, в валенки и ватник. Старая зимняя шапка довершала убор. Дед, щуря глаза, пытался рассмотреть нежданного гостя.