Читать книгу Высшая справедливость - Александр Тамоников - Страница 5

Ростов-на-Дону.

За неделю до трагедии в дачном поселке.

Остановившись в приличном отеле, подполковник «Виртуса» Станислав Кауров, известный многим сотрудникам Службы под прозвищем Каракурт, наконец смог позволить себе полноценный отдых.

Выспавшись, приняв душ и позавтракав, Каракурт сел за стол, достал из потайного отделения специального кейса четыре фотографии и четыре листа с мелким закодированным текстом. Это было досье на четырех человек, которые фактически возглавляли транзитные поставки наркотиков в Россию по южному направлению. По заданию Центра троих из них он должен был ликвидировать. Но сделать это так, чтобы правоохранительные органы остановились на версии самоубийства, а главари наркомафии северного картеля терялись в догадках относительно непонятной агрессии неизвестного противника. Последнее, по замыслу командования, могло привести к вмешательству «северян» в дела «юга», оставшегося без коллективного руководства. Но «южане», даже лишившись верхушки во главе с неким Саркисом, вряд ли безоговорочно подчинились бы чужакам. Это, в свою очередь, должно было вызвать между ними кровавую междуусобицу, которой и воспользовалась бы в итоге Служба «Виртус» для довершения разгрома обоих крупных группировок наркоторговцев. Такова была задача Каракурта, и с первым ее этапом он успешно справился. Справился при этом довольно легко. Для того чтобы убрать первого из четверки, Герцога, Каурову не понадобилось прибегать к каким-то хитрым ходам.

Зная, что объект обосновался недалеко от Нальчика, в заповедных местах предгорьев Эльбруса, около небольшого населенного пункта Слобода, Каракурт подготовил документы на имя высокопоставленного чиновника из администрации самого Президента. И утром воскресного дня въехал на своем джипе «Ниссан» в Слободу. Возле непременной для этих мест шашлычной он остановился и осмотрелся.

Отсюда, с небольшого открытого холма, хорошо просматривалась усадьба Герцога – Исы Удулова, официально занимавшегося поставками мяса и шерсти со своих бесчисленных отар, которые паслись ниже, в зеленой долине. Каракурт поставил «Ниссан» так, чтобы и тот был хорошо виден со стороны усадьбы. В этих местах не так часто появлялись крутые тачки, и это обстоятельство неминуемо должно было заинтересовать Удулова.

Так оно и произошло. Каракурт только успел заказать шашлык и расположиться на широком, удобном, покрытом чистой кошмой топчане, прямо под которым бурно нес свои воды быстрый ручей, как от усадьбы в сторону селения, поднимая за собой облако пыли, выехала машина. Марку сразу определить было трудно, но то, что она имела иноземное происхождение, сомнений не вызывало. И действительно, вскоре рядом с его «Ниссаном» остановился «Форд-Скорпио». Из него вышли четверо парней в одинаковых одеяниях – бежевых брюках и такого же цвета рубашках с короткими рукавами. У одного из-за пояса выглядывала рукоятка пистолета, остальные держали на виду широкие горские ножи в красивых ножнах. Стас недоумевал. Зачем Удулов послал четверых, когда он один, и это, наверное, было замечено сразу, с момента его прибытия? Хозяин усадьбы демонстрировал свою мощь? Но перед кем? Перед случайным странником, пусть даже и на крутой иномарке? Или в иномарке и было все дело?

Парни подошли вплотную к топчану. Встали в ряд, молча, бесцеремонно разглядывая нежданного посетителя их мест.

А тут и шашлычник принес продукт своего труда, и по тому, какой от мяса исходил аромат, можно было определить, что сделали его на совесть. Стас решил поесть, не обращая внимания на людей Герцога. Но они слишком нагло, долго и внимательно рассматривали его. К тому же не говоря ни слова. Это мешало. Поэтому Каракурт все же вступил в разговор первым:

– Молодые люди! Вам что, больше нечего делать, как глядеть на меня? Разве я похож на музейный экспонат?

– Кто ты? – вопросом на вопрос ответил один из четверых, видимо, старший.

– Хрен в кожаном пальто! Разве не заметил? – Каракурт решил дерзить. Это было не очень опасно, но до определенной черты, переступать которую Стас не намеревался.

– Чего?

– Тебе и на это ответить? Что-то ты, парень, плохо соображаешь, если не знаешь ответа на свой вопрос. У тебя с головой проблемы?

– Э-э, вы послушайте, что базарит этот дурак! – обратился старший возмущенно к своим подельникам, которые тоже не могли понять, почему так самоуверенно ведет себя неизвестный в чужом для себя краю.

– Русский, наверное, не знает наших обычаев, – наклонив остриженную наголо голову, предположил высокорослый бугай метра под два ростом, – вот и гонит не по делу.

– И что должен сделать я? – спросил старший.

– Проучить его, Байрам!

– Это понятно. Но вот как? Зарезать?

– Э-э, Байрам, зачем резать? Смотри, какая у него тачка? Пусть отдаст ее! Это будет его плата за жизнь и в придачу хороший урок местным обычаям, – посоветовал горец с пистолетом.

Каракурт понял, что перепалка начинает приобретать серьезный характер. Эти ребята непредсказуемы, могут и вправду начать действовать. Тогда их в чем-либо убедить будет невозможно. Поэтому Каракурт решил начать игру. Он достал рацию ближнего радиуса действия и громко отдал команду в пустоту, так как его никто, естественно, не прикрывал:

– Внимание всем! У меня проблемы! Видите? Вот и хорошо! Всех четверых взять на прицел. Если что, мочите их свободно, они без бронежилетов, да и ценности для человечества не представляют никакой! К исполнению!

Стас отложил рацию, подозвал к себе хозяина шашлычной, боковым зрением наблюдая за парнями, оторопевшими от такого разворота событий. Они застыли, как истуканы.

Шашлычник подошел тут же. Он находился в не меньшем замешательстве, чем и четверка боевиков Герцога.

– Слушаю вас!

Каракурт достал удостоверение сотрудника аппарата Президента, на котором переливалось золотом изображение двуглавого орла:

– На, посмотри! Прочитай внимательно и скажи этим отморозкам, КТО перед ними! Если они, ослы, сами разобраться не могут!

Удостоверение спрятал обратно в карман, закурил, всем своим видом показывая, что он раздражен до предела.

