Читать книгу Школа будущего, построенная вместе с детьми - Александр Тубельский - Страница 10

В диспутах про образование редко обращаются к реальности. (Меня это всегда удивляло: ведь реальность так интересна!) Главная же школьная реальность заключается в одном вопросе. Я это проверял в разных странах.

«Скажите, – говорю, – вот если бы собрать всемирный конгресс педагогов, большой-большой, из самых разных стран, какая тема будет всех одинаково беспокоить?» Мне единодушно отвечали: «Почему дети не хотят учиться?»

Когда ученые, исследователи, учителя обращают внимание на эту тему и берутся предлагать гипотезы и решения, то они всегда расходятся по двум направлениям.

Предложу такую метафору.

Я представляю образование как широкую реку с двумя берегами. Один, как водится, берег крутой и многонаселенный, а другой пониже.

На крутом правом берегу (я его назову программным берегом) много выдающихся вершин. Самая высокая, пожалуй, Ян Амос Коменский, создатель классно-урочной системы. Вершины поменьше – Дистервег, Гербарт и много известных имен вплоть до нашего Шаталова. На этом берегу изобилие дидактических принципов, частных методик, технологий обучения, множество моделей учебного процесса, учебных планов, выверенные тщательно формы проверки усвоения знаний – от контрольных работ до тестов по всем мыслимым предметам. Здесь сотни НИИ, КБ и экспериментальных производств.

Попавший на высокий берег ребенок интересует его обитателей с точки зрения того, легко или трудно поддается он усилиям по натягиванию того или иного «колпака»: колпака культуры или основ наук, программы воспитания или способов деятельности.

Как это сделать? Вот если придумать хорошую программу, если убрать частности, если перетащить изучение ланцетника из шестого в десятый, закон Ома изучать с другими примерами… – то, глядишь, можно этого ученика, «надевая» на его голову программы, превратить в человека образованного.

На мой взгляд, проблемы высокого берега уже решены (по крайней мере для нашего времени). Это все завершено опытами Виктора Федоровича Шаталова, который придумал методы, позволяющие гарантированно научить каждого. (Характерен шаталовский образ хорошо организованной школы как банки с рассолом, а ученика – как огурца, который непременно просолится.)

На высоком берегу, как правило, не ставится вопрос о том, чему школьник хочет учиться. Есть некое содержание, которое надо вживить в ребенка. При этом могут быть гуманные методы вживления, а могут – насильственные. Первые желательны, вторые осуждаются.

* * *

Но вдруг дети начинают спрашивать: а зачем это все?

Таких детей в мире становится все больше и больше и у нас, и на Западе. Все больше тех, кто задает сначала себе, а потом взрослым вопрос: «Зачем я это учу?»

Там, где пытаются вместе с ребенком искать ответ на такой вопрос, – там другой берег. Он пологий, низменный и топкий. Попавший сюда ребенок сам движется по болотам и лугам жизни, ведь содержание образования – он сам; он сам строит собственный образ, т. е. образуется. Здесь нет КБ, НИИ, систем и программ; почти нет дидактических вершин. Не много и знаменитой педагогической практики: Януш Корчак, наш Лев Толстой, Джон Дьюи, Александр Нилл, может быть, Штайнер (причем последний скорее лично, его последователей в нынешних вальдорфских школах я сюда не помещу).

Правда, на этом берегу заметно больше философов и психологов – Сократ и Руссо, Сартр и Роджерс, Фромм и Маслоу. Вот такая когорта.

На «топком» берегу взрослый стремится помочь ребенку прийти к самому себе. А еще – помочь найти себя в мире и культуре и научить делать себя понятным для других.

На взгляд обитателей этого берега, учебные предметы сами по себе не важны (даже основы наук!). Тем более не важна последовательность и систематичность их освоения. Это, по сути, лишь материал, который используют здешние учителя для понимания и раскрытия ребенком самого себя, своего предназначения.

Поэтому школа здесь без программ, уроков и учебников. Вернее, все, что называется здесь учебником или программой, – это всего лишь кирпичики, из которых каждый раз собирается новый конструктор. Программы строит каждый ученик для себя сам, хотя и с помощью педагогов (которых можно назвать консультантами, а можно по-новому – тьюторами или фасилитаторами).

Взрослым здесь труднее, чем детям. Дело не только в отсутствии богатой педагогической традиции или в недоуменном отношении общества. Самое трудное, что содействие в выращивании личности ребенка возможно только при повседневной заботе взрослого о выращивании собственной уникальности и независимости, о собственном образовании.

_{Действительно, зачем учителю с высокого берега постоянно создавать образ своего «Я», вообще образовываться? Ему достаточно знаний, полученных в институте или на курсах повышения квалификации, о том, как надо учить младших, неразумных.}

* * *

Каждый, кто называет себя педагогом, должен определить для себя, на каком он берегу находится. Вот на этом, программном, или на этом, детском.

Осознанно или неосознанно, это ведь так с нами и происходит.

А моста между двумя берегами реки образования нет.

Как правило, то, что создано на низком берегу, не годится для берега высокого. Хотя контрабанда существует. Некоторые находки с детского берега могут перебираться на «программный». Но большей частью негласно.

Куда более распространены имитации. Особенно увлекаются «правобережные» всевозможными декларациями и лозунгами, взятыми с левого берега, – гармоничное воспитание, гуманный и гуманитарный подход, личностно-ориентированное что-то и т. п. Только при этом никак не ставится под сомнение, что суть этого чего-то – процесс вкладывания заготовленной взрослыми программы в голову ребенка. Идеи, содержание и средства работы или не понимаются, или не принимаются на высоком берегу; или же «узнаются» по известной формуле: «Мы ведь так и делаем!»

…Из того, что вырабатывается на программном берегу, тем более мало что применимо на детском: ни то содержание образования, ни тот школьный уклад, ни те способы обучения.

* * *

Мост между берегами пока никому не удалось построить.

Может быть, никогда и не удастся…

Или это слишком пессимистичный взгляд? Предложу и оптимистичный.

Я думаю, что если обществу придется всерьез задумываться над содержанием школьного образования, то все внимание и должно быть обращено на опыты строительства мостов через реку образования.

Без оживленного детского берега я не могу представить себе завтрашнюю школу. А для жизни на детском берегу нужны и педагогика, и философия, и множество внимательных людей, пришедших к детям.

А кем должен себя чувствовать тот, кто проектирует такие мосты?

Пловцом? Паромщиком? Или ему нужно не плыть через реку, а быть где-то сверху, на вертолете, чтобы одновременно видеть и сопоставлять происходящее на обоих берегах?..

* * *

Левый берег пока что малолюден, но там интересно всем, и маленькому и большому.

Захотят ли многие дети, их родители и наставники, управленцы от образования переплыть на детский берег? Вряд ли.

Но я убежден, что будущее – за детским берегом. И чем лучше мы будем способны понимать человека, тем легче нам признавать за детским берегом будущее.

Я надеюсь, это общая мировая тенденция. В России сейчас зима, но будет, наверное, и весна.

Рискну вслед за Фроммом (он закончил этим свое «Кредо») процитировать из Библии:

«Сторож! Сколько ночи?

Сторож отвечает: приближается утро, но еще ночь. Если вы настоятельно спрашиваете, то обратитесь и приходите».