Читать книгу Шаманы - Александр Валентинович Надысев - Страница 7

Стало светать, и вдруг на поляне послышались беспорядочные выстрелы, и Гавриил увидел, как белоповстанцы заскакивали на нарты и разъезжались в разные стороны. И он, сломя голову, бросился в тайгу и спрятался в густом ельнике. Гавриил, вовремя смекнул, что нужно прихватить с собой архив повстанцев, и бросился в штаб. Хорунжий бежал на крики и корил себя: «Эх, надо было б проверить посты». Солдаты в панике побежали. За ними, потрясая наганом и сверкая своим нижним бельём, нёсся Коробейников:

– Назад, канальи! Перестреляю всех!

Но его никто не слушал. Хорунжий догнал Коробейникова и доложил:

– Барахов заказал шаману, ну которого привёл Ефимов, порчу на Артемьева.

– Да отстань, мне не до того, – отмахнулся Коробейников, – лучше останови паникёров.

– Где там, разве их остановишь, – пробормотал на ходу хорунжий. – Якуты хотя и стойкие, но легко подаются панике, и так же быстро придаются всеобщему веселью. Солдат вовсе не остановишь. Так что пора самому спасаться!

Артемьев неожиданно заболел, и Мария сама перетащила мужа на нарты и помчалась вслед за своим отрядом. Она лихо управляла оленями и, поглядывая на лежащего мужа, вдруг заметила хорунжего, ловко вскочившего на задки.

– Что вояка, и ты тоже драпаешь? – усмехнулась Мария.

– «Красные» нас настигли врасплох, – ответил хорунжий, – а что твой Артемьев слёг?

– Да что-то неожиданно занемог.

– Знаешь, я сегодня ночью следил за Бараховым, и он шаману заказал порчу на твоего мужа.

– Заказал нашему шаману Николаю? Вот, негодяй, – встревожилась Мария.

«Надо б отвести болезнь, хотя Миша болеет второй день, – подумала она, – но на всякий случай я всё равно буду камланить!»

Так отряды белоповстанцев были развеяны. В тайге слышались выстрелы, но вскоре всё стихло. Перепуганные оленеводы, собравшись на очередной сходке, дружно решили обратиться за помощью к белогвардейцам – братьям Меркуловым, самостоятельно правившим во Владивостоке, и послали туда делегацию во главе с Георгием Ефимовым. Генерал-полковник Дитерихс, сместив братьев, направил на помощь восставшим отряд во главе с молодым генерал-лейтенантом Анатолием Пепеляевым, оставив во Владивостоке в заложниках Ефимова.

Когда же Артемьев оправился после тяжёлой болезни, то сразу собрал сходку оленеводов-повстанцев и, потрясая газетой, объявил о роспуске своего отряда. Оленеводы зашумели.

– Тихо! – выкрикнул он и, развернув затёртую газету, приготовился читать.

Но передумав, он зычно прокричал:

– Я вам перескажу, что тут написано, 27 апреля 1922 года, за подписью М. Калинина, вышел декрет об образовании ЯАССР, об амнистии белоповстанцев, а Охотский уезд временно переподчинили Якутску. Так что мы не зря бунтовали и добились своего! А наши приключения закончились, и поэтому все могут расходиться по домам!

Якуты нехотя разъезжались по своим стойбищам, жалуясь друг другу:

– А как же наш скот? Кто его вернёт?

По пути в свою юрту Артемьев, теперь уже поверив в шаманство, проклинал своего врага Барахова, заказавшего на него порчу, и с нежностью вспоминал о Марии. «Она камланием спасла меня от горячки, – думал он, и вдруг заулыбался. – А каковы были наши приключения с Ефимовым! А? Будет что вспомнить!»

Войдя в юрту, он обнял свою жену и сказал:

– Мария, как же ты была права. Ведь ты нашаманила поражение Коробейникову, так и случилось! А я тогда тебе не поверил, впрочем, так ему и надо. Ишь, захотел подмять под себя наше народное Управление

– Так предсказали духи, – улыбнулась Мария.

Вскоре волнения в Якутии пошли на убыль, но неожиданно в 1923 году с опозданием пришла белогвардейская помощь. На двух пароходах «Защитник» и «Батарея» под видом торговых судов, Пепеляев неожиданно высадился у Охотского порта Аян и, не раздумывая, пошёл на Якутск. К нему с остатками своего отряда пришлось присоединиться Артемьеву с Марией. Но какое было удивление Михаила, когда он увидел гадко улыбающегося Гавриила Барахова.

– А Барахов, что здесь делает? – спросил он у Пепеляева.

– Да, он сбежал от Коробейникова ко мне со всем архивом, – расхохотался подвыпивший Пепеляев, – а потому этот якут оказался мне нужным человеком.

Он обернулся и увидел какую-то суету у якутов. Те в своих длинных рубахах-кухлянках до колен, в узких штанах и коротеньких сапожках лихо отплясывали что-то дикое и непонятное.

– На таком морозе и веселятся, – нахмурился Пепеляев, – правильно люди говорят, что якуты легко поддаются общей радости. Вот дети!

И вдруг он спросил Артемьева:

– А правда, что новорождённых детей якуты каждый день натирают снегом, и если ребёнок выживет, то станет крепким и выносливым воином?

– Да, поэтому якуты не боятся морозов, – ответил Артемьев, – и становятся неутомимыми охотниками.

– А скажи, кто такие якуты?– ухмыляясь, спросил Пепеляев. – Откуда они взялись эти охотники?

– Эта длинная история, – проговорил Артемьев, не заметив сарказма русского. – Первые упоминания о наших предках курыканов были в XIV веке. Они переселились с Алтая на берега рек Лены, Вилюя, Алдана, потеснив тунгусов. К XIX веку сформировался народ долганы или саха, значит белый, солнечный – дети солнца. А якутами их стали называть русские первопроходцы.

– Значит, говоришь саха – дети солнца, – рассмеялся Пепеляев. – А воины они некудышние, разбежались от «красных», как зайцы, бросив Коробейникова. Но мои солдаты покажут «красным», где раки зимуют!

Генерал-лейтенант Пепеляем был молод и горяч. Он верил в свою удачу, и поэтому без всякой разведки пошёл на Якутск. Артемьев, видя его беспечность, предупредил:

– Не советую сразу идти на Якутск, моя жена Мария предсказала тебе неудачу. Там сильный «красный» гарнизон, а нам нужно ещё долго собираться с силами.

– Слушай Артемьев, в Сибири кругом шаманы, – рассмеялся Пепеляев. – Откуда они взялись?

– Шаманы происходят от тунгусского глагола «знать» и благодаря русским первопроходцам это название распространилось на всю Сибирь, Дальний восток, Алтай и по всему миру. Тунгусы самый многочисленный народ Сибири, это «аристократы» тундры и тайги, сохранившие свою самобытность и религиозное верование. Для них шаманы являются посредниками между миром духов и людьми, и они обладают уникальными способностями, летая в мирах, предвидеть будущее.

– Как наши ясновидящие или колдуны что ли? Какая чушь! Да плевать я хотел на шаманов,– ухмыльнулся Пепеляев. – Ты, Артемьев, дрожишь под женской юбкой, и слушаешь шаманские басни, так охраняй с якутами мой обоз. Это приказ!

Предсказание Марии вновь сбылось, и на подступах к Якутску в улусе Амгу отряд белого генерал-лейтенанта Пепеляева был разгромлен. Пепеляев отступил к Аяну и, не получив помощи из Владивостока, сдался большевикам в плен, закончив свой путь в тюрьме. Белогвардейский обоз, который охранял отряд Артемьева, был захвачен красноармейцами, но Михаилу с беременной Марией удалось скрыться в дремучей тайге. Там они своим родом стали мирно жить, занимаясь разведением оленей и охотой.

– Хорошо в тайге! – размечтался Артемьев, подбрасывая ветки в костёр. – Тихо без всякой суеты. Так я говорю, родичи?

– Тайга нас кормит, – закивали якуты, его родственники, – и оленей у нас много.

Артемьев рассуждал о судьбах своего рода, и с теплотой вспомнил о своём латышском друге Вольдемаре Бертине.

«Наверное, он уж давно разведал месторождение золота и купается в своей славе. Как же мне хотелось быть с ним! – думал он. – И зачем я связался с белоповстанцами? Ведь предупреждал же меня Бертин – ты ведь не враг Советской власти, отсидись в тайге, и всё образуется, А меня увлекли приключения с оленеводами, не желавшими отдавать свой скот!»

А Мария, видя беспокойства мужа, словно прочитала его мысли:

– Всё образуется, Миша. Духи тебя охраняют!