Пожилой горец между тем подошел к своим соплеменникам, гневно сверкая черными глазами под огромными седыми бровями, и прошипел, как змея:

– На кого катите, безмозглые? Узнать сначала человека надо. А вы, как глупые бараны, бьетесь о ворота своими тупыми лбами!

– Ты что, Багудди?

– А то! Человек этот – «шишка», понятно? Оттуда! – он поднял вверх указательный палец. – Из самого Кремля! Человек Президента!

– Да ты что? – крайне изумленно переглянулись люди Герцога.

– Вот тебе и что!

– А почему он один? Без охраны?

– Ты не слышал, что он по рации сказал?

– По ней можно сказать все, что угодно! И «корочку» любую сделать, – продолжал упираться старший, уже, правда, смекнув, что совершил непростительную ошибку. Герцог его за это, мягко говоря, не похвалит.

– Звони, осел, Исе! Пусть поговорят между собой! А ты извинись, вместе с остальными. Или считаешь, что он не тот, за кого себя выдает? Тогда вытащи нож и пойди убей его! Но думаю, что вперед твоя голова разлетится на куски, как переспелый арбуз. Попробуй?

– Ладно! Советовать все мастера!

– Вот так-то. И делай, что говорят!

Шашлычник отошел от группы молодых людей, поклонившись гостю, сказал:

– Извините, они вас спутали с другим человеком, который недавно обидел сестру одного из них.

И опять обернулся к четверке:

– Ну?

– Да! Просим прощения, уважаемый! Накладка вышла! Мы действительно вели себя как последние ослы! Извините нас! Сейчас мы все исправим!

– Ладно, что с вас возьмешь? Аппетит только испортили, кретины, и шашлык остыл.

– Не беспокойтесь, уважаемый! Если хотите, Багудди сделает еще шашлык, а лучше немного подождите, я сейчас свяжусь с хозяином. Он, я уверен, будет рад принять такого гостя!

– Ты говори меньше, делай больше, – посоветовал молодому абреку Каракурт и закурил, отвернувшись в сторону долины.

Старший тем временем связался с Герцогом.

– Ну что там у вас? – тут же спросил наркобарон, который из усадьбы в бинокль следил за тем, что творилось возле шашлычной.

– Тут такое дело, босс! Этот русский на «Ниссане» «шишкой» московской оказался! Где-то рядом его охрана, он с ней по рации говорил.

– Что за «шишка»? Кто он?

– Старый Багуддин документы его смотрел. Говорил, чуть ли не из самого Кремля!

– Да? Фамилия? Должность?

– Ну откуда я знаю?

– Везите его в усадьбу! Да повежливее, не дай аллах, если обидели его чем. Тебя первого на длину головы укорочу, понял?

– Понял, босс, все понял! Конец связи!

Абрек прицепил рацию к поясу, подошел к Каракурту, расплывшись в подхалимской улыбке:

– Уважаемый! Хозяин приглашает вас к себе! Большая просьба не отказать! И еще…

– Ну чего замялся?

– Не говорите ему о том, как мы вас сначала встретили. Хозяин грозный, не простит! Прошу, пусть он ничего не знает, а?

– Ладно. Нужны вы мне были. Те хоромы, – Каракурт указал на усадьбу, – и есть владение вашего хозяина?

– Да, уважаемый! – с некоторой гордостью ответил старший.

– Хорошо. У вас, говорят, отказывать в гостеприимстве не принято. Поедем. Только минуту.

Каракурт отвернулся от бандита, включил рацию. Дал указания несуществующим людям из своей охраны:

– Я перемещаюсь в усадьбу. Сигнал опасности прежний. Все. Будьте наготове!

Стас повернулся, пряча миниатюрную радиостанцию в карман рубашки.

– Это вы зря!

– Что зря?

– Своих людей беспокоите! Что может случиться с гостем в доме истинного горца?

– А то, что случилось бы, если на этом месте оказался не я, а кто-то другой! Ведь ощипали бы беднягу и убили. Из-за машины убили бы.

– Э-э! Зачем так говорите? Мы не бандиты. Зачем ощипали? Что человек, курица, что ли? Зачем убили? Просто поговорили бы, узнали, кто такой, откуда приехал, к кому. И все, клянусь мамой! Никого не тронули бы! Клянусь, в натуре.

– В арматуре!

– Чего?

– Ты опять заставляешь ответить прямо на свой неумный вопрос?

– Ай! Извините, привычка такая дурная. Поедемте. Мы впереди, вы за нами, пять минут – и хозяин встретит вас у парадного входа!

– Глотать пыль за вами? Нет уж, давайте вы за мной, а дорогу я сам как-нибудь найду!

– Как скажете, уважаемый! – старший что-то крикнул своим людям, и они заняли места в «Форде».

А в это время Герцог звонил шашлычнику:

– Багуддин, ты фамилию этого чиновника из Москвы случайно не запомнил?

– Как не запомнил, Иса? Корнеев Вадим Александрович.

– Спасибо тебе, старик!

– Э-э, за что спасибо, Иса? Мы же горцы. Помогать должны друг другу.

Иса Удулов прошел в кабинет, скинул халат и, оставшись в рубашке и брюках, набрал номер аппарата спутниковой связи:

– Дмитрий?

– А, Иса? Салам, друг!

– Салам потом будет. У тебя в администрации Президента связи есть?

– Не то чтобы очень, но это смотря по тому, что нужно сделать.

– «Пробить» одного чиновника.

– Фамилия, имя, отчество, должность?

– Корнеев Вадим Александрович, сейчас находится на Кавказе. Кем является в аппарате Президента – неизвестно.

– Что конкретно надо узнать?

– Существует ли такой чиновник в природе, его реальная должность, где находится сейчас, как выглядит. Идеальным было бы, если его фото ты прислал мне по факсу.

– Да, задачку ты мне, Иса, задал! Якши! Попробую, но ничего не обещаю. Это я про фотографию. В лучшем случае – словесный портрет. Но ты представляешь, Иса, сколько это будет мне стоить?

– Не грузи! Я знаю ваши драконовские расценки. Деньги получишь, как всегда, в известной тебе палатке на рынке. Сколько тебе потребуется времени на проверку?

– Не знаю. Даже предполагать не буду. Как узнаю, сообщу!

– Мне эти сведения до утра нужны! Позже можешь засунуть их себе в задницу, понял? Или кого в помощь прислать? Одному заталкивать будет не очень удобно? А?

– А ты, Иса, такой же, как всегда! Ладно, жди!

Герцог отключился и поспешил вниз, куда через открытые массивные ворота во двор въезжал джип Каракурта.

– Ассалам алейкум, гость дорогой! Позвольте узнать, кого имею честь принимать в собственном доме?

– Вадим Александрович.

– Ну а я просто Иса Удулов!

– Просто?

– Да. А что?

– Простые удуловы таких хором не имеют.

– Ай! Эта усадьба – плод больших трудов. Я в своем роде фермер, глава целого хозяйства. Развожу овец. Мясо, шерсть – и как результат все это, – Герцог обвел волосатой рукой вокруг. – А вы чем, если не секрет, занимаетесь, уважаемый Вадим Александрович?

– Ты же, Иса, все успел узнать от шашлычника, зачем спрашиваешь? – Каракурт сразу перешел на «ты», чтобы показать разницу в общественном положении между собой и местным горским «князьком».

– Значит, вы тоже своего рода фермер. Тоже овечек разводите, только их у вас по всей стране гораздо больше, чем у какого-то Исы.

– Я бы не советовал тебе так шутить! – серьезно и угрожающе проговорил Каракурт. – Люди отнюдь не овцы! Запомни это, и чтобы подобных вещей я больше не слышал!

– Конечно, конечно. Извините, Вадим Александрович за очень неудачную шутку. Мы здесь, в горах, совсем одичали. Но, честное слово, я всего лишь пошутил.

– Больше не стоит.

– Не буду. Пройдем в дом? Кушать будем, пить будем, разговаривать, если захотите, будем. Все для вас, что ни пожелаете!

– Все ли, Иса?

– Клянусь памятью матери, Вадим Александрович!

– С чего такая безграничная щедрость?

– Какая щедрость? Кавказское гостеприимство, не более того!

– Да? Ну-ну! И всех проходящих мимо ты так встречаешь?

– Нет, конечно! Каждому, как я где-то слышал, свое!

– «Каждому – свое». Фашистский лозунг.

– Ай, не знал! Вот что все-таки значит то, что живем в отрыве от остального мира. Таких простых вещей не знаем. Извините, Вадим Александрович!

– Да полно тебе, Иса, извиняться! А насчет дома? Может, лучше где-нибудь в тенечке под деревом обоснуемся? Дома поди жарко?

– Зачем жарко? В каждой комнате кондиционер.

– Ну что же, убедил! Веди в свой терем!

Они прошли в главную комнату мужской половины дома. Здесь находился огромный, ручной работы персидский ковер, украшали помещение также атласные подушки, разбросанные по кругу, массивный телевизор «Panasonic», видеомагнитофон и музыкальный центр. Напротив окон, выходящих во двор, стоял большой платяной шкаф, тоже ручной работы, с тонкой резьбой. На деревянном потолке висела хрустальная, как в театре, люстра. Сбоку виднелся двустворчатый оружейный сейф, вделанный в стену.

Перед тем как сбросить туфли и пройти в дом, женщина, закутанная в черное одеяние, принесла кунган – кувшин с теплой водой и тазик для омовения рук. Выполнив все положенные по восточному церемониалу процедуры, Каракурт вошел в комнату. Внимательно осмотрел ее. Богато! Ничего не скажешь. Просто, но богато. Видно, наркоделец Герцог, один из четырех лидеров южной преступной группировки, получал неплохие барыши.

Хозяин дома предложил прилечь на подушки.

Женщина в черном, поддерживая уголками рта платок, который оставлял открытыми лишь ее глаза, такие же черные, как и все ее одеяние, бесшумно вошла в зал. Она постелила перед мужчинами клеенку, поставила на нее чайник с ароматным чаем, две пиалы и хрустальную сахарницу, заполненную сладкими конфетами.

Герцог собственноручно разлил чай.

– Пейте этот напиток богов. В нем большая сила.

– Я слышал другую поговорку, – усмехнулся Стас.

– Чай попил, совсем ослаб? Угадал?

– Угадал.

– Так могут утверждать только те, кто не разбирается в настоящем чае!

– Не спорю. А хорошо здесь у тебя, Иса.

– Для хозяина нет ничего приятнее, чем похвала его жилища.

– Хорошо, – повторил Каракурт, – и кондиционеров совсем не слышно. Покой. Никаких забот. Вот и я хочу в этих местах подыскать себе место для строительства дома.

– Вам ли заботиться об этом? Укажите местной власти на любой участок, и он ваш! Да и дом за смехотворную цену поднимут. Вы не мы, которым приходилось все своим трудом по камешкам собирать. А власть есть власть, если, конечно, умело ей пользоваться, – Герцог внимательно следил за реакцией собеседника.

Но Стас невозмутимо выпил чай, перевернул пиалу дном вверх.

– Спасибо за угощение.

– Ай, за что спасибо? Сейчас во дворе барана режут. Свежее, парное мясо готовить будут. Отдыхайте пока! Трапеза еще впереди!

В зал просунулась бритая голова мужчины, он что-то проговорил на местном наречии, но Каракурт понял, что хозяина вызывают на улицу. Значит, его успели проверить! Интересно, а Феликс смог вычислить «крота», работающего на наркоторговца? За ответ из Москвы Каракурт не беспокоился. Там были подготовлены к любым проверкам по любому ведомству, документами которого имел шансы воспользоваться агент стратегического внедрения Службы. Феликс знал план Каракурта и должен был «заблокировать» аппарат администрации Президента. Так что «язык» стукачу, который пока еще безнаказанно общается с Герцогом из Москвы, подрежут, как только тот сольет бандиту «дезу». Через считанные минуты. По крайней мере так должно было произойти!

А Герцога действительно вызвали потому, что его запрашивала Москва. Он взял трубку:

– Иса? Это Дмитрий!

– Что скажешь?

– Все о’кей, босс!

– Так быстро?

– Повезло! Но я не буду нагружать тебя своими делами. Ты слушай, что касается твоего гостя. Судя по полученной информации, вполне достоверной, у тебя дома именно тот человек, кем он и представился. Корнеев Вадим Александрович. Он действительно служит в администрации Президента. Даже скажу больше: он ходит у главы этой самой администрации в помощниках. Так что человек на самом деле крупный, с обширными связями. Сейчас он находится в отпуске и два дня назад в сопровождении охраны отправился куда-то на юг. Куда точно, мой человек, к сожалению, не знает. Теперь слушай его описание. Фотографию, извини, достать не удалось, не хватило времени.

Осведомитель Герцога в деталях нарисовал словесный портрет чиновника Корнеева, под именем которого фигурировал подполковник секретной Службы Станислав Кауров.

– Спасибо, Дима. Тот! Без сомнения, тот! Возьми себе, кроме обычного гонорара, еще штуку. Селиму я потом позвоню. Сейчас некогда, сам понимаешь.

– Понимаю. Рад был быть тебе полезен. Если что, звони. Всегда рад помочь, Иса!

Удовлетворенный полученной информацией, повеселевший Герцог возвратился к высокопоставленному гостю.

В Москве же в это время происходило задержание «крота». Как только Дмитрий Осипенко отключил спутниковую связь, в помещение его небольшого офиса, расположенного в одном из проездов на Большой Никитской, вошли двое сотрудников Службы.

Бесцеремонно вытащив Осипенко из-за стола, они стремительно проволокли его по безлюдному коридору и у самого входа втолкнули на заднее сиденье черной «Ауди». Оставив осведомителя Герцога под охраной водителя, сотрудники вернулись в помещение, где работал Осипенко, изъяли все приборы, обеспечивающие спутниковую связь, вернулись к машине и выехали со двора.

Через час с небольшим Дмитрий Осипенко в одном из кабинетов «Виртуса» дрожащей рукой подписывал соглашение о добровольной работе на секретную Службу. «Крот» был отловлен!

А довольный Герцог угощал своего «высокого гостя». В зал внесли казан хорошо прожаренного свежего мяса, щедро посыпанного различной зеленью. Иса обратился к Каракурту:

– Извините, что на минуту оставил вас. Дела! Хозяйство большое и требует постоянного личного участия.

– Ничего, – ответил Стас, – я понимаю!

– Может, к мясу водочки? – предложил Герцог.

– Водочка – это хорошо, да еще при такой закуске, но я слышал, что мусульманам запрещено употреблять спиртные напитки? Разве я ошибаюсь?

– Э-э! Этому запрету сейчас следуют только старики, да простит меня аллах!

– Я не против выпить, – согласился Каракурт, – но вот водку как-то не уважаю. Странно, да? Коньяк предпочитаю. Это моя слабость, признаюсь. У меня, кстати, с собой и бутылочка припасена. Настоящего, армянского!

– Неужели вы могли подумать, что у Исы нет коньяка?

– Коньяк коньяку рознь. Для меня из Армении, по случаю, из специального хранилища прислали несколько бутылок особой выдержки. Так что, Иса, не побрезгуй!

– Да разве я посмею отказать такому гостю. Как можно?

– Тогда прикажи своим людям принести мне кейс из машины, он на заднем сиденье. Вот ключи, сигнализацию я отключу!

– Вы, находясь у меня дома, включили на машине сигнализацию?

– Это не потому, что я тебе не доверяю, Иса. Таковы инструкции. Машина-то служебная. А если она рванет, не включи я эту сигнализацию?

– Конечно. Я мало что понимаю в таких делах! Рахим! – громко позвал он помощника.

Горец явился мгновенно, будто все время стоял под дверью. Впрочем, так оно и было на самом деле. Ему передали приказание, и через пару минут на клеенке стояла черная, непрозрачная, неправильной формы бутылка без этикетки, горлышко которой было залито сургучом.

– Открой, – приказал Герцог своему подчиненному.

Как только пробку вынули, по комнате разлился непередаваемый аромат настоящего выдержанного коньяка.

– Да! – согласился Герцог. – Признаю, такой запах я чувствую впервые.

Они выпили.

Герцог наконец решился спросить:

– А вы, уважаемый, Вадим Александрович, для себя лично дом собираетесь строить?

– Ну не для всей же администрации.

Герцог рассмеялся:

– Конечно. Конечно, я понял!

Каракурт продолжал:

– Власть, Иса, как приходит, так и уходит, но неизменным остается положение в обществе, связи. Кто-то был обязан тебе, кому-то ты! А в итоге все друг в друге заинтересованы. Можно неслабые, а главное – чистые дела делать! Получая при этом гораздо больше, чем от различного рода теневых сделок.

Коньяк, казалось, развязал язык высокопоставленному чиновнику. Его поддержал Герцог:

– Тогда вам лучшего места, чем рядом со мной, не найти!

– Но это же твоя земля, Иса?

– Договоримся, Вадим Александрович. Мне кажется, что вы тот человек, с которым можно договориться.

– Вот в этом, Иса, ты прав. Но достаточно. Давай завязывать. Утром мне надо уехать, конкретно о сделке с недвижимостью поговорим позже, когда я еще раз навещу тебя и пробуду здесь подольше. Тогда мы МНОГОЕ обсудим! Дня через три я позвоню, тогда и назначим встречу. Посмотри, не мешает ли кто тебе здесь жить и заниматься делами? Если что, только скажи! Решим вопрос тут же, на любом уровне! Ну а будем соседями… Думаю, даже продолжать не стоит, развернемся вовсю! Где мне прилечь?

– Продолжать, пожалуй, и правда не стоит. А ложе вам приготовлено в соседней комнате. Надеюсь, вам понравится! Девочек прислать? Каких предпочитаете, Вадим Александрович?

– Нет! На сегодня ничего не надо! Только сон!

– Как пожелаете. Пройдемте.

Герцог проводил Каракурта в соседнюю комнату, где в углу, под кондиционером, на полу, располагалось действительно шикарное ложе.

Иса ушел. Стас разделся, мимоходом осмотрел верхние углы: нет ли скрытых камер слежения. Ничего не обнаружил. Но чем черт не шутит! Поэтому лег, отвернувшись к стене, и достал из трусов шприц-тюбик, прикрепленный к паху липкой лентой. Ввел содержимое шприца в мышцу. Это было противоядие против препарата, содержащегося в коньяке. Яд особого состава, приготовленный в лабораториях Службы, ровно через три дня должен был отправить на тот свет Герцога – первого из трех наркобаронов, подлежащих уничтожению.

И ни одна экспертиза при вскрытии не сможет найти следы препарата, ставшего причиной смерти одного из главарей южной наркомафии. Ничего не даст и изучение остатков спиртного в бутылке. Секретное оружие Службы «Виртус» действовало безотказно. Сердечный приступ. Банальная вещь…

* * *

Стас вложил фото Герцога в досье, смял документы и положил их в пепельницу. Прикуривая, поджег бумаги. Курил, задумчиво глядя, как огонь пожирает досье с фотографией авторитетного лидера преступной группировки. Пепел вместе с окурком смыл в унитазе. Вновь сел за стол. Теперь перед ним было два других досье и две фотографии самодовольных лощеных типов, которые, как и Герцог, выбрали путь построения своего благополучия на чужих жизнях. Следовательно, добровольно выбравших себе и наказание, собственноручно подписав смертный приговор. Приговор, не подлежащий обжалованию ни в какой инстанции!

Кто следующий? Султан? Якуб?

Кауров начал читать досье. По очереди, откладывая их в сторону. Затем взял одну фотографию, перевернул ее, отложив в сторону. Перед ним осталось третье фото. Снимок Султана – Наиля Ибрагимова. Согласно досье, его постоянное место обитания находилось совсем рядом, недалеко от Аксая, пригорода Ростова. Поэтому логично будет, что жертвой станет Султан! Он удачно совмещал наркоторговлю с бизнесом, являясь хозяином одного из престижных пансионатов на берегу Дона. Там, в отдельном коттедже, он в основном и жил. Но Султан, несмотря на многочисленные интимные связи с сотрудницами и отдыхающими одинокими леди пансионата, питал нежные чувства к одной из актрис местного театра. Султан был в нее влюблен и находился, что называется, «под каблуком». И это было отмечено в досье. Там же сообщалось, что он регулярно встречается с ней на ее территории. Вот эту связь и следовало принять как основной вариант дальнейшего и по возможности скорого устранения наркодельца.

Этим же вечером он выехал к театру. По описанию из того же досье он смог определить пассию Султана.

Стоя на обочине дороги, недалеко от служебного выхода из театра, Каракурт, настроив прибор дистанционного прослушивания, внимательно отслеживал, о чем говорили актеры и обслуживающий персонал, покидающие здание после вечернего представления. Не забывал Кауров при этом и рассматривать лица выходящих женщин.

Сначала он узнал ее в лицо. Она вышла в модном и дорогом костюме. Красивая, с виду хрупкая, даже какая-то невесомая. Закурила, глядя по сторонам. Время приближалось к десяти. Стало ясно, что актриса кого-то ждет. Она беспрерывно курила, прохаживаясь по тротуару. Не привыкла ждать, нервничает! Капризная, видно, «куколка». Посмотрела на часы. Может, Каракурту рискнуть? Подъехать на своей машине? Вдруг сядет в его «Ниссан»? Но тут откуда-то из-за поворота вынырнула желтая «Волга» с «чашечками» на крыше. Такси! Женщина махнула рукой. Такси остановилось. А через минуту Каракурт уже сидел на «хвосте» «Волги». Было бы большой удачей, если бы она отправилась домой, а не в какой-нибудь кабак. Ее адреса, как ни странно, в досье не было. Может, Служба, в отличие от него, не придала этой фигуре особого значения?

Такси остановилось в спальном районе, у сталинской постройки красивого жилого дома. Актриса вышла из машины, направилась к массивному входу в подъезд. Но войти не успела. Рядом с ней вдруг резко затормозил «шестисотый» «Мерседес», из которого с корзиной цветов в руках выпрыгнул молодой человек в смокинге. Он окликнул женщину:

– Анна Андреевна!

Актриса оглянулась у самой двери.

– Анна Андреевна! Подождите!

Парень приблизился к ней, поставил к ногам корзину роз, сложил, словно каясь, руки на груди.

Каракурт слушал разговор.

– Анна Андреевна, ради бога, извините! Я так торопился и все же опоздал! На каких-то несколько минут! Простите!

– Где Наиль?

– У Наиля Ренатовича срочные дела, уважаемая Анна Андреевна! Он…

– Дела? И это в день моей премьеры?

– Но…

– Я ничего не хочу слушать!

– Но вы губите меня!

– Ты-то здесь при чем?

– Хозяин приказал встретить вас, но я опоздал. Он просил объяснить вам ситуацию, а вы не хотите меня слушать. Он обязал меня договориться о вашей следующей встрече с ним, но вы, судя по всему, даже обсуждать это не желаете. Так что мне конец! Вы его знаете! Пожалейте, Анна Андреевна, хоть цветы возьмите, чтобы потом положить их мне на могилу.

– Ну хорошо! – согласилась женщина, капризно поджав губы. – Послезавтра моя труппа отправляется на гастроли в Москву. Так что завтра у Наиля есть шанс вымолить у меня прощение. На коленях вымолить! Так и передай ему. Я буду ждать возле театра, как обычно, в десять вечера. И ни секундой дольше! Все!

Она нажала кнопку домофона, назвала себя и скрылась в подъезде.

Парень, после того как актриса ушла, повернулся к машине, смачно сплюнул на тротуар.

– Сучка блудливая, шалава! Удавил бы, – с этими словами он сел в «Мерседес», который резко ушел за поворот.

Каракурт сначала собирался двинуться следом за актрисой, но отбросил эту мысль. Ему важнее было узнать, в какую квартиру войдет эта «принцесса на горошине». Окна в подъезде широкие, арочные, чистые. Шахта лифта располагалась посередине подъезда, и Стас увидел, как кабина поднялась на третий этаж. Актриса открыла квартиру № 5. Каракурт навел на окна квартиры микрофон «прослушки», но ничего не уловил, кроме звука движений, а затем шума душа.

Так! Значит, завтра около полуночи Султан со своей любовницей будут здесь. В квартире и следует взять его «за жабры». Остается открытым вопрос, как попасть туда до прибытия любовников. Телохранители наверняка останутся снаружи. Плюс охрана подъезда и домофон. Следовательно, подъезд для Каракурта блокирован и использован им быть не может. Дом, кроме того, охранялся и с «черного» входа.

Каракурт вышел из машины, посмотрел на здание. Подняться по стене почти нереально. Используя специальное снаряжение, имеющееся в арсенале Стаса, конечно, можно сделать попытку, но видеокамеры, которые располагались по углам здания и контролировали подход к дому, практически исключали вероятность успеха! Стас оглянулся. Сзади – простой пятиэтажный дом. Сев в машину, он проехал по переулку, остановился перед подъездами. Пятиэтажку от нужного элитного дома отделял неширокий проезд. Вдоль тротуара – высокие тополя. Квартира актрисы угловая, напротив «хрущевки» три ее окна и балкон. Каракурт принял решение…

На следующий день в десять вечера, оставив «Ниссан» за два квартала до объекта, Кауров находился на крыше пятиэтажного дома. Он достал из объемного ранца нечто похожее на гранатомет особой конструкции, уменьшенный почти в два раза, и коробку, в которой находилась пара дисков прочной проволоки. Вставил диск в трубу, сверху прикрепив оптический прицел. Посмотрел сквозь него на балконную дверь квартиры актрисы. Легкое колыхание штор показывало, что либо сама дверь, либо форточное окно открыты. Это хорошо! Каракурт прицелился выше окна, под плиту балкона четвертого этажа. Выстрелил… Стрела, разматывая проволоку, вонзилась точно в место прицела. Затем Стас нажал на второй спусковой крючок. И точно такая же стрела попала в бетонную стенку коробки входа на крышу, тем самым проложив проволочную связь между пятиэтажкой и элитным домом. Трос автоматически натянулся в трубе до нужного весового предела и зафиксировался. Каракурт снял прицел. Посмотрел вниз, на противоположное здание. Все тихо. Никто ничего не заметил. Трос вытянулся как раз поверх крон деревьев.

Стас переоделся в эластичный, обтягивающий черный комбинезон, напоминающий костюм аквалангиста. Надел на плечи ранец. Подошел к краю пологой крыши. Подцепил к тросу подъемник, повис на его ручках, пальцем включив тормоз. Постепенно отпуская тормоз, он достаточно быстро спустился на балкон квартиры. Дверь оказалась открытой, и Каракурт, слегка приоткрыв ее, проскользнул внутрь. Прошел в туалет, где включил свет, невидимый с улицы. Потом достал из ранца баллончик с усыпляющим газом, респиратор и два шприца, заполненных коричневой жидкостью, которые положил в разные отсеки комбинезона. Навернул на пистолет глушитель, сняв его с предохранителя, закрепил в кобуре на боку. Прошелся по квартире, постепенно привыкая к темноте. Нашел место в комнате, где мог затаиться до момента появления любовной парочки, – в самом углу, около напольной вазы с пальмой. Актриса, видимо, нанимала прислугу, так как и в этом закрытом углу не было даже намека на пыль. И вообще все в квартире, насколько мог рассмотреть Каракурт, блистало чистотой. Аккуратна Анна Андреевна, ничего не скажешь. Непонятно, почему связалась с этим жирным ублюдком Султаном…

Хотя понятно! Деньги. Как это все противно! Подчинять себя власти денег. Противно и глупо!

Каракурт устроился поудобнее, но так, чтобы можно было мгновенно покинуть свое убежище. Стрелки часов медленно, но неуклонно приближали время роковой встречи.

Лишь бы Султан не удержал свою подругу в кабаке, а потом не потащил наверх в номера! Но это вряд ли. Анна Андреевна, хоть и шлюха, говоря простым языком, но не променяет отель на свою шикарную квартиру. Тем более что утром ей следовало убыть на гастроли. Нет! Сюда они явятся обязательно, вот только сколько еще осталось ждать?

Однако прошло всего несколько минут, как раздался звук открываемой двери и какой-то шум в прихожей.

Стас достал пистолет, весь подобрался, но вскоре успокоился. Он услышал негромкий голос:

– Столик накрыть в зале, свечи поставить на рояль. Цветы на тумбу и по углам, возле кресел и вдоль «стенки». Шампанское в лед, коньяк в холодильник, туда же и закуску.

Каракурт понял, что это выполняется заказ на ужин, видимо, сделанный Султаном.

Когда все приготовления были закончены, люди покинули квартиру, даже не выключив свет в зале. Стас посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Скоро должны появиться долгожданные гости. Вернее, хозяйка этого роскошного дома со своим «благодетелем». Каракурт выглянул из угла и тихо присвистнул. От обилия цветов рябило в глазах. Любила их, наверное, актриса! Но это у нее профессиональное! На столе – шампанское в ведерке со льдом. Можно поступить, как в случае с Герцогом, и положить яд в бутылку. Но кто знает, что будет пить женщина? Убивать ее не входило в планы Каракурта. Значит, оставался первоначально принятый вариант ликвидации. От укрытия до кресел не более трех метров. Преодолеть их надо так, чтобы Султан не успел подать охране сигнал опасности. Ну а остальное дело техники.

Без десяти двенадцать. Дверь с шумом открылась.

– Ну, Наиль! Не торопись! Не приставай, как самец, а то откажу во всем! – послышался пьяный и капризный голос актрисы.

– Покоряюсь тебе, любовь моя! Эй, охрана! Тащи в спальню цветы примадонны.

Кто-то прошел через зал в смежную с ним спальную комнату.

– Положил? Тогда пошли вон! Ждите в подъезде! И смотрите у меня! – приказывал тоже изрядно пьяный Султан. – Анна? Аннушка, любовь моя, ты где?

Топот этого жирного пьяного бегемота сотрясал паркет, так что звенела посуда в «стенке». Он бегал по комнатам, потеряв свою пассию.

– Успокойся, Наиль! Я в ванной!

– Да? Но я тоже хочу туда!

– Но, Наиль!

– Анна! Открой. Что ты, в самом деле? Мне же тоже надо душ принять!

Вскоре плеск воды и вскрики женщины, сопровождаемые каким-то звучным мычанием, донеслись из ванной, где находилась отдельная душевая кабина. Дверь в саму ванную, наверное, Султан оставил открытой, поэтому и была слышна возня двух пьяных любовников.

«Никак сексом там занялись», – подумал Стас. А время шло! Может, все же «загасить» их вместе? Прямо в душевой? Нет. Каракурт отбросил последние сомнения. Надо ждать. Минут через десять раздался громкий смех женщины, он приближался:

– А ты стареешь, Наиль! Пора тебя менять! Это же надо! Перед ним лучшая фигура города, а у него инструмент вдруг сломался!

– Перестань, Анна, издеваться! Ты бы еще в прорубь меня опустила! У кого под ледяной струей встанет?

Было слышно, как они сели в кресла. Анна продолжала смеяться. Султан же, судя по всему, обиделся:

– Говорю, хватит, Анна!

– Ну ладно, ладно, импотент ты мой. Открой шампанское, выпьем, и я помогу тебе в ремонте твоего достоинства.

Послышалось сопение толстяка. Бутылка, хлопнув, открылась. Затем раздался звук наливаемого в фужер вина.

– Пей эту гадость! Я по коньячку вдарю.

В этот момент перед столом, словно джинн из бутылки, вдруг появился неизвестный в маске, с респиратором. И пустил в лица любовников струю газа. Через считанные секунды головы актрисы и наркоторговца склонились друг к другу.

Каракурт прошел к свечам, зажег их, погасил везде свет. Включил музыкальный центр. Вытащил из карманов шприцы, в которых был героин, причем в одном доза покруче. Из досье на Султана Стас знал, что наркоторговец сам сидит на игле. Случай довольно редкий у наркобаронов. А вот употребляла ли актриса наркотик, требовалось выяснить сейчас. И Каракурт нашел дорожку от инъекций на ступнях ее ног. Понятно! Актриса тоже наркоманка, но играя в театре, должна держать руки открытыми, а вот на ногах это незаметно. Каракурт положил шприцы на стол, прошел в спальню, сбросил с широкой кровати на пол красивое голубое покрывало, так бывает, когда ложится пьяный или одурманенный человек. Затем сделал укол женщине туда, куда она обычно это делала. Вложил ей в ладонь шприц, который тут же выпал, но уже с отпечатками ее пальчиков. Перенес тело Анны Андреевны на кровать, уложил ее, раскинув руки и наполовину прикрыв одеялом. Вернулся к Султану.

Из того же досье Каракурт знал, что Султан – левша, значит, должен колоться в правую часть тела. Но руки оказались чистыми. Куда же он вводил наркотик? Следы от уколов тоже нашлись на ступне. На правой ступне! Введя героин Султану, Стас прижал шприц к левой ладони наркодельца. Закончив с этим, Каракурт прошел в спальню, которая выходила окнами на противоположную от балкона сторону дома. Открыл створки – ветер заиграл занавесками. Так, господин наркоторговец, дорога открыта, осталось включить «зеленый свет».

Он вернулся к Султану, встал сзади кресла. Посмотрел на часы. Действие газа заканчивалось. Наркоторговец открыл мутные глаза, зашевелился, что-то промычал. Султан явно ничего не соображал. Теперь Стасу надо было осторожно, не оставляя синяков и ссадин, перетащить тело Султана к окну. Каракурт приподнял его, шепча на ухо:

– Вставай, дорогой, ну же? Тебя же твоя Аня ждет!

– Анна, – еле сумел выговорить Султан.

– Да, – продолжал шептать Каракурт, – пойдем. Попытайся встать.

Стас снял с дивана плед, подсунул его под руки, резко поднял тяжелого Султана. Тот, как ни странно, устоял, хоть и сильно качаясь.

– Идем, дорогой!

– Кто ты? – вдруг спросил наркоторговец. Видимо, он начал немного приходить в себя. Надо сбить его мысль, ввести в «непонятку»:

– Я – твой кайф!

– Да?

– Да! Идем!

– Куда?

– К Анне!

– К Анне? Она здесь?

– Да. И ждет тебя!

– Пошли!

Путаясь ногами, при поддержке Каракурта, Султан прошел в спальню. Стас подвел его к окну:

– Чувствуешь, Наиль, какой воздух?

– Нет!

– Так почувствуй!

Каракурт посадил Султана на подоконник, перекинул ноги на улицу и толкнул жертву вниз, прямо на железные штыри чугунной ограды. Ни крика, ни вопля. Только какой-то приглушенный хрип.

Все! Пора уходить!

Осмотрев комнату, Каракурт вышел на балкон. И тут услышал слабый голос женщины:

– Наиль!

Следует поторопиться, актриса приходит в чувство. Он схватился за трос, нажал кнопку экстренного подъема и взметнулся по проволоке вверх, на крышу пятиэтажки.

Приземлившись, тут же снял трос, отстрелил из пистолета конец стрелы на коробке входа на крышу. Вставил специальный патрон в трубу транспортера, нажал на спусковой крючок. Заряд пошел по проволоке. Достигнув цели, он срезал стрелу на балконе. Проволока могла упасть, но транспортер имел устройство быстрого сматывания. Закрепив трубу за центральную телеантенну, Каракурт включил его на максимальные обороты, отскочив в сторону, чтобы не получить увечья от извивающейся змеей проволоки. Трос был снят! Стас навел прицел и микрофон прослушивающего устройства на балкон. В темноте он не увидел ничего, но вот услышал многое: визг Анны Андреевны и звуки ударов по двери, в которую ломились телохранители Султана. Актриса очухалась вовремя! Наверное, удивится тому, что ее возлюбленный выбросился из окна. А ей с утра на гастроли. Судя по всему, ее профессиональная деятельность закончилась.

Что происходило за домом, Каракурт разглядеть не мог, но заметил, что из подъезда бегом выскочили охранники, а через мгновение появилась реанимационная машина «Скорой помощи». Дело сделано. Скоро должна появиться и милиция.

Каракурт собрал все свои приспособления, уложил их в ранец, переоделся. Спустился на улицу, таща за собой ранец на колесиках, как обычную дорожную сумку. Добрался до «Ниссана», уложил багаж, подъехал к месту, куда упал Султан. Следовало окончательно убедиться, что этот мерзавец мертв.

Дорогу перекрыли, но он остановился метрах в ста от решетки ограды. С ее острых штырей как раз снимали то, что еще совсем недавно именовалось Наилем Ринатовичем Ибрагимовым…

Каракурт отъехал от элитного дома, заметив в зеркало заднего вида, как сотрудники милиции выводят из подъезда Анну Андреевну. Она рыдала, но никто не обращал на это никакого внимания. Каракурт проехал дальше к скверу, остановился. Закурил. Наконец-то можно спокойно покурить! Бросив окурок на тротуар, посмотрел на часы. Второй час ночи.

Стас отогнал «Ниссан» на стоянку у стадиона, который находился в другом конце города. Оплатил на сутки вперед. Установил сигнализацию на свой сотовый телефон и включил взрывное устройство самоликвидации содержимого багажника. Это на случай, если кому-то придет в голову забраться в машину. В отель Каракурт вернулся на такси. Поднялся в номер, принял душ, лег в постель и тут же крепко, без сновидений уснул.

Наутро, приведя себя в порядок, Каракурт достал из кейса пакет с фотографиями и кодированными досье. Запросил из номера утреннюю прессу. В одной из газет нашел сообщение о том, что прошедшей ночью на квартире своей знакомой актрисы покончил жизнь самоубийством хозяин пансиона «Левый берег» Наиль Ренатович Ибрагимов.

Каракурт положил в пепельницу фото и досье на Султана и сжег их. Потом смыл пепел в унитазе. Вернулся к столу. На нем лежала фотография преступного авторитета Якуба. Тут же находилось досье на наркоторговца.

Каракурт составил донесение в Службу о проделанной работе по ликвидации Герцога и Султана и потом отправил его по аппарату спутниковой, закодированной, импульсной связи, установленному в одной трубке с его сотовым телефоном.

Теперь надо было дождаться ответа из Москвы. Так планировалось при подготовке операции. После устранения двух руководителей наркомафии требовался небольшой перерыв.

Руководство «Виртуса» через агентов стратегического внедрения должно было получить сообщение о реакции на убийства в стане «северян». Только после оценки изменившейся обстановки Валентинов с Феликсом примут решение, стоит ли продолжать акцию в прежнем варианте или нужно срочно менять характер деятельности Каракурта.

Ответ пришел через несколько дней:

«Сообщение о выполненной работе получено и одобрено. Выдержать паузу в четыре дня. Ждать очередной выход на связь для уточнения плана «Южный склон». Феликс».

И очередной сеанс связи состоялся. Ровно через четыре дня. В определенное ранее время. И поступившее сообщение было для Каракурта необъяснимо, непонятно, в какой-то мере даже обидно.

Каурову предписывалось встретить в аэропорту своего дублера, Глеба, ввести его в курс дела, передать снаряжение и технику, а самому первым рейсом возвратиться в Москву. Такое в службе Каурова случалось впервые. Чтобы основного агента заменить на дублера в самый разгар операции? Для этого требовались веские основания! А их-то Каракурт как раз и не находил. Задания он выполнял абсолютно точно и по графику. Нигде не засветился, ошибки не допустил. А может, все-таки где-то ошибся? Непонятно. Или его планируют перебросить на другой участок? Но это ранее не практиковалось. Черт его знает, что там пришло в голову генералу или Феликсу! Оставалось надеяться, что Глеб прояснит обстановку.

Стас позвонил в справочную аэропорта, узнал, что нужный рейс прибывает через два часа, и поехал встречать сменщика.

Но и Глеб ничего не объяснил Каракурту:

– Решение о замене я получил неожиданно. Вызвал генерал и приказал прибыть сюда, принять у тебя дела и продолжить акцию. Он сказал, что все подробности узнаю от тебя. Просил сообщить дату и номер рейса, которым ты вылетишь в Москву. Настаивал, чтобы ты как можно быстрее вернулся. Это все, что я могу тебе сообщить!

В отеле Каракурт коротко рассказал Глебу об устранении Герцога и Султана.

– Следующий на очереди – Якуб! Он обитает в том же горном районе, где и главная фигура в руководстве «южан», некий Саркис. Его, как ты знаешь, приказано пока не трогать… Взгляни на эту схему!

Каракурт расстелил подробную карту района.

– Здесь, – он указал крестиком, – резиденция Саркиса. Она находится под крутым склоном северного хребта, у закрытой для движения транспорта широкой тропы, называемой среди местных «дорогой смерти». По моему плану, Якуба придется «перехватить» во время его очередного визита к главарю банды. Обычно они встречаются редко, но сейчас ведь произошли два весьма странных с их точки зрения события. Умерли сразу двое наркобаронов! Есть повод подробно побеседовать.

– Почему ты рассматриваешь только вариант перехвата? И каким образом я один смогу это сделать?

– Подожди, все по порядку! Ответ на первый вопрос ты видишь на карте. Западный перевал нашел?

– Да! За ним ущелье. И что?

– Правильно, ущелье, которое упирается еще в один перевал. По сути, это не ущелье, а глухой каньон. Еще дальше третий перевал. Далее обширный лесной массив, уходящий далеко на восток. Так вот, именно там нашел себе прибежище Якуб вместе со своим младшим братом по прозвищу Малыш. Они выстроили в этом месте настоящую крепость, надежно прикрывшись от нападения отвесными скалами. Усадьбу охраняет отряд наемников. С вершины любого перевала достать Якуба невозможно. Это я говорю на случай, если ты надумаешь подстрелить его. Бесполезно! Ни из какой винтовки не попадешь. Даже из твоей СВД.

– Извини, Стас, а как он сам выбирается из своего каменного мешка?

– Я же сказал, все по порядку, Глеб! Мы подходим к главному вопросу. Из каньона есть дорога. Вернее, горный серпантин. Но он тщательно охраняется, и бандиты им не пользуются, дорога держится в резерве, для экстренной эвакуации из резиденции. В случае прорыва в каньон сил противника тропа может быть перекрыта обвалом в считанные секунды в самом узком месте. Так что один ты Якуба действительно не завалишь! Ликвидировать его можно только тем способом, который нам подсказывает сам бандит. Он ведь иногда перемещается…

– «Вертушка»?

– Да! И акцию нужно выдать за несчастный случай. Мало, что ли, «МИ-8» в последнее время попадают в аварии? А тут горы, плохая видимость, сложные условия полета… Почему вертолет Якуба не может постигнуть схожая участь?

– Я понял тебя, Стас.

– Срочно вызывай пару ребят из группы «Свод». Двоих вполне хватит. Расставишь зенитчиков там, где «вертушка» должна спускаться. Пусть они ее поджидают в двух местах: и снизу, и со скалы. Где, определишь сам. Когда вертолет уйдет за перевал, давай команду сбить его! Но учти, что это мой план, мой расклад. Когда проведешь рекогносцировку местности – примешь окончательное решение. Ну вот и все! Успехов!

Вечером, отправив сообщение о возвращении, подполковник Станислав Кауров вылетел в столицу.