Читать книгу Старая добрая война - Александр Тамоников - Страница 4

Три года спустя. Северный Кавказ

Надрывая двигатель, БМП-2 прошла наконец серпантин и вышла на плато. Сидевший на броне в окружении трех солдат взвода старший лейтенант Середин вызвал на связь командира блокпоста, стоящего на высоте 102,1, своего друга еще по училищу старшего лейтенанта Шрамко:

– Пихта, Я – Ольха! Как слышишь?

– Слышу тебя, Ольха! А наблюдатели видят, – ответил Дмитрий.

– Иду к тебе.

– А я думал, к погранцам.

– Напрасно думал. До встречи.

– Давай, встречаем.

БМП-2 взвода Середина прошла километр по испещренному оврагами, балками, покрытому валунами и камнями плато, миновала селение Марты, которое механик-водитель решил обойти, на главной улице было много детей, копавшихся в пыли, не дай бог, зацепишь или заденешь кого. После селения механик прибавил обороты, ловко маневрируя между балками. Пройдя еще два километра, БМП прошла открытые ворота из бруса и колючей проволоки, сразу свернула вправо и, объехав полевую кухню, позицию третьего отделения, встала, качаясь у массивной железной двери большого квадратного здания с косой крышей, построенного из железобетонных блоков. Вместо окон – бойницы, никакой штукатурки, сверху видны крупные швеллера усиления бетонной крыши. Такому зданию не страшны минометные обстрелы, орудия БМП, крупнокалиберные пулеметы БТРов и попадания выстрелов гранатометов, если, конечно, снаряд, патрон или граната не попадут в бойницу.

Середин с бойцами спрыгнул с брони. Из люка вылез механик-водитель, сняв шлемофон, протер полотенцем грязное лицо.

Из здания через скрипучую дверь к ним вышел старший лейтенант Шрамко:

– Привет, Рома!

– Привет! Как ты тут? От скуки еще не воешь по вечерам вместе с шакалами?

– Нет. Нахожу занятие.

– Нарды?

– Не только. Тебя чего прислали-то?

– А ты не рад?

– Рад, но понять не могу, для чего тебя послали на этот богом забытый пост.

– Тебе разве не сообщили?

– Сообщили о том, что ты направлен ко мне, причин ротный назвать не соизволил.

Середин повернулся к своему заместителю сержанту Константину Вдовушкину, находившемуся в составе сопровождения командира, к которому прилипло прозвище «Вдова»:

– Костя, БМП к капониру танка, после чего всем в отсек отдыха личного состава.

– Пообедаем здесь, товарищ старший лейтенант? – поинтересовался замкомвзвода.

– Нет. Не будем объедать парней первого взвода.

– Не объедите, тут запасов жратвы на две смены, – усмехнулся Шрамко.

– Вот и пусть остается. Через неделю тебя меняем мы.

– Как скажешь. А БМП оставьте здесь, не помешает.

Офицеры прошли в здание блокпоста.

Так уж получилось, что Середин и Шрамко после окончания Переславского училища получили назначение в один и тот же округ, в одну и ту же бригаду, более того, в один батальон и даже роту, где служили уже два года. Бригада имела задачу поддержки пограничных застав на южной границе и пресечения прорывов крупных бандформирований. Правда, за эти два года в зоне ответственности батальона, где служили Середин и Шрамко, прорывов не было. С территории Чечни однажды пыталась пробиться в Грузию банда Салтанова, но вся осталась у высоты 102,1. Впрочем, в банде было всего двенадцать боевиков, шли они ночью, информации о выставленных вдоль границы блокпостах, по всей видимости, не имели, вот и налетели на пост роты капитана Девина. Бой длился всего несколько минут. Трое «духов» сумели выйти из обстрела, отошли в селение Марты, заняли там дом, захватив в заложники двух пожилых людей. Пришлось выходить к селению взводу отдельной штурмовой роты. Бойцы окружили усадьбу, подготовившись к штурму, но старик, хозяин дома, сам снял проблему, умудрившись вытащить из-под кровати охотничье ружье. Двух боевиков подстрелил сразу из двух стволов, третьему раскроил череп прикладом. Боевой оказался старик, весной умер, следом за супругой. Сейчас в этом доме проживала молодая семья.

В командном отсеке, где вместе с командиром находился взводный связист, Середин стянул с себя куртку, оставшись в майке-тельняшке.

– Жарко тут, Диман.

– Ты мне скажи, за каким чертом тебя заставили тащиться сюда сорок с лишним верст?

– Дело вот в чем, Дима. Сегодня ночью, а точнее, в 0.30, границу в районе седьмой заставы прорвала крупная банда штыков в двести. По данным разведки, это банда Мадраса.

– А ему что понадобилось у нас?

– Что-то понадобилось, и довольно серьезное. При прорыве погибло четырнадцать пограничников во главе с заместителем начальника заставы. Совершив прорыв, банда тут же разделилась на мелкие, не более пяти человек, группы и растворилась в горах. Мобильные пограничные группы не смогли взять след ни одной из них. Облет местности «вертушками» тоже ничего не дал. В Управлении ФСБ по району опасаются, что Мадрас вышел на тропу войны для проведения террористических актов в населенных пунктах Кавказа, дабы дестабилизировать успокоившуюся было обстановку.

– Понятно, – кивнул Шрамко. – Но это можно было сказать по связи. И, насколько мне известно, седьмая застава стоит юго-западнее нашего поста, а напротив нас шестая застава.

– Верно. А сколько километров от седьмой заставы до нашего поста?

Шрамко пододвинул к себе карту:

– Шестнадцать по прямой, ну а обходя ущелья, и вообще участки перевалов, все тридцать будут.

– Тридцать километров. А где стоит пост роты соседнего батальона?

– Ты что, решил мне экзамен устроить?

– Ну, что ты, Дима, так где?

– У Тахта-Юрта.

– Точно. За скалистым большим перевалом, что примыкает к перевалу Герди, который мы можем созерцать и без оптики. Причем от седьмой заставы до блокпоста тридцать четвертого батальона по прямой двадцать семь километров. И там гораздо труднопроходимее, чем здесь.

– Ты сказал, что банда попытается прорваться через наш блокпост?

– Так не я считаю, Дима, так считают в Управлении ФСБ и в штабе бригады.

– И тебя послали на усиление.

– Мог бы и понять, что нет.

– Я все понял, кроме одного – за каким хреном для передачи данной информации прислали тебя? Комбату или ротному делать нечего?

– В штабе батальона посчитали, что Мадрас может иметь аппаратуру перехвата переговоров в эфире, и решили, что так будет надежней.

Шрамко задумался. Затем взглянул на друга:

– Так, говоришь, двести рыл?

– По свидетельству пограничников, отлично подготовленных, прекрасно вооруженных рыл. У них есть и гранатометы, и пулеметы, кто-то видел и носильщиков с ящиками из-под боеприпасов.

– Но у них нет БМП и танка!

– Этого нет, но разве сложно и нас лишить техники?

– Ты проверяющий?

– Я – твой друг. Нет, не могу находиться здесь, это парилка, а не отсек. Пойдем, Дима, на смотровую площадку. Там хоть и солнце, но ветерок какой-никакой, – предложил Середин.

– Ну пойдем, посмотрим на перевал, «зеленку».

Офицеры поднялись на крышу здания, по периметру которой на полметра высились бетонные балки. Сюда, на случай нападения, для обороны по расчету должны выходить командир взвода, гранатометчик и пулеметчик третьего отделения, контролировавшего плато, и по одному стрелку из каждого отделения. Над зданием развевался российский флаг.

Шрамко протянул Середину бинокль. Роман осмотрел перевал, два разделявших его ущелья, ближнее Атылюх, восточнее – Джекум, и спросил:

– В ущелье кто-нибудь ходил?

– Мы – нет, а разведка была, заходила от «зеленки». Командир разведгруппы сообщил, что в горах все чисто.

– Когда это было?

– Позавчера.

– А после прорыва?

– После прорыва только ты наведался.

– Банда может спокойно скрыться в «зеленке».

– Может, – согласился Шрамко.

– Но до нее по плато километр двести метров.

– Ну и что?

– Соберутся, потом разделятся. Подъем на перевал из «зеленки» несложный, часть останется в лесу, часть пойдет в ущелье. А до него уже восемьсот метров, и между ущельями километр. Могут организовать штурм поста с трех направлений. А у нас против них два отделения.

– Три отделения, три БМП-2 и один танк Т-72. Огневой мощи хватит, чтобы разбить банду на дальних подступах.

– Третье отделение снимать нельзя, Дима. Часть «духов» может зайти в тыл, используя балки и овраги. Да еще каменная гряда, что в трехстах метрах от поста между лесом и перевалом.

– Ты, Рома, говоришь так, будто уверен, что «духи» обязательно ломанутся на блокпост.

– А это для них самый короткий путь в долину.

– Но и мы не чабаны. Потом, у нас есть танк.

– И что твой танк? Ну, откроет огонь осколочно-фугасными, а «духи» его из РПГ-7.

– До рубежа досягаемости поста из гранатометов еще дойти надо.

– А если остальные скопом ударят с тыла? «Семьдесят второму» придется выходить из капонира, обходить здание, и за позицией твоего отделения, которое ты планируешь снять в случае нападения, он окажется открытым для гранатометчика.

– Да не загружай ты меня, Рома, страшилками, – поморщился Шрамко. – Отобьемся, откуда бы ни заходили «духи» Мадраса. Сколько раз он пытался развернуться на Кавказе? Десяток случаев уж точно наберется. И чем заканчивались вылазки? Всегда Мадрас уходил за кордон, бросив убитых и раненых. По-моему, он не совсем дружит с головой, либо ему платят не за результат, а за факт проникновения на нашу территорию.

– Не нравится мне твоя беспечность, вернее, самоуверенность, Дима. Дело-то серьезное.

– Вот когда начнется дело, тогда и будем решать, что и как делать.

– Ты неисправим, – покачал головой Середин.

– А с чего бы мне исправляться? Я не нашкодивший пацан, чтобы исправляться.

Вдруг снизу донеслось:

– Товарищ старший лейтенант, у селения машина комбата и санитарный «УАЗ».

– Без охранения?

– Ни «бэтээра», ни БМП не видно, может, на серпантине застряли?

– Хорошо, передай приказ всем привести себя в порядок и быть в готовности занять позиции обороны.

– Ты не знал, что сюда собирается и командир батальона? – удивленно посмотрел на Романа Шрамко.

– Нет! И это странно.

– Не нравится мне эта суета. Чего суетятся раньше времени? Пойдем встречать начальство.

Офицеры спустились в здание и вышли на улицу к открытым воротам.

«УАЗ» встал прямо перед Шрамко и Серединым, санитарная машина прошла за угол, к БМП взвода Середина.

Из «УАЗа» вышел командир батальона майор Сорокин. Шрамко подал команду «Смирно» и двинулся на доклад к комбату, но тот отмахнулся:

– Вольно!

– Вольно, – продублировал команду взводный.

– Ну, что у тебя тут, Шрамко? – спросил Сорокин.

– Да ничего особенного, товарищ майор.

Комбат взглянул на Середина:

– Передал информацию о прорыве боевиков?

– Так точно. Иначе зачем бы я сюда приезжал?

– Много говоришь, Середин.

– Какой вопрос, товарищ майор, такой и ответ.

– А ты все норовишь нарваться на неприятности. Я вот думаю, у тебя борзость от рождения или приобретенная?

– От рождения.

– Ну, тогда это диагноз. Пройдемте в командный отсек.

Комбат со взводными обошли здание. «Таблетка» – медицинский «УАЗ» – стояла возле БМП. Водителя нет, двери закрыты, но что странно, наглухо зачехлены окна салона.

– Интересно, что здесь делает санитарная машина? – спросил Середин.

– Сейчас все узнаете. Само собой, не просто так, – ответил комбат, заходя в отсек начальника штаба, и тут же приказал связисту: – Солдат, оставь нас, побудь на улице!

– Есть, – ответил рядовой Копылов и, отложив гарнитуру радиостанции Р-159, вышел из отсека.

Комбат присел на место начальника поста, отложил бумаги, лежавшие на столе, и положил перед собой схему минных полей:

– Так, что мы имеем, полоса минных заграждений шириной в пятьдесят и длиной в семьдесят метров на удалении в десять метров перед первым отделением. Такая же полоса перед вторым. А вот с тыла мин нет. Почему?

Младшие офицеры переглянулись.

– Это вопрос к саперам, – ответил Шрамко. – Мы принимаем то, что есть. Да и зачем минное поле с тыла?

– Под вечер пришлю саперов, закроют тыл и перекроют полосы восточного и южного направлений. Работы будут ночью, обеспечить их всем необходимым, – словно не слыша его, произнес комбат.

– А чем я могу их обеспечить? – спросил Шрамко. – У них все всегда при себе.

– Обеспечить работу.

– Это значит не мешать?

– Далее! – Майор отложил схему в сторону. – В «санитарке» группа разведки батальона, шесть человек.

– Так чего они парятся в салоне?

– А почему я привез их в «таблетке»?

– Не было других машин? – пожав плечами, предположил Шрамко.

– Ответ неправильный, – покачал головой Сорокин. – Если банда Мадраса решит прорываться в долину через это плато, то она уже находится либо в «зеленке», либо на перевале. Либо там и там. Днем «духи» будут отдыхать, что не означает отсутствие наблюдения за постом. Мадрас, перед тем как совершить прорыв, все посмотрит, оценит, спешить не станет, даже если ограничен по времени. Следовательно, что? Следовательно, вполне вероятно, блокпост сейчас внимательно изучается. Так что пока не будет готово место для временного размещения разведчиков внутри здания, они останутся в машине.

– Где же мне их разместить? – воскликнул Шрамко. – Пост рассчитан на взвод!

– Потеснишься. Отдай команду своему заместителю, чтобы установил пять дополнительных кроватей вторым ярусом.

– Но если «духи» ведут наблюдение, то они засекут и саперов, и разведчиков, люди же выйдут за пределы поста, – заметил Середин.

– Они применят маскировку. Разведка уйдет балкой сначала к Марты и уже от селения начнет работу. Если обнаружат противника, вернутся тем же путем и останутся на усилении поста, если не обнаружат, выйдут с севера.

– Значит, у меня еще и саперы останутся? – спросил Шрамко.

– Нет. Как закончат, уйдут на базу. При обнаружении противника мы подтянем сюда взвод Середина.

– Вот почему я сижу здесь и слушаю то, что вроде меня не касается, – кивнул Роман.

– Не только поэтому. Тебе через неделю заступать на блокпост. До этого Мадрас может продержать банду в горах. Его планы нам неизвестны. Но то, что он прорывается в долину, – точно.

– Может, не пойдет этим плато?

– Может, и не пойдет. Но тогда ему придется делать обходной маневр километров этак шестьдесят-семьдесят, преодолевая перевалы. Двести рыл с оружием, дополнительным снаряжением и арсеналом тащить по перевалам и тяжело, и опасно. Заметит авиация, и, как говорится, кранты, разбежаться не успеют, как «Ми-24» накроют банду. Или дальняя артиллерия. Поэтому данное плато – самый удобный для Мадраса вариант выхода в долину.

– Это не считая блокпоста. Его, как ни старайся, мелкими ли группами, крупными или единым отрядом, никак не обойти. Нет, конечно, небольшая группа может зайти в тыл. Но только для нападения, для продвижения дальше пути нет, балка тыловая, выходит на плато в трехстах метрах от поста, – сказал Середин.

– Вот именно, для нападения группа «духов» в тыл зайти может. А он у нас не прикрыт минным заграждением. Это и направление. Ты, Шрамко, чего сидишь? – повернулся комбат к Дмитрию. – Я же сказал, подготовь места для разведчиков.

– Уже ушел.

Когда Шрамко вышел, Сорокин кивнул Середину:

– Ты выдвигаешься на базу со мной! Заодно обеспечиваешь охранение. И держишь взвод в полной готовности выдвинуться сюда в случае появления боевиков Мадраса.

– У меня взвод всегда готов.

– Промолчать не мог?

– Мог, конечно.

Комбат достал пачку сигарет, закурил и, выпуская облако дыма, неожиданно произнес:

– Хреновая обстановка, старлей. Чую, Мадрас ударит по посту. Вопрос, когда?

– Вы что-то об авиации говорили?

– Комбриг поставил задачу приданному звену «крокодилов» с завтрашнего дня совершать облеты территории района. Что это даст, не знаю. Здесь плотная «зеленка», да и горы покрыты растительностью, особенно много ее в ущельях. Но по-любому Мадрас будет знать, что, в случае необходимости, пост будет прикрыт и с воздуха.

– Если «духи» не вступят в контакт с бойцами поста. И если у Мадраса нет на вооружении ПЗРК. Сами же говорили, погранцы докладывали о помощниках в банде, что тащили ящики. А в них может быть что угодно. И «Мухи» и «Шмели», и выстрелы к РПГ, и ящики с патронами, и переносные зенитно-ракетные комплексы. По патрулирующим «вертушкам», понятно, они стрелять не будут, себе дороже выйдет, но при штурме, при наличии ПЗРК, обязательно выставят зенитные расчеты и «приземлят» все «Ми-24» одним залпом.

– Не каркай!

– Да тут, товарищ майор, хоть каркай, хоть не каркай. Плохо, что у нас нет данных о вооружении «духов». Внешняя разведка должна бы отслеживать ситуацию в пограничных районах соседнего государства.

– Не все может и внешняя разведка. Но СВР – это СВР, у нас же своя, конкретная задача – не допустить прорыва бандформирований в долину, и мы обязаны ее выполнить.

– Ну, если должны, товарищ майор, то выполним, – улыбнулся Середин.

– Сейчас поставят второй ярус, на складе оказалось восемь кроватей, столько же матрасов и подушек, но без белья и одеял, – доложил вернувшийся Шрамко.

– Ничего, одеяла сейчас не нужны, да и без простыней и наволочек обойдутся. Когда будет готов отсек отдыха?

– Замкомвзвода доложит.

– Сразу же по готовности лично проводишь разведчиков в отсек. Туда же доставь им и обед, и ужин, они не должны светиться на территории. Понял, Шрамко?

– Так точно, товарищ майор!

Комбат затушил сигарету, ударил ладонями по столу, встал.

Поднялись и молодые офицеры.

– Середин, готовь своих и выводи следом за «таблеткой» к воротам, – приказал Сорокин, затем повернулся к Шрамко: – Тебе, Дима, усилить, но скрытно, наблюдение за перевалом, в частности, за ущельем и «зеленкой». Боевому охранению смотреть и за тылами. Вопросы?

– Никак нет, товарищ майор.

– По разведке?

– Все ясно.

– По саперам?

– Ясно.

– Удачи, Шрамко!

– Благодарю.

Роман поднял руку, прощаясь с другом, и вскоре колонна из командирской машины, санитарного «УАЗа» и БМП-2 в замыкании пошла дорогой через Марты к серпантину, выводящему в долину.

Разведчики по одному прошли в сектор отдыха.

Командир группы старший лейтенант Валерий Козин, убедившись, что подчиненные устроены, прошел на командный пункт, в сектор начальника блокпоста. Он хорошо знал Шрамко, в одном батальоне служили. Поприветствовали они друг друга раньше, как только группа покинула санитарный «УАЗ», поэтому разговор продолжался без предисловий:

– Ты сам-то, Дим, что-нибудь подозрительное замечал за прошедшие сутки? Я имею в виду зону ответственности.

– Нет. Да особо и не разглядывал ни перевал с ущельем, ни «зеленку», бойцы охранения ни о чем странном или подозрительном не докладывали. А ты, Валера, тоже считаешь, что «духи» пойдут через наше плато?

– Да, Дим. И без штурма блокпоста не обойтись. Не пройти его окольными путями, и на то, что Мадрас решится на сложный марш в обход плато на примыкающий перевал, чтобы по-тихому влиться между постами, рассчитывать не приходится. Слишком загружены «духи», чтобы сайгаками прыгать по горам.

– Это я уже слышал. Как ты собираешься проводить разведку?

– Отойдем балкой в тыл, оттуда в обход селения к «зеленке». Посмотрим, что там. Если чисто, то разделимся и двумя подгруппами перевалим за Герди, оценим ущелье на удалении до трех километров на север. Никого не встретим, вернемся со стороны Атылюха.

– А если встретите, и уже в «зеленке»?

– В первую очередь сообщу тебе об этом, ну, а затем… – Старлей вдруг запнулся: – Но зачем тебе специфика нашей работы?

– Специфика не нужна, я думаю, как вы за темное время сможете и «зеленку» обследовать, и перелезть через перевал, и посмотреть ущелья. В прошлый раз разведка только на ущелье целый день потратила, а он гораздо длиннее ночи.

– Ничего, пройдем, лишь бы результат был.

– Ты говоришь так, словно только и мечтаешь о том, чтобы встретиться с «духами».

– Такова моя задача, определить, вышла банда Мадраса в район плато или еще собирается в кучу где-нибудь в горах.

– Но если вы нарветесь на боевиков, то шансов выжить у вас нет, это ты понимаешь?

Козин присел на стул и, прикурив сигарету, сказал:

– Отвечаю на твой вопрос. Я все прекрасно понимаю, Дима, но на то мы и разведка, чтобы не нарываться по глупости на «духов». Встречный бой вероятен только в случае, если и Мадрас пустил вперед небольшие разведывательные дозоры. Вот на них налететь можно очень даже легко. Ну, что ж, их группа, моя группа, побегаем, постреляем, отойдем к посту.

– Если дадут отойти. Я тебе, даже если будешь погибать на виду, помочь не смогу. Ну, разве что огневой поддержкой орудий танка и БМП.

– И на том спасибо. Но, думаю, все обойдется. Ребята у меня опытные, все контрактники, на боевые ходили не один десяток раз. Прорвемся.

– Кто бы знал, как я не люблю это «прорвемся». Не прорываться, Валера, мы должны, а наступать, по всему фронту. Вот почему в этом районе рассредоточили только батальон? Ведь ясно, что батальонных сил недостаточно, чтобы держать такой сложный рубеж. Почему не два батальона, не три? Почему не усиливают погранзаставы? Сложно подсадить к ним в тыл по мотострелковой роте, пусть даже без техники? Если бы сделали это, хрен бы Мадрас прорвал границу. Да и не стал бы он соваться к нам, зная, что и граница на замке, и все выходы в долину перекрыты так, что мышь не проскочит, а та, что проскочит, будет уничтожена авиацией. Если усиливать границу, то усиливать по-настоящему, а наше командование хренью какой-то занимается. Шесть человек посылают на разведку трех, можно сказать, отрезанных, удаленных друг от друга труднопроходимых районов. Это как? Умно